Кёниг
Вдох-выдох, вдох-выдох, стараюсь нормализовать ритм своего дыхания, глядя в прицел. Руки перестают дрожать, тело в максимальном напряжении. Через несколько секунд раздаётся выстрел. Готов. Быстро собираю винтовку и ухожу с позиции. Мне бы хотелось расстрелять их всех с особой жестокостью, но моим заданием был только один человек.
Ненавижу людей. Неважно кто это: мужчины или женщины. Делают больно и предают все. Глупо было снова пытаться доверять. Корень проблемы уходит, как почти у всех, в детство. Родители. Нет. Люди, благодаря которым я появился на свет… Мы появились. Я и Адель. Но почему-то места в их сердцах хватило только на одного. Казалось бы, двое детей — в два раза больше счастья. В этом случае — не сработало. По мнению родителей, из-за меня Адель не хватало молока, внимания и черт еще знает чего… Довольно быстро я научился не плакать, пока не останусь один. Потом совсем перестал это делать. А какой смысл? Я для них был на последнем месте, что-то вроде приблудного кота: обращают внимание, только когда нужно кинуть кость, чтобы не сдох. Адель… Она вечно липла ко мне, пыталась обнимать, разговаривать. Тогда я думал, что она специально выводит из себя. Но со временем понял — она любила меня. А я винил ее в безразличии родителей и не хотел сближаться. Дурак. Когда я вернусь домой, обязательно найду ее, чтобы извиниться.
Потом был Джейк. Дети жестоки. Довольно быстро я научился давать отпор одноклассникам, которые меня задирали. Но в старших классах к нам перевели Джейка. Темнокожий, высокий, худой, еще и танцор, он сразу вызвал волну ненависти со стороны школьных заводил. Однажды я не смог им помешать, нашел его избитого в кустах за школой. Отнес его к медику. С тех пор я был не один против всего мира. Пять лет он поддерживал меня. Пока его жизнь не обменял на несколько купюр малолетний наркоман. Его тоже больше нет, развеялся пеплом под старым мостом.
Теперь Sonne. Никогда до нее я не испытывал таких чувств. После, я никак не мог понять, почему она так поступила со мной. Могла просто поговорить. Мы бы расстались без взаимных претензий. Конечно, мне было бы тяжело, но не так, как после предательства. Она говорила, что ни с кем её отношения не связывают, и Влад — просто её сокурсник. Почему же тогда я увидел их вместе в постели. Она сидела на нём сверху и выкрикивала слова любви. Зачем они ответили мне на звонок? Или это вышло случайно? Я так и не понял. Отключился и заблокировал все номера. Не ожидал получить такого удара спину. Но все в прошлом…
С тех пор, как вычеркнул Sonne из своей жизни, мне всё больше хочется убивать. Парни уже смотрят на меня косо, а осуждающий взгляд Гоуста, кажется, можно потрогать руками. Вчера капитан вызывал на разговор и поставил условие: не продлевать контракт или всё-таки пойти к психологу. Скорее всего я приму его предложение и вернусь на гражданку. Осталось каких-то две недели, и я уйду из этого ада. Здесь мне становится только хуже, может, сменив обстановку, получится избавиться от этой ярости. Вернусь домой, в родительскую квартиру. Хорошо, хоть в завещание вписали. Сестра сейчас замужем — квартира будет полностью в моём распоряжении. Да и у меня за эти несколько лет накопилось достаточно денег.
Время пролетело быстро. Мы с ребятами собрались в баре по поводу окончания моей военной карьеры. Мы пили и разговаривали. Делились планами на жизнь и мечтали. Каждый о своем… Я уже еле стоял на ногах, и Гоуст вызвался меня проводить, чтобы не свалился где-нибудь на полпути.
— Друг, не допускай, чтобы твоя душа умерла. Поверь, я знаю каково это. По ту сторону от человечности нет ничего хорошего. Пока не поздно, цепляйся за все хорошее в своей жизни. Тебя еще можно спасти. — сказал он перед дверью моей комнаты и ушел.
Попробую Саймон, попробую…