Освободитель

Глаза девушки были сфокусированы на, неподалёку гулявшей, ламе. Направив лук и на мгновение задержав дыхание, охотница выпустила стрелу. Стрела промчалась, рассекая воздух, и тотчас пронзила животное, мгновенно убив его.
К девушке подошёл брат и ещё двое мужчин, которые сразу отправились забрать добычу.

– Сегодня ты отлично поохотилась, Элуена. - сказал он, положив ей ладонь на плечо. - Знаешь, в этом ты начала превосходить даже меня.
– Кахурон! - она глянула на брата, - Не ожидала от тебя такого услышать.
– Хотя, - он сделал вид, что задумался, забавно потирая подбородок, - Хотя возможно я погорячился.

Элуена молча ударила брата по плечу и направилась в сторону деревни следом за переносчиками.

– Подожди! - выкрикнул Кахурон уходящей сестре и поторопился за ней.

Племя Такаха – одно из самых многочисленных племен всего Эреолта. Оно практически изолировано от прочих поселений, дабы обезопасить народ племени после окончания войны. Этому способствует и его местонахождение: племя расположилось вдоль глубочайшей реки, вдобавок ко всему, кишащей, далеко не самыми добродушными, тварями, а дно её настолько далекое, что бывали там разве что тела канувших; по другую сторону племенного поселения, вплоть до самого неба, горделиво возносятся неприступные отвесные скалы, взобраться на них имеется возможность лишь только со стороны племени, так что, помимо самих такаханцев, там так никто и не бывал; все остальные просторы близь племени заполоняет дикий лес, по густоте сравнимый разве что с самыми непролазными джунглями, пройти который возможно, имея при себе лишь точную карту, иначе, не сыщи себе беды – точно упокоишься: либо от голода, либо от холода, либо от рук (лап или крыльев) обитающих там, совсем недружественных, существ.
Сам народ племени, хоть и не имеет магических сил в своей власти, по возможностям нисколько не отстаёт от эльфов или друидов. Такаханцы имеют сильные развитые мышцы, поскольку жизнь их больше походит на тренировку: дни напролёт они проводят в борьбе и беге, в сражении и прыжках. Такаханцы быстрее, точнее и уж точно не глупее жителей самых развитых городов мира.
Разделения на «мужские» и «женские» дела в племени нет. Всем они занимаются вместе: охотятся и растят детей, обороняют поселение и взращивают урожай. Раз в несколько восходов народ собирается группой из пары десятков людей и отправляется в походы за ягодами, фруктами, деревом, кремнем и прочим немаловажным сортаментом. Особенно ценны плоды с дерева Фунтман – самые сочные и вкусные фрукты из всех возможных. Плоды дерева – главное угощение на всех празднованиях племени. Считается, что фрукты Фунтман обладают целебными и восстанавливающими колдовскими силами, но их, по незнанию, запросто спутать с ядовитыми плодами дерева Ямаска. Губительному соку плодов лучники тоже нашли применение: их часто используют для самозащиты и обороны деревни. Смазывая ядовитым соком наконечники стрел, они обрекают жертв на мгновенную смерть.
Дети племени все своё свободное время предпочитают беззаботно резвиться и забавляться играми, лишь время от времени учась искусству охоты и защиты.

***

Вечером Элуена сидела на обрыве скалы, и смотрела на заходящее солнце, уже готовое скрыться за алым горизонтом.

– Раньше твоя мама проводила много времени здесь. - начал Акидо, подойдя к дочери, - Её любовь к закату была несоизмерима ни с чем больше... - он усмехнулся, - Так она могла отгонять от себя дурные мысли.
– Жаль, что её больше нет с нами, - скорбно произнесла Элуена, - Но я знаю, что она всегда рядом со мной. Я чувствую. Мама помогает и согревает моё сердце. - она приложила ладонь к груди и глубоко вздохнула, когда почувствовала подступающие слезы.

Девушка взяла в руки небесный фонарик.

– Мама, - она посмотрела в небо, - Я вновь запускаю фонарь в твою честь. Пусть он сопровождает тебя вместе с тысячами ночных звёзд. Я люблю тебя.

Сотни фонарей, запущенные жителями племени осветили небо, разливая по нему алую краску. Элуена подняла руки и отпустила фонарик. Девушка улыбнулась сквозь слезы, созерцая необычайной красоты пейзаж, посвящённый её матери.

***

Солнце вот-вот должно было подняться. Небо горело яркой голубой краской. Реки, что заполняли Эреолт, беспечно текли, а существа, обитающие в лесах, степях, болотах и водоёмах, поддерживали гармонию и безмятежность, наступившие после окончания войны.

Вдали виднелся замок, смирно стоящий на возвышенности. Серые каменные стены, удивительно успокаивали, а не, привычно для сооружений подобного типа, угнетали. Фасонные окна пускали лучи дневного света внутрь. Это и есть главный замок королевства Лутфул.
Ночью, по всему королевству зажигаются тёплые приглушённые огни, которые, рассеиваясь, освещают все укромные тропинки и главные дороги королевства. А днём его строения утопают в яркой зелени, дарящей умиротворение жителям.
Главный замок Лутфул кажется загадочным в своем архитектурном величии. Если пройти по тропе через небольшую деревню, приблизимся к двери, охраняемой королевской стражей. Огромные каменные стены, что делают замок ещё более величественным. Коридоры: запутанные, длинные и пустынные, ведут нас мимо бесчисленного множества комнат (в части из дворцовых комнат живёт прислуга и стражники). А вечером, освещаемые факелами коридоры, возносят неровные блики на стены.
В центре замка – просторный тронный зал. Внушительная дверь с бронзовыми ручками. Cтены, обитые темно-красным атласом с золотым орнаментом. Высокие белоснежные мраморные колонны, упирающиеся в потолок; прямо перед ними расположились королевские троны: Его Величества короля Арамифа, Её Величества королевы Мерилин, матери короля Её Высочества Люрцигены, и погибшего отца короля Его Величества (имя короля). Четыре массивных, но прекрасных сидения, из дорогого дерева, украшенные резной лепниной, драгоценными металлами и камнями, расположились прямо по центру комнаты у стены с витражными окнами, тянущимися в самый потолок. Книжные шкафы, словно целые библиотеки, настолько много самых различных книг они способны уместить на своих широких полках; картины написанные самыми искусными мастерами не только королевства, но и всего мира; и стол переговоров, сочетавший в своём создании и мрамор и красное дерево (сложно представить, сколько он весит, но поговаривают, что мастер высекал его прямо в этом зале), уместивший за собой 18 орнаментальных вычурных стульев, абсолютно точно одинаковых.

Арамиф сидел за столом, просматривая пересчеты ресурсов королевства, перечислял дьяку, стоящему рядом, ассортимент товаров для заказа, когда в зал вошли три стражницы, держащие какую-то незнакомку.

– Ваше Величество! Эту девушку мы взяли у ворот замка, - говорила стражница, вошедшая первой.
Король обернулся, и, бросив мимолётным взгляд на дьяка, поднялся с сидений:
– Пусть подойдёт ближе, - сказал Арамиф, внимательно смотря на девушку, - Как твоё имя?
– Ханзель... - произнесла та тихо.
– И что привело тебя сюда, Ханзель?
– Я потерялась... Мы с семьёй отправились в поход на поиски пищи, но на нас напали волкотавры! - девушка закрыла лицо руками и зарыдала. - Они..! Они убили всю мою семью! Я бежала из всех оставшихся сил и наконец сумела оторваться, но оказалась далеко от дома... Тогда я заметила вершину этого замка, сквозь густые заросли хвои, и решилась пойти к нему... Король, мне очень нужна ваша помощь!

Арамиф, после непродолжительного обдумывания, принял решение:

– Хорошо. Останешься тут, пока я не найду твою деревню. Будешь жить в комнате прислуги. Итак, - он обратился к стражницам, - Отведите её в комнату. Прачкам скажите, чтобы те выстирали её лохмотья, а пока дайте чистую одежду. Кухарки пусть накормят и поят её. Ступайте, - жестом он показал стражницам, чтобы те исполнили его указание. - Завтра решу, как найти деревню девушки. А ты, Двенар, проследи, чтобы мои указания были выполнены. - сказал Арамиф своему дьяку и, сразу после, вышел из зала.
– Сию минуту, Ваше Величество. - произнёс Двенар, наконец оторвавшись от своего свитка, - Ну да, Вы не дослушали. Как обычно! - проворчал мужчина и вышел из зала, следом за королём.

***

Для королевской оранжереи было отведено отдельное помещение, которое по форме походило на огромный стеклянный купол. Через стекло, внутрь проникал солнечный и лунный свет. К фонтану, находящемуся у края оранжереи, можно пройти по дорожке, выложенной из камня. В этом зеленом оазисе всегда поддерживается комфортный микроклимат для цветущих растений, что источают тоненький сладкий аромат. Королева Мерилин могла часами находиться в оранжерее. Она обожала цветы. Абсолютно все, без исключения. От величественных алых роз, до миловидных и робких ромашек. Но одному цветку она все же уделяла особое внимание: Жемчунг. Пожалуй, наиредчайший цветок всего мира. Жемчунг стоял на подиуме, в самом центре оранжереи. В ночь полной луны, цветок начинал сиять бирюзовым свечением, словно чистое безоболочное небо посреди мая, созидая удивительное и неповторимое зрелище.

– Люрцигена, спасибо, что оказываете поддержку. Вы знаете, я ценю каждое Ваше благодеяние, - сказала Мерилин, вглядываясь в лицо женщины.
– Всегда рада помочь, дорогая, - ответила Люрцигена, чуть улыбнувшись

Пока они мило беседовали, Мерилин заметила, что в наборе с семенами не хватает каланхоэ.

– Ох... - вздохнула девушка, обнаружив недостаток.
– В чем дело, милая?
– Кажется, я потеряла семена каланхоэ.
– Это не такая и страшная проблема, Мерилин. У меня как раз завалялось парочка мешочков. Подожди, я сейчас принесу их.
– Спасибо Вам огромное, - сказала Мерилин, вздохнув с облегчением

Люрцигена направилась к своей комнате, пока Мерилин окапывала клумбы и сажала цветы.

Ханзель шла по второму этажу замка, осматривая всё, что видит перед собой. Внезапно девушка пересеклась с Люрцигеной, идущей ей на встречу.

– Извините, я Вас не заметила, - виновато произнесла Ханзель, поклонившись.
– Всё в порядке, дорогая.

Она не стала задерживать девушку и направилась прямо по коридору. Ханзель вздохнула и продолжила знакомиться с замком.

Ханзель загадочна. Она часами напролёт могла ходить по необъятным коридорам замка, вглядываясь в каждый угол и предмет. Девушка спустилась на первый этаж и ходила по тронному залу. Порой могла резко повернутся и осматриваться по сторонам без всякой на то причины.
Люрцигена случайно заметила девушку. Женщина хотела подойти, но она не могла понять, чем же та была занята. Люрцигена решила не беспокоить её и ушла обратно в оранжерею.

***

Ханзель, вот уже несколько дней жила в замке, и всё это время она продолжала свои похождения по, казалось, безграничным коридорам замка. В очередной раз изведая его, ступая по пустынному дворцовому коридору, до селе неизведанной ею этой части замка, она увидела дверь, и дверь эта отличалась от тех, что видела она в замке раньше. Отделана она была странным причудливым орнаментом, который мастер, наверняка, вытачивал половину своей жизни. Девушка подумала, что самым глупым образом было прятать что-то ценное за такой вычурной дверью, что всем видом своим говорила: «Я храню за собой все драгоценности королевства!». Но списала она все на чрезмерность и напыщенность королевских семей, которые, все же, так или иначе, присущие были и Арамифу. Она решилась проверить содержимое комнаты, но преградой ей стала стража, сутками караулящая у комнаты, и взглядом не пропускающая и мимо летящую муху. Ей определённо нужен план, и как можно быстрее

На следующий день.

Ханзель зашла на кухню. Повара и поварихи уже во всю были заняты приготовлением обеда, даже несмотря на то, что до него оставалось добрых 4 часа.

– Извините, не хотела отнимать ваше внимание, но вынуждена задать вам вопрос... - Ханзель подошла к одной из кухарок и попытаюсь вести себя как можно более добродушно.
– Конечно, дитя, что тебя интересует? - женщина чуть улыбнулась.
– Я хотела приготовить королеве Мерилин угощение за её благосклонное принятие меня в своём замке, и считаю просто необходимым узнать у Вас о её возможных аллергиях, если таковые есть.
– Да, милая, ты молодец, что спросила. У королевы непереносимость листьев мяты. - сказала кухарка, указывая на коробочку с мятой, стоящую посреди стола специй. - Поэтому мы никогда не кладём её в блюда, подаваемые королеве.
– Спасибо, буду иметь ввиду. - девушка поклонилась.
– Скажи мне, если тебе понадобиться помощь!
– Благодарю за предложение, но, думаю, я справлюсь сама. - Ханзель улыбнулась и удалилась в другой конец кухни, попутно прихватив с собой веточку мяты.

Девушка готовила ягодный коктейль, а когда главные поварихи ушли, с целью принести недостающие для обеда продукты, она добавила измельчённые листья мяты и пыльцу с ароматом цитруса, чтобы перебить яркий мятный запах.

Ханзель шла в оранжерею с бокалом свежего коктейля в руках. Осмотрелась по сторонам и, убедившись, что поблизости нет никого, кто бы смог увидеть их с королевой вместе, подошла к ней.

– Ваше Величество! - обратилась девушка.
– О, - королева обернулась на голос, - Ханзель! Рада тебя видеть.
– Ваше Величество, я пришла, чтобы отдать Вам напиток. На кухне сказали, что Вы ещё не завтракали и передали Вам это. - девушка протянула бокал в руки королевы.
– Благодарю тебя, но не стоило так утруждаться, я бы могла забрать его самостоятельно. Всё-таки, ты гостья в нашем замке. - Мерилин взяла коктейль и отпила пару глотков. - Очень знакомый привкус... - заметила королева, никак не понимая, что именно за вкус ей так мешал насладиться напитком. - Дорогая, не знаешь, что в этом коктейле?
– Ягоды, Ваше Величество, - ответила Ханзель, всматриваясь в лицо Мерилин.
– Странно... Я... Ох... - голова королевы внезапно закружилась, картинка перед глазами начала носиться из стороны в сторону, будто в сумбурном урагане, никак не успокаиваясь, пока, наконец, совсем не пропала. Королева потеряла сознание.
– Ваше Величество! Ваше Величество! - звала Ханзель, наклонившись над Мерилин, и в попытке её разбудить, трясла за плечо. Королева не реагировала. - Не беспокойтесь. Я позову короля. - девушка ухмыльнулась, - А это, пожалуй, мне все же лучше забрать, - она подняла бокал и вышла из оранжереи.

Ханзель выкинула стакан в компостную яму и, изобразив гримасу поошеломлённее, бросилась к королю.

– Ваше Величество! Король Арамиф! - кричала девушка, подбегая к правителю, - Королева! - она делала вид, что очень запыхалась, - Королеве очень плохо! Она в оранжерее без сознания!
– Что?! - Арамиф тут же ринулся по коридору, к страже, как раз охраняющей заветную комнату. - Ты! - он указал на одного из стражей, - Беги за лекарем и отправляйся с ним в оранжерею! Скажи, что королеве плохо!
– Понял! - страж убежал следом за Арамифом.

После того, как король и один из охранников комнаты удалились, девушка поняла, что второго деть ей некуда. Время поджимало и нужно было что-то предпринять. Девушка мялась и оглядывалась, пытаясь сообразить, что ей делать.
«Черт дери, если от него не избавиться, то всё было напрасно!» - она совсем отчаялась и решила действовать первым же порывом.

– Ох! - девушка демонстративно глубоко вздохнула, - Как же плохо... - она свалилась на пол.
– Эй! - страж подскочил к ней, проверяя, в сознании ли та, и, убедившись в обратном, побежал вслед за первыми двумя, - Я вернусь с лекарем! Не уходи! - крикнул он, скрывшись за поворотом.
– Наконец-то, тупой истукан. - девушка поднялась с ледяного гранитного пола, отряхиваясь. - Так. Осталось самую малость - открыть эту чёртову дверь!

Девушка с силой дернула ручку и ее отбросило к стене. Вздыхая и ругаясь, она вновь поднялась на ноги:
– Я должна была догадаться, что она защищена... О, Боги... - Ханзель заново подошла к двери, потирая ладонью больную спину.

Девушка поставила руки, самыми кончиками длинным пальцев касаясь поверхности двери. Она глубоко вздохнула и закрыла глаза. Уже через мгновенье, чары защиты стали трескаться, словно хрупкая хрустальная ваза, случайно опрокинутая на пол. Заключительным резким движением, девушка вплотную прислонила ладони к двери. Чары разбились, освобождая вход в комнату. Ханзель открыла глаза и ухмыльнулась. Легким движением руки, она отворила дверь и лицезрела злополучный пьедестал.

– Я нашла его... Нашла! - глаза ее заблестели, то ли из-за восхищения, то ли из-за света, исходящего прямиком от пьедестала, а на лице растянулась победоносная и, самую малость одержимая, улыбка.

Услышав торопливо приближающееся цоканье подошвы сапогов, девушка прикрыла дверь и поспешно легла на пол, но уже еле сдерживая ухмылку.

Наутро.

Мерилин тихонько раскрыла глаза, все ещё ощущая боли и пульсацию в голове.

– Как ты себя чувствуешь, милая? - рядом сидела Люрцигена, заботливо сжимая холодные руки жены своего сына. Она говорила тихо, еле слышно, чтобы не провоцировать лишнее напряжение.
– Голова все ещё болит, но не беспокойтесь, это скоро пройдёт, я уверена, - девушка ободрительно улыбнулась и посмотрела вглубь комнаты, - А где Арамиф..?
– Он скоро подойдёт. Сидел с тобой всю ночь, не отходил ни на шаг – уж очень волновался. - Люрцигена мягко улыбнулась.

– Правда? Мне так жаль, что из-за меня он не спал всю ночь...
– Не тревожься, Мерилин. Все хорошо, это его выбор. Лучше поспи ещё чуток, а я пойду, полью цветы. Как я и сказала, Арамиф сейчас подойдёт, чтобы проведать тебя, дорогая.
– Вы так любезны, спасибо огромное за заботу, Люрцигена, это много для меня значит.

Женщина вышла из комнаты, оставляя девушку наедине с собой. Солнечный утренний свет мягко приглушали шелковые шторы. Перьевая подушка мягко окутывая грузную шею, а пуховое одеяло окутывало продрогшее тело уютом и теплом.

Королева уже почти провалилась в сон, когда дверь легонько приоткрылась и в неё тихо вошёл король.

– Мерилин? Ты спишь? - он присел на стул рядом с кроватью и взял руку возлюбленной.
– Арамиф? - девушка взглянула на мужчину, - О, Арамиф. Мне очень жаль, что тебе пришлось так возиться со мной...
– О чем ты? Я не находил себе места, когда это произошло! Что вчера случилось?
– Боже, я... - королева четно пыталась вспомнить, что произошло вчера, - Я ничего не помню...
– Ладно, это не проблема. - он пытался успокоить встревоженную жену, - Главное, что сейчас тебе ничего не угрожает. - мужчина ласково поцеловал девушку в лоб.

***

С самого утра Ханзель ждала, когда беспокойные лекари оставят её в покое. Все больше девушке не терпелось вновь узреть свет прекрасного камня. Минуты тянулись, будто часы, а Ханзель не находила себе места.

В ту же ночь.

Ханзель бесшумно проскользнула по коридору, мимо комнат прислуги, стараясь не извлекать ни единого звука. На удивление, до нужного места она добралась очень быстро. Ханзель ускользнула за угол, как только заметила стражника, обходящего этаж. Она предусмотрела такой поворот событий и ударила по стене, привлекая к себе внимание.

– Что это за шум? - спросил мужчина, у, караулящего.
– Понятия не имею... - ответил тот, вынимая из ножны меч.

Обходящий сделал тоже самое и занёс оружие перед собой, готовясь к атаке. Из-за угла никто не показался и он пошёл туда сам, медленными шагами приближаясь к злосчастному углу. Будто на зло, та часть коридора не была освещена факелами, а свет сзади только мешал, отбрасывая длинную плавучую тень далеко вперёд, тем самым откидывая какую-либо возможность что-либо разглядеть или даже заметить какое-то движение.
Мужчина одним шагом переступил в зону поворота и выпадом направил остроконечный меч перед собой. Ничего не последовало и он ушёл дальше на пару шагов. Одним моментом шея его была вскрыта резким движением тонкой руки девушки, крепко сжимающей кинжал. Ханзель подхватила мёртвое тело стража и осторожно положила его на холодный гранитный пол. Тело Ханзель тут же начало деформироваться и буквально спустя пару секунд там стояла точная копия только что убитого стража. Она привыкла действовать бесшумно и быстро, так что спустя мгновение она уже направлялась к караулящему стражнику, в своём новом обличии.

– Что там было? - он уже убирал меч обратно, увидев приближающегося напарника.
– Ничего, только я. - она внезапно ударила стража, тот отключился.

Девушка отворила дверь, с ранее снятой защитой. Только войдя, взгляд её устремился на заветный камень.

«Камень заточения, рада долгожданной встрече с тобой», - она ухмыльнулась и устремилась к камню, что был удостоен собственного помещения и стражи.

Он скромно покоился на пъедестале, накрытый прозрачным толстым куполом. Гордо ступая по комнате, прямо к своей цели она вновь меняла обличие. На этот раз кардинально отличающиеся от тех, что мы видели раньше. Ноги её были вовсе не ногами, а гигантскими грифоньими лапами, с, невиданных размеров, когтями. Сзади, шлейфом за ней тянулся крепкий длинный хвост. Лицо сильно вытянулось, украшенное впалыми острыми скулами, на нем вырисовывался глубокий, уже давно затянувшийся шрам, занимающий достойную половину лица и отнявший у хозяйки правый глаз. Длинные острые уши, топорщились по обе стороны головы, и были они вовсе не сравнимы с эльфийскими, ибо использовались в деле, а не в качестве украшения. И наконец, широкие, размашитые крылья, одним своим движением, способные смести все предметы в комнате по дальним углам.
Она ухмыльнулась, довольная возвращением в своё родное тело.

Страж, лежащий на полу, пытаясь зацепиться за оставшиеся доли сознания, чуть приоткрыл глаза и пытался сфокусировать взгляд. Вид перед глазами был нечетким, спертое дыхание мешало хоть как-то сосредоточиться. Чуть приподнявшись на локтях, всмотревшись вдаль комнаты он увидел, хоть и размытые, но очень запоминающиеся очертания какого-то существа. Существа ростом примерно с 2ух метров, крылатое, и очень сильное. Последнее, что он смог понять, прежде чем отключиться – это то самое существо, что чуть его не убило.

Девушка-птица положила руки на купол, разделяющий её с камнем, и зашептала какие-то неразборчивые слова. Стекло потрескалось и, в конце, разлетелось вдребезги. Она осторожно взяла камень в руки и торжественно вознесла его над головой. Девушка вылетела в витражное окно комнаты и покинула пределы королевства.