1 глава
Я часто себе говорю, что лучше бежать, чем быть мертвой. Это помогает мне не думать о том, что будет впереди, если меня найдут. А ведь будущего может и не быть.
Мне пришлось покинуть родной город. Я поняла, что если меня найдет, то мне будет грозить опасность. Эта мысль мне пришла в голову, когда один из подчинённых Гейна Мэнсона приставил мне дуло пистолета к моему виску и велел бежать.
Меня зовут Варвара, а раньше меня звали Эмили. Но она умерла вместе с сёстрами в пожаре. Мне всё ещё очень их не хватает. Они не виноваты в том, что я совершила ошибку. Я чувствую себя чудовищем, понимаю, что они погибли по моей вине. На их месте должна быть я, а они — жить. Но всё же по какой-то причине я продолжаю бежать и пытаться продлить свою жизнь ещё на один день. Зачем мне жить без их улыбок и смеха?
К сожалению, Гейн со своими правилами оказался неправ. Я больше не хочу бежать. Если он найдёт меня, значит так тому и быть. Я устала мучить себя чувством вины из-за сестёр.
Поезд остановился, и я поспешно встала. Взяв свой чемодан, я направилась к выходу. Наконец-то больше не нужно терпеть бессмысленную болтовню соседа напротив.
Новая жизнь. Новый город. Новое имя. Пусть и не навсегда, но меня обязательно найдут, вопрос только во времени.
На такси я добралась до своей новой квартиры. Точнее, квартира не совсем новая, она досталась мне от бабушки. За некоторое время я освежила дизайн квартиры и обновила мебель. Теперь ничего мне не напоминает о бабушке.
Зайдя в квартиру, я оставила чемодан у порога и сразу прошла на кухню. Там я включила чайник, чтобы нагрелся. А затем я направилась в душ, мне хотелось смыть с себя дорожную пыль и усталость, накопившуюся за время путешествия. После душа я приготовила себе ароматный малиновый чай.
Интересно, через сколько времени меня найдут? Завтра или через неделю? Ищут ли меня вообще? Или я просто накручиваю себя, поэтому и бегу? Или я бегу от себя?
Я часто задумываюсь о том, что было бы, если бы я не крала документы у Гейна и не отдавала бы их людям из группировки по названию «Псы». Но даже в таком случае «Псам» не понравилось то, что я им принесла, и они избили меня битами, а потом уехали.
А я так и оставалась лежать вся в крови на холодном асфальте, пока меня не нашли. Я точно не помню, кто это был, но я очнулась в частной больнице и кто-то оплатил моё лечение.
Я точно не помню сколько времени я лежала на асфальте, я думала, что умру. Я испытывала такую боль, что желала смерти. Они сломали мне руку и ребро, разбили голову, несколько раз ударили ногами в живот. Напоследок они нанесли мне ножевое ранение, оставив нож в моём животе. Этот шрам каждый раз напоминает мне о моей ошибке.
Я уснула, отбросив все мысли.
Прошло уже больше месяца с тех пор, как я перестала убегать и скрываться. Я не покидаю свой дом, потому что мне всё ещё страшно. Я не работаю, но мне хватает накопленных средств. К тому же какой-то анонимный доброжелатель каждый месяц присылает мне немалую сумму денег. Эти деньги позволяли мне не задерживаться на одном месте и оставаться в движении в течение года.
Как я и предполагала, в дверь постучали. Но я никого не ждала, и у меня было плохое предчувствие. Стук в дверь не прекращался. И казалось, что её вот-вот выломают.
Я медленно пошла к двери, но, к сожалению, на этой чертовой двери не оказалось глазка, чтобы увидеть, кто стоит за дверью. Черт, у меня не было возможности узнать, кто пришёл.
Я приоткрыла дверь и увидела мужчину в чёрном закрытом костюме. На нём был бронежилет, а на поясе висел пистолет. Он был очень крупный, а у меня пролетела картинка перед глазами, как он душит меня одной рукой, прижав к стене.
Я подняла взгляд выше к его лицу, его челюсть и нос были скрыты маской, но всё остальное я видела хорошо. Его блестящие карие глаза были очень красивыми. Он смотрел на меня твёрдо, будто чего-то ожидая.
Мужчина нарушил тишину:
— Эмели Бонт? — спросил он твердо.
Лучше не признаваться ему, что он нашел меня, я же всё-таки не самоубийца. Может, прокатит и он уйдёт?
Я испуганно посмотрела на него и тихо сказала:
— Вы ошиблись, — и попыталась закрыть дверь.
Но он поставил ногу на порог, не давая мне этого сделать. Я снова подняла испуганный взгляд и спросила:
— Вам чем-то ещё помочь? — и попыталась выдавить из себя хоть что-то наподобие улыбки, чтобы не казаться такой запуганной.
Мужчина смотрел на меня уверенно и спокойно, но я поняла, что он знает, кто я. Меня страшила эта мысль.
— Гейн Мэнсон хочет видеть тебя. Поедешь со мной по-хорошему или по-плохому? — спросил он.
Ни за что на свете я не поеду с тобой — подумала я, широко распахнула дверь, взялась за косяки по обе стороны и оттолкнула мужчину от своей квартиры. Он скатился по лестнице и ударился головой об плитку. Мне, конечно, было его жаль, но я решила, что моя жизнь дороже.
Мужчина всё ещё лежал на полу, и это давало мне возможность сбежать. Я побежала к балкону, распахнув стеклянную дверь, и уже перекидывала ноги через перила, собираясь прыгнуть.
Четвёртый этаж — подумала я — черт!
— Лучше быть со сломанными ногами, чем мёртвой, — сказала я.
Я уже хотела оттолкнуться от перил руками, но не успела. Мужчина схватил меня за капюшон и потянул на себя, и я свалилась с перил на свой балкон спиной. Он затащил меня в квартиру и закрыл дверь балкона. Мужчина поднял меня на ноги, взяв за талию, и велел собираться. Времени он мне дал мало, я только успела натянуть джинсы и кеды.
Все это время, пока я завязывала чертовы ненавистные шнурки, он смотрел на меня очень злым взглядом. Я не буду извиняться, а чего он ожидал? Конечно, я буду пытаться сбежать, ну да, я перестала скрываться, но это не значит, что я вот так просто с ним поеду, не на ту напал.
Как только я закончила со шнурками, он неожиданно аккуратно взял меня за локоть и повёл вон из квартиры. Когда мы спускались по лестнице, в мою голову пришла одна мысль, интересно, если я поставлю ему подножку на этой лестнице, и он упадёт с неё и снова ударится головой, какие шансы на то, что он запинает меня в этом подъезде?
Мы вышли из подъезда и направились к машинам на парковке. У него был чёрный пикап, довольно заметный. Мы обошли автомобиль, и он открыл багажник, где достал наручники, застегнул их мне на запястье.
Интересно, останутся ли от наручников большие синяки? Я посмотрела на него непонимающим взглядом. Я уверена, я смогу как-то выкрутиться, всегда получалось. Когда-нибудь ты всё равно уснёшь, и тогда я перережу твоё горло и сбегу. В бюстгальтере у меня был нож, но он его не проверял — подумала я. Смогу ли я пойти на убийство? Если я этого не сделаю, он либо меня приведёт к смерти, либо сам убьёт.
После мы отправились в долгий путь.