Элато. Тропой дерзких

Зайдя в тень большой скалы, мы уселись у кучно лежащих валунов. Маора вынул из заплечного мешка сыр, вяленое мясо и яблоки. Затем достал большую лепёшку хлеба. Ни у кого больше еды не осталось.

Элама спешно разделила на всех хлеб, и мы жадно принялись за еду. Ели молча, рты были забиты, так мы были голодны. Маора от своей доли отказался, лежал на спине и, запрокинув верхние руки за голову, смотрел в небо. Мы быстренько разделили его харчи между собой.

− Вот скоты! − в сердцах сказала Элама, когда откусила яблоко.

− Кто? – спросил я с наполовину набитым ртом.

− Шаксы!

− Больше насмехаться у них уже не получится, − сказал Маора, не отрывая взгляда от неба.

− Да кто их знает, до этого времени же получалось! – сказал Матэс. – А насчёт бессмертия через убийство друзей, это тоже козни.

− Странное у нас путешествие получается, − сказал я, − вроде, идём за бессмертием, а сами только и делаем по дороге, что убиваем.

− Не скажи! – Маора приподнял руку и покачал пальцем. – Банда на горе, убивавшая из-за оружия не в счёт. Они злодеи. Мы наоборот доброе дело сделали. Скелеты всякие и шаксы тоже не считаются. Так что мы трое по настоящему-то никого и не убили. А вот ты... немного подземников покрошил, как я понял. Но если разобраться, то они сами напросились. Так что мы по большому счёту никого просто так не обидели.

Все замолчали, Элама улеглась на песок недалеко от нас, положив рядышком свой не очень-то и лёгкий меч. Я ещё не дожевал яблоко, а веки мои слипались.

− Маора, − тихо позвал я, − подежуришь, пока я посплю?

− Отдыхай, Мегед... ты истощён, раздавлен. Отдыхай.

− Когда затылок коснулся песка, я лишь успел подумать, что если Маора уснёт, кашит может нас перерезать. Я ещё пытался уловить какую-то мысль, но, наверное, это уже был сон.

− Эй вы! Хорош дрыхнуть! – раздался где-то вверху зычный голос Маоры. – Вставайте! – Голос стал ближе, почти рядом.

Вскочив, я протёр слипающиеся глаза. Хотелось спать и спать, завалиться снова и долго не поднимать веки. Элама тоже вскочила, а кашит сидя лениво потягивался. Маора стоял, опираясь на блестящий посох из чёрной кости, их вытачивают из бивней тогоров, обитающих на востоке. Навершие сделано из узкого рогатого черепа неизвестного существа. В хищных зубах черепушки пульсировал тёмно-синий кристалл.

Маора доволен собой, видно, что ждёт вопросов.

− Где ты взял такой посох? – удивлённо спросила Элама.

− Нашёл в песке, я чувствую такие вещи. Как кот мышку!

− Плохо, что кроме посоха и магических вещей, ты слеп, как старый дед! – сказал я недовольно. – Что-то шаксов ты распознать не мог. Элама тоже видящая! Никто из вас не распознал шаксов.

− Мегед, всё закрыто, как кувшин пробкой! Ничего не вижу, вообще. Они умело отводят глаза, − Элама разочарованно развела руками.

− У меня зрение немного другое, не то, что у вас! – сказал Маора. – Я тоже не учуял шаксов. Зато, пока вы дрыхли, я поднялся на скалу!

− Да ты молодец! – сказала Элама с вызовом. – Поднялся и что?

− А то! Идём мы правильно, но скалы скоро закончатся. Там впереди внизу одеяло облаков, вот так.

− Одеяло... облаков? Внизу? Первый раз такое слышу! – Элама фыркнула. – А ты ничего не перепутал? Может, там туман?

− Туман – он ровный, а облака кучерявые. Тем более у меня зрение иное. Могу запросто за три тысячи шагов форму меча или кинжала разглядеть.

− Хорошо. Мы знаем, что впереди облака. Что это может значить? Дерево за ними видно?

− Дерево там на полнеба, а идти к нему через этот туман или облака.

− Сквозь кучерявый туман. – Элама улыбнулась. – Выбора нет, значит думать особо нечего, топай вперёд, смотри по сторонам.

Сухой песок и скалы не обещали нам уюта, а вот там, где облака, можно скрыться под ними от жалящего солнца, которое никогда не спрячется за горизонт. Тем более, там должно быть влажно. Должна быть вода.

Несмотря на то, что ноги упрямо грузли в песок при каждом шаге, мы бодро шагали вперёд, к облакам, которые видел со скалы Маора. Не факт, что он видел именно облака, но от этого становилось лишь интересней. Я даже позабыл про шаксов, хотя, если они будут падать с неба, я это увижу. Подумав это, я нащупал в заплечном мешке черепушку и одну зихару. Это успокоило.

Выйдя из-за большой отвесной скалы, мы остановились, смотря на белый туман, расстилавшийся перед нами. Это не туман, облака. Такими мы их видим снизу, такими они, наверное, выглядят и сверху. И возле них было прохладно. Чем ниже мы шли, тем холоднее.

− Если это облака, а мы выше, тогда это может быть перевёрнутым небом.

− Не знаю, − сказал я. – По крайней мере, в этот туман можно спуститься. И я туда иду. – С этими словами я зашагал в плотную белую пелену. – Кто со мной?

− Да идём, идём! – раздался голос Маоры. Ты что-нибудь рассказывай, а сам иди ровно! А то, как начнём блукать здесь, можем ходить кругами до самой смерти!

− А что рассказать? – спросил я. – Могу про удачу рассказать. Вернее, про случайность или как наказываются хитрые.

− Расскажи! – Раздался позади голос Эламы.

Я шёл вперёд, выставив перед собой меч, вернее, держал его немного приподнятым, чтобы коротко рубануть, если почую опасность.

− Буду говорить всё время, − сказал я. Если кто-то перестанет слышать мой голос, кричите, иначе потеряетесь.

− А мы не отравимся этим белым воздухом? – с опаской спросил кашит.

− Матэс, если бы нас захотели отравить, это бы сделали давно! – уверенно сказал Маора.

− Ладно, слушайте! – громко сказал я. – В храм Мардуха я попал лет в двенадцать, а до этого жил в селении на берегу реки Траммы. И как-то раз мы с братишкой пошли в гости к Гоге и Чину. А братца моего звали Валек. И вот решили мы с ними в войнушку поиграть. В каждой команде по мечнику и лучнику. Нам с Валеком выпало по жребию прятаться, а братья нас ищут. Вот... побежали мы. Бежим, я Валека спрашиваю: какие планы? Что делать будем? Он с луком, я с мечом. Он за командира, потому что ему из лука стрелять, а мне его защищать.

− Становись за угол амбара, а когда братья покажутся, атакуй!

Думая, что он затаится неподалёку в большом кусте смородины, я стал за угол, стерегу, когда браться покажутся. Дождался... Идут осторожно. Стрела у Чина на тетиве, осталось лишь вскинуть лук. Я-то понял сразу, что Валек меня отдал на жертву, а сам из куста будет расстреливать наших противников. Хоть и тупыми стрелами, но если попал в туловище, враг считается убитым. В руку – не может ей ничего делать, в ногу – раненый прыгает на одной. В общем, всё смешно, по-детски.

Выскакиваю я с криком, как заправский воин. Ясно, что пока я схлестнулся с мечником, Чин воткнул мне в рёбра две стрелы.

− Ты убит! – кричал он, когда я всё замахивался мечом в горячке боя.

Осмотрелся... Ладно, я убит, а где Валек? Он что, не стрелял? Что это за тактика такая? Наверное, он что-то придумал, но что он может сообразить, если тупо потерял своего бойца?

− Да, у меня в голове даже не укладывается, что можно придумать в такой ситуации! – раздался голос Эламы. – Интересно. Что же он такого изобрел нового в тактике ведения боя? Я думаю, раз ты рассказываешь эту историю, ваша команда выиграла. И произошло что-то необычное.

− Необычное, да... произошло. В общем, ходим мы за амбаром, сараями. Нет Валека, будто провалился сквозь землю. Очень скоро это стало надоедать. Проверили чердаки, даже загон у свиней. Нигде нету Валека, нигде. Давай мы кричать, что пусть выходит, надоело – в ответ тишина.

Я хожу за братьями, понял, что бой наш проигран, непонятно, почему. Просто их двое, а Валек один. И он проиграет.

Чин, проходя мимо яблони, сорвал яблоко, на вид ещё зелёное. Откусил, скривился. «Кислое», − недовольно сказал он, широко замахнулся и зашвырнул яблоко далеко в огород. Раздался звук, как будто оно разбилось о камень, затем донёсся протяжный крик: уууааа! Валек поднялся из капусты, держась за макушку.

− Аха, ха! – Элама не сдержала смеха. – Всех перехитрил. Неуловимый воин, которого бы в капусте никто и не нашёл никогда!

Я старался идти ровно, вернее, точно вниз по склону, спуск не был пологим. И я шёл правильно, потому что вынырнул из белого тумана, больше похожего на молоко. Но здесь было сумрачно, я бы даже сказал – мрачно.

− Лес! – громко сказал я, увидев ниже зелёный, покров, заполонивший всё впереди. Кое-где проглядывала тёмно-красная листва, создавая тёмные пятна.

Друзья уже вышли из тумана, стояли рядом.

− По крайней мере, тут не жарко, − сказал Маора.

«Уууу!» − раздался сверху крик, затем мы увидели, как вдалеке из облака показался падающий шакс. Его тёмно-серое тело казалось в этом сумраке чёрным.

Он упал, вернее, приземлился на ноги. Мы стояли с раскрытыми ртами, нервно сжимая оружие, а шакс, даже не взглянув на нас, побежал в лес.

− Этот точно по наши души! – с дрожью в голосе сказала Элама.

− Рога только обломает! – проговорил я сквозь стиснутые зубы – такая во мне сейчас кипела ненависть.

− Всего только один упал! − подал голос Матэс. Он был напуган, руки дрожали, хотя в обеих его руках были мечи. Да все мы стояли, словно статуи. Ждали появления шаксов всегда в этом мире, но так падать с высоты человек не сможет, и это страшило. Вернее, падать-то любой сможет, а вот приземлиться... это только шаксам позволительно.

Вдалеке блеснула молния, раскат грома послышался на мгновение позже.

− Слушайте! – испуганно сказала Элама. – Мне страшно! Никогда не думала, что так будет. Ещё и лес, небось, такой, что там здоровенные пауки живут и в коконы людей заворачивают!

− Нету там пауков! – сказал Маора. – Там только шаксы, а это похуже, поверь.

− Спасибо, успокоил!

Я бы не сказал, что здесь жарко, поэтому надел рубаху. Здесь почему-то чувствовал себя голым. Маора с кашитом тоже накинули рубахи.

− Нужно спускаться к лесу, − сказал я и пошёл. Друзья не отставали. Не дойдя до леса шагов двести, я остановился, потому что лес мне не понравился. Он был чуждый, непривычный. Стволы деревьев не ровные, а витые, листья крупные и длинные, их можно смело называть стеблями, свисали в некоторых местах до самой земли. И ещё мрачно вокруг. Воздух с каждым шагом становился теплее.

− Элама, − позвал я тихо. – У вас лес такой? Похож?

− Нет! Листва у нас бывает похожая на некоторых деревьях. А вот стволы тут странные!

− Переглянувшись, мы двинулись к деревьям. Когда оказались под сенью листвы, увидели под деревом прямоугольный выгнутый щит. Такие носят воины страны Гасун, что лежит далеко на западе. Металлический щит, мощный. Чуть дальше валялись разбросанные человеческие кости.

− Ой! – тихо воскликнула Элама. – Тут костей не меньше, чем в Долине!

Здесь и вправду всё было усеяно костями. Мечи и копья часто попадались под ногами. Клинки и наконечники ржавые – давненько тут сражались эти люди. Хотя, тут не сухо, как в скалах. Ржа при влажности покрывает железо быстро.

− Назад! – Маора остановился. – Идём назад! Впереди что-то мне не нравится энергетика. Там что-то ужасное, чёрное!

− Домой, что ли пойдём? – спросил я.

− Нет! На открытое пространство. Там есть камни, много камней. Я смогу ними швырять в шаксов. А в лесу будет ближний бой, мы проиграем! Всё скрыто за листвой, кустами!

Пока он это говорил, Матэс осторожно прошёл вперёд.

− Смотрите! Что это? – воскликнул он. Мы подбежали. Чуть в стороне виднелись... растения. Назвать их деревьями не получится. Это чудо было похоже на огромную гусеницу, поднявшуюся на дыбы, сплошь покрытую маленькими щупальцами, на концах которых блестящие прозрачные шарики.

− Не знаю, что это, − сказал я, но это не животное, а растение, кажется. И лучше к нему не приближаться.

− У нас таких нет! − сказала Элама, затем прошептала еле слышно, показав пальцем на дерево, стоящее недалеко. – И таких змей огромных тоже!

А там двигалась между деревьев змея. Всю её видно не было, длину определить сложно, но толщина туловища с мою ногу в бедре.

− Уходим! Говорил вам, назад! – сердито позвал Маора. Он к нам даже не пошёл.

− Маора, я с тобой! – Элама быстро пошла прочь, да и мы тоже не были готовы сражаться в таком странном лесу.

Мы остановились лишь у камней, которые были сложены двумя небольшими пирамидами.

− Вот тут отбиваться будет хорошо. Я камнями умею хорошо плющить врагов!

− А ты уверен, что они придут сюда? – спросил я. Было бы наивно думать, что ты обдуришь шаксов. даены почему от людей ушли? Потому что люди всё время пытались их дурить. Так и шаксов ты не обманешь. Хоть и не даены, но из огня они, вот. Ты тут будешь сидеть, а они в лесу – будут с тебя посмеиваться. И будет так: кому быстрее это надоест. Думаю, что нам. Еда закончится, будем камни тут грызть. А шаксы тут всегда, им по барабану. И пойдём мы в лес истощённые, слабенькие. А они нас копытами, копытами!

− А почему бы и не посидеть немного? – Элама воткнула меч в траву. − Если не придут, тогда пойдём.

− Нужно идти в лес, − настаивал я. – Не будут шаксы здесь нападать. Есть лишь вариант пойти и выманить их сюда.

− Если хочешь, иди. − Маора подошёл ко мне. Молча приложил к моим вискам ладони. Что-то зашептал, говоря всё громче. В глазах вспыхнуло, да так ярко, что я хотел отдёрнуться, но вмиг понял, что моё зрение и мировосприятие изменились. Я слышал дыхание своих спутников, слышал каждый шаг, каждый шорох. Видел поры на коже руки Эламы с семи шагов.

− Это тебе поможет, − Маора отнял руки от моей головы. − Иди, вымани их сюда. Ты сможешь...

Кинув на друзей прощальный взгляд, я пошёл к лесу. Элама не побежала за мной. У них так не принято. Просто мужчина должен защищать женщину, хоть она и воин-наёмник. А по-моему, она ловко использует мои чувства к ней, чтобы я получше её защищал. Вот и сейчас иду вперёд один. В подземье тоже из-за неё сражался в пещерах. Ладно...

Когда до ветвей ближайшего дерева можно было дотянуться пальцами, я остановился. Лес чужой... Птицы тут не поют. Есть ли какая живность? И чем питаются эти большие змеи, не людьми, случайно?

Обострённый слух улавливал малейший шорох. Но сейчас вокруг стояла тишина. Вверху появился еле слышный звук, похожий на шипение – это падали капли дождя в воздухе, через миг застучали по листьям. Шагнув под деревья, я сразу подхватил с преющей листвы прямоугольный щит и боевую цепь с набалдашником, которую наматывают на руку. Вместе с наручью её можно использовать вместо щита, а распустив, крутить, снося шлемы с отчаянных вражеских голов.

Далеко впереди раздалось очередное «уууу», затем земля под ногами дрогнула. Ещё один шакс свалился с облаков...

Я знаю, что мне нужно делать. Если шаксы нападут здесь, это будет самый сложный бой в моей жизни. Всё, что было до сих пор – это просто прогулка по Долине и Подземью. Здесь будет главный бой, здесь.

Они обломают об меня не только рога, но и зубы. С этой мыслью я выбрал место, положил на листву мешок, щит и цепь. Затем достал из походного мешка моток тонкой, но крепкой верёвки из паутины подземных пауков. Она больше похожа на нить, намотана на шпулю. Вставив в неё ветку, я привял конец верёвки в одному из деревьев. Обмотал о ствол следующего. Так я натянул нить вокруг семи деревьев, создав периметр, в центре которого собирался ждать нападения шаксов.

Никто не пошёл со мной, чтобы биться плечом к плечу. А может, оно и правильно, здесь выжить будет сложно.

Ладно... Буду готовиться к бою, время пока есть.

Вернувшись к лежащим вещам, внимательно осмотрелся вокруг, запоминая расположение деревьев и ровных, как струна нитей. Теперь я могу двигаться здесь с закрытыми глазами.

Итак, нужно изгнать из сознания все лишние мысли. Это просто. Сев на пятки, я начал медитацию.

Сила.

Разрушение.

Я это умею.

Уничтожение!

Я – воин!

Настраивался я на боевой лад недолго, и так после ада готов сейчас крушить всё вокруг.

Я ещё немного помедитировал, собирая и концентрируя энергию, потому что, скорее всего, в этом бою буду применять аму. Правда, хватило бы на один раз. Тяжёлый пройден нами путь, много энергии растрачено. Но лес поможет – энергия деревьев сильная.

В первую очередь я достал из заплечника два тяжёлых швыряльных ножа в ножнах, закреплённых на плечевом ремне. Он крепится на плечах так, что ножи находятся между лопатками, а рукояти торчат возле затылка, их легко достать и бросить. Клинки из особого синего металла, который не ржавеет, буду надеяться, что шкуру шакса проткнут.

Закрепив ножи, надел на левую руку щит. Большой, выгнутый, с шишаком в центре.

Я встал в боевую стойку. Нужно откатать дано против шести противников. Разогреться, получить уверенность в ударе, движениях. Настроиться, так сказать, на боевой лад. Это разогреет мышцы и жилы.

Ладонь легла на рукоять меча. Выхватил, сразу блокирую клинком воображаемый летящий над головой клинок противника. Резкий шаг вперёд, толчок щитом. Мечом удар вправо, на уровень колена другого противника, сразу с разворота скользящий удар влево. Всё это делаю быстро, отлажено.

Я двигался легко, свободно. У простых людей такие движения вызывали восторг, когда они видели тренировки храмовников. Про наше мастерство ходили легенды, конечно, часто преувеличенные и окутанные ореолом таинственности. На деле же всё просто. Упорные тренировки и медитация способны творить чудеса.

Откатав воображаемый бой, я оказался на том месте, откуда начинал дано. Капли пота на лице смешивались с дождевыми, падали с подбородка и сползали по шее на воротник рубахи. А по листьям, громко для моего слуха, стучали капли дождя.

Меч в ножны. Щит на почву рядом – сел в позу лотоса. Буду ждать...

Вспомнил про зихары. С шаксами такие штучки не пройдут. Они увернутся от них легко. Тем более, я ещё этими дисками толком не владею. А вот черепушка – эту нужно приготовить. Пора явить народу Терназая... вот! Сейчас запутаюсь. Терзаная? Да, его зовут Терзанай. Магичку точно звать Сэлта. Имя нужно будет сказать правильно. Это если придётся вызывать их во время боя. Конечно, я постараюсь отбиться сейчас сам, чтобы вызвать их после боя, так больше шансов обдурить шаксов. Слово... какое ключевое слово?

Шуэшхат? Точно.

Подтянув ближе мешок, чуть вытащил череп, но не полностью. Его почерневшие клыки скалились в полумраке на серое небо.

Тишина... Если бы не тарахтел дождь, я бы услышал, как дышит змея.

Чтобы не воображать хищных зверей и ужасных сейчас шаксов, думал о друзьях, Эламе. Не знаю, какой мне друг кашит, а вот Маора – этот сдаст на съедение врагам. Хотя... руку в пасть шиноку сунул без колебаний.

Элама...

Эта женщина мне нравится, об этом прекрасно знает, подначивает, чтобы её защищал. Правильно, на то она и женщина.

Сквозь барабанную дробь дождя издалека доносятся какие-то звуки, видно, живность в этом лесу всё-таки есть. А может, это шаксы?

Не нужно о них думать...

Люблю дождь, если он тёплый.

Внезапно вокруг стало темнеть. Быстро. Даже не темнеть. Мрак окружал кольцом и сжимался. Не ветер, не движение, а просто мрак заполнял вокруг меня всё больше пространства. В глазах всё темнее. Понимая, что это просто я перестаю видеть, напряг глаза, но бесполезно. Может, это последствия обострённого зрения? И тут я услышал...

Шагах в тридцати впереди копытами по преющей листве идёт шакс. Медленно, не спешит. Вот он резко выдыхает – копыта стукнули по дереву. Дальше тупали тихо, но звук идёт сверху – шакс передвигается по большим веткам. В этом странном лесу так сможет даже человек.

И чем шакс ближе, тем темнее в глазах. Это его работа. Скоро он потушит свет в моих глазах полностью. Я могу, конечно, срубиться вслепую, даже с растянутыми нитями, но не с бойцами такого уровня. Да я даже не знаю, на что они способны.

− Мардух, помоги, − еле слышно прошептал я, когда исчезла даже маленькая точка света, поглощённая тьмой. – Защити и спаси в бою, чтобы я свершил больше славы воина!

Тёмная пелена спала как оборвавшийся парус.

− Поможет! – Шагах в пяти от меня с ветки спрыгнул шакс, тупнул копытами в почву. Серый, с обычными для всех шаксов ядовитыми жёлтыми глазами. Из-за плеча выглядывает рукоять меча.

− А чего ты один? – спросил шакс с ехидцей.

Спокойствие... В голове всплывал грустный мотив одной давно забытой песни.

Я молча наматывал боевую цепь на правую руку, даже не встал. Не поднимал взгляда, пока не застегнул цепь.

− Не хочешь говорить? А ты непослушный!

− Конечно непослушный, − вставая, я подхватил щит, сжал кожаные ручки до боли в суставах.

Справа движение, слева... Три шакса пришли. Мне хватит с головой. У того что слева, за плечами тоже меч. Противник с правой стороны держит в правой руке внушительный кистень.

− Чего меч на боку носишь, дурик? – продолжил шакс наш разговор. – За плечами же удобнее. Ах, да! – Он усмехнулся. – У тебя же там ножички!

Нужно шаксу задурить голову, выманить на простоту и разрубить башку, пока не подтянулись остальные.

− За спиной можно носить меч, когда близко нет врагов. А когда они рядом, ты проиграешь, если начнётся бой.

− Ты считаешь, − шакс говорил с надменной улыбкой, − что я тебя зарублю позже, чем ты меня, потому что меч у меня за спиной?

− Конечно, ты тупо проиграешь, как последний крестьянин!

Раздался зловещий скрип – это шакс стирал от злобы зубы. Враги уже стояли по сторонам, так что спешить некуда, нужно вытягивать шакса на поединок, и это мне уже почти удалось.

− Вошнак, крикнешь, это для нас будет сигналом, – сказал мой фронтальный противник тому, что справа, делая с этими словами два шага ко мне. Его шаг – как полтора моих!

− Вошнак? – посмотрев вправо, я специально криво улыбнулся. − Если бы я с вами пообщался немного, так бы разозлил, что вы бы раскалились от злости. Вошь у нас означает паразита в волосах. Так что, Вошнак, ты пока не нападай, мы с твоим дружком немного потанцуем!

Теперь заскрипело и справа. А потом раздался крик-вой, зловещий, служивший сигналом к началу боя. Пальцы правой руки и до этого слабо подёргивались, судорожно схватили рукоять меча. Я рванулся вперёд, потому что, каким бы быстрым шакс ни был, буду бить прямо из ножен, снизу. И у него есть только один шанс − отскочить назад. Пока мой меч молнией блеснул из ножен, шакс разорвал немного расстояние, отскочив, но я тоже бежал на него, при этом успел заметить, что остальные шаксы стоят на месте – признают честный бой.

Он только наполовину вытащил меч из-за спины, когда я, вложив в удар всю силу кисти и предплечья, снизу рассёк лицо. Вернее, не лицо, а пол головы.

Готов.

Остались двое, они сразу ринулись ко мне. Вернее, прыгнули, в мгновение ока оказавшись рядом. Тяжёлый набалдашник кистеня свистел над головой – хорошо я разозлил Вошнака. Удар оглушил! Прибью Маору, за то, что так обострил мой слух! Казалось, перепонки залетели в мозг. Еле успел отбить клинком чужой.

Кувырок.

Шаксы опять рядом. Мощные удары, от которых у меня сразу заныли руки. Щит глухо гремел не хуже колокола. У меня хватало скорости лишь отбивать удары и закрываться щитом. Скорость шаксов оказалась невероятной даже для меня. Бить времени нет, пару раз отклонился от ударов, остальные блокировал. Кистень и меч – страшная штука в руках таких бойцов. Кистень гудит так, что воздух шипит. Я не успеваю... Всё начинает замедляться. И тут я увидел странную вещь! Шакс с разрубленным лицом встал и сложил лицо руками вместе. А черная кровь лила ручьём толщиной с мизинец, медленно падая на листья и разлетаясь в стороны. Принимая клинок на наручь с цепью, увидел ещё одного шакса, спешащего к нам с двуручным мечом в руке. Если он ударит сверху, я сложусь вместе со щитом. Силы у этих серых тварей много.

Пора действовать. Я раскрылся, будто лопнул плод шуги. Щит полетел в бойца с кистенём, а брошенный меч острием вонзился в горло второго. Выхватив из-за спины нож, я швырнул его в живот того, что собирал морду в кучу, второй хотел бросить в шакса, спешащего на помощь, но он был шагах в семи, и увидев, что я потянулся за ножом, на ходу резко уклонился. Он будет качать маятник, так что пора уходить в аму. Прежде я развернулся кзаплечнику, а затем использовал прану для рывка.

Щит ещё еле заметно падал на землю, когда я, пропахав коленями почву возле заплечника, выхватил череп. Окровавленный шакс ближе всех, рывок к нему. Он ещё не боец... У его ног лужа крови, в которую я и воткнул череп, от удара брызги полетели мне в лицо.

Моё тело, казалось, сейчас рассыплется от таких быстрых движений в аме. Встаю, выхватываю меч шакса, что он так и не достал из-за спины. Оба противника уже почти рядом со мной. Ближний держит в руках два меча – один мой. А из горла чёрная кровь заливает грудь. Но он как-то остаётся в строю.

Второй раскрутил кистень над головой.

Рванув вправо, я пытался выиграть время. Шаксы уже двигались быстро – третий подтягивается. Без щита сейчас меня выпотрошат себе на потеху.

Я лишь успел заметить, что там, где череп в луже крови, возник синий круг, точно такой , как в комнате, когда меня вызвал Терзанай.

− Шуэшхат! Терзанай! Шуэшхат! Сэлта! – прокричал я из последних сил, прячась за ствол дерева от кистеня, ещё и умудрился отбить сбоку удары мечами.

Не знаю, ждали они вызова, что ли. Первым появился Терзанай в чёрных лёгких металлических доспехах. Миг – размытая фигура, и вот он стоит с посохом-копьём. Вернее, на посох с другой стороны приделан длинный наконечник-клинок яри.

Просев на ногах, Терзанай ударил шакса, собирающему морду в одно целое, локтем в горло, отчего этот полутруп упал. Затем из его посоха вылетел белый заряд, ударил в того шакса, что с кистенём. Он глупо вскинул руки, пока шакс оборачивался, появилась Сэлта. У неё было два посоха яри, но она была без доспехов, в длинном голубом платье с глубокими вырезами внизу по бокам. Впереди волосы на голове сплетены в две косы, но как-то красиво, похоже на загнутые рога. И вот эта Сэлта в прыжке врезала подбегающему шаксу с двуручным мечом в голову пяткой с разворота так, что он затылком воткнулся в почву. А меч так и держал занесённым над головой, когда падал.

Я в это время атаковал шакса, у которого в горле была дыра от моего меча, а сам магический клинок был в руках этой нелюди. Отбив несколько ударов моего клинка, он обессиленный упал на колени. Вяло поднял руку, пытаясь закрыться от удара сверху, но не успел – я был безжалостен, раскроил рогатую голову пополам.

Бой был окончен. Я не видел, как Терзанай расправился с тем шаксом, что так упорно махал кистенём, но он лежал неподвижно.

− Быстро вы! – сказал я. – Сэлта! Ну, ты и бьёшь ногами! Как молотом. Я, наверное, так не смогу.

− Нормально она бьёт, − сказал Терзанай. – Тренироваться нужно. А быстро... Мы тебя ждали в таком месте, где время – понятие относительное. Оно в том месте будто есть, но на самом деле его там нет. Вот такие вот кренделя.

− А мы тут все выжили. – Я подобрал меч, нож так и торчал в животе шакса с разрубленной головой. Вытащив его, даже не вытирал – воткнул в ножны за плечами. Затем подобрал ещё один меч. Буду драться двумя, если что. Тем более, шаксов меч непрост – клинок зеленоватый, еле заметно мерцает.

− Это хорошо, что выжили. Видишь, они не пошли с тобой. Такие вот друзья.

− Надо идти к ним, какие бы они ни были. Вы тоже мне такие же друзья, до первой развилки.

− Это точно, − Терзанай разглядывал валяющихся шаксов. И тут я заметил, что они истаивали, исчезали, но постепенно.

− Что это? Что с ними? − я вскрикнул от изумления.

− Они же бессмертны, Мегед. У нас времени сутки, пока они восстановятся. За это время нужно добраться до дерева. Иначе ещё раз придётся с ними срезаться. Тут только четверо, их ещё девять. И скорее всего, они сейчас возле наших друзей. А может, к нам прибегут скоро.

− Пошли к нашим, быстрее! – я побежал из леса. Но увидев, что новоявленные маги не особо спешат, перешёл на быстрый шаг.

− Не спеши! Возьми лук! – Терзанай был спокоен, будто сейчас и не было боя. А за плечами у него я разглядел лук и колчан со стрелами.

− Зачем мне лук? – сказал я недовольно. – Стрела шакса не возьмёт!

− Это смотря какая стрела! – первый раз в этом лесу раздался голос Сэлты. – такая стрелка выбивает шакса напрочь из строя. А ты ведь храмовник. Вот и покажи шаксам, что такое настоящий лучник!

− Это я умею! Покажу им мастера стрелкового боя!

− Ну, вот... − с самодовольной улыбкой Терзанай снял лук и колчан, полный черных стрел, протянул мне.

− Хороший лук, мощный! С такого я запросто пробью лёгкий доспех, если наконечник будет острым.

С этими словами я пошёл к камням. Когда мы вышли на край леса, то увидели, что Маора, Элама и Матэс стоят спина к спине у камней, а вокруг штук семь шаксов стоят по кругу, но не нападают. И было сразу ясно, почему. Маора держал руки кверху, а над троицей кружили камни. Никто не знал, куда их Маора бросит. Поэтому, наверное, шаксы стояли в нерешительности. А может, не знали, как лучше атаковать. Но то, что против семи шаксов друзья не выстоят, это теперь мне понятно – в лесу это мне доходчиво объяснили.

Из облаков упали ещё двое шаксов. Земля дрогнула, а нас обдало волной воздуха, когда они приземлились.

− Я же говорил, будет девять, − сказал Терзанай с одышкой, в гору подниматься в его возрасте непросто.

− Вперёд! – крикнул я и ринулся спасать троицу.

Все шаксы повернулись на голос как по команде. А я бежал, повернувшись, увидел, что Сэлта тоже спешит, а вот Терзанай не особо торопится. Хотя доспехи на нём лёгкие, ему тяжеловато даётся быстрая ходьба.

Три шакса пошли мне навстречу. Остальные сжимали кольцо вокруг троицы, но пока не нападали.

Я схватил из колчана три стрелы, зажал на концах между пальцами. Сейчас враги познают мастерство одного из первейших лучников храма Мардуха.

Резко остановившись, натягивал тетиву, а стрела уже была на неё наложена в один миг. Но это сказывается труд, долгие и упорные тренировки.

Выстрел − первый шакс вильнул. Только стрела возилась в цель, я уже натягивал тетиву, ловко наложив стрелу со следующего пальца, после второго выстрела придержал дребезжащую тетиву.

Третий шакс остановился, что-то крикнул, повернувшись к сородичам. Те бросили троицу и дружно побежали к нам. В это время кричавший уже упал со стрелой в горле. Маора бросил камни вслед бежавшим. Двоих зацепило по спине, головам. Вскинув руки, они попадали. На ногах осталось четверо шаксов, всего четверо, а нас шестеро. И я уже держал между пальцами ещё три стрелы.

С двух сторон мы двинулись в атаку. Я выстрелил три раза, но было далековато, поэтому двое шаксов легко увернулись от стрел, а третий даже поймал стрелу в полёте. Зато впереди меня уже шли Сэлта с Терзанаем. Да с таким войском и луком мы двадцать шаксов уложим!

Я застрелил ещё одного шакса, двоих по-быстрому закидали морозными шарами из посохов Терзанай с Сэлтой. Последнего добил Маора, разбив грудную клетку валуном.

− Шаксы отбросили копыта! – довольно воскликнул Терзанай. – Первый раз!

− Что первый раз? – спросил я.

− Победили их первый раз, − ответил маг.

− Так ты что, тут не впервой?

− Конечно! Четвёртый раз. Но это того стоило! Если бы не я, победили бы вы тринадцать шаксов? Да никогда! А именно столько и охраняет лес. Теперь сутки все желающие могут проходить спокойно.

− Матэс, что ты делаешь? – громко спросила Элама позади нас. Повернувшись, мы увидели странную картину: Матэс сидел на траве, упёршись ногами в голову и плечо шакса, которому перепало камнями, душил ремнём. От усердия даже высунул язык.

− Он живой! – лишь ответил он, не ослабляя хватки.

− Брось! – сказал Маора.

Ослабив ремень, Матэс встал. Шакс, лежащий до этого неподвижно, открыл глаза и сел, потирая шею.

− Как-то вы ловко нас выбили. Ну, ничего, считайте, что это была разминка, мы ещё вернёмся! А пока, чтобы вы не скучали, познакомьтесь с Тороком!

− Это ещё кто? – спросил недовольно Терзанай. − Сказано же − шаксов пройдёшь, к Древу попадёшь!

− Молчи, плут несчастный, − всё также потирая шею, проговорил шакс, − ты обманом бессмертие не получишь. И за это душу твою присоединим к сонму обречённых! А сейчас Торок!

Только он успел сказать последние слова, как Сэлта, развернув посох, воткнула клинок-яри ему в горло. Это не особо действует, поэтому я подошёл и, достав меч, снёс голову, покатившуюся к лесу.

А оттуда к нам уже шёл демон, большой, с огромной двухлезвийной секирой в руках. Оружие такое большое, что ручка будет выше меня. Лезвия переливаются алым цветом, будто живые.

Чёрный крылатый демон с красными, будто магма, глазами... Этот будет пострашнее шаксов.

− Рассредоточьтесь! Нападайте со всех сторон! – прокричал я, а сам уже наложил стрелу на тетиву.

Выстрел, второй – ноль реакции, но стрелы входили в грузное косматое тело. Все бойцы обтекли его красиво, демон пару раз маханул секирой, но Матэс, попавшийся на пути, перекувыркнулся сверху пролетавшего лезвия.

Маги били его с расстояния из посохов. У Терзаная и Сэлты шары белые – морозные. А у Маоры чёрные, жуткие. Но демон лишь истошно рычал, а когда в него попадали чёрные шары, дёргался, будто его больно ударили.

И он пошёл на Маору. А мы дружно насели со всех сторон, как саранча. Элама даже запрыгнула на руку, но отлетела, когда демон замахивался. Он выкрикнул какое-то трудно произносимое заклятие, нас всех отбросило воздушной волной шагов на десять.

У меня стрелы кончились, вскочив и выхватив меч, я бросился в атаку. А Маора, увидев летящую сверху алую секиру, побежал. Не нужно было ему убегать, если бы уворачивался, может, вышло всё по-другому. Лезвие догнало его, врезалось в спину так, что верхние руки залетели назад. А мы насели на демона все: кто рубил, кто пускал из посоха смертельные шары.

Демон понял, что обречён. Швырнул секиру в кашита, но тот не зря прыгучий, распластался на земле, ручка лишь задела слегка его шкуру. А в это время демон копытом наступил Маоре на голову. Мозги брызнули как мякоть из арбуза. Через пару ударов сердца демон гулко грохнулся рядом с убитым магом.

− Но ведь мага же можно воскресить! – с отчаянием воскликнула Элама. – Если его не сожгли, то можно вернуть Маору к жизни!

− Если так мозги – в плюшку, то нельзя, − сказал Терзанай. Мы взглянули на Сэлту с надеждой. Она пожала плечами.

− У нас сутки времени, − сказал Терзанай. – Нужно как можно быстрее идти к дереву, да не заблудиться там в трёх деревьях. Конечно. есть тропинка, непонятно, кто ходит по ней, может шаксы. Но через сутки шаксы восстановятся, демон этот тоже.

Я вытянул две стрелы из тела демона. Наконечники рассыпались, как только я их достал.

− Стрел у меня больше нет. Поэтому нужно торопиться к дереву. Если получим бессмертие, нам никакие шаксы не страшны!

Эти стрелы, − сказал Терзанай, смотря на расплющенную голову Маоры, − разрушают структуру тела шаксов и демонов. Поэтому демон не смог спрятаться от нас в песок или скалу.

− Как ты там, в лесу? – подойдя, участливо спросила Элама.

− Да нормально. Вон, видишь, люди пришли, помогли. А может, и не люди, смелы всякие, маги. А люди в это время сидели возле камней.

− Ладно, тебе, знаешь же, что я бы там не выжила.

− Знаю... понимаю.

Лишь сейчас начало доходить, что я даже не понял, когда кончился дождь. По-моему, когда вышли из лесу. Может, он закончился и раньше, просто под деревьями капало с листьев.

− Так! – Терзанай взял на себя роль лидера. – Я, Сэлта и Элама сейчас идём в лес. Тут совсем недалеко есть небольшое озерцо, к которому ведёт тропинка. Мы займёмся добычей мяса и разожжём костёр. Вы, − он посмотрел на нас с Матэсом, − закопайте мага. Да, будете идти в лесу, не сходите с тропы и ничего не трогайте руками! Этот лес опасен.

− Всё-то он знает, − пробурчал Матэс, когда Терзанай с женщинами отошли подальше.

− Он же сказал, что не в первый раз здесь. Интересно, он смывался или его тут убивали?

− Кто знает? Если тебя или меня здесь убьют, то это будет навсегда. Нас-то никто не воскресит.

Мы рыхлили мокрый песок ножами и выгребали руками. Медленно выползающие корни безжалостно рубили ножами и отбрасывали подальше. Яму выкопали неглубокую, затем опустили туда тело мага. Матэс, скорчив мину отвращения, осторожно сгрёб сандалиями туда же мозги.

Молчали, пока не закопали. Отряхивая ладони от песка, я попытался сказать прощальную речь.

− Да... шёл с нами маг четырёхрукий. Видно, не суждено ему было получить бессмертие.

− Всё равно, спасибо ему... − тихо сказал Матэс. – Без Маоры мы бы сюда не дошли.

После этого мы сложили у изголовья могилки кучку из небольших камней.

В лесу было сумрачно, впрочем, как и раньше. Мы шли строго по тропинке. Встречались тут разные диковинные кусты и деревья, которых мы раньше никогда не видели. Попадались маленькие деревья, похожие на кувшины причудливой формы, с гранями по бокам. Одно ярко-синее растение походило на большущий цветок, длинный бутон которого лежит на почве.

Ещё недалеко от тропинки расстилался громадный природный ковёр, похожий на мох, только синего цвета, в центре которого было что-то похожее на перевёрнутый колокол. Если сказать проще, большая глубокая чаша, в которой виднелась жидкость. Оттуда исходил приятный запах, будто кто-то пёк сладкое печенье.

− Уф-ф... − выдохнул кашит. – Как я хочу есть!

− Пошли! Не отвлекаемся!

Как и предсказывал Терзанай, тропинка вывела к небольшому озерцу, чуть в стороне от берега, потрескивая, горел костёр, гоня вверх плотный столб дыма. Озеро не было большим, оно казалось странным из-за мутно-красного цвета воды.

− Смотри, они разожгли костёр, несмотря на то, что всё вокруг мокрое насквозь! – на лице кашита было написано неподдельное удивление.

− Да, с листьев ещё капли иногда падают, я сам удивлён, хотя, наверное, древесина тут сильно смолистая.

Возле костра в гордом одиночестве суетилась Элама,.

− А где Терзанай с Сэлтой? – спросил я.

− Они смотались домой, − Элама всё подкидывала сырые толстые ветки в костёр.

− Как это смотались? Почему? – Я уставился на кучу мяса, лежащего недалеко от костра. Это наши приятели уже успели нарубить толстые кольца с огромной змеи, наподобие той, что мы видели на дереве. В стороне валялась отрезанная голова и кишки. – Когда вы змею успели убить-то?

− Змею... Да это Сэлта, пока я нарубила веток, она уже её приволокла. Сильная эта магичка. А домой они отправились, чтобы пойти в Гильдию чёрных магов и взять там что-нибудь эффектное против шаксов. Терзанай сказал, что не видит дороги, да и я тоже ни бум-бум. Никакая магия тут не помогает. И возможно, мы быстро из этого леса не выберемся. В простом лесу хоть можно определить, где север-юг. Или по солнцу ориентироваться. А тут ни солнца, ни мха на деревьях. В общем, можно и заплутать по-взрослому. А шаксы через сутки восстановятся!

Костёр горел жарко и дымно – из сырых веток выделялся густой сок, шипел и пузырился.

Воткнув в почву две рогатых ветки, я срубил ещё одну ровную, приспособил под вертел, оставив с одного края ручку, чтобы было удобно его проворачивать. Нанизали на него нарезанные куски мяса, устроили над огнём. В воздухе постепенно распространялся аппетитный запах, заставляющий пускать слюну.

Мы сидели у костра довольные. Всегда так: после боя почему-то взбудораженное состояние, люди радуются, шутят. Хотя... где-то есть трупы тех, кто совсем недавно был рядом.

Жизнь налаживалась: одежда на нас сохла, у костра тепло, кушанье готовилось. Сейчас ничто не тревожило: шаксы уничтожены, пусть и на время.

Отхлебнув из меха тёплой воды, я поглядел на озеро.

− Эту красную воду пить, думаю, нельзя.

− Да, проглотишь лягушачью икру – заведутся головастики в животе. Или ещё какая-нибудь гадость похуже!

− Каких только существ не бывает на Алгоре, − тихо сказала Элама, глядя на огонь. − Взять хотя бы эту змею. Ни рук, ни ног. Но она двигается, даже охотится на людей и животных.

− Это ещё не так удивительно. – Ты же видела тех великанов-рыканов в Подземье? Так вот, они раньше были людьми.

− Не может быть! У них один кулак больше моей головы!

Мне норнг сказал. Просто этих людей кормили чем-то таким, отчего они так выросли. Правда, непонятно, сколько в ихних здоровенных головах мозгов. По-моему, они не умнее животных.

− Но как такое возможно? Тут задействована магия. Им, наверное, давали магическое зелье.

− Не обязательно, − с видом знатока сказал Матэс. – Я вот пчёлами люблю заниматься. Могу полдня на пасеке торчать или по лесу бродить, искать дичники. Вот как вы думаете, сколько в улье пчёл?

− Я неграмотная, − сказала неуверенно Элама, − читать не умею, но деньги считаю хорошо.

− Да много, − сказал я. – Наверное, целая тысяча.

− Ага! До ста тысяч! И это в одном улье, вот так!

− А кто же их всех посчитал? – изумился я. – Это же, как их считали-то?

− Да просто. Дымом умертвили всех в улье, потом дохлых пчёл и пересчитали.

− Умно, − сказала Элама. − Одного жулика поймали, тоже хитро соль продавал. В середину мешка ложил мешок поменьше раза в два, с песком. И продаёт, а потом уезжает. Правда, когда его изловили, отрезали левую кисть и правую ступню. Жалко его было, но закон неотвратим.

− Это хорошо, но Матэс, чего ты за пчёл разговор завёл?

− Да я к тому, что вы говорили, будто из человека подземной едой великана выращивали. Так вот, пчёлы из одинаковой личинки с помощью разного питания могут вырастить матку, а могут простую рабочую пчелу. Так что может быть и такое, что в Подземье вырастят великана.

− Как интересно! – воскликнула Элама. – А чем матка отличается от простой пчелы-то?

− Ну, она больше в два раза, да ещё откладывает в сутки до двух с половиной тысяч яиц.

− А я думала, что пчёлы сами нарождают новых пчёлок, − сказав это, Элама потупилась, вздохнула.

− Ты чего? – спросил я.

− Мне как-то Маору и не жалко, − тихо сказала она.

Я проворачивал вертел над огнём и думал о её словах. Интересно, а меня бы ей было жалко?

− Не успела я к нему привязаться, − продолжила она. – Хотя... он меня вылечил, когда у горы великан пнул.

− Там вылечил, − сказал я, − а когда в Подземье зашли, сразу норнгам и отдал на откуп. Ты же помнишь, что он нас всех усыпил. А потом где ты оказалась?

− А чего ты сразу не сказал? Я бы ему всё в лицо высказала!

− Вот Ворона жалко было, − тихо сказал кашит.

− Да... и странно мы его похоронили. Не на кладбище, да ещё в теле волкодлака, – голос Эламы дрогнул. – Я вспомнила одну историю про кладбище, замковая повариха рассказывала. Мы частенько по вечерам судачили у очага. – Элама слабо улыбнулась.

− Раз улыбаешься, − проговорил Матэс, − значит, история интересная. Расскажи и нам.

− В общем, повариху зовут Мартина. И потеряла она мужа в двадцать семь лет. Он был при дворе и ради шутки разозлил вараниса. Ящер ему ногу и откусил. А пока его нашли, кровью истёк, бедняга. И сильно любила своего мужа Мартина. Убивалась из-за его смерти, каждый день на кладбище пропадала. Рассказывала, что снится ей муж постоянно. Так вот, один раз пошла она на кладбище да и уснула на лавочке, скорбя возле могилки. Просыпается, а вокруг темень, лишь звёзды дают кроху света.

Каменные надгробия и могилки, такие безобидные днём, сейчас казались чем-то страшным до безумия. Жутко стало Мартине, бегом она с этого кладбища подалась. Выбегает на крайний ряд могилок – глядь, а мимо идёт кузнец – здоровый такой мужичонка. Смелый был, не боялся мимо погоста ночью пройти. Мартина бегом к нему, а он её как увидал, да как рванул с перепугу. Лишь дико орёт на бегу.

Больше он мимо кладбища, наверное, не пойдёт, − хихикнув, сказал кашит. – Небось, ещё и в штаны наложил.

− В таких случаях говорят – чуть не наложил, − с улыбкой сказала Элама.

Я молчал, следил за мясом, а оно уже почти прожарилось, сочилось аппетитными пузырями.

− А у нас одна байка ходила, про ведьму-кашитку по имени Брусида, которая просидела три ночи на кладбище.

− А чего сидела-то? – спросил я. – Мертвецов восставших ждала, что ли?

− Почти угадал. – Сделав паузу, Матэс продолжил. – Жила у нас в деревне у замка ведьма Брусида. А у нас дочка мельника с ума сошла на время. Потом в голове у неё прояснилось. Но история такая: она утверждала, что её у кладбищенских кустов вечером мужик какой-то снасильничал, а потом, хохотнув, сказал, что он покойник с погоста. А у ведьмы мужиков давно не водилось, страдала она от недостатка внимая сильного полу. Страшненькая была. Так вот, сделав любовный приворот, пошла ведьма на кладбище.

− Да... странно у вас, кашитов. У людей бы так ни за что никто не сделал, − перебил его я.

Матэс многозначительно посмотрел, но продолжил.

− Просидела Брусида ночь – никто не появился. Вечером второго довелось Нику кожемяке проходить недалеко от кладбища. И тут появляется из кладбищенских кустов Брусида и так нагло спрашивает: ну что, тут завалишь, или возляжем за кустами?

− Аха, ха! – Элама широко улыбнулась. – Представляю этого кожемяку, если он ведьму эту не узнал!

Замолчали... я всё проворачивал временами вертел. Мясо, наверное, уже было готово, но я не спешил – пусть ещё прожарится, вдруг оно не очень съедобно.

− Мегед, а ты что расскажешь? − тихо спросила Элама.

− Да что? По нашим кладбищам никто не бегал. И вообще, у нас в склепах хоронят. Я ведь северный житель. Просто занесла сюда судьбина. Могу про склеп рассказать историю. Но она очень грустная.

− Не! Грустного не нужно, расскажи что-нибудь хорошее.

Первое, что мне пришло в голову – это случай на Медвежьем острове.

− Могу рассказать про медведя, который рычал в кустах.

− Давай про медведя. Может, мясо уже можно есть?

− Нет, пусть лучше прожарится. Дело было так... Было тогда мне лет пятнадцать, мы с Тамриком рыбачили на медвежьем острове. Своё название остров получил оттого, что там было много малины. В сезон, когда она созревает, туда часто заглядывали медведи, лакомились. В это время, конечно, никто не рыбачил там: медведь – зверь опасный. Кто говорил, что один с вилами на медведя ходил – врёт. Потому что взрослый медведь пробивает с разгона стену в сарае, если она не из брёвен, а из досок. А ударом лапы плющит взрослому мужику череп.

А в остальное время года там рыбачили смелые подростки, такие как мы с Тамриком. В принципе, рыбалка заключалась в охране двух морд...

Лица Эламы и кашита вытянулись от удивления.

− Ничего не понял, − сказал Матэс недоуменно. – Рыбачить, охраняя морды? Может, объяснишь?

− Так называют ловушки, куда заплывает рыба, а выплыть не может.

− Аааа... ясно. У нас такое называют плетеня.

− Принцип ловушки – такой плетённый из прутиков короб, ставят в основном на перекатах. По бокам два отдельных щита-крыла из веток, чтобы больше рыбы заходило в морду. Всё это крепится колами, вбиваемыми в дно. Раз в день морду поднял, улов вытрусил – и всё, полный мешок рыбы. Но из соседнего храма повадились у нас эти самые морды воровать. Вот и охраняли мы ночами, а днём в храме отсыпались. Приходим как-то вечером на дежурство, а морд нету. Спёрли днём, сволочи. Разозлились мы с Тамриком, решили пойти к соседям, да стащить морды у них. А если наши найдём – вообще рожи понабивать. Идём мы, значит: ночь светлая – луна аж сияет. Я что-то рассказываю, и тут Тамрик так тихо говорит: Мегед, медведь! Я поднимаю голову и обомлеваю со страху – в десяти шагах стоит на четырёх лапах и смотрит на нас годовалый медведь. Мы стоим, он смотрит...

− И что? – в нетерпении спросил кашит. Осторожность и охотничий инстинкт у них в крови.

− Наверное, мы просто не поняли сразу, что нужно пугаться. А медведь так как-то полубоком побежал в лес. Красиво... И тут Тамрик на меня смотрит и говорит: а вдруг недалеко его мамаша? И мы разворачиваемся и бежим! А самим смешно, бежим-то мы медленно. Медведи раза в три быстрее нас бегают. А мы мчимся по тропе и смеёмся. Просто ситуация такая необычная.

− Если бы там медведица была, вам бы было плачно! – сказал Матэс. – Повезло вам.

− В общем, пришли мы без морд, злые вернулись в храм. Утром будит меня Герфин, спрашивает: Мегед, там, на Медвежьем острове сейчас как? Шалаш ваш стоит? Просто у меня сегодня день рождения, хотели там с пацанами отпраздновать, винца попить. Тем более наставник приболел, поставили старшим Таравана. Я с ним уже договорился.

− Я даже уже понимаю, почему ты про медведя рассказываешь, − сказала Элама. – Они сейчас пойдут на остров, там будут сидеть на деревьях, а медведь выпьет ихнее вино.

− Не угадала, − сказал я. Затем продолжил. – Смотрю я на Герфрана. Настроение что-то у меня хорошее. Говорю: если хочешь, можешь идти, но мы оттуда вчера убежали, потому что за нами гнался медведь.

− Что мне ваш медведь! Я вообще-то их не боюсь! Батя мой на вилы их как любую дичь насаживал, один на медведя ходил! Я тоже, если что, вилы боевые с собой прихвачу.

В общем, пошли они днём на Медвежий остров. А я, прихватив тёплую куртку, пришёл через время к Тамрику. Объяснил, что хочу попугать зазнайку Герфрана и его компанию. Медвежий остров, как и положено любому острову, находился посреди реки. И вот мы с Тамриком пробрались на него по дальнему перекату, зашли от зарослей малины к своему шалашу, который стоял на поляне. А там болтовня, крики: подвыпившие друзья Герфрана громко разговаривали наперебой у костра.

− Надевай куртку, ломись по кустам, а я буду рычать, − прошептал я Тамрику.

Он накинул куртку, затем с разгона упал в сухой куст валежника. Раздался такой хруст, что мне самому чуть страшно не стало. И тут я зарычал. Никогда не думал, что будет так похоже на медведя. А Тамрик уже влетал с разгона в другой куст. В общем, когда мы вышли на поляну, чтобы посмеяться вместе с Герфраном, то увидели только вино и закуску. Да ещё самого Герфрана, улепётывающего по перекату. Вернее, он уже выбирался на берег, даже не обернувшись, исчез в кустах.

− Вот вы там посмеялись, наверное, − сказала Элама.

− Да уж, потом попили винца, поели. Всё равно ведь никто за ним не придёт. А посмеялись больше всего мы дома, когда нам все друзья Герфрана, да и он сам, рассказывали, каким был огромным и бурым медведь.

− Мегед! Снимай мясо! – требовательно промолвил Матэс. – Я сейчас свой язык проглочу!

− Готово мясцо, готово! – Сняв тяжёлый вертел, я ножом стащил куски пахучего прожаренного мяса на три крупных листа, которые Элама заблаговременно расстелила рядом со мной.

Мы ели горячее мясо жадно. Мягкое и сочное, оно сейчас казалось самым вкусным блюдом на свете. А может, так оно и было. Хотя... когда сильно голоден и хлеб – вкуснятина.

Когда наелся, верхние веки стали сами опускаться, будто кто-то их легонько прижимал пальцами. Элама зевала, перед этим тихо сказав, что это очень вкусное мясо.

− Матэс, Элама, отдыхайте, я первый подежурю, − сказал я. Никто не спорил, Элама заснула сидя, опустив голову на грудь, а Матэс улёгся у костра набок, свернувшись калачиком.

Тишина...

Странный этот лес. Ни мошкары, ни птиц. Паутины тоже нигде не видел, да и кого ловить тут паукам? Значит, и пауков здесь тоже нет. А кого тогда едят большие змеи? Хотя, слышал я пару раз странные звуки вдалеке.

Огонь, нужно следить за огнём. Буду бросать горящие головешки в хищников, если они вдруг появятся. Но пока тихо, Матэс мирно сопит, Элама вздрагивает во сне.

Я честно продежурил немало времени, борясь со сном, думал о своей жизни и о нашем походе за бессмертием. Оно, если подумать, не совсем и благо, потому что при бессмертии ценность человеческой жизни теряется. И человечности во мне станет меньше, потому что я перестану сочувствовать смертным. Да разве это будет тогда важно? Главное, что я не умру, не состарюсь!

Честно отдежурив, разбудил Матэса. Недовольный и сонный, он сел, пробурчав, что уже не спит, уставился на огонь.

Я прилёг набок на подсушенную теплом костра почву. Немного понаблюдав за кашитом и удостоверившись, что он не спит, я закрыл глаза и сразу провалился во тьму.

Проснулся оттого, что где-то вдалеке ругалась Элама. Так бранится человек, если влезет ногами в грязь. Матэс спал, его припорошило серым налётом – весь дым шёл в его сторону. Костёр уже превратился в серую кучку пепла, но по краям тлеющие сырые ветки ещё слабо дымили.

Вокруг было также полутемно, поэтому вставать не хотелось. Тем более Элама просто ругается. Но почему?

Поднявшись, прихватил второй меч.

− Матэс, что-то Элама ругается! – сказал я.

− А где она? – Оглядевшись, кашит поднялся.

− Там,− я пошёл на голос.

− Ну и пусть ругается! – кашит встал, взяв мечи, крутанул. – Пошли поглядим!

Элама опять негромко выругалась, а потом крикнула: − Мегед, Матэс! Идите сюда!

− Вовремя мы, − сказал семенящий позади кашит, затем крикнул. – Идём уже!

− Всё предсказуемо! – сказал я, увидев Эламу на природном синем ковре, подобный которому мы видели в лесу раньше. Такая же чаша-колокол, в которой жидкость. И посреди этого ковра стояла Элама босиком. Её сандалии в стороне, в шаге друг от друга. Элама не двигалась: держала в одной руке меч, а в другой мех, в который, видно, хотела набрать жидкости из этой природной чаши. От этого перевёрнутого колокола тоже пахло выпечкой.

− Я прилипла здесь! – сказала Элама отчаянно.

− Молодчина! – ответил я сердито. − И чего тебя сюда понесло?

− Так хотела это... − она показала рукой с мехом на чашу. – Попробовать эту воду или что там!

Липкая жидкость была лишь рядом с чашей, остальной «ковер» казался сухим. Но я не хотел рисковать, чтобы не влипнуть самому, как муха в мёд. Хотя, пока тут для нас нет ничего опасного. Подумаешь, прилипнет кто-нибудь.

− Элама, я сейчас осторожно подойду, а ты пока попробуй мечом обрезать эту губку под стопой.

− Сейчас и меч прилипнет!

− Пробуй! – приказал я, сам же осторожно ступал по синему природному покрытию. Матэс тоже хотел идти, но я остановил его жестом руки. Пока мы не знаем, с чем имеем дело.

− Прилип! – Элама бросила торчащий из «мха» клинок, посмотрела на нас с отчаянием.

− Не дрейфь! Мы с тобой, − сказал я, осторожно подойдя к краю мха, который был сухим. Дальше блестела жидкость.

− Давай руку! – я подал Эламе сначала свой второй меч, затем ухватил её за кисть. Потянул с силой...

Бесполезно! Эламе будто прибили ноги к дощатому полу. В глазах её лишь отчаяние.

− Смотри, − воскликнула она, показывая клинком мне под ноги.

Увидев выделяющиеся из странного мха капельки жидкости, я среагировал моментально. Попытался отпрыгнуть назад, но сандалии уже прилипли. Тогда я быстро их расстегнул, но повернувшись, увидел, что жидкость выделилась по всему ковру. Не перепрыгну.

− Смотрите наверх! – заорал кашит.

По веткам к нам бежали чёрные длинные жуки. Если такого поставить на попа, то будет мне выше пояса. Длинные усы и большие жвала. Страшноватые создания. И вот они стали падать с веток на этот липкий ковёр, где мы с Эламой стояли истуканами. Нет, я пока не истукан − прыгнул к Эламе, чтобы стать спина к спине. Вот теперь и я влип!

Напрасно я ждал, что жуки прилипнут, как и мы. Они двигались по этому блестящему теперь мху, как по тропе. Два, три, пять, семь: много жуков! Они не спешили нападать на добычу, которая уже никуда не убежит.

Элама махнула пару раз мечом, отгоняя двух особо отчаянных атакующих жуков, но у них оказалась отменная реакция, они ловко отклонялись назад, пружиня на восьми лапах. Знали, что ноги жертвы прикованы к этому ковру-ловушке. Хитиновые крылья зловеще поблёскивали в сумраке этого странного леса.

Длинные усы подбирающихся хищников быстро и точно били по рукам, захлёстывались на кистях, затем щёлкали жвала, но не доставали. Осторожничали твари, ждали: время работает на них – мы никуда не денемся. Я уже срубил пару усов, они валялись у ног и извивались, будто чёрные змеи.

− Матэс! Отчаянно крикнула Элама. – Брось хоть меч в жуков! Убей хоть одного!

− Метающийся вдоль ковра-ловушки кашит швырнул меч мастерски – клинок прошил туловище жука насквозь, он громко заскрипел. Хищники замерли – их поразила смерть сородича. Элама решила воспользоваться этой заминкой и, потянувшись вперёд, клинком смахнула голову ближайшему жуку. Но при этом сильно подалась вперёд, поэтому упала, влипнув левой рукой. Хорошо, хоть додумалась при падении поднять вверх правую с мечом.

Теперь Элама, опираясь на две ноги и руку, в этой странной позе отмахивалась мечом. Я ничем не мог ей помочь, кашит тоже. Сейчас жуки подберутся со всех сторон. Один уже захлестнул усы на руке с мечом, но Элама чудом освободилась. Я умело отбивался, но понимал, что не смогу долго продержаться. Тем более, если жуки на моих глазах начнут пожирать Эламу.

Матэс пропал, видно, что-то придумал. А нам сейчас не до мыслей, нужно сражаться: усы, жвала – все нужно отбить, отрубить, иначе будет скорая смерть.

Над головой дрогнули ветви – я занёс меч за спину для широкого удара вверх. Ясно, что на голову мне сейчас упадёт жук!

Но нет, из листвы показалась похожая на змею длинная тонкая рука с коротким, но острым копьём. Я не ударил, потому что эта зелёная рука метила не в меня, а в ближайшего жука. Копьё ударило точно между крыльев, наконечник вылез из ребристого брюха. Жук зловеще заскрипел, остальные на миг замерли. А копьё уже пронзило второго хищника. Теперь они громко заскрипели все и дружно бросились наутёк.

− Не любьят менья! – раздался писклявый голос, затем перед моим лицом свесилась узкая зелёная и безволосая голова. Если бы эта голова не была человекоподобной, можно было бы сказать, что это змея, такая она была гладкая и зелёная. Глаза большие, носа почти нет, зато рот широкий, змеиный.

− Спасибо, что помог! – сказал я. – Кто ты?

− Имья? – с придыханием спросило существо. – Дампахалаве!

− Этот точно врежет по макушке из ветвей и не поймёшь, что произошло. Или он сейчас мне грозит? Тогда бы сначала врезал по темечку, а потом разогнал жуков.

− Кто это? – раздался в стороне голос кашита. Он стоял с двумя мехами воды.

− Моё имя Мегед!

− Дампахалаве!

− Горл это! – сказала громко Элама. И зовут его Дампахалаве! Он обитатель жарких джунглей, живёт на деревьях. В общем, не человек, но и не паук.

Горл исчез в листве. Матэс молча стал поливать ковёр водой, затем подобрал ветку, приложил ко мху. Она не прилипла.

− Он что, ушёл? – спросил я у Эламы. Она выглядела смешно стоя на трёх конечностях. Зато гордо держала поднятой вверх правую руку с мечом.

Вылив один мех, кашит был от нас уже в трёх шагах. Кинул второй мех мне. – Лейте под ноги! Я ещё схожу, воды принесу!

В общем, налив воды, мы таки выбрались из липкой ловушки.

− Горл! Спасибо тебе! – громко сказал я вверх, когда мы оказались на тропе. Он, наверное, сейчас следит за нами.

− Интересно, откуда он тут? – спросил кашит, когда мы возвращались.

− Кто его знает, − Элама пожала на ходу плечами. – Но он тут давно, наверное, раз за нами наблюдает.

− Он не только наблюдал за нами, но и спас! – сказал я.

Оказавшись у кострища, мы первым делом раздули огонь, потому что в лесу было сыро. И огнём можно защищаться от любых зверей. А лес тут неприветливый...

− Странный тут лес! – сказал кашит, когда огонь разгорелся, а ветки затрещали от жара. Он присел у костра, скрестив ноги. Мы тоже уселись поближе к огню, который успокаивал, дарил чувство безопасности.

− Я о таких ловушках не слыхивал никогда, − сказал я.

− У нас в лесу было что-то подобное, тихо заговорила Элама. − Но это был небольшой цветок. На нём всегда липкая жидкость, а жуки поедают всех, кто туда попадает, цветку же достаются останки насекомых. Может даже мышь попасть.

− Мышь... − я хмыкнул. – В этот ковёр может варанис влипнуть! И жуки эти не мышами питаются.

Я не сразу уловил движение, как будто за кашитом стоял кто-то из стекла. Еле видимый силуэт. Среагировав мгновенно, я распрямился как пружина, доставая меч. Когда я уже был на ногах, ударил в этот силуэт. Но он легко отклонился, а когда клинок прошёл, силуэт проявился. А Элама с Матэсом ничего не поняли, даже когда я закричал: − Матэс, сзади!

Серый шакс с довольной ухмылкой на морде. И он ударил ладонями дёрнувшегося в сторону кашита по ушам.

Матэс беспомощно заваливался набок, шакс отклонялся от второго удара моего клинка, а Элама только заносила меч для удара. Быстрый шакс, быстрый.

− Лови! – крикнул я Эламе, бросив ей свой меч. Сам же прыгнул на вёрткого шакса, пока он не стал невидимым. Тем более оружия в его руках не было. Удушающий за шею – этой хваткой я связал подвижность шакса. Теперь дело за Эламой.

Меня болтало с такой силой, будто я объезжал вараниса. В глазах потемнело от боли, когда ударился спиной о дерево. Но, сцепив зубы, я лишь сильнее сжал захват на шее. Ясно, что душить его бесполезно. Но Элама уже истыкала его клинком, шакс стал слабеть. Отпустив его, прямым ударом ноги отправил его лежать на почву.

− Терзанай! Сэлта! Где вы? – крикнул я в отчаянии.

Кашит лежал неподвижно, изо рта шла густая кровь. Взяв его за голову, Элама заплакала.

− Чего ты?

− Он ему голову расплющил! – всхлипывая, сказала она. Утёрла слёзы рукой. − А где маги? И сутки же ещё не прошли, правда? Откуда этот невидимый шакс?

Терзанай появился из ниоткуда, затем Сэлта. Оба с посохами, правда, клинки задвинуты.

− Опоздали? – спросила участливо Сэлта, глядя на умирающего кашита.

− Сможете вылечить? – спросила Элама.

Терзанай наклонился, потрогал голову кашита рукой.

− Его никто не вылечит. Мозги не восстановишь.

− Где вас носило? – спросил я зло. – Ты говорил, что через сутки шаксы восстановятся. Какие сутки? Мы лишь вздремнули, а они уже тут! И вообще, этот невидимый какой-то!

− Ну, они так сказали!

− Ты что, шаксам поверил?

− Ну, поверил... А что ты хотел? – раздражённо сказал маг. – Ты их расстрелял, как пьяных крестьян! А теперь они думают, как нас лучше побить. Поэтому я и пропадал! Вот, смотри!

Мы внимательно наблюдали, как Терзанай медленно кружился, произнося непонятные нам заклинания. И тут всё изменилось. Я стал видеть сквозь деревья, сквозь почву. К нам двигалось по почве два шакса. Вернее, они ничего не делали, но приближались, будто их несло течение реки.

−К нам при... − я не договорил, маг оборвал на полуслове.

− Видишь – молчи! − встречай хитро!

− Элама, меч! – Подхватив с почвы второй – шаксов клинок, забрал свой. Сжал рукояти.

− Терзанай, а ты стрел прихватил? – спросил, а сам как бы невзначай передвинулся к дереву, в которое из почвы вплывал шакс.

− Нет, стрелы будут бесполезны, скорее всего. Шаксы придумают что-то такое, что ты больше не сможешь проткнуть их стрелой.

В это время шакс вышел из ствола дерева, больше подходит слово истёк. Он не думал, что я его вижу, поэтому пропустил удар с разворота, тем более он был коротким. Но шею я перерубил сразу. Падающее тело стало видимым, как и покатившаяся в сторону голова.

− Ай, молодец! – одобряюще сказала Сэлта.

Второй шакс был ещё далековато в почве. Он остановился, затем «поплыл» обратно, развернувшись на ходу.

− Интересно, что они теперь придумают? – Вставив свой меч в ножны, поглядел с досадой на кашита. – Опять яму копать?

− Хоронить некогда, и так перебьётся, − сказал Терзанай. Достал из заплечника белый порошок, посыпал на тело. Оно стало истлевать, казалось, что быстро исчезает жар костра. – Нам нужно скорее идти к дереву, выходить из леса. Иначе... − замолкнув, он достал из кармана плоскую серебряную рыбку на цепочке, приподнял. – Она укажет нам путь! Туда! – он двинулся в сторону, куда рыбка повернулась головой.

Мы пошли быстро, вместе с Эламой на ходу бросили прощальный взгляд на испепеляющееся тело нашего спутника, которого звали Матэсом. Даже странно об этом было думать: вот сердце его совсем недавно билось и тут кашит исчезает прямо на глазах.

− Вот и осталось нас двое из прежней группы! – сказала мне через плечо Элама.

Я промолчал, лишь обернулся назад, посмотреть, не догоняет ли кто из шаксов.

Мы торопились – все понимали: чем быстрее дойдём до дерева, тем больше шансов не столкнуться с шаксами. Терзанай широко шагал по тропе, опираясь на посох, за ним семенила Сэлта, второй посох она закрепила на спине как меч. Следом шла с обнажённым клинком Элама, а я замыкал шеренгу. Нервы на пределе: мне всюду мерещилось движение, поэтому постоянно смотрел по сторонам, озирался. Недалеко от тропы росли растения в виде гусениц, похожие мы встречали у края леса. Подняв на ходу валявшуюся ветку, я швырнул её в «гусеницу» ради интереса. Ветка прилипла к усикам-отросткам, затем затрещала – усики её сломали.

Вдруг над Терзанаем из нависающей листвы высунулась перевёрнутая змееподобная голова нашего знакомого горла.

− Вам тута! – указал он зелёной длинной рукой вправо.

− Нет! – Терзанай держал в руке рыбку-компас. − Нам прямо!

− Тута! – сказал горл растерянно, ещё раз указав направо, скрылся в кроне.

− А ты уверен, что прав ты, а не горл? – спросил я.

− Ты подумай хорошо: почему этого зелёного паука не трогают шаксы? – ответил маг. – Я вот сомневаюсь, что тебе дали бы жить в этом лесу!

− Наверное, ты прав. Я ведь зарекался уже больше тут никому не верить, а вот, опять чуть не послушал чужака.

Перед нами спрыгнул горл – явился, так сказать, во всей красе. У него ног не было, лишь четыре руки, вернее, лапы. А туловище маленькое. Такой себе уродец. Если мою руку растянуть раза в три, тогда это будет подобие его лапы.

− Вам тута! – и он вновь указал направо.

− Нас уже не обмануть, − промурлыкал довольно Терзанай, проходя мимо паукообразного. Горл не сдавался, а когда я подошёл ближе, он поднял лапу, и, растерянно провозгласив «тута!», перегодил мне путь.

− Спасибо, горл! – Обойдя его стороной, я пошёл дальше.

Оглядываться я не забывал, поэтому увидел растерянного горла, так и стоящего на тропе. А тропы тут были сродни лабиринту, то расходились, исчезая в кустах, то сходились.

Дампахалаве ещё два раза появлялся, всё пытаясь завернуть нас в сторону, но маг был неумолим, верил лишь рыбке. И всё сделал правильно, потому что мы быстро вышли из леса, увидев впереди облака и подъём в гору.

− Вот! – сказал маг самодовольно. – Сквозь облака пройдём, выйдем к дереву или обратно к скалам?

− Думаю, к дереву, − сказала Сэлта. – Со стороны скал камней валяется больше.

− И подъём круче, − добавила Элама, оглядываясь вокруг.

Подойдя к облакам, Терзанай смело ступил в рваный с краю туман.

− Мы когда спускались в облаках, слушали Мегеда! – сказала Элама. − Ну, чтобы не потеряться.

− Идите в гору и всё! – раздался голос Терзаная.

Я также вертел головой, хотя в тумане ничего пока и не видел. Но всё казалось, что вот-вот из тумана появится тёмный силуэт, бьющий мечом или протыкающий копьём. Я тихо обнажил клинки, шёл готовый ко всему.

− А ты сколько раз сюда ходил? – спросил я, чтобы все ориентировались на наши голоса.

− Да сколько, четыре раза и ходил!

− И сколько раз тебя здесь убивали? – вдруг спросил я. – До меня только сейчас дошло, что если шаксы серьёзно в оборот возьмут, то портал сотворить у него уже времени не будет.

− Три раза убили, а один раз через портал удалось смыться. Но я, если честно, не чёрный маг и не белый!

− Серый, что ли? – ехидно спросила Сэлта. Вообще-то она была немногословна. Но, видно, её этот вопрос интересовал больше всех.

− Если мага моего рода не сжечь, то можно воскресить в течение двух суток. Не серый, вообще я боевой маг!

− Знаешь ли, − сказал я с удивлением в голосе, − не слыхал я что-то про боевых магов!

− А я вот такой. Если интересно, то расскажу, но не сейчас, а когда шаксы нас догонят!

− Тогда будет не до рассказов! – подала голос Элама.

− Боевому магу как раз тогда и время рассказывать!

− А ты, случайно, того... головой в дерево не ударялся сегодня? – спросил я с ехидцей.

− Молчи, мечемахатель несчастный, а то в червяка превращу, бессмертного!

Я вздохнул с облегчением, когда мы вышли из облаков – дерево Элато было впереди.

− Правильно вышли, правильно! – радостно запричитала Элама. − Только бы дойти, пока шаксов нету!

Ствол у дерева был мощнейшим, хотя настоящее его величие с такого расстояния определить было сложно. А крона... она казалась необъятным тёмным облаком.

− Всё это радует, − озираясь, сказала Сэлта. – А где шаксы? В лесу атаковать было проще, тем более их одиннадцать, а нас четверо! Да ещё демон у них злой!

− Они тебе нужны? – возмутилась Элама. − Надо быстрее до дерева топать! А может, побежали?

− Только силы потратим. − Терзанай спокойно шёл вперёд. – Староват уже я бегать. Да вы не трусьте так! Я вас спасу, если что.

− Надо быстрее к дереву! – настаивала Элама, всё прибавляя шаг, вырвалась вперёд. − Будем бессмертные, тогда с любыми шаксами справимся!

Мы шли, несмотря на жгучее солнце. Я уже повязал на голову рубаху, у Сэлты волосы были светлые, у Эламы хоть и чёрные, но она дитя жарких мест, а Терзанай достал из заплечного мешка шляпу. Кругом песок, лишь впереди дерево. Да ещё где-то на половине пути тёмная точка.

− Что это там, впереди, Терзанай? – спросил я.

Он остановился, пригляделся, лицо его помрачнело.

− Да, что... Демон стоит, нас ждёт, хвостом помахивает!

− Хвостом? Это что, другой, что ли? – спросила Сэлта. Как ни странно, она была тоже спокойна, как и маг.

− Это может быть и тот же, но в другой личине. Кстати, он без шерсти и с крыльями. Да... он ещё и в доспехах!

− Демон в броне? – с изумлением воскликнула Элама. – В первый раз слышу такое!

− Да что... Демон в истинном аватаре, бой будет знатный, наверное, − сказал я. − Тем более маги спокойны − значит, знают, что делают.

− Ага, Терзаная воскресят, если тут убьют! – Элама фыркнула.

− А нас просто не воскресят. Разница небольшая. Он уснёт и проснётся, а мы не проснёмся. И всё! Наверное, очнёмся в Ямах смерти или на Острове забвения, то уж как даены решат.

− Вы можете болтать что угодно, − спокойно сказал Терзанай, не сбавляя хода. – Но к демону нужно добраться раньше, чем подтянутся шаксы. А они подтянутся, поверьте!

− Тогда вперёд! Будем гасить хвостатого! – твёрдо сказала Сэлта. Похоже, она слишком уверена в своих силах.

Пойдёшь тут быстро! Сандалии грузнут в песок, много сил растрачивается. Но мы идём, в теле усталость, а в душе музыка. Вот оно, дерево жизни, осталось лишь побить демона, и я дотронусь до коры Элато, сорву его листья, если дотянусь до ветки.

Оглядываясь, я смотрел ещё и в песок. Не понимаю как, сквозь песок я не видел, но если там появится шакс, обязательно буду знать об этом. Магия Терзаная...

Чувство тревоги всё же не покидало, шаксов мы разозлили не на шутку – они так просто нас не оставят.

− Мегед! − тихо позвала Элама. – Мы же с ним справимся, правда?

− Глянь на магов. Они спокойны. Значит и нам нужно быть такими. Лучше смотри на дерево!

− Никогда не видела ничего подобного!

Да, это правда. Не знаю, какой там у него ствол, издалека не особо определишь. А вот крона – она раскинулась на полнеба.

− Знаешь, − сказал я, − раньше мы и демонов с шаксами не встречали!

− Да чего дёргаетесь? – Сэлта, повернулась к нам на ходу. – Одолеем его легко!

− Конечно, у тебя два посоха! – возмутилась Элама, − а у меня только мечи! Хоть и шаксовы, с мерцающими клинками, но всё равно... чтобы ими ударить, нужно подойти к демону вплотную! А какое у него оружие?

− Да какое... − не оборачиваясь, проговорил Терзанай. – у него ничего нет в руках. Но я его узнал. Это демон из рода банзоев. Они обладают сильнейшей магией. Вернее, это мы называем их способности магией. А для них убивать брошенными алыми шарами, всё равно, что для нас бросать копьё.

Что-то мне захотелось сбавить шаг, отдохнуть. Оглянувшись в очередной раз, различил еле заметную тёмную полоску вдали.

− Терзанай! Что это там позади, не шаксы ли догоняют?

Обернувшись, маг вгляделся вдаль.

− Они! Всё как я и предсказывал! На сэрпах едут! Шлемы с рогами, щиты у них круглые... – Затем увидев на наших лицах удивление, добавил. – А вы что, не знаете, что сэрпами зовут их трёхглазых собак?

− Да мы про них вообще ничего не слышали, пока в этот мир не пришли! – сказала Элама.

− Кстати, шаксы тоже в доспехах!

Я остановился. Только безумец может считать, что можно вчетвером победить одиннадцать шаксов, облачённых в металл. Да ещё демон, бросающий алые шары.

− А доспехи у демона блестят, надраены! – я воткнул мечи в песок. – Слушай, маг! Ты же понимаешь, что мы не выстоим! Ты можешь сделать портал и убрать нас отсюда?

− Портал могу сделать, есть у меня одно зерно. Но он нас отбросит на последнюю точку, в лес, где ты сотворил таковой из черепушки. Это в лучшем случае, если его ещё не уничтожили. В худшем же попадём в твою комнату на постоялом дворе или в комнату, где полуистлевший труп.

− Какой труп, вы о чём? – забеспокоилась Элама. – Я чего-то не знаю?

− Лучше уж комната, только бы не попасться в руки или что там у них – в лапы шаксам! – сказал я. − Давай, сотвори портал и сматываемся отсюда!

− И ты вот так легко сдашься? – Терзанай усмехнулся. – А я хотел тебя забрать в своё время, ты там нужен...

− В какое время? Давай об этом потом поговорим, сейчас нужно сделать отсюда ноги, иначе это будет для нас самая эпическая битва в жизни! И последняя!

− Эх, что вы всё в лоб да в лоб! А никто не подумал, что можно просто шаксов обдурить, ведь они же нас за нос водят?

− Ага, давайте прикинемся кустиками, − предложил с насмешкой я, − а Элама для разнообразия чёрным столбиком!

− Не очень хитро, но ты близок к истине, Мегед!

Маг снял заплечник, кинул под ноги. Затем нажал скрытую скобу – из посоха со щелчком выскочил клинок яри, блеснув на солнце. Воткнув его в песок, маг достал из заплечника небольшой кувшинчик, стал по кругу полосой раструшивать синий порошок из горлышка.

− Чего истуканами встали? Быстро в круг, а то будет поздно!

Мы поспешно стали в широкий круг, обозначенный магом с помощью порошка.

− Что ты делаешь? Хочешь нас спрятать?

− Не мешай! – Маг забормотал что- то себе под нос. Очертив таким образом круг, он достал из заплечника ящик, да такой, что если бы он был в мешке на самом деле, то его рёбра торчали и были бы видны. Но до этого маг свободно ходил со своимзаплечником, ничего не торчало при ходьбе. Когда он открыл крышку ящика, мы с Эламой ахнули. Там находился какой-то синий туман, вернее дым. Нет, я не смогу точно описать, что там было. Но эта синяя туманность сразу расплылась вокруг, образовав полусферу, замкнувшуюся на рассыпанном порошке. Он вспыхнул синим пламенем и исчез. А может, мы находились не в полусфере, а в сфере, вторая половина которой была в песке?

Приближающиеся шаксы исчезли, их как будто смыло волной песка. Демон тоже испарился, и солнце перестало печь.

Тишина, лишь тихо потрескивал воткнутый посох. Казалось, что из него струятся энергии, которые и создавали сферу-кокон.

− Это временная сфера... − Терзанай присел возле заплечника, достал из него миску солёного вяленого мяса, внушительный кувшин вина и четыре чаши. Удобно примостившись в позе лотоса рядом с разложенной пищей, он предложил рассаживаться нам.

− Слушай, а у тебя там кровати в твоём мешке, случайно нет? – спросил я с ехидцей.

− Не, кровать не догадался прихватить.

− Хорошо спрятались! – выдохнула облегчённо Элама. А если они будут сидеть и нас ждать? Сколько мы тут сможем просидеть?

− Сидеть нам долго не нужно, а вот шаксы, возможно, уже ушли, потому что пока я достал еду и питьё, –указательными пальцами он показал по сторонам, − снаружи прошла неделя. Поэтому если мы здесь просидим полдня, там пройдёт год. Для шаксов и демона мы просто исчезли. Пусть они думают, что мы переместились куда-то. В принципе, так оно и есть, только перемещаемся мы не в пространстве, а во времени. Поэтому, просидев тут полдня, мы появимся снаружи через год и быстренько пойдём к дереву.

− А если оно к тому времени засохнет или исчезнет? – с сомнением спросила Элама.

− Не думаю, − сказал Терзанай. – Такое дерево не засохнет быстро. А исчезнуть ему не даст Ахей. Это его детище, вот только с какой целью он его тут сотворил, это дерево... Неужели вы думаете, что это просто так всё? Ради того, чтобы вам дарить бессмертие? Так наивно мыслить смешно!

− Ты умный такой, да? – зло спросил я.

− Не то, чтобы умный, но подумайте здраво. Кому вы нужны? Кто такой Ахей? Да, все любят, когда дают бесплатно и просто так. Мышка вот тоже, бежит себе такая – смотрит, хлебушек лежит... Раззз! И уже хлебушек и не нужен, потому что жизнь окончена. Ладно бы даена Ваведа, создатель тверди и неба, поставил тут дерево. А так никому неизвестный Ахей. Кто он, откуда? Дальше шаксы, демоны, скелеты. Всё это больше относится к Ямам смерти, а не к бесконечной жизни. Тем более, все умирают по пути. Даже можно сказать, что их жестоко убивают. Ваведа, когда правил Алгорой, стоял на стороне справедливости и правды.

Разлив по чашам вино, Терзанай поставил кувшин, поднял свою чашу, мы последовали его примеру.

Маг залпом выпил, затем взял кусочек вяленого мяса, откусил.

− Мегед, я хочу тебя забрать в другое время...

− Это куда? – Опустошив чашу, я поставил её на песок, а губы вытер рукой. Вино было сладковатым, но крепким. – В какое такое время?

− Ладно, я расскажу всё. Мне нужно, чтобы ты согласился независимо от того, получим мы бессмертие или нет.

− Рассказывай! А то пока непонятно, куда я должен с тобой отправиться.

− Ладно, только рассказ будет долгий: постараюсь всё объяснять, но с расспросами не перебивайте! А то заморожу язык на неделю магическим холодом...

− Да рассказывай уже! – воскликнула от нетерпения Элама.

− Я из будущего, в ваше время прибыл из тысяча семьсот двадцать третьего года от Великого потопа. Как вы понимаете, это где-то чуть больше трёхсот лет вперёд от того времени, в котором мы сейчас находимся. И прибыл я сюда с поручением: разобраться, что же есть такое дерево Элато и, как вы его называете, полудаена Ахей и иже с ним Эйя. Ибо Великий Ужас захлестнул Алгору вот уже как пять лет. Появились Властелины. Пока мы знаем о двух, хотя... мир большой. Может, и ещё есть где-нибудь джуды, как кому понятней, но пока об этом неизвестно. У нас же сейчас два Повелителя, они сами назвались джудами, на деле оказались злы. Один Покоритель душ по имени Гидуш, а второй Повелитель Времени. Но его маги Ордена братства сумели упрятать в подземельях горного замка. А вот Гидуш – это что-то необъяснимое. Кстати, Мегед, храмовников уничтожил в шестисотых годах император Тур, а храмы стёр с лица мира. Вот поэтому я и хочу тебя забрать, чтобы ты обучил воинов своему искусству. Конечно, ты уступаешь боевому магу, но чтобы достичь моего уровня, нужно потратить полжизни, а чтобы научиться биться как ты, думаю, хватит двух-трёх лет упорных тренировок под твоим руководством. Поэтому я и рассказываю эту историю, чтобы возгорелась в тебе, Мегед, жажда борьбы с Покорителем душ. Он прислал в наш мир демонов в человеческих личинах и ещё много странных существ, полезных и вредных. Об этом нужно рассказывать по порядку, иначе вы ничего не поймёте.