ОВЕРТАЙМ [18+ РУСРЕАЛ]

Россия. Санкт-Петербург. Ледовый дворец "Князьма"

Говорят, что если прошлое не может отпустить человека, то значит, оно еще не прошло.

— Лада, набирай скорость! — кричит тренер из-за бортика у ледового поля.

Разворачиваюсь спиной по направлению к своей траектории. Ноги сами несут меня по тонкому льду, которому я отдала уже так много в своей жизни. Музыка, громко льющаяся из колонок стадиона, глушит во мне всю боль, но это лишь дешевая мишура, за которой скрываются слезы и крики о помощи. Коньком царапаю отполированный свежий лёд. "Скольжение хорошее" — определяю про себя и делаю один поворот вокруг своей оси. Вытягиваю левую ногу, словно балерина. Дышу ровно, чтобы быть в гармонией с собой. Чувствую безграничную уверенность внутри себя. "Захожу с подсечки назад влево" — говорю себе мысленно, прокручивая в голове слова моей мамы, "резкий выпад и прыжок на двойной аксель".

Знаете, что самое прекрасное в фигурном катании? Чувство невесомости. В момент, когда ты отрываешься от земли, кажется, что все в этом мире — не настоящее. Нет правил и судей. Та искра безрассудства позволяет открыть крылья и почувствовать легкость, которую пытаешься уловить в серых буднях шумной столицы, позволяя парить над тонким льдом.

Приземляюсь ровно и точно на правую ногу. Конек ровный, я чувствую идеальный баланс своего тела на одной ноге, делаю ход назад наружу.

Я довольна собой.

— Ты опять замедлилась перед прыжком! — недовольно кричит тренер от борта. — Что с тобой такое?

Игнорирую слова тренера, разгоняясь и через лодочку, которую я делаю идеально, вновь набираю скорость и повторяю трюк: "Захожу с подсечки назад влево" — говорю себе мысленно, "резкий выпад и прыжок на двойной аксель".

Идеально ровный конек касается льда. Я делаю выезд, как учила меня мама: грациозно, надменно, уверенно, улыбаясь невидимым зрителям.

Светлана Радкина — мой тренер. Она заслуженная фигуристка России, трехкратная чемпионка мира по одиночному катанию. Женщина в полном расцвете сил, с серебряными прядями в густых молочных волос внимательно наблюдает за мной. Я медленно подъезжаю к ней, стараясь отдышаться, упершись руками в бок. Радкина облокачивается на бортики, поднимая ворот теплой безрукавки.

— Лада, почему ты сбавляешь скорость перед прыжком?

Я подъезжаю вплотную к тренеру и мы встречаемся взглядами. В ее зеленых глазах я вижу тревогу. Мелкие морщины выступающие около глаз и уголком губ напомнили мне о маме. Я сглатываю тягучий ком боли, что до сих пор ноющей дырой отдается в сердце. Музыка продолжает литься, заполняя пустой ледовый стадион, словно, ничего в этом мире больше нет.

— Простите, тренер, — опустив взгляд вниз, я смотрю на свежий лед, в котором вижу свое отражение.

— Это непростительный поступок той, которая идет на мировой уровень. Ты понимаешь, что представляешь нашу страну? А? Или для тебя все это детская забава?

Строгости у Светланы Радкиной не занимать. Вот уже на протяжении пяти лет мы занимаемся рука об руку. Предыдущая моя тренерша уехала в другую страну, ей там предложили более выгодное предложение. Сказать по правде, Светлана Сергеевна хороший тренер, и, она до последней капли будет выжимать из своих спортсменов, дабы вывести их на первые места.

— Лана! — имя сорвавшееся с уст тренера, выводит меня из своих мыслей. — ЛАНА!

— Да?

— Ты все поняла?

Прослушать то, что говорит тренерша равносильно тому, что тебя отправят на верную смерть. Но, я не поддаются виду и лишь твердо киваю ей в ответ.

— Давай, пошла! — командует она и я ничего не добавив, отталкиваясь одним коньком и еду на середину катка. Музыка заглушается лишь на короткое мгновение. Как только я застываю на середине льда, встав в исходную позицию, Светлана Сергеевна включает музыку.

Популярная новелла, немного переделанная под более лаконичный и четкий ритм, несет меня по тонкому льду. Делаю дорожку, выезжая на лодочке. Резкий поворот на одной ноге и несколько движений туловище.

— Вот так! Не сбавляй темп!

Делаю дорожку на зубцах коньков, а потом идеальный Твизл. Выехал на правой ноге, делаю дорожку елочку, а после, поворачиваюсь спиной по направлению движения и делаю риттбергер.

— Хорошо! — поддерживает меня тренер. — Набирай скорость!

Выезжаю на лодочке, не забывая жестикулировать руками, после, набираю скорость. Дыхание сбивается, я чувствую, что не могу сосредоточиться.

"Захожу с подсечки назад влево" — говорю себе мысленно, "резкий выпад и прыжок на двойной аксель".

Приземляюсь вновь на ровный конек, делая грациозно выезд, делая ход назад наружу.

— Молодец, Лада!

Продолжаю свою программу быстрым волком, переходящий в либелу. Стараюсь нормализовать дыхание, которое полетело к чертям. Снова делаю выезд на правой ноге, заход на уголок. Вновь произвожу несколько четких дорожек, и иду на ускорение. Попадая в такт с музыкой, делаю аксель три с половиной оборота. Ровное приземление дает мне сделать следом тройной. После - двойной. Выезжаю на одной ноге, делаю незамысловатую дорожку, чтобы нормализовать свое состояние. Следом ласточка, несколько волчков и падаю на лёд, будто бы у меня закончились силы.

Тяжело дышу. Сердце норовит выпрыгнуть из груди, а отбивающий молоток пульса в висках заглушает все вокруг.

Музыка стихает. Тренер молчит. Я слышу лишь свое тяжелое дыхание, которое отражается от льда.

— Отлично, — достаточно тихо, чтобы расслышать, говорит тренер.

Я поднимаюсь на ноги, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Голова кружится. В коленях чувствую мягкость, которая быстро разрастается по всему телу. Перед глазами все плывет.

— Вот видишь, ты же можешь не сбавлять скорость! Идеальные прыжки! — подбадривает меня тренер, а я словно слышу её в каком-то вакууме. Начинаю массировать пальцами рук виски, но, бесполезно.

В следующее мгновение я падаю на лед, ощущая стылую опору, которая как кажется, скоро меня убьёт.