12.
Ёнджун на этот раз не спешил бить первым. Он медленно ходил по рингу, чуть приседая в коленях, будто разминался — хотя на деле просто вымерял угол.
Бомгю стоял напротив, сжав кулаки так крепко, что костяшки белели под бинтами. Он ждал удара, рывка — чего угодно, но не того, что придумал этот ублюдок.
— Ну чего ты такой серьёзный, дохляк? — протянул Ёнджун, хищно ухмыляясь. Он шагнул к Бомгю ближе, ещё шаг… и ещё. — Давай, бей меня. Бей!
Бомгю отшатнулся назад, но Ёнджун снова сократил расстояние — почти грудью в грудь, при этом не поднимая кулаков. Просто навис над ним, раздувая этот воздух между ними до натянутой струны.
— Отвали, Чхве… — процедил Бомгю сквозь зубы, чувствуя, как жарко становится под кожей. Он упёрся ладонью ему в грудь, но Ёнджун даже не отодвинулся — наоборот, ещё ближе наклонился.
— Чё, страшно? — он сказал это почти шёпотом, дразняще, ухмыляясь так, что хотелось врезать сразу. — Ну ну, малыш. Бей давай.
И прежде чем Бомгю понял, что происходит, Ёнджун вдруг подался вперёд всем весом — лбом в лоб, плечом в грудь, как кот, который ластится… только этот кот был весом в здорового мужика. От толчка Бомгю не удержался на ногах — его спина резко встретилась с канатами, и он чуть не ударился затылком о стойку.
— Эй, эй! — выдохнул Ёнджун, резко подхватывая его под локоть и спину. Он прижал его к себе, не давая грохнуться головой. — Слышь… аккуратнее ты…
Но договорить он не успел. Бомгю вздрогнул, глянул на него снизу — и в следующую секунду, не думая, всадил ему кулаком прямо по челюсти. Так чётко, что хрустнуло в бинтах.
— Вот тебе «малыш»! — рявкнул Бомгю.
Ёнджун охнул, отпуская его, и сделал полшага назад, хватаясь за скулу. Но не успел и разозлиться, как услышал звонкий, почти детский смех. Бомгю, всё ещё опираясь спиной на канаты, смеялся — громко, заливисто, прикрыв рот перчаткой.
— Ты чё ржёшь, дохляк? — пробормотал Ёнджун, едва удерживая ухмылку, хоть скулу жгло от удара.
— Сам виноват! — выдохнул Бомгю сквозь смех. — Лезет он, «бей давай»! Вот и получил!
Он хотел ещё что-то сказать, но снова захохотал так, что не мог выпрямиться.
Ёнджун смотрел на него, обняв ладонью свою распухшую скулу, и не смог сдержать тихого смеха в ответ.
— Маленький ты говнюк, — хрипло сказал он. — Прямо маленький говнюк.
— Зато попал! — фыркнул Бомгю и, всё ещё посмеиваясь, подтянул бинты на кулаке. — И ничего ты не сделаешь!
Ёнджун шагнул к нему ближе, упёрся ладонью в канат над его головой и наклонился так, что снова закрыл ему весь свет.
— Ты думаешь?
Бомгю на секунду перестал смеяться, взгляд стал дерзкий, колючий.
— Думаю. Попробуй ещё раз в меня врезаться — ещё и под нос получишь.
Ёнджун фыркнул, стиснув зубы от удовольствия. Он обожает эти его мини-ручки и этот звонкий смех. Обожает — хоть это никогда не будет «любовью».
— Ладно, дохляк. — Он отступил на шаг и ухмыльнулся. — Ещё один раунд. И попробуй только не смеяться, когда я тебя в пол воткну.
Бомгю только снова хохотнул, поднимая кулаки: — Отвали, Чхве Ёнджун!
И бой продолжился — шумный, дерзкий, без конца. И пусть для них обоих это не любовь — зато точно лучше любых слов.