Существующие (Existings)

Поминочный стол уже был почти готов. На меня налетела тоска, грусть. Всего пару дней, а уже нет двое человек. Но ведь Батур и Мелвин всего лишь были братьями своих сестер и братьев, сыновьями своих родителей, внуками своих бабушек и дедушек, племянниками своих дядей и теть, друзьями своих друзей. Теперь, да, они все еще чьи-то родственники и друзья, но больше не рядом как раньше. О Батуре я узнала не многое, большая часть его таилась в его же секретах, которые он больше не расскажет. Но вот Мелвин...он тоже был загадкой, хоть и практически разгаданной. Его предупреждения в явности и сне были чем-то важным, но недоступным. Но он не врал о них, та же самая записка в моем сне о Гриде, маме и Эве. Она не была фальшью, хоть и мать свою я пока не увидела. Его смерть потрясла меня, ведь я рассчитывала на то, чтобы сесть как-нибудь рядом с ним, неважно где, поговорить о его судьбе, о моей, о планах в будущем, хоть о чем-то. Но впредь это невозможно. И кто знает, где находится тело его в данный момент, которое он попросил забрать?
Отвлекаясь от мыслей, я заметила, что мы уже вошли в холл и тяжело поднимались по лестнице. Грида как всегда шла впереди, за ней Макар, после Скарлетт, дальше я и Эва. Эва была как подстраховка, я это чувствовала, а точнее под словом «это» имелось ввиду то, что она готова меня словить, придержать, ведь чувствовала, что я сейчас не на месте. Показалась главная комната, все и вправду было так, как за стеклом. Теперь стол был больше, чем снизу. Большинство сидело уже за столом, но пару человек, Итан, Алекс и Су-хо, мотались из стороны в сторону, добавляя новые предметы на стол. В голове играл белый шум. Нет, не предвкушение я чувствовала, совсем нет, наоборот, отчужденность от процесса, беспомощность. Мне всегда хотелось помогать, хоть и в малом процессе. А тут это касалось непременно меня. Мелвин в моих снах просил о помощи, но чего-то похожего на гроб я тут не наблюдала. В голове возникла одна идея, но реальность её воплощения было глупым поступком. Но все-таки меньше всего хотелось просто стоять тут и сдерживаться. Перехватив за локоть бегающего Су-хо, выбрав его я расчитывала на его добросердечность, я остановила его.
— Оу, привет. Вы уже вернулись? Мы тут готовимся по полной. Что-то нужно?
Во мне не оставалось слов, сил, но то, что я задумала должно быть исполнено.
— Позови Фреда и спуститесь с ним вниз. Нужна необычная помощь.
Су-хо, ничего не ответив, кивнул головой и направился в конец стола к Фреду. Я в это время уже спускалась по лестнице, параллельно ловя странные и непонимающие взгляды Гриды и Эвы. Спустившись, я уставилась на лестницу, по которой спускались озадаченные Су-хо и Фред. Они уже подошли ко мне и Фред выдвинулся вперед.
— Айша, что случилось? — Фред говорил шепотом. — У нас стол почти готов, давай быстро.
— Быстро не получится. — я пыталась не вывалить все сразу. — Мне снился Мелвин после его кончины. У него было несколько просьб, но одна из них была касаемая тела. Его нужно забрать, он просил.
Озадаченный вид парней сменился на шокированный, но Фред выглядел ещё и раздражено.
— Серьезно, Айша?! — Фред ещё старался говорить шепотом, но его голос срывался. — Ты хочешь, чтобы мы сейчас пошли за его телом?! С чего ты решила, что этот сон имеет хотя бы малейшее значение?!
Далее решил высказаться Су-хо.
— Айша, я понимаю, что тебе плохо от его смерти, но идти сейчас и забирать его тело — это глупость. Да даже не просто сейчас, а в общем. У нас и так будут поминки. Мы никогда не забирали тела наших товарищей, это кодекс. Мы физически это не сможем сделать. — Су-хо на секунду задумался. — А что насчет Батура? Ты хочешь принести тело Мелвина, но не взять Батура? Это уже какие-то двойные стандарты.
Я не выдержала, хотелось, конечно, рассказать про другие детали сна позже, но раз они не верят, то мне пришлось прибегнуть к этому.
— Дайте мне договорить! Я не просто так хочу это сделать. Мелвин передал мне во сне записку, в которой было написано о скорой встречи с Эвой, Томом и мамой. А также о Гриде, что ей нужно верить. И знаете что?! Почти все сбылось, я поверила Гриде и она меня вытащила из штаба Нирбиттов, там же оказалась и Эва, потом я увидела Тома! Я никогда не буду что-то делать, если нет веских причин.
— Мы не пойдем ради одного. — Су-хо сказал это грозно, чего я раньше не замечала в его речи. — Там куча разных тварей, это вам пока везет, что никто не нападает. Вы буквально пару дней назад были пойманы Нирбиттами и вызволены час назад. А это люди! Знаешь, что могут сделать, например, Эрикул, Вендиго и Вагчита? Они нас истребят и костей не оставят!
Вера в наши силы, несмотря даже на слова Су-хо, у меня не убавилась. Я украдкой посмотрела на Фреда. Он весь сжался. «Давить в одну точку, конечно, будет по-зверски, но у меня нет другого выбора. Похоже Фреда легче расколоть, чем Су-хо.».
— Фред, не молчи. Что ты можешь по этому сказать?
Фред сжал губы, он стоял неподвижно, глядел себе под ноги. Говорить он явно не хотел, но мне нужна была поддержка, которая могла приятно повлиять на мою сторону и Су-хо бы под давлением принял её. Я подошла к Фреду и мягко взяла его за руку.
— Я не хочу ничего говорить. — ярость Фреда явно поубавилась. Теперь он говорил с ниткой грусти и секретности. — Мне тоже снился Мелвин и говорил про тело, и то, что ты уже знаешь о его просьбе. Но...не кажется ли тебе, что это просто сон и наша фантазия?
Идти в нападение — опасно, но я не боюсь.
— Так если он тебе снился тоже, то это что-то значит! Тебе не говорила Грида о том, что Д.М.И.Т. для нас тюрьма, души тут не успокаиваются! Я готова все сделать, только давайте пойдем. Да хоть Батура найдем! Прошу.
Су-хо и Фред переглянулись.
— Мы должны переговорить. — сказал Су-хо. — Дай нам пять минут.
Фред и Су-хо отошли на метров пять от меня. Их разговор длился меньше двух минут. Покивав друг другу, они вернулись ко мне.
— Нужно остальных предупредить. Или кого-то позвать с нами. Как думаешь, Айша? — Су-хо говорил спокойно, но в его голосе чувствовалась усталость. — Фред за то, чтобы позвать кого-то. Я тоже не против.
Позвать кого-то с нами — но кого? Выбор состоял из множества разных людей, ну, не такого множество, которое можно представить, но девять человек — это тоже неплохо. Люди, которые более приближены ко мне: Эва, Грида, Макар, Маркус. Макара тревожить не хотелось, его вид после Нирбиттов меня беспокоил. Маркус стал мне холоден, его присутствие или отсутствие оставляло меня равнодушной. Эва и Грида — отличные кандидаты, но минус в том, что Гриде я доверяю не сполна, эту позицию укрепило то, что она оказалась основателем всех штабов, а с Эвой мы долго не виделись, настоящей Эвой, она могла измениться, иначе как объяснить то, что прежняя Эва, готовая нарушать правила, сорвалась бы ко мне при первом упоминании меня где-нибудь, но пришла ко мне только с Гридой, которая, скорее всего, позволила ей это сделать. Но пробовать удачу и неудачу на вкус было интересно.
— Позовите Гриду и Эву.
У Су-хо расширились глаза.
— Ты уверена? Грида и создала это правило, не думаю, что она согласится.
— Зовите.
Фреду и Су-хо ничего не оставалось, кроме того, чтобы позвать Гриду и Эву. Это было рискованно, я знаю, но также было рискованно то, чтобы не поддаться Су-хо и Фреду и пойти одной. Я ещё не знала обо всем в Д.М.И.Т., ведь мои походы ограничивались одной территорией и, конечно же, славным местом Нирбиттов, где то, что я осталась в живых было чудом. «Интересно. — пока Фред и Су-хо поднимались, и я осталась в тишине, можно было поразмышлять над всем, что произошло. На мысли у меня в последнее время не хватало места, все занимали действия: бег, бесконечные шаги, разговоры, глухие удары, громкие выстрелы. Поговорить с самой собой было пару дней назад обычным, ежедневным занятием. Но в связи с сложившимися обстоятельствами — чуждое, инородное мгновение. — Сейчас я зову сюда своего лучшего друга и человека, который хочет убить меня и моего другого друга. Даже забавно, что-ли. Мне до сих пор не понятны намерения Гриды, почему она меня вызволила? Почему я ей дала столько вольности? Сам факт того, что она хочет убить меня и Маркуса ради спасения всего — смешной, ведь другая её сторона спасает наши задницы. Как бы мне не хотелось верить в то, что Грида может оказаться невинной, но нужно учитывать её записи. Груда камней сложилась на её плечи, но она это пережила. И теперь эта груда растрескалась, стала силой её. И привела её к ненависти, гневу. По записям, она поняла, что не контролирует свою агрессию ещё два года назад, после того, как нашла новых друзей, но отпугнула их своим новым всплеском. Но почему сейчас этого нет? Да, Грида язвительна, но сдержанна. Она не позволяет себе орать на всех без причины. Она все еще большая загадка для меня. Также мне интересно то, что может произойти в разговоре с ней, ведь он должен состояться. Но пока я знаю мало вещей, хотя с «настойчивостью» Гриды я могу хоть сейчас прийти к ней и мы начнем диалог. Но все таки меня она удивляет, Сиггрид Асака Кеннери — создатель Каннасу, шести штабов, «главный твин», «существующая», Руа-Сай. Прирожденная поэтесса с тысячами именами. Кто она? Ведь я дружила с ней в детстве, и как я могла забыть? Как будто память прорезается только сейчас, оставляя лихие воспоминания отрывками. «Асака — красивая смерть». Думаю, Сиггрид не зря это упомянула. — вдруг, я услышала приближающиеся шаги сверху. — Не дают покоя рыцарю.»
Грида и Эва уже спускались с парнями ко мне. Мой план по убеждению их был таков: сначала идея рассказывается Эве, после Гриде.
— Что-же тебе нужно, Айша?
Грида вышла вперед, Эва стояла позади вместе с Су-хо и Фредом, разговаривала, видно, выясняла, зачем её позвали.
— Я сначала скажу Эве, тебе эта идея может не понравится.
Грида не отступила, наоборот, подошла ближе.
— Нет, ты сначала говоришь мне. Я уже знаю, что тебе известно об моей основной сейчас деятельности.
«Вот как всегда, все идет не так, как я хочу.».
— Ладно, пошли, отойдем. — я отошла чуть подальше от Эвы и парней. Грида встала напротив меня и оперлась на стену плечом. Под её яркими и глубокими глазами появились глубокие синяки, этого я не заметила сначала. Также её руки были в крови: не знаю, её или чей-то. — Ну, в общем, Сиггрид. Нам нужно сходить за телом Мелвина.
Грида удивленно подняла брови, но усталый взгляд не поменял своего положения.
— Это ещё почему? — вопрос был задан с издевкой. План провалился, но я готова была сдаваться. — То есть нам сейчас все бросить и пойти спасать тело твоего друга? Ты сейчас угораешь! Если ты не помнишь, то у нас умер не только он, а ещё и Батур. Как ты представляешь то, что пока все готовят прощальный ужин, мы идем нести трупы? Я уже устала от этой беготни, думала, хотя бы сегодня приведу себя в порядок! Ты видишь меня? Я полностью в крови, под моими глазами поселились огромные синяки, я вся опухшая! Ох, думаю, прийду в штаб, пока все готовится я помоюсь, поменяю одежду, отдохну чуть-чуть, но, похоже, ты хочешь лишить меня этого всего. Блесни мозгами ещё раз, тупица! Все устали, пока вы с Макаром сладко спали под дозой наркотиков. Мы вас безостановочно искали, попали в передрягу с Вагчитами, я незаметно, что тебе повезло, пробралась к Нирбиттам, установила взрывчатку, оценила здание. Ты представляешь, как у меня мозг сейчас плавится выслушивая это?! — голос Гриды срывался на крик. Её зубы сжались, брови съехали на переносицу, верхняя губа поднималась, оголяя переднюю челюсть. — Нет! И ещё раз, НЕТ! — Грида схватила меня за плечо, она сжимала его сильнее с каждой секундой. — Ты, зайдя в штаб, вообще на других не глядела?! Посмотреть только на одного Итана и Билла, они сегодня как белки в колесе крутились!
— Но, Грида. Нам нужно его забрать, мне приснился сон, где...
Громкий хлопок, резкая боль в щеке, жар. Грида стояла с ещё не опущенной рукой, на её ладони были видны покраснения, которые были ещё свежими. Они пробивались через корку крови, которая засохла на них. И только сейчас я увидела все ее раны: огромный порез, который кровоточил ещё в нескольких местах, протягивался от ладони до плеча, она была в обтягивающей майке на  бретелях, его было сложно не заметить, пару ран красовались на её груди, кто-то или что-то явно хотело вырвать её сердце, майка еле держалась на ней, была вся порванная. Пару синяков виднелись на шее, ногах и руках. Удар, который прилетел мне пару секунд назад забылся как сон в детстве.
— Ты вообще в здравом уме?
Я вообще не знала, что я говорю и что делаю. Пощечина Гриды отрезвила меня.
— Похоже не совсем... Извини, мне что-то плохо прям.
— Мне не нужны извинения. Лучше сходила бы ты отдохнуть, вам неплохо досталось с Макаром. Зайди в кладовую, там Макар матрас себе положил.
И вправду: мне стоило отдохнуть. Ведь меня совсем не смутило происходящее и я решила, что осуществление своих целей сейчас прям никак кстати. Я посмотрела на Фреда и Су-хо: они были все в ссадинах. Одна Эва из нас была цела.
— Подожди, Сиггрид. — Грида уже собиралась уходить, но остановилась. — А если Эва тут, то её место в штабе должен кто-то занять, не так ли? Я просто помню, что если кто-то из сотрудников моего папы уходил — его заменяли. У вас не так?
Грида обернулась. Глубоко вздохнув и громко выдохнув, она кивнула головой.
— Верно. Я отправила Хью, чтобы ты смогла повидаться с подругой. Ему, кстати, понравился такой расклад. Кроме, конечно, того, что он не почтит память Батура и Мелвина.
— Понятно...
Я почему-то совсем забыла о Хью. Когда мы пришли в штаб, он выбился у меня из глаз. Даже когда счет всех в штабе происходил у меня голове, я напрочь забывала ещё об одном человеке. Хью — умный, справедливый, рассудительный парень. Хоть и все его качества были на виду, он все равно оставался поодаль.
Я уже поднималась по лестнице. Все, кто стоял внизу со мной, уже явно бегали от одного дела к другому. Но что-то меня остановило. Красные вспышки. Резкие, внезапные. Опять я видела то, что в базе Нирбиттов. Только здесь явно был не только Том. Я медленно повернулась и увидела странную картину.
Темная фигура стоит в тени комнаты из дерева. На полу кукожится человек, молодой парень. По знакомым чертам лица я поняла — это снова Том. Но кто же стоит над ним?
Темная фигура приближается к нему, Том все больше сжимается. В его глазах звенит животный страх. Он плачет. Темная фигура достает пистолет из своего черного плаща. Его одежда похожа на ту, в чем я видела Тома.
— П-пожалуйста, не нужно! — Том захлебывается в слезах, с мольбой смотрит на стоящего над ним. — Я сделаю все, что хотите! Не убивайте, умоляю!!!
Темная фигура берет пистолет крепче, ставит палец на курок.
— Ты обещал, Том. Ты не спрятал её. — его голос низкий, почти роботизированый. Его слышно на всю комнату, голос отражается в ушах, хоть и капюшон скрывает всю его мощь. — Ты знаешь, что бывает с теми, кто не выполняет наши обязанности.
— Клянусь! Я все сделаю! Только не трогайте их и меня, прошу!
— Этого мало, Том. Тебе прийдется ещё кое-что сделать.
— Все, что вы просите! Скажите и я сделаю!
— Они сегодня идут в К.И.К.О.П., Нирбитты уже готовы к ним. Тебе нужно им подыграть. Зайди за них, Том. Тебе нужно усилить Синичку.
— Как мне это сделать?
Том явно расслабился. От пущего страха не осталось и следа, появилась излишняя заинтересованность. Темная фигура убрала пистолет с прямой точки в лоб Тома. Развернув пистолет на себя, темная фигура передала рукоятку Тому. Том непонимающе посмотрел на темную фигуру.
— Убей мальчишку. Он слаб, он будет им мешать.
Глаза Тома расширились, он явно не ожидал услышать именно это.
— Н-но это же п-просто ребенок... Вы уверены, сэр?
— Никаких сэров! Говори мое имя или не обращайся ко мне!
Обращение не по имени явно злило темную фигуру. Том опять сжался.
— Оде бару мот, вы уверены?...
— Да.
Четкое, ясное подтверждение. Том сглотнул ком в горле.
— П-принято...
Темно-красный экран сменился обычным цветом стен, потолка. Я стояла одна на лестнице, оперевшись на перила. Наверху также гремели тарелки, шумели голоса. Мои ведения, по сравнению со всем происходящим, не казались мне чем-то удивительным. Только одно меня смущало — Том. Его договор с Оде бару мотом. Кто это? И зачем пришел? Мне было не ясно. Только одно мне известно — именно Тому дали задание убить Мелвина. Голова раскалывалась от этих мыслей. Мой лучший друг убил моего хорошего знакомого? Зачем? Слова незнакомца отдавались в голове: «Убей... Он будет им мешать... Он слаб...». Нет... Этого не может быть... Том бы не убил невинного... Оде бару мот. Оде бару мот. Это название звенит у меня в голове, от одного его мне становится страшно. «Где я такое могла слышать? Кажется знакомым...».
Наконец, я преодолела лестницу. К поминкам уже было все готово. На меня накатила грусть и боль. Потеря великая, потеря незаменимая. Мелвин крутился у меня в голове. Мне хотелось рыдать как сука, но я останавливала себя. Я уже не выдерживала, голова предательски болела.
Все уже рассадились по своим местам, я сидела между Макаром и Алексом. Во главах стола сидели Грида и Итан, как главные в этой конторе. Хоть и принято есть стоя, мы явно были слишком уставшими для этого. Поминальный ужин был довольно не скромный, кто-то явно ходил в обычный мир. На столе красовались две бутылки вина, что довольно необычно, разные фрукты, яблоки, виноград, бананы, посередине стояло большое блюдо с запеченной индейкой и картошкой, куча разных закусок. Оглядев всех присутвующих, я заметила Скарлетт, которая сидела возле Гриды. Она выглядела поникшей, что свойственно такому событию, учитывая то, что умер её младший братишка. Наравне с грустью Скарлетт сидела Дженна, она тихо плакала в плечо Итана. Никто не выглядел активным или веселым — все до единого расстроены как старое немецкое пианино. У всех было расставлено по тарелке, справа по вилке. Кроме Макара: он сидел с ложкой в левой руке.
— Макар, — он обратил на меня внимание повернув голову. Я говорила шепотом, чтобы не отвлекать остальных. — а ты чего с ложкой сидишь?
— Принято у нас так, нельзя вилки на поминках. Но другим я решил не навязывать свои традиции.
— Понятно...
Вдруг, Грида медленно встала и постучала по чистому бокалу краем вилки — просьба тишины.
— Хотелось бы поблагодарить тех, кто пришел на прощальный ужин. Особенно тех, кто не является частью штаба Синички. Спасибо вам. — Сиггрид замолчала на пару секунд, после продолжила. Грида говорила с большой грустью и комом в душе. — Как вы знаете случилась трагедия — двое из наших людей умерли. Поэтому по нашим традициям мы проводим прощальный, последний ужин. Хотелось бы рассказать новеньким о программе данного вечера: каждый говорит тост о погибших, трапезничаем, поминальная церемония, о ней чуть позже. Пожалуй, с вашего позволения, я начну первая. Больше всего я знала Батура. Это был прекрасный молодой человек: амбициозный, сильный, гордый, но также и добрый, ранимый, щедрый, заботливый. У него была вся жизнь впереди, новые горизонты, новые люди. Этот человек всегда был рядом, помогал всем. За маской серьезного мужчины, у него скрывалось доброе сердце. Но судьба решила, что так будет лучше. Я не виню её. Пусть там у него будет все в сто раз лучше, чем на земле. Пусть его смерть не будет напрасной, пусть никто себя не винит за нее... — Грида снова сделала паузу, но уже длиннее. Я заметила, что Дженна стала плакать громче. — Мелвин. Я знакома с ним не так много, как некоторые здесь, но могу сказать о нем пару слов. Мелвин, несмотря на свой возраст, вел себя как настоящий, взрослый мужчина. Даже те, кто называет себя «мужиками» не проделали бы такой путь и просто забоялись. Но Мелвин шел уверенно, с гордо поднятой головой. Он шел на смерть, но не остановился и не сбежал. Он не смотрел назад, только вперед. По рассказам и моему мнению, Мелвин был умен не по годам. Он знал математику лучше некоторых взрослых, которые закончили университеты. Это был не простой маленький мальчик, а настоящий рыцарь без брони и коня. Он защитил нас, но попрощался с жизнью. Надеюсь, ему будет предоставлен отдельный рай. Покойтесь с миром, мягких облаков...
Грида закончила речь. С ней было невозможно не согласиться. Все её слова были сказаны в точку. Минута молчания и тихий звук хлопков в знак поддержки. Как только Грида присела, встала Скарлетт.
— С Батуром я не была знакома, но мы пересекались. Мне рассказывали про него очень многое, и, на удивление, только хорошее. Ни про какого человека, я не слышала столько хороших слов. Возможно, лучшей репутации, чем у Батура, не сможет иметь хоть кто-то, поэтому я сильно уважаю его и жалею, что мы так и не познакомились. Мелвин... — Скарлетт запнулась. Сдерживая слезы, она продолжила. — Мой маленький братишка, шалун, проказник. Но он был умнейшим человеком, самым сообразительным ребенком. Он чувствовал неладное за километр, предупреждал о бедах. Он был лучом солнца, который отобрали у меня...
Опять неловкие хлопки, Скарлетт села на место и встал Билл. Сказав пару слов о том, как он скучает по Мелвину и о том, какой Батур добрый и прекрасный человек, Билл закончил. Далее звучали слова Элизы, где она сказала только: «У меня нет слов по поводу их смерти, но я их бесконечно уважаю». После встал Фред.
— Я был знаком с Мелвином не так долго, но он стал мне хорошим другом... Надеюсь, ему там будет лучше... как и Батуру.
Следующей говорила Эва, но она никого из них практически не знала и выразила только свои глубокие соболезнования. Дженна должна была говорить, но захлебывалась в слезах, поэтому Итан прошептал ей что-то на ухо, она кивнула и села обратно, уткнувшись в плечо Итана, который встал через пару секунд и сказал следующее:
— Мне жаль, что я не смог обеспечить всем вам должную безопасность. Простите меня...
Итан впервые выглядел помятым и на грани слез. Он явно через чур винил себя. Я не знала винить ли его, ведь он командир Синички. Но в Д.М.И.Т. может произойти все что угодно, поэтому я посчитала, что это не его вина. Далее вставали Су-хо, Амели, Макар, они говорили о хороших качествах погибших парней и садились. Настала моя очередь тоста. Я медленно встала, и, держась за край стола, начала говорить.
— Я видела смерть Мелвина. Это было ужасно. Он спас меня, он спас всех. Он слишком хорош для этого мира, как и Батур. Я не хочу много говорить, ведь лучше вспоминать о умерших и помнить их, чем сказать сейчас все, что я о них думаю. Лучше у меня останутся их хорошие качества в голове и я буду их вспоминать.
Не найдя больше слов, я молча села. Голова снова раскалывалась, хотелось выйти из-за стола и пойти спать, но нарушать такое мероприятие было бы некультурно. Поэтому я тихо сидела, всматриваясь в лица товарищей и на еду. Далее говорил Алекс, в основном его речь была о Мелвине. «Ну, конечно. Сначала подстебывали, а теперь речи толкают красивые. Хотя, может и вправду, это было только ради того, чтобы Мелвин возмужал. Неважно.». Закончив речь, блондин сел, и встал Маркус. Его глаза судорожно сверлили пол, меня это напрягло. Вены на его запястьях вздулись, набухли. На линии челюсти напряглась мышца, что сильно выдавала его напряжение. Но это не была грусть, сожаление, в его эмоциях этого не было. Он что-то явно скрывал. Опять. Я пыталась найти эмоцию в его ореховых глазах, которая могла выдать его посыл.
— Мелвин был чудесным ребенком, что вырос рано. Мне безумно жаль его. Батур был тоже чудесным, жалко толком не общались. Надеюсь в другой жизни у нас получится.
Маркус сел на место, но странное выражение его лица оставалось. Он в общем стал ещё страннее, конечно, тут повлияла смерть его твина, но все же. Он что-то скрывал, и мне хотелось узнать что именно.
Остальная часть вечера прошла по плану Гриды. После того, как мы съели закуски, основные блюда, отряд направился вниз. Поминальной церемонией оказалось закапывание вещей. В вырытой яме в земле  сзади здания уже лежали их вещи. Яма была неглубокая, около пяти футов, поэтому предметы лежавшие там было хорошо видно. Два рюкзака, одна сумка, которая, как я помню, принадлежала Мелвину, пачки таблеток, маленький брелок с пончиком, кастет, мягкая игрушка в виде шпица, два блокнота, один черный, как у всех Сарайцев и меня, другой красный с разными стикерами, мобильные телефоны, которые потеряли свою значимость ещё давно, по какой причине я не знала, но связь на них не работала, разные комплекты одежды: рубашки, кеды, футболки, штаны, кофты; ручки, карандаши, духи, ключи, видно от их домов, зачем они носили их — уже неважно, проводные наушники с плеером, фотографии: вот Мелвин стоит на фоне моря и заката, обнимая Скарлетт, его родители едят за столом в кафе, Батур обнимает Дженну, жмет руку высокому парню. И все это теперь лежит в земле. И все это мы дружно покрываем землей, руками.
Я была вымотана, поэтому прийдя внутрь штаба быстро, но тщательно помылась в душе и вырубилась только как моя голова коснулась подушки.