Закат Империи [Майор Гром: Чумной доктор]

За хостес следовали две девушки, одна из которых шла впереди. На ней была свободная чёрная рубашка и чёрные кожаные брюки, а её длинные светлые волосы свободно спадали на изящные плечи, придавая образу лёгкую небрежность.

Вторая девушка, шедшая позади, собрала свои каштановые волосы в высокий хвост. Под красным пиджаком виднелась облегающая чёрная кофта с воротом и чёрные классические брюки. В руке она держала китайскую палочку, которой обычно закалывает волосы. В отличие от первой девушки, она выглядела более серьёзно.

— Милая, будьте так любезны, не могли бы вы принести нам бутылочку шампанского? — обратилась Аля к хостес, сопровождавшей их.

— «Асти»? — уточнила девушка.

— Да, именно его, — подтвердила Аля.

— Аля, тебе не кажется, что стоит ограничить употребление алкоголя? Натали говорила мне, что в последнее время ты не расстаёшься с бутылкой, — заметила Алина, останавливая подругу.

— Ты ей веришь? Давай обсудим это позже, когда вернёмся, окей? — предложила Аля.

— Ладно.

Комната, в которую вошли девушки, была залита мягким светом. Светильники, расположенные на стенах и потолке, излучали уютный и тёплый свет, создавая атмосферу гармонии и умиротворения.

На стенах висели изящные гравюры и картины, изображающие живописные пейзажи, цветы и сцены из жизни. Пол был покрыт мягким ковром с восточными узорами, который добавлял ещё больше уюта.

В центре комнаты стоял большой круглый стол из дуба, рассчитанный на небольшое количество гостей. На столе уже были расставлены блюда с закусками и напитками.

Рядом со столом находились три диванчика, обтянутые красным бархатом. Девушки с облегчением вздохнули, удобно устроившись на мягких спинках.

— Не желаете девочек или мальчиков? — спросила хостес, остановившись в дверях.

— Нет, — ответила девушка в красном пиджаке.

— Иди, если понадобишься, мы тебя позовём, — отпустила её Аля и повернулась к Алине. — Ты действительно веришь Нате? Я только после встречи с ней. Она мне всё уши прожужжала о какой-то встрече с Разумовским. И, представь себе, я должна ей эту встречу организовать. Она совсем сбрендила.

— Разумовский? — Алина с недоумением взглянула на свою подругу. — Это тот самый человек, который стоит за созданием социальной сети «Вместе»?

— Ты меня спрашиваешь? Я только сегодня узнала об этом.

— Ты что, живёшь в информационном вакууме?

— Нет, просто я, в отличие от Наты, не интересуюсь исключительно материальными благами.

— Кстати, мне о нём рассказывала Юля.

— Пчёлкина, что ли? — спросила Аля, поднимая свой бокал.

— Да, она говорила, что у него много тайн, и его методы очень тёмные.

— У-у-у! — воскликнула Аля, изображая испуг, но затем скептически взглянула на подругу. — Ты серьёзно? Во-первых, кто из этих «кошельков» не имеет своих секретов? У кого-то из них даже нет ни одного светлого пятна. А во-вторых, по моим данным, Пчёлкина собирает слухи отовсюду.

— Ой, Аль, ты как Альберт. Вы оба просто не любите журналистов.

— Вот! Потому что умные люди мыслят в одном направлении. Я знаю только единицы хороших журналистов, которые умеют делать своё дело. Всю грязь про известного человека любой дурак может слить или придумать. Главное... — девушка приставила палец к виску. — Фантазия.

Алина взяла очередной бокал из рук своей подруги и с удивлением заметила, что та стала больше пить.

— Что происходит? — спросила она.

Аля не ответила, лишь уставилась в стол. Она взяла кусочек колбасы и начала внимательно его рассматривать, как будто это было что-то невероятно интересное.

Повисла напряжённая тишина. Алина пристально смотрела на подругу, пытаясь понять, что с ней происходит. Было очевидно, что Аля пытается уйти от реальности. Под её зелёными глазами были заметны тёмные круги, а на губах виднелись следы от укусов.

Аля снова опустила взгляд в стол, и перед ней оказался бокал с игристым вином.

— Ты хочешь перестать с ней общаться? — спросила Алина, как будто ничего не произошло.

— С кем? — так же спокойно ответила Аля, не поднимая глаз.

— С Наташей.

— Натали? Ты никогда не думала, как ей подходит это имя?

— В смысле? — Алина внимательно посмотрела на подругу, но на её лице не отразилось никаких эмоций.

— Ну, ты знаешь, в Турции Наташа, грубо говоря, это что-то вроде секс-услуги.

— Если бы она слышала твои размышления...

— Я же не про неё лично говорю, а про её поведение.

— Кстати, я планирую организовать для неё встречу с Разумовским. У него через пару недель состоится презентация.

— Ммм ... Замечательно, а я сразу же посоветовала ей обратиться к тебе. Знаешь, Алина, я хочу тебе кое-что сказать.

— Что именно?

— Поздравь меня, Гречкин наконец-то оставил меня в покое.

Алина с удивлением посмотрела на подругу, наблюдая, как меняется выражение её лица.

— Аль, ты не знала?

— О чём?

— Он сбил насмерть девочку.

Аля ощутила, как внутри неё всё оборвалось, а затем медленно рассыпалось на мельчайшие частицы. Она не могла поверить в услышанное. Девочка, погибшая по вине Гречкина... Это было ужасно.

С одной стороны, она была потрясена и опечалена трагедией, произошедшей с ребёнком. С другой стороны, она испытала облегчение, ведь теперь Гречкин наконец оставил её в покое.

Аля пыталась подавить в себе эти противоречивые эмоции, но они всё равно вырывались наружу. Она представляла, как, должно быть, страдают родители девочки, как они пытаются справиться с горем.

Но больше всего Алю беспокоила сама девочка. Она представляла, какой она была, как жила, какие у неё были мечты и планы на будущее.

Аля понимала, что это ужасная трагедия, которая не может оставить равнодушным никого. Она попыталась найти в себе силы поддержать близких девочки в это тяжёлое время, но чувствовала, что ей не хватает слов и понимания, как можно помочь в такой ситуации.

Аля решила, что завтра же навестит семью погибшей девочки. Она принесёт цветы, выразит соболезнования и предложит некоторую сумму денег. Отец наверняка дал бы им денег. Может быть, это будет небольшим утешением для них в это тяжёлое время.

— Алин, скинь мне адрес родителей девочки. Я бы хотела... — начала Аля, но Алина перебила её.

— Она сирота.

— Сирота? — Аля шумно выдохнула и ещё сильнее помрачнела.

Аля знала, что Гречкин должен понести наказание за свой поступок. Она надеялась, что суд будет справедливым и вынесет ему суровый приговор. А если нет и он подкупит судью, то она сделает то же самое, только поставит на кон более крупную сумму денег.

— Альберт сможет собрать информацию о судье, не так ли?

— Да, Аль, сможет.

— Тогда я пойду. Мне хочется, чтобы этого подонка посадили. Как только ты получишь информацию, сразу же дай мне знать.

— Хорошо, ты иди, а я оплачу счёт.

— На связи, — Аля обняла подругу и вышла из VIP-зоны.

Алина долго провожала взглядом удаляющуюся фигуру подруги, после чего, словно очнувшись, достала из сумочки свой телефон. Несколько раз нажав на экран, она услышала гудки.

— Всё произошло именно так, как ты и предсказывал, — произнесла она с некоторой усталостью в голосе, нажимая на кнопку вызова официанта.

В этот момент в комнату вошла девушка, держа в руках блокнот и ручку. Приветливо улыбнувшись, она остановилась в стороне, ожидая, пока закончится разговор.

— Подожди, принеси мне бутылку текилы. Приезжай в наше место, там всё и обсудим, — произнесла Алина.

Услышав ответ, девушка закатила глаза и поднялась с дивана.

— Хорошо, я сама к тебе приеду, — произнесла она, закончив разговор и убирая телефон в клатч. Затем она достала из сумки несколько крупных купюр и небрежно бросила их на стол.

Алина подошла к бару, где стояла официантка, принимающая заказ. Забрав у неё текилу, девушка обратилась к бармену:

— Подай бутылку спрайта.

Забрав газировку, она повернулась к официантке:

— Оформи заказ с собой, деньги на столе.

Чёрный автомобиль неспешно въехал через резные ворота на асфальтовую дорогу, ведущую к респектабельному жилому комплексу на Островах. Огибая здание, чёрный «Мерседес» остановился на подземной парковке.

Аля вышла из машины, за ней последовал Фёдор.

— Позвольте мне сопроводить вас до дома, — предложил он.

— Ты думаешь, что со мной что-то может случиться в лифте? — удивилась Аля.

— Это всего лишь мера предосторожности, — пояснил Фёдор, и Аля не стала возражать.

Приведя в действие механизм подъёма нажатием на кнопку, они услышали, как в кабине лифта зазвучала лёгкая музыка.

— Фёдор, — обратилась Аля, — ты знал о происшествии с Гречкиным?

— Вы имеете в виду, что он сбил девочку? — уточнил Фёдор. — Конечно, об этом говорит весь город.

— Значит, я узнала об этом последней.

— Вы были не в курсе?

Двери лифта открылись, и девушка молча вышла из кабины.

— Можешь идти, на сегодня твой рабочий день завершён, — сказала Аля, и двери закрылись, оставляя водителя наедине с собой.

Аля переступила порог светлой прихожей, сбросила обувь и прошла в гостиную, где обычно проводила время её мама. В комнате было просторно и светло, лучи солнца проникали через большие окна. За столом на диване в углу сидела женщина, внимательно изучая какие-то документы.

— Привет, дорогая, ты сегодня рано, — произнесла женщина с мягкой улыбкой, увидев входящую в дом девушку.

— Привет, мам. Папа дома?

— Да, но он собирается уезжать. Ты найдешь его в кабинете, — ответила женщина, возвращаясь к своим делам.

— Мама, ты слышала, что Гречкин сбил ребёнка?

— Да, я что-то слышала об этом неприятном инциденте. Но не волнуйся, я уверена, что его отец найдёт способ разрешить ситуацию.

— Нет, мама, я надеюсь, что он понесёт ответственность за это, — резко ответила девушка, и мама удивлённо посмотрела на неё.

— Дорогая, это не убийство, а просто трагическое стечение обстоятельств, — попыталась успокоить её мама.

— Забудь, — с раздражением произнесла девушка и стремительно покинула гостиную, направляясь в кабинет отца. Она надеялась, что он сможет пролить свет на эту трагедию.

Постучав и получив разрешение войти, она решительно толкнула дубовую дверь. Мужчина, восседавший за рабочим столом в массивном мягком кресле, поднял тяжёлый взгляд на дочь и глубоко вздохнул.

— Что ты хотела, Аля? — спросил он.

— Папа, у меня к тебе серьёзный разговор, — произнесла она. Мужчина вновь обратил свой взор на дочь и спросил:

— Ты хочешь поговорить о Кирилле?

— Ты же понимаешь, как это несправедливо. Нужно помочь этому детскому дому. А если Гречкин избежит ответственности и останется безнаказанным, только представь...

Аля остановилась и заметила, что отец смотрит на неё с таким выражением, будто она маленькая собачонка, которая что-то тявкает.

— Дочь, — резкий, как удар хлыста, голос отца пронзил её насквозь. Воздух, казалось, стал густым от напряжения. Девушка почувствовала, как её сердце сжалось от страха, а по спине пробежал ледяной холодок. Она с трудом подавила желание сжаться в комок и закрыть уши, чтобы не слышать этот тяжёлый, осуждающий голос. Потолок, прежде высокий и просторный, теперь казался давящим, как каменная плита, грозящая обрушиться на неё.

— Аля, послушай меня, ты живёшь в своём идеализированном мире, мы с матерью сделали всё, чтобы оградить тебя от забот и тревог. Ты словно смотришь на мир через розовые очки, и это мешает тебе видеть его таким, каков он есть. О какой справедливости ты можешь говорить, когда у тебя есть всё: дом, дорогие вещи, деньги сколько пожелаешь, жених, о котором можно только мечтать? И всё же ты чем-то недовольна.

— Ты знаешь, сколько в мире детских домов? Если твой отец будет помогать всем им, то тебе нечего будет есть. И вообще, сделай мне одолжение, забудь навсегда слово «детский дом».

— Кирилла обязательно отпустят, это был всего лишь несчастный случай. Тебе стоит переживать не об этих сиротах, а о своём женихе, который оказался в таком положении. А ещё, тебе надо будет присутствовать на суде в качестве свидетеля. Скажешь там, что это случайность, адвокат тебе всё расскажет.

Внутри Али словно осколки стекла взрывались острые эмоции. Злость била по вискам с такой силой, что, казалось, они сейчас разлетятся на части. Отчаяние сжимало грудь, словно стальные тиски, не давая дышать.

Ей хотелось кричать, сорвать голос, сделать всё возможное, лишь бы он услышал её боль и мольбу. Как она могла не заметить их холодность? Боль и обида душили её изнутри, словно удавка, затягиваясь всё туже. Глаза жгло от подступающих слёз, но она сдерживала их, не позволяя себе проявить слабость.

Аля взяла себя в руки, но дрожь подбородка выдавала её внутреннюю бурю. Она подняла взгляд, и он был отстранённым. В памяти пронеслись события тринадцатилетней давности, их большая семейная тайна. Буря внутри тут же успокоилась, уступив место ледяному штилю, который сковывал её изнутри, замораживая все чувства.

— Я рассчитывала на иной ответ, — сказала Аля сдержанно, но решительно. — Я не могу дать тебе никаких гарантий. Желаю тебе успехов в делах.

— Не стоит демонстрировать мне свой характер, — заметил отец.

— Моя память пока что не подводит меня, папочка, — с натянутой улыбкой ответила Аля и закрыла дверь.