Стервятники

Уважающий себя джентльмен должен проявлять себя с лучшей стороны. Допустим, он обязан с искренностью говорить комплименты, вставать, когда заходит женщина, не грубить. Но самое главное - это отвечать за свои слова. Пожалуй, это главное достоинство джентльменского этикета, которое не дает погибнуть внутри полугнилых людей. Желание, столь отдаленное от понимания честности, предать свои идеалы ради минуты чего-то необдуманного, после которого жизнь потеряет не столько чести и равноправия, сколько смысла самого существования. Можно ли это назвать "ростом", "развитием"? А может, принятие или отсутствие смысла и есть поступок настоящего джентльмена? Поступать по закону своих собственных идеалов, или жертвовать собою во благо общества? И кто вообще придумал честь, этикет, правила, мораль и закон? 

Кто бы что ни говорил, найдутся люди, чьи идеалы - пойти на всё ради собственных благ. Переходить из раза в раз через черту закона, моральных устоев. Оставаться в одиночестве, наедине с совестью, которая шепотом давит на нотки того единственного светлого, что прячется в темноте. Тьма, хоть и является отсутствием света в пространстве, заполняет каждый миллиметр кожи, волос, льется через глаза и уши внутрь, пока эти самые нотки не почернеют. Борьба совести с тьмой, в зависимости от души каждого человека, принимает маниакальный характер, после чего теряется грань между "героем" и "мудаком", и жизнь становится весами, каждый раз качающиеся то в одну, то в другую сторону. 

***

–Мне неловко это говорить человеку с пушкой в руках, тем более, направленной в мою сторону... но давайте тупо успокоимся и всё обсудим, по-мирному!

Казалось бы, в старике была честь непокорного джентльмена, но ее нет в нем самом ни капельки. Адреналин бил в уши Геннадию Андреевичу все сильнее и сильнее, перед глазами кружился дым от бесчисленных электрических разрядов. В маленькой, побеленной известью комнатке, вместе с ним были еще трое, а на столе - отвратительного вида консервная банка из-под паштета. Черноватое мясо в ней шуршало, издавая отвратительный запах. Люди, стоявшие недалеко от нее, не обращали на это никакого внимания. И только Геннадию на это тошнотворно смотреть.

–Я бы с радостью бросил пистолет, Геннадий Андреевич, та только корова, что сзади меня стоит, иного мнения обо мне и только давит на меня, если вы понимаете, о чем я...

–Ты охренел, паскуда!?– с тяжелым тоном заявила Тая, держа на мушке "обидчика" своего дяди.

Ситуация накалялась куда быстрее, чем старик рассчитывал план действий...

–Х-хватит, я прошу... прек-ратить, или я... – на нервах выдавливал их себя четвертый претендент на кровавую баню, Ярослав, зажавший в руках гранату с почти выдернутой чекой.

Стас не любил угрожать. За позицию диалога выступал он лично, однако дед, которого приспичило заявить о своих "правах", всё никак не держал язык за зубами. Весь сыр бор не имел места в критической минуте, когда началась "охота на иногородних". Дело могло дойти до слежки. Передышка для всех, тем более для Стаса, не увенчалась успехом, потому что, как подумал он, "этот дед намел пургу и базарит околесицу".

—Дед, скажи этой неформалке, чтоб бросила ствол и подошла к тебе, сейчас же!
—Я не могу... говорить нормально, когда мой висок под давлением металла...
—А разнос пули твоего черепа - такое давление тебя устраивает?
—Рот закрой!!! - Тая всё больше сжала рукоять.
—Слышь, ты там не встревай в наш разговор, сука!
—Не смей урод! Ещё слово скажешь и я...

Девушка не успела договорить, краем глаза она заметила Ярика, медленно приближавшийся к центру комнаты. Он шёл весьма спокойно, для человека, державшего взрывоопасную вещь, с расшатанной психикой и алкоголем в крови это были тяжёлые шаги в его жизни. Он и представить не мог, что, устроившись работать таксистом, на следующий день возьмёт всю волю в кулак и станет угрожать незнакомым людям, готовых убить друг друга... за просто так, из-за недоверия друг к другу.

–Я, вы меня заебали. Все трое...
–Эм, ч-что ты... – испуганным взглядом рассматривал Ярика старик и не мог подобрать слова к ситуации
–П-погоди, стой и слушай меня. – Тая, предвидев расклад с гранатой, пыталась успокоить бедняжку. – Это моя штука, понимаешь. Сейчас я подойду к тебе...
–Ты что удумала?! Не смей! – приказал Геннадий Андреевич, свирепо смотря на племянницу.
–...подойду к тебе и ты мне дашь её. Мы же не хотим крови, да? – девушка косо посмотрела на Стаса, ожидая от него выкипания нервов после её слов, но тот, то ли ощутив на себе сверление женского ока, то ли пятая точка сжалась уже некуда, сурово посмотрел на пенсионера и сказал:
—Товарищ доктор, врач, патолого-какой-то-там, пусть девка сделает хоть одно полезное дело за всё время нашего знакомства, пожалуйста.

Старик сдался. Это был единственный шанс на спасение, если, конечно, не говорить про попытку вывести ситуацию под контроль методом террора. В интересах Стаса - выжить, Таи - выиграть время, Геннадия - спасти племянницу, а Ярика - быть услышанным. Террор всех сторон в данной ситуации оказался выигрышным, поэтому аргумент в гранате сыграл молодому человеку на руку. Кстати, пока Тая медленно шла к нему, чека уже вынута из Ф1. Звук проникся в стены здания, даже малейший шорох утих. Всё внимание устремлён в центр комнаты, откуда, скорее всего, и будут вестись расследования о взрыве, но пока этого не произошло, бывший патологоанатом обратился к стрелку:
—Стас, всё кончено. Убери пистолет подальше. Не видишь, что граната в руках психопата уже без чеки?
—Вижу, и что? — также хладнокровно ответил Стас, при этом не повышая голос ни на децибел.
—Ты ёбу дал? Не провоцируй его хватит меня на мушке держать! Лучше его спасай, а не свою жопу! — старик гнул диалог настолько жёстко, чтобы вывести стрелка из себя, что было видно по стекающемуся поту на его лице, — Нервы прибереги на будущее, а ещё лучше, на ближайшие три минуты.
—Я сам решу, что и кого беречь, понятно? Из всех нас ты, Геннадий, опасен. Пусть твоя тут с пареньком решит, а я пока тебя покараулю, а то...
—Бросай, Стас! Брось сука ствол! — крикнул Ярослав, смотря на того с яростью в глазах.

Казалось бы, у Стаса всё под рукой, чтобы выйти из спора победителем. Но всё решилось, когда Ярик сказал те последние слова. Нужен был диалог, между четырьмя незнакомыми людьми с закрытыми от посторонних глаз скелетами в шкафу. Между джентльменами, которые не кидают слова на ветер. Вот что надо было строить с самого начала - контакт через доверие, а не через террор и насилие. Да, ещё до этого инцидента произошла судьбоносная встреча в Тайграде, самом секретном и анархическом в международном плане городе, где главный потоке не только в людях - это деньги, оружие, наркотики.

—С-сейчас вы сядьте, каждый в углу, я вставлю чеку на место, и мы продолжим разговор, х-хорошо?

Тая стояла в пару шагах от парня. Ей не хватило смелости добавить свои комментарии, потому что всё итак было очевидно. Спокойствие в дом пришёл, это лучше, чем поднятые друг на друга пистолеты в надежде, что после всего этого кто-нибудь выйдет если не победителем, то хотя бы пощаженным. Её дядя, её единственный родной человек, наконец-то освободился от оков угрозы со стороны Стаса. Сам же Стас на секунду выдохнул и закрыл глаза, чтоб немного увлажнить зрачки. Было не просто держать старика на мушке, не спуская глаз, а теперь было сложнее найти свободное место в помещение, дабы перевести дух и начать диалог.

—Дядя Гена, ты как? — спросила Тая, после того как киллер положил на пол пистолет и пошёл искать стул
—В порядке...
—Рад за вас, профессор... — саркастически сказал Стас, присев на стул.
Старик не произнёс ни слова. Он понимал, что диалог со всеми ними предстоит долгий, нужно беречь силы.
—Я присмотрю за ним, а ты займись Яриком, хорошо? — попросила Тая, прикоснувшись к рукам старика.
—Я в поряде. Мне не нужна няня. Садитесь уже! — услышав диалог родных людей, ответил Ярик с гранатой, не угрожавшей отсутствием чеки.

Тая и Геннадий Андреевич расселись по углам, перевели дух и стали сверлить каждого, пока кто-то не начнет разговор. Гробовая тишина. Лампочка на потолке, светившая все это время над людьми, ещё больше давила на обстановку. Посторонние шумы как над ними, так и внутри помещения. А стоит добавить, что всё действие происходило в дальней комнате дома, своего рода подсобке внушительных размеров, что походило на склад. Но для чего она была предназначена, умалчивалось.

"Никто так и не сел за стол" — подумал Ярик, бормоча невнятное в самом углу, то и дело поглядывая на молчаливого товарища, словно стараясь согнать его с места, сделать незаметным.

Итак, все на своих местах. Стас, как человек диалога, решился на шаг, встал с места и начал свою историю:
— Ещё раз, всем привет, меня зовут Станислав, фамилию я не скажу, и я наемный убийца при главенствующей мафии Тайграда, рад знакомству...