Анархопокалипсис

Извилистый путь в деревню Земледельцев давался с трудом. Кристин уже сутки плелась в обход населённых пунктов, избегая случайных стычек с кем бы то ни было. Несмотря на неограниченный срок выполнения одного из сложнейших контрактов в её жизни, она потратила вдвое больше времени, чем планировала. Заказчик был непреклонен: настояв на максимально тихом выполнении поставленной задачи, он выдвинул практически невыполнимые условия сделки. Кристин не могла подставляться, из-за чего выбрала самую дурацкую обходную дорогу. Верная своему слову, она никогда не нарушала контрактов и сделок, даже если они были более чем абсурдны.

«Чем больше эксцессов — тем меньший шанс на успех. Но как же, чёрт возьми, это всё утомляет, hitto lääkäri!» — мысленно чертыхнулась Кристин уже на подходе к поселку. Вбитые в землю доски создавали видимость забора, у входа стояла облезлая телефонная будка, откуда тут же высунулась крепкая, бритая под тройку мадам с завязанными в бант капроновыми колготками на голове вместо модной шапочки:

— Шо, опять ты?!

— Ага, — фыркнула девушка, поправляя кожаные беспальцевые перчатки, — хочу поработать, если ты меня понимаешь.

— Вот же ж шалав наплодилось! — возмущенно ругнулась вахтерша, распахивая парадный вход и пропуская очередную бродячую «сучку».

— И то верно, — Кристин закатила глаза, проходя внутрь небольшого поселка. Угрюмо засунув руки в карманы кожаных брюк, она безучастно смотрела на местную «архитектуру». Впрочем, глазеть здесь было особо и не на что: бараки, где всем скопом ютились немногочисленные жители, амбар для хранения пищи, пара сарайчиков и худо-бедно обустроенная конюшня. Руины прежнего хутора растащили на кирпичи, построив довольно приличный амбар для сена, которое исправно привозили торговцы в обмен на некоторую часть чернозема. Обиталище Земледельцев было сравнительно молодым поселением с особо узкой специализацией. Его образовали, когда агрономы объединенной армии обнаружили в здешнем грунте большое количество известняка и базальта. Даже безумцы руин не штурмовали крошечное ничейное племя, которое поселилось в разбитом поселке около пятидесяти лет назад, а зоркие власти Рейха внезапно приняли решение оцепить эту территорию и одарить местных своевременными поставками пропитания взамен на честный труд и добычу плодородной почвы. Однако, даже соблюдая адский график непосильных работ, селяне были искренне благодарны хозяевам, добродушно впахивая дни напролёт и восхваляя империю Рэйха за такой щедрый дар. Они даже заимели своеобразный бизнес, выдавая пойманных на диких лугах лошадей в аренду и продавая Пахарям, частенько прибывающим за высококачественным грунтом. После падения прежнего мира и бесконтрольной миграции брошенных животных на диких лугах можно было увидеть не только гнедых мустангов, но также мало изменившихся фризов и першеронов, которые мигрировали или прибрели с зарубежных пастбищ. Одичалых тяжеловозов и вовсе обходили стороной, впрочем, в быту их тоже хватало.

— И як толька их вояки не перебили?! — негодовала копающаяся на грядке девица в лохмотьях.

— Ты шо, дурында? — недовольно отозвался ещё один работяга. — Там жиж народу до фи́га засело! Тыщь десить, не мене!

— Дурь! Стока по усей Славии не пощитат!

— То ты и считат не магёшь! Оно-то понятно, чегой-то Рейх их заломать не могёт! Ладно, кода против тебя дэбилов сотка-друга, а их там дофигищи! Уже скоко ж лет этих гадов вытравляють, и чёт без толку!

— Мы шой, и все от психов помрем?

— Та вот ещо! Пока Госпо́ди бдять — хрен там! — усмехнулся однозубый мужик, продолжая рвать сорняки натруженными руками.

Слушая болтовню рабочих, Кристин тоскливо смотрела сквозь проходящих мимо людей из-под приоткрытых век. Усталость давала о себе знать, а жуткая боль в спине не позволяла удобно облокотиться о кирпичную стену местной общажки. Кажется, Райан успел оставить увечья похуже дурацкого шрама.

— Какова цена «согласия»? — грубый мужской голос отрезвил погруженную в свои мысли наемницу. Кристин настороженно зыркнула на среднего роста мужчину в рабочих лохмотьях.

— Люблю когда спрашивают напрямую. Куда пойдём?

— Куда скажу, — сухо бросил клиент и направился к большому амбару поодаль.

— Хорошо, — она угрюмо шмыгнула носом и зашагала следом, то и дело поправляя подвязанные к поясу лохмотья, которые скрывали оружие в набедренных подсумках и портупее.

Подойдя к громоздкому складу, рабочий повесил на дверь железную подкову и, пропустив конопатую первой, подал своякам своеобразный сигнал, мол, уводит девку на сеновал. Иногородние женщины всегда были в цене, а бродячие проститутки подавно, поскольку могли выбирать клиентов свободно. Считалось что такая мать передаст потомству лучшие гены, а любовница всяко управится лучше местной «уродины».

«Отлично. Времени на разговор с работодателем будет предостаточно, а если обозналась — плюс минус гражданин, что уж поделать?» — скривилась рыжеволосая, оглядывая тусклое помещение.

— Молодец, Прохор! — произнес стройный широкоплечий мужчина среднего роста, сидящий на сеновале. — Займись, будь добр, заготовками, пока мы с девушкой разговариваем. — вежливо приказал он, смахнув солому со строгих серых штанов, и сложил пальцы домиком на уровне груди.

Сопровождение тут же удалилось, а заказчик довольно закинул ногу на ногу и с интересом оглядел наемницу:

— И правда, «гончая»! — он одобрительно кивнул и слабо усмехнулся, поправляя аккуратную гульку темно-каштановых волос. — Сразу учуяла, где пахнет псиной!

— Всё по инструкции, — холодно ответила Крис, оперевшись спиной о противоположную стену и скрещивая руки на груди.

— Что не может не радовать! — расплывшись в довольной улыбке, он с интересом рассматривал свежий шрам на щеке конопатой, словно пытался запомнить новинку.

— Почему ты не предупредил о хвосте? — хмуро поинтересовалась Кристин.

— Ты говоришь о Райане? — заказчик загадочно улыбнулся и поправил бежевую безрукавку поверх черной рубашки. Несмотря на поношенную одежду, выглядел он довольно прилично и даже знатно.

— О ком ещё?

— Верно, в контракте этого не уточнялось. Думаю, ты понимаешь, почему? — Его безмятежные каре-зеленые глаза устремились на переносицу гончей, а бархатный баритон с хрипотцой дополнял непривычный ныне образ интеллигента. — Если бы всё было так просто, мне не пришлось бы стрелять пятым по счёту «дротиком». Считай, ты справилась на отлично! Мне даже жаль, что я не могу переписывать законы Холма. В конце концов, слабость сродни потере авторитета.

— Ты лукавишь, Бирму́нд, — недовольно ухмыльнулась Кристин, внимательно изучая собеседника. Резкие черты лица подчеркивали слабые морщины, высокие скулы и впалые щеки, а аккуратный острый нос с заметной горбинкой дополнял его образ старого интригана, хотя на вид Доктору было чуть больше полтинника.

— И то верно, — загадочно улыбнулся мужчина. — Признаться, я ожидал куда более приземленного развития событий. — Крис приподняла бровь и непонимающе покосилась на заказчика. — Учитывая наболевшую практику, благополучное усыпление Бэкка было возможно, только в случае незаметного проникновения в его апартаменты. Досадно, что ты попалась на эту уловку, однако... меня до сих пор мучает один вопрос.

— Вопрос?

— Почему ты ещё жива? — его довольная физиономия выражала неподдельное любопытство, а ровная осанка и шрам поперек всей шеи заставляли задуматься о былых похождениях.

— Что ты имеешь в виду? — девушка раздраженно поджала губы.

— Вэнсу не свойственно оставлять в живых никого, включая случайных свидетелей. Никогда бы не подумал, что он упустит врага, посягнувшего на жизнь его шефа. Что ж, видимо, мои ожидания в очередной раз отказались соприкасаться с действительностью, — он разочарованно развёл руками. — По моим расчётам, шанс выживания после встречи с Райаном составлял не более восемнадцати процентов. Именно по этой причине я настоял на максимальной скрытности с твоей стороны.

— Значит, в лучшем исходе я должна была ускользнуть от глаз твоего пёсика, а в худшем — погибнуть? — нахмурилась Крис. — Или что это был за пункт: «Никаких посторонних жертв?».

— Ну, не совсем, — Бирм снова загадочно улыбнулся, поправляя крупный серебряный перстень с сапфиром на безымянном пальце правой руки, который выглядел слишком вычурно даже для крупной шишки. — Увы, о твоём визите знали не многие и Райан в их число не входил. Хотел бы я знать, чем был обусловлен такой опрометчивый поступок с его стороны. Если только у Ролла не было на тебя никаких грандиозных планов.

— Конечно же, были, — рыжеволосая устало закатила глаза. — В инструкции было четко написано: любит играть людьми, доминировать и делать ставки! Впрочем, это уже профессиональная этика, Док.

— Как бы то ни было, я рад, что этот наглец больше не угрожает моему бизнесу, — Бирму́нд сложил руки на груди и тяжело вздохнул. — Слишком уж Ро распоясался! Нехорошо грубить старшим, тем более в его-то возрасте!

— Старшим? — Крис скептически покосилась на собеседника. — Это точно был тот старик?

— Старик?! — звонкий смех Бирму́нда отразился от стен. — Ролланду было едва-ли за сорок! Однако желание опробовать все мои экспериментальные препараты на собственной шкуре ярчайше отразилось на его физическом и духовном здоровье. Впрочем, это уже лишние подробности, девушка, я просто не мог не прокомментировать это популярное заблуждение.

— Отлично, — наёмница болезненно размяла спину и бесцеремонно закурила. — Раз тебя всё устраивает, перейдём к оплате.

— Вы курите отличные сигареты, мадам, — ехидно подметил Доктор, лениво поднявшись с сеновала. — Придется признать, я должен Вам чуть больше предполагаемого оклада. Несомненно, ажиотаж, посеянный вашим выступлением на арене, привлёк немало интересных клиентов, в том числе и достойного спонсора, — он принялся копаться в крупном ящике, после чего достал стопку старинных журналов и небольшую пластиковую коробку. — Могу предложить Вам полблока и информацию на выбор.

— Редко встретишь честного торговца смертью, — усмехнулась Кристин, оглядывая доанархические сигареты. — Откуда мне знать, что в составе этого табака?

— Естественно, я отравил целую партию доанархических сигарет, предварительно подключив с десяток искусных мастеров, что превосходно сымитировали внешнюю обёртку, а также заводской акциз, который практически невозможно подделать ввиду отсутствия особой маркировки нестираемыми чернилами! А вы знаете, что...

— Да, док, я всё поняла! Спасибо за консультацию, можешь не продолжать.

— Не люблю лжецов и зануд. — Разложив всё необходимое на широком столе, Бирму́нд безмятежно улыбнулся и подозвал гончую. Тусклый свет настольной лампы освещал целую коллекцию буклетов и выдержек, в том числе пару книженций «ни о чём» и какие-то обрывки рукописного материала. Печатный текст был одной из самых нестабильных валют, наряду со старинными записками и сохранившимися фотографиями, которые предки каким-то образом извлекали из окутанного легендами интернета, или же «мистической сетки», существование которой давно подвергали сомнению. Как бы то ни было, даже печатные знания не всегда несли гарантию качества и могли ввести пользователя в заблуждение, из-за чего далеко не каждый принимал такого рода плату, предпочитая живой обмен шила на мыло.

— Поразительно! — вздохнул Бирм, усаживаясь на прежнее место. — Сейчас люди готовы буквально на всё, сражаясь за жалкие крохи информации, а тогда... в голове не укладывается! Как, обладая таким огромным багажом бесценных знаний, наши предки позволили невежеству взять верх над разумом?

— Хороший оклад, — холодно заключила Кристин, не обращая внимания на слова собеседника и вчитываясь в потекшие оглавления: «Пособие опытного оружейника», «Первая помощь», «Философские трактаты древней...» — последнее слово было не разобрать — и т.д.

— Н-да-а... — довольно протянул Док, расплываясь в ехидной улыбке и с интересом разглядывая гончую, — при всей вашей внешней зажатости, лицезреть такое детское любопытство в глазах — просто бесценно!

Кристин недовольно фыркнула в ответ, прижав щеку костяшкой пальца и нервно покусывая ее изнутри. Выбор действительно был!

— Особенности энан-цио...рнисовых... что-о!? Что это? — она брезгливо покосилась на средних размеров книжонку в мягкой обложке. — Нет, лучше не отвечай, — нахмурилась Крис, прибрав к рукам несколько буклетов и внимательно изучая приятную надбавку к вознаграждению.

— Хороший выбор! — кивнул Бирмунд, стоило ей определиться с наградой. — Надеюсь, вы хорошо провели время с моим подопечным, иначе зачем ещё такой молодой особе пришлось оказаться в этом богом забытом селении? — Он многозначительно подмигнул и снова умостился на сеновале.

Кристин поежилась, с отвращением поглядывая на ожидающего у дверей провожатого, однако ничего не ответила. Инкогнито Доктора было превыше личных амбиций! В конце концов, когда сам неуловимый Бирму́нд нарисовался перед ней в роли очередного работодателя — Кристин не могла упустить такой шанс, сетуя на личную гордость из-за подобных формальностей. Она даже не попыталась узнать причину того, почему Бирм лично не мог устранить своего подопечного, поскольку не это сейчас было важно.

— Вот и славно, — Доктор расплылся в умиротворенной улыбке и прикрыл лицо потертой а-ля ковбойской шляпой. — Надеюсь, ты разумно распорядишься нажитым, в наше время за такое могут и голову оттяпать.

                                                                   ***

Путь до облюбованного тайника был не близок. Изображая странствующую потаскуху, Кристин даже свезло урвать порцию бесплатной домашней тушенки у тамошней трактирщицы. «Бедные девочки!» — твердила крупная женщина, жалостливо угощая путницу честно схалтуренной порцией пропитания. — «Ну ничего! Непокорённые всем им покажут!»

— Интересно, что ещё за «Непокорённые»? — вслух шепнула наёмница, плетясь к хорошо скрытой нычке в непролазных лесных зарослях. Убедившись, что рядом нет ни души, она пластично скользнула сквозь густые заросли колючего кустарника и оказалась перед грудой больших валунов. Обезвредив установленную растяжку, Крис ловко спрятала навесную связку кустарных гранат в набедренный подсумок и перешла к самой нелюбимой части данного процесса.

Уперев изнывающее от тянущей боли плечо в высокий валун, она с заметным усилием толкнула его и, стиснув зубы, отодвинула в сторону. В обложенной досками прямоугольной полости лежал крупный продолговатый сверток, обмотанный простынями и медицинским жгутом. Избавившись от последней преграды, гончая с облегчением выдохнула и уселась на землю, умастив на коленях длинную «куколку», в размере едва уступающую ей самой.

— Привет, Флегий. Рада, что ты в порядке, — она аккуратно смахнула землю с плотной ткани и печально усмехнулась. — Скучал по мне? — Попутно затягиваясь сигаретой, девушка вытащила из выдолбленной ячейки прочный сыромятный ремень и принялась крепить его к чему-то меж простыней подрагивающими пальцами. Тремор всегда приходил, стоило ей немного расслабится.

— Прости, что оставила тебя здесь, но ты не должен достаться кому-то ещё.

Заказ от самого Бирму́нда был основополагающим элементом в её далеко идущих планах, и гончая явно готовилась к худшему, раз оставила «малыша» без присмотра. Закинув сверток за спину, она медленно выпрямилась и болезненно скривилась, ощутив неприятный хруст в позвоночнике. В моменты покоя Кристин быстро начинала расклеиваться и становилась очень болезненной. Доля бродячей всегда предусматривала риски и работу на пределе возможностей, но вне экстренных ситуаций Крис напоминала скорее вяленый овощ с множеством хронических заболеваний, нежели матерую убийцу без тормозов.

«Хорошо, что успела располосовать эту самоуверенную рожу!» — усмехнулась рыжеволосая, напролом пробираясь сквозь густые заросли шиповника. Вздрагивая, она вышла на широкую трассу, некогда покрытую сплошным пластом асфальта, от которого остались лишь раздробленные куски по обочинам. На небе уже виднелся тонкий пепельный серп новой луны, а дорога до арендованной ночлежки в очередном заброшенном селении занимала как минимум половину ночи. Привыкшая блуждать в темноте, Кристин не стеснялась ночной полутьмы и совершенно спокойно перемещалась в подобных условиях. Она всегда запоминала однажды пройденный путь, да и белые ночи отныне были не так уж редки. Глаза быстро привыкали к полумраку, а безопасное перемещение всегда обеспечивала простая тростинка, коих хватало. Уподобляясь слепым, бродячая быстро привыкла к такого рода передвижениям. Всё было лучше чем попасть в лапы к варварам, и уж тем более, набрести на другого бродягу.

Ближе к утру Кристин всё же доковыляла до очередного пункта назначения и уныло уставилась на предрассветное небо. Продвигаясь вдоль крохотного поселения бесхозников, заселивших разгромленную деревушку, она с интересом глазела на видневшуюся вдали верхушку разрушенного храма, ныне приспособленного для разведения диких свиней и барашков. Отец Аргинал был заинтересован исключительно в плодородных местах и крепких ребятах не меньше Маслянникова, иначе о «Ничейных» землях и вовсе можно было забыть! Что уж говорить о вольной жизни наёмной лошадки, и без того ожидающей аркана со всех сторон.

Мысленно отругав себя за то, что в очередной раз поддалась соблазну узнать это место получше, рыжеволосая цыкнула и направилась в сторону просторных лугов, тянувшихся вплоть до внушительных скал на линии горизонта. Добравшись до заброшенной обветшалой хижины, которую арендовала на целый месяц вперед, Крис обессилено рухнула на ступени высокого порога и, тяжело дыша, запрокинула голову. По бледным щекам, усыпанным реденькими веснушками, стекали крупные капли пота, а подрагивающие пальцы пытались нащупать пачку сигарет в кармане. Победоносно фыркнув, она глубоко затянулась и выпустила густую струю дыма из носа, вглядываясь в даль с опустошенным взглядом. Хорошо, что домишко стоял на высоком фундаменте! Сидеть на холодной земле не очень-то и хотелось. Всё тело изнывало, а ноги то и дело сводили ненавистные судороги. Аренда халупы обошлась всего в пару рожков, а внешний вид деревянного домика оставлял желать лучшего. Гниющие стены и дырявая крыша не заинтересовали бы даже самых отъявленных психов. Зато здесь была какая-никакая койка, уцелевший комод и пара выбитых окон с крепкими деревянными ставнями.

Просидев так ещё какое-то время, гончая безнадежно вздохнула, сунула окурок прямо в карман и неспешно скрылась за шаткой дверью временного убежища. По привычке задвинув проход тяжелым подгнившим комодом, она устало сбросила громоздкий «кокон» на скрипучую кровать и обессиленно сползла на пол, вжавшись спиной в холодную стену.

— Прости, — тихо шепнула Кристин, поглядывая на свой диковинный сверток, — но у нас не может быть дома.

Потихоньку она начала привыкать к полумраку крохотной комнаты. Свет слабо пробивался сквозь потолочные дыры и закрытые ставни, а запах сырости и гнили мало беспокоил бродягу. Прижав ноги к груди, Кристин сокрушенно уронила голову на колени и сцепила зубы. Ком подступил к горлу, а виски буквально раскалывались от невыносимой мигрени. Купленные у Нонны медикаменты не помогали, а старых таблеток оставалось всего на пару заходов. Тяжело дыша и впиваясь зубами в избитые пальцы, она всё никак не могла простить себе такую идиотскую оплошность. Мерзкая улыбочка Бэкка по-прежнему стояла перед глазами, а рёв динамиков — отголосками отдавался в ушах. Давно она так не позорилась!

— Чёрт! — цыкнула Крис прикусив до крови указательный палец и крепко сжала виски. Плакать было нельзя, но досада пробирала до дрожи. — Полный провал! — она свирепо оскалилась, припоминая надменный блеск в глазах того ушлёпка Райана.

— Серые, значит?.. Вырву голыми руками! — По щеке невольно покатилась слеза, а бледная кожа залилась краской. Важен он для Бирму́нда или нет, «это» нельзя было оставлять в живых! Если бы не Райан, ей в жизни не пришлось бы светиться перед таким количеством зевак, что уже говорить о прочих «нюансах», которые и обеспечили ей безопасное проникновение в Кратер. Наемные псы всегда держались тени и скрывали свои особенности, прекрасно зная чем чревата такого рода узнаваемость. Если бы только можно было отметелить этот «шкаф», не привлекая внимания, ей бы и в голову не пришло лезть на арену!

Просидев так ещё минут двадцать, Кристин неуклюже поднялась с холодных досок, дала себе хлесткую пощечину и как есть завалилась на койку, крепко обхватив увесистый «кокон» и прижимая его к груди.

                                                                           ***

                                Беспокойный сон наёмницы: Первый провал
                                                                 (флешбек)

В оптическом прицеле отчетливо просматривались силуэты вооруженных бойцов, снующие в окнах соседнего здания. Лежа на крыше одноэтажной полуразрушенной постройки, Кристин поправила старенькую балаклаву и принялась сосредоточенно нажимать на спусковой крючок, метко снимая мишени одну за другой. Винтовочные патроны 12,7 калибра превращали тела в груды окровавленного фарша, до тех пор, пока мощный взрыв простреленной «мухи»[1] в руках у охранника не разнес половину правого крыла небольшого трехэтажного здания к чертовой матери. Повезло же, что эти кретины хранили взрывчатку!

«Они не люди. Не люди!» — разъяренный взгляд 15-летней девчушки скользнул вдоль основного корпуса, и она резво рванула вниз по пожарной лестнице. Припав к земле, Крис тут же метнулась к объекту. Беспрерывно мечась между охранными баррикадами, она наспех запрыгнула в выбитое окно первого этажа и поспешно вскарабкалась по образовавшемуся обвалу. Залетев на второй этаж, Она, не задумываясь, размозжила голову застрявшего под обломками парня тяжелым прикладом и резво устремилась по коридору. За окнами старой заброшки послышались беспорядочные выстрелы, отголоски задушенных криков и треск обваленной мебели. Ловко скользя шипами сапог по кафельному полу, и сбивая с ног подстреленного охранника, она грубо полоснула того по горлу острыми струнами и кинулась в сторону центрального кабинета бывшего офиса, скрываясь за каждой уцелевшей баррикадой и используя обломки бетона как временные укрытия. Дверь необходимой комнаты наконец-то попала в её поле зрения, а дальше всё как в тумане.

Вот она проворачивает ручку входной двери, видит мужчину, сидящего за столом со сжатым в руке револьвером, уже собирается стрелять на поражение, но... он даже не оглядывается? Смотрит на что-то и... стреляет себе прямо в висок?!

Девочка неуверенно подходит к столу, проверяет наличие ловушек, однако всё чисто. Неужели они не готовились к встряске? Она аккуратно берет в руки старую папку, торчащую из неприкрытого ящика отполированного стола, открывает её — и видит настоящие цветные фотографии. Полароид? В такое время?! Кристин достает целую пачку снимков и с перехваченным дыханием смотрит на изображения истерзанных и растленных детишек. Такие маленькие, не старше десяти лет... Некоторые искалечены до неузнаваемости. У большинства сломаны конечности, а у кого-то — и вовсе нет головы!

К горлу подступает ком. Не в силах сдержать злости и отвращения, она разъяренно отшвыривает фотографии, ликуя над поверженным ублюдком. Но что это? В руках у погибшего мерзавца что-то поблескивает. Конопатая брезгливо берет фотокарточку, всматривается, и тут же оседает от шока: в очередной бесчеловечной оргии невысокий полноватый мужчина насилует маленького изувеченного мальчика без ног, задорно улыбаясь и тыча средний палец в фокус фотокамеры.

«Да как же так?! — Кристин отшатывается и неуклюже падает на пол, врезаясь спиной в холодную стену. — Это же он! Он направил меня сюда!».

Не в силах поверить своим глазам, она срывает и отшвыривает балаклаву. Её так легко обвели вокруг пальца! Всё больше рукописных документов в столе указывают на повинность заказчика! Неужели она собственными руками убила целый отряд сопротивления?!

Юная гончая судорожно хватает себя за длинные косы и начинает орать что есть мочи, срывая голос до хрипа. Кругом тишина, теперь никто не накажет её за проступок.

«Неплохо же ты подсобила самым отъявленным отморозкам, которые охотятся на малышню, продавая «товар» кому побогаче и используя в своё удовольствие! — вертится в воспаленном рассудке. — Да как же так?!»

Она вздрагивает от упавшего прямо ей под ноги револьвера, а дрожащая рука сама тянется к рукояти, словно желает преподать урок собственной хозяйке. Кристин выбрасывает барабан — там ровно три патрона, — нервно сглатывает, крутит его и вдруг... Расплывается в довольной усмешке, глядя на свое отражение в полированной поверхности стола.

«Как там говорится в кодексе? На всё воля случая?» — напряженно сглотнув, она мысленно заключает сделку с самой собой, сжимает спусковой крючок и... осечка? Рывком уводя дуло в сторону, она снова пытается выстрелить и слышит пронзительный звон разбитого стекла: пуля угодила в высокое занавешенное зеркало у стены. Плотная ткань медленно стекает на пол, открывая искаженное ужасными трещинами отражение рыжеволосой. Неполноценная, инструмент, всего лишь разбитое зеркало.

«Понятно», — на лице девчонки появляется задорная улыбка, а по заброшенному зданию разливается звонкий, обезумевший смех.

                                                                        ***

— Сдохни! — неистово заорала Кристин, подрываясь с лежанки и с грохотом роняя на пол громоздкий сверток. Приходя в себя и смутно воспринимая действительность, она наспех протерла глаза и неуклюже приподнялась с кровати, вытирая взмокшую шею рукавом водолазки. По ощущениям, было около десяти утра, а сквозь закрытые ставни пробивался свет восходящего солнца. Выспаться как следует в очередной раз не удалось, впрочем, как и обычно. Страдая бессонницей лет эдак с семи, Кристин могла бодрствовать 3 дня кряду, просто потому, что сон не желал приходить, несмотря на жуткую усталость и общую слабость.

Потирая виски, гончая неспешно шагнула к окну, громко шаркая по полу и пошатываясь. Голова болела сильнее прежнего, а мыслить здраво получалось с определенным усилием. Жуткая мигрень была вполне привычным делом, но легче от этого не становилось. Отперев внутреннюю щеколду и приоткрыв крепкую ставню, Крис нехотя подошла к умывальнику и взглянула в расположенное над раковиной надколотое зеркало. На неё смотрело бледное измученное лицо, с едва заметными морщинками, жуткими чёрными впадинами под глазами и новеньким шрамом, который тянулся от подбородка до правой скулы. Неаккуратно остриженное боб-каре сбилось в торчащую паклю, а набухшие губы обветрились и пошли болезненными трещинами. Впрочем — ничего нового, кроме свеженького опухшего рубца, оставленного тем самым ублюдком, который смешал ей все карты. Зря она использовала дорогостоящую кислоту. Жаль по глазам не попала, зато хотя бы пальцы ему «подправила»!

Умывшись с помощью обрезанной бутылки с застоявшейся водой, Кристин уперлась руками о бортики стальной раковины и уныло вытаращилась на свое отражение, словно смотрела на что-то чужое и чуждое. Оружие, просто неполноценная кукла...

— Отвратительно... — прошипела Кристин, вжав сбоку свою пятерню и всматриваясь в отражение. — Отвратительно! — рыкнула рыжеволосая, со всей силы вмазав по зеркалу которое тут же пошло трещинами от места удара. Тяжело дыша, она простояла так ещё какое-то время и разочарованно взглянула на себя снова. Бродяга со шрамом на половину лица. Жалкое зрелище, ничего не скажешь. Хуже приметы уже просто не придумаешь! Хоть в платок замотайся, всё равно не поможет.

Скинув все свои вещи на кровать, рядом со свертком, Крис сделала несколько глотков из походной фляги и угрюмо покосилась на коробок с галетами. Есть не хотелось, а мысли о сигаретах перечеркивала жуткая головная боль, усугублять которую совсем не хотелось. Шатаясь туда-сюда по комнате, Кристин всё же закрыла скрипящие ставни и улеглась на твердую железную койку, в надежде урвать ещё хотя бы несколько часов отдыха. Однако сон всё никак не хотел приходить, несмотря на хроническую усталость и серьезный недосып. Глядя в потолок, она пролежала в таком положении несколько часов, до тех пор, пока организм не отключился сам по себе.

Сноски:

[1] Муха — РПГ-18.


Конец первой арки.