Глава 13
Они шли по лесу, недавно прошедший дождь не оставил ни единого следа от прошедшей группы и в каком именно они направлении шли, было известно одному Богу. Но, Ганс не особо верил в него, не сложилось, хотя в родном Оффенбахе он пел в церковном хоре, еще будучи мальчишкой.
Уверенно, второпях провожатый учитель шел по лесу, изредка прощупывая дрыном в руках дорогу-здесь попадались болота и грунт проседал очень сильно. Один раз из земли торчала чья то, уже начавшая разлагаться рука, с кольцом на безымянном пальце. На стволе сосны были следы крови, а чуть поодаль, группа обнаружила следы взрыва гранаты. Тучи нависали над лесом и будто грозились пролиться большим и долгим ливнем. Наконец группа дошла до поляны и провожатый остановился, показав рукой, что нужно встать. Нойман зарядил карабин, посмотрев на это один солдат, из пополнения сделал тоже самое.
-Здесь растяжка.
Наконец обмолвился учитель. После этого Фридхельм протянул ему нож и провод был срезан. Проводник почуял ловушку, скорее всего он не испытывал особой симпатии к оккупантам, но это был его хлеб и ему платили за это. Именно из-за этого он и спас их. Ганс, даже задумался и когда ему сказали про растяжку он еще её несколько мгновений искал.
Спустя минут сорок они вышли к железнодорожной насыпи, последний поезд тут прошел, видимо очень давно. Рельсы даже успели немного проржаветь.
-Станция через сто метров, дальше я не могу идти. Разберетесь сами, давайте карту я отмечу путь, по которому мы пришли.
Сказал провожатый и Нойман протянул ему карту вместе с химическим, ярко-красным карандашом. За минуту, учитель отметил им путь назад и так же, как и провожал, удалился. Все так же семеня по лесу, между кустарников, пней, оврагов, сосен и елей. Ганс долго смотрел ему вслед и нехотя отвел взгляд, только тогда, когда он скрылся из вида. Чаща соснового бора надежно укрыла нервного, но хитрого учителя немецкого, это было заметно по глазам, они всегда бегали и цеплялись ко всему, что, наверное казалось ему подозрительным или увлекательным.
Группа неспешным шагом, осматривая окрестности двинулась вдоль насыпи, стараясь не трогать мелкие камушки, гранит и гальку, из которой состояла насыпь. Вдалеке начала виднеться дымка, судя по всему исходившая от топящейся печки или костра. А через несколько десятков метров, показалось и само здание станции.
-Аккуратно, ползком, перелазим насыпь и сворачиваем в лес, оттуда и посмотрим, что там.
Шепотом, взволнованно сказал Фридхельм.
По-очереди, каждый из солдат переполз, через преграду и быстро, гусиным шагом переместился на край соснового бора.
Вскоре, оказалось, что разведгруппа шла тем же путем и выяснилось это просто: Сначала Ганс и соратники нашли каску в таком же чехле, как и у них, которая валялась у пня, недавно срубленного дерева, а позже, на склоне оврага, в кустарниках был обнаружен серо-зелено-черный газбак, с порванным ремешком. Так же, что странно, не было обнаружено ни единого следа боя, будто солдаты в панике начали бежать от чего то, что их до смерти напугало. Чья же была та гниющая рука? Хотя, маловероятно, что она принадлежала кому то из разведгруппы, они пропали недавно и труп, а вернее его часть, не начала бы гнить. А с другой стороны, влажность была очень большая, а грязь теплая... Так что, кто знает? В любом случае Ганс не обладал столь обширными знаниями патологоанатома, чтобы делать основательные выводы.
Вскоре, группа набрела еще на один овраг, в котором было маленькое болотце. Там, держась рукой за мертвое дерево, был не менее мертвый солдат из разведгруппы. Он бы давно уже увяз в трясине, если бы не ухватился за ветку, благодаря этому его и нашли.
-Надо бы его вытащить и осмотреть его тело.
Сказал Нойман.
-Слишком крутой склон, есть риск поплавать в болоте с нашим другом.
Ответил Фридхельм.
Но все-равно, силами двух новобранцев, веревкой взятой предусмотрительным Фридхельмом и длинной палкой покойник был вытащен. Утонул он судя по всему не так уж и давно, глаза были открыты и буквально сверлили своим потускневшим взглядом, словно живых, зелёных глаз.
-Это Крамер, из третьего батальона. Помнишь его, а Ганс? Который там, на общем сборе первом, хвастался фотографией своей подружки.
Сказал Нойман и обшаривая его карманы нашел эту фотографию.
-Оставлю себе, пусть греет холодными ночами.
Ехидно и одновременно как-то грустно, сказал Нойман. После, он отломил часть его смертника и положил в нагрудный карман, вслед за фотокарточкой пухленькой блондинки с большими губами.
Дальше, уже местный эскулап Фридхельм приступил к осмотру тела на предмет выяснения причины смерти, так как было вполне вероятно, что он не просто так прыгнул в болото и захлебнулся.