Тенета любви

Длинные мужские пальцы до побелевших костяшек сжали руль, подрагивая от напряжения. Среди тишины ночи раздался короткий сигнал автомобиля. Еще один. И еще. Парень бился лбом об руль, пытаясь стереть увиденное, силясь забыть содеянное. Внутренний червь появился глубоко в душе неожиданно, буравя внутренности и вызывая целый букет непонятных чувств, которые поднимались вверх, к самому горлу, превращаясь в металлический колючий комок. Этот комок не давал сглотнуть, отзываясь резкой болью. Чонгук, зажмурившись, дышал через рот, пытаясь убедить себя, вдолбить в свою голову, что все нормально, ничего не изменилось. Он все тот же сын главы Химера, который не прощает обидчиков, привыкший расправляться с ними так, как было свойственно его клану. Он уговаривал себя поверить, что эта ситуация была такой же рядовой, как и те, что тянулись за ним из прошлого. Он почти поверил в то, что он все делал правильно, из раза в раз. Но тогда какого черта ему хотелось содрать с себя кожу, чтобы наконец перестать быть тем, кем он есть? К какому Господу ему нужно обратиться, чтобы тот исповедовал его грехи, ответил на его вопрос, который ел его с недавнего времени: почему он сожалеет? До трясучки хотелось выцарапать это слово на каждом миллиметре своего тела, чтобы разум принял его и отпустил наконец, переставая мучить. Слеза скатилась вниз по подбородку, оставляя мокрую дорожку на гладкой коже парня. Шмыгнув, Чон внутренне закатил глаза. Хотелось дать себе сильную оплеуху, так, чтобы потемнело в глазах и зазвенело в ушах. Хотелось взбодрить себя, привести в блядское адекватное состояние. Но получалось лишь наблюдать со стороны за тем, как что-то внутри с хрустом надламывалось в парне, зловеще и протяжно. Чонгук бесцветно взглянул на окна своего дома, возле которого сидел в машине уже ни один час, пытаясь справиться с внутренней лихорадкой. Нежданный стук в окно заставил молодого человека подпрыгнуть на месте, испуганно оглядываясь в сторону звука.

— Ты чего тут торчишь? — Мистер Чон в халате, тапочках и в очках-половинках выглядел так по-домашнему, так нелепо уютно. Он внимательно осматривал сына сверху вниз в поисках причины небывалой бледности лица. — Ты плакал?

— Нет, отец, — Чон-младший сконфуженно потупил глаза, выходя из машины и хлопнув дверью чересчур громко.

— Ты не ответил на вопрос, — чуть отступая назад, давая парню место, мужчина скрестил руки на груди, показывая, что разговор еще не окончен.

Чонгук устало вздохнул. Для полноты картины ему еще не хватало разговора по душам с собственным отцом.

— Я просто засиделся в телефоне, пап, — переминаясь с ноги на ногу, парень искал способ как быстрее сократить ненужный разговор. Хотелось просто лечь, уткнувшись лицом в подушку, закрыть глаза и просто стереть этот день.

— Ты бледный, как стена, сидишь в третьем часу ночи один в машине, плачешь и сигналишь, разбудил всех вокруг, — загибая палец, раздраженно перечислил Чон-старший. — Ты опять курил траву!

То, как отец по-своему сложил пазлы в голове, малость развеселило Чонгука, заставляя невольно прыснуть и, помотав отрицательно головой, поспешил того заверить:

— Нет, отец! Я не курил.

— Тогда в чем дело, Чон Чонгук? — вздернув подбородок, мужчина жестко посмотрел на парня, немым жестом намекая на то, что терпения оставалось совсем на донышке.

Чонгук сдался. Он глубоко вздохнул, думая как начать и с чего, не вдаваясь особо в подробности. Голова начинала побаливать.

— Пап, ты когда-нибудь о чем-нибудь жалел? — на одном дыхании проговорил Чонгук, не давая себе времени на подумать.

— Было много вещей за мою жизнь, о которых я жалел, — немного обескураженно ответил мистер Чон, удивленно подняв вверх свои брови. Мужчина не ожидал такого вопроса. Обычно темы их разговоров крутились вокруг бизнеса или дел мафии. Жизнь в целом обсудить не было даже времени.

Стояла тихая летняя ночь. Земля потихоньку остывала после жаркого дня. Звук сверчка, который спрятался в зарослях зелени, успокаивал. Ветер бесцельно гулял по улице, слегка касаясь двух людей, которые решили поговорить по душам так спонтанно друг для друга.

— Но жизнь очень противоречивая штука, сын, — глядя куда-то в сторону, задумчиво вздохнул мистер Чон. — Бывают такие ситуации, у которых выход только один. И этот выход может быть тебе не по нраву. Но как ни крути, такова жизнь, и чтобы ее выиграть нужно порой идти, наступая себе на горло, во имя чего-то...

— Даже если потом будешь жалеть? — перебил парень, внимательно слушая отца, прищурив глаза, под которыми уже проступили синяки от усталости.

— Даже если потом будешь жалеть, — снисходительная улыбка озарила морщинистое мужское лицо. — Жизнь слишком иронична, чтобы ее понять. Лучше не пытайся, мой тебе совет.

Чонгук посмотрел в ту же сторону, что и отец, переваривая разговор. Это были те редкие моменты, когда мужчина был в настроении и располагал временем, чтобы поговорить с молодым человеком на философские темы. В эти мгновения родственная связь между отцом и сыном чувствовалась как нельзя лучше, чуть сближая этих мужчин, один из которых был уже полностью разочарованный жизнью, а второй только подносил к своему рту большую ложку дегтя.

***

  Четыре дня спустя...

— Здорово тебя подлатали, — Чонгук протянул правую руку, обнимая друга.

— Джей знает свое дело, — Тэхен криво улыбнулся, садясь в машину Чона. Лицо почти зажило, по крайней мере отек спал, а сине-черные гематомы потихоньку приобретали желтоватый оттенок.

Стычки между кланами были нередки, чаще возникая между сыновьями, которые так и норовили почесать свои кулаки о физиономии друг друга то за не поделенную девушку, то за слишком длинные языки. Доходило и до серьезных травм, когда медицинская помощь была крайне необходима. Но ехать в обычную государственную или частную больницу строго-настрого воспрещалось, ибо можно было нарваться на неприятности со стороны властей. Поэтому у большинства преступных группировок был на такой случай «свой врач». «Свой врач» — это был доктор, чаще всего из частных клиник, который был менее законопослушный, хотел заработать лишнюю копейку и умел держать язык за зубами. Он обязан был быть на связи двадцать четыре на семь, в любой момент готовый оказать необходимую помощь вплоть до хирургических вмешательств. За такую услугу главы мафии готовы были платить в пять, а то и в десять раз больше той цены, что могла быть взята более легальным путем.

— Заедем сначала в Старфилд, — произнес Тэхен, надевая солнцезащитные очки.

Была только середина лета, а аномальная жара в этом году вымотала всех так, что каждый второй житель молил о скором приближении осени и прохладе.

— Мне нужно забрать выручку с одного магазина в торговом центре.

— Твой отец до сих пор сотрудничает с тем ларьком по продаже обуви для пенсионеров? — усмехнулся Чон, выезжая на главную дорогу.

Настроение у молодого человека в последнее время, на удивление, было прекрасным. Он полагал, что всему виной был тот диалог с отцом посреди ночи. Пусть разговор был коротким, но тогда он смог успокоить бешеное сердце Чонгука, помогая тому поймать потерянный внутренний баланс.

— Они делают нам неплохие бабки, — обиженно высказался Тэхен, закуривая. — Понаберешь вот таких мелких предприятий по всему городу и можешь по жизни хуи пинать.

— А так ты по жизни хуи не пинаешь, — недовольно произнес Чон, глядя, как пепел осыпается, пачкая салон автомобиля.

— Я наслаждаюсь жизнью! — воскликнул парень, театрально подняв руки вверх, отчего пепел стал сильнее крошиться, приводя хозяина автомобиля в ярость.

— Или ты куришь в окно, — угрожающе начал Чонгук, — или я оторву тебе то, чем ты наслаждаешься.

— Понял, повторять дважды не имеет смысла, — молодой человек захохотал, высовывая руку в окно, продолжая насмехаться над ворчливым характером друга.

Чонгуку нравилось видеть Тэхена таким. Таким беззаботным, легким и веселым. Он помогал парню бодриться, словно доза крепкого дорогого кофеина в раннее утро. Оба парня являлись абсолютными противоположностями друг друга. Холодный черствый Чонгук и инфантильный оптимистичный Тэхен. Они, как инь и янь, дополняли один другого, создавая крепкую дружбу, которая зародилась давным-давно, когда мальчики вдвоем еще ходили под стол. Зная, что ближе никого нет, они ходили по жизни плечом к плечу, поддерживая и вызволяя друг друга из периодично накатывающего дерьма, не забывая при этом подтрунивать над собой. Подъехав к торговому центру, Чонгук заехал в подземную парковку в поисках свободного места.

— Мог оставить машину на улице, быстрее было бы, — недовольно пробурчал Тэхен, также осматриваясь по сторонам, ища незанятую площадку. Ему хотелось побыстрее закончить с этим, ибо у него было еще кое-какое дело.

— Ты видел, какая жара? — наконец, найдя подходящее место, парень начал парковаться. — Машина сдохла бы под этим палящим солнцем.

В конце концов, прекратив препираться и выйдя из машины, парни спешно направились в магазин Тэхена. Народу было немного: вряд ли встретишь человека, кто днем среди недели захотел бы делать покупки, поэтому парни были практически одни на этаже.

— Господин Ким, приветствую вас, — взрослая женщина поприветствовала молодого человека, почтительно кланяясь.

— Добрый день, миссис Уайт, — Тэхен миролюбиво улыбнулся, подходя к стойке кассы, подпирая ту рукой и в молчаливом ожидании глядя на женщину.

— Вы за деньгами? Уже все готово! Минутку! — она засуетилась, заходя в темную подсобку.

— Каждый раз эта клуша делает вид, что не понимает за чем я пришел, — шепотом, так, чтобы та не услышала, проговорил Тэхен. — Я что, похож на того, кто пришел покупать эти гавнодавы для своей любимой бабули?!

Чонгук поднес кулак ко рту, сдерживая смех. Он резко отвернулся, завидев только что подошедшую миссис Уайт, чтобы не засмеяться ей в лицо. Тэхен, получив увесистый конверт, довольный вышел из магазина, подначивая своего спутника.

— Ну, что, сладкий? Сегодня день зарплаты. Выбирай все, что ты так долго хотел, я угощаю! — он сделал рукой полукруг перед лицом Чона, как бы демонстрируя всевозможные магазины.

— Не по карману тебе мои предпочтения, знаешь ли, — ловко вывернул ситуацию парень, хлопая того по плечу. День был воистину хорошим для Чонгука.

— А вот она тебе по карману? — заговорщически спросил Тэхен, кивая головой куда-то в сторону.

Проследив за взглядом, Чон увидел Пак Сонён, которая вместе с той же подругой, которая была с ней в клубе, прогуливалась из магазина в магазин.

— Хороша девчонка, — Тэхен причмокнул губами, проходясь по фигуре жадным взглядом. — Я бы с ней пару раз встретился вечерком.

— Да ну? — парень усмехнулся, вздернув один уголок губы.

Спортивный интерес просыпается в нем мгновенно, пробуждая природные инстинкты. Все внутри Чонгука рычит, хрипит, топает когтистыми лапами, призывая, требуя заполучить добычу, крича, что она должна быть его и только его. Адреналин с бушующей скоростью стал заливаться в его жилы, наполняя все его нутро непоколебимой решимостью. Химера внутри него утробно рычит, обнажив острые клыки.

— Стой! Ты куда? — друг попытался окликнуть Чона, который быстрым уверенным шагом направился к своей цели.

Парень, засунув руки в карманы брюк, подошел к Сонён в тот момент, когда та выходила из магазина, обсуждая одежду.

— Сонён, — спокойным голосом позвал ее Чонгук. Не хотелось повышать тон, дабы быть услышанным, потому что, он точно знал, она непременно обернется на его голос.

— Привет, Чонгук. — Девушка неловко взглянула на молодого человека, в ее голове тут же пронеслась нарезка из кадров, состоящая из всех тех встреч, которые были между ними. В мельчайших подробностях.

— Так странно видеть тебя трезвой, — не удержался парень, остро взглянув на Сонён. Его глаза лукаво горели.

Подруга девушки поспешила поскорее ретироваться, опасаясь стать свидетелем назревающего конфликта.

— Чон Чонгук, а не пошел бы ты... — торопливо подойдя к молодому человеку, Сонён ткнула указательным пальцем в его грудь, грозно смотря тому прямо в глаза.

Этот уже привычный жест улыбнул парня, он перехватил его своей теплой рукой, перебивая девушку и заканчивая фразу за нее:

— В ближайшую кофейню выпить с тобой кофе? — Заметив удивленный взгляд, Чонгук потянул носом цитрусовый аромат, с наслаждением выдыхая. Определенно, хороший день.

***

На первом этаже торгового центра, где располагались кафе и рестораны, народу было побольше. Влюбленные парочки, детвора, мамы с детьми, пожилые люди – все они заполонили пространство, создавая гул и шум разговорами и перезвоном столовых приборов. Вокруг приятно пахло кофе и свежей выпечкой. Молодая пара расположилась в самом углу, в одной из кофеин, стараясь скрыться от посторонних глаз.

— Что ты здесь делаешь? — Сонён внимательно следила за тем, как Чонгук перемешивал сахар в своем кофе, разглядывая прохожих. — Не похоже, что пришел за покупками.

— Я приехал сюда по делам Тэхена, — отложив чайную ложку, парень взглянул на девушку, смотря прямо в ее глаза цвета горького шоколада. Она казалась взволнованной, а может эта непривычная обстановка заставляла испытывать легкую неловкость и нервозность.

— Тот парень, который был с тобой? — Сонён сделала глоток горячего напитка, пачкая верхнюю губу пенкой.

Заметив это, парень насмешливо улыбнулся, протягивая салфетку Сонён, чьи щеки залились румянцем. Ей совершенно не нравилось осознать тот факт, что ситуация сейчас находилась не в ее руках, а в руках этого наглого, улыбающегося парня, который даже не скрывал этого.

— Да, тот самый парень, который был со мной. А ты? Выбирала очередное, сотое платье? — нагнувшись чуть ближе к Сонён, спросил молодой человек, слегка склонив голову.

— Какое у тебя всё-таки стереотипное мышление, — сморщившись, словно откусив кислый лимон, девушка откинулась на спинку стула, восстанавливая спасательную дистанцию между людьми.

— Нет, просто я очень хорошо знаю вас, — оборонительно поднял руки парень.

— Но меня ты не знаешь от слова совсем, — дерзко заявила Сонён, вздергивая подбородок, чем раззадорила внутренний пыл Чонгука.

— Да? — он медленно провел языком по нижней губе, удерживая зрительный контакт со своей собеседницей. — Я очень хочу исправить этот факт.

Чонгук не мог до конца понять, откуда взялся неожиданный и неподдельный интерес к Сонён. Или этому поспособствовал его друг, который сам высказал собственный интерес к этой девушке, или же за столько лет знакомства он разглядел в Пак Сонён не просто студентку-отличницу, готовую дать списать свои конспекты за просто так, а неприступную высокую гору, которая так сладко манила его себя покорить.

— И как ты собираешься это сделать? — выводя из раздумий, спросила девушка, прищурив густо накрашенные глаза.

— Пригласить тебя... Куда-нибудь, — тут парень осознал, что за свои двадцать с лишним лет никого и никуда не звал... На свидания? Большинство его контактов с женщинами заканчивались или сексом, или ни к чему не обязывающему легким флиртом. — Куда бы ты хотела пойти?

— С тобой? — девушка осеклась, мысленно давая себе подзатыльник. Она задумалась, прикусив губу. Сонён трудно было удивить. Родившись в семье, где у тебя с рождения была личная гувернантка, она привыкла к высокому уровню качества жизни, позволяя себе абсолютно все. — Попробуй удивить меня.

Чон отмечает про себя, что этот девичий взгляд, полный гордости и вызова, стал для него, как путнику — глоток воды посреди пустыни. Ему хочется поразить ее, заставить эти карие глаза удивиться от его возможностей, а губы безмолвно раскрыться. Он хотел сломить эту бетонную стену, состоящую из самодовольства и зазнайства, и перетереть в порошок.

— Жди меня сегодня в семь, — приняв вызов, Чонгук кидает на стол крупную купюру, вставая. Он поднимает два пальца и подносит их к виску, отсалютовав девушке, засовывает руки в карманы, направляется к выходу.

***

— Ты кончила? — парень подмял под себя девушку, зарываясь головой в густые белокурые волосы. Было до боли хорошо. Хотелось остановить это мгновение, поставить на паузу, не думая больше ни о чем на свете.

— Да... И не раз, — промурлыкала девушка, вырисовывая на груди парня невидимые узоры.

Тэхен наблюдал, просто наблюдал за тем, как девушка изредка моргала, внимательно что-то рисуя своим тонким изящным пальчиком. Она хмурилась, отчего появлялись еле видимые складки на лбу. Она о чем-то думала, слегка прищурив свои большие оленьи глаза цвета тропического моря. Для молодого человека цвет ее глаз был совершенным искусством, поэзией, чем-то божественным. Иногда Тэхен шутя говорил ей, что, если бы они жили в средневековые времена, то он непременно устроил бы кровопролитную войну только за то, чтобы эти глаза всегда смотрели на него. Почувствовав пристальный взгляд парня, девушка смущенно прижалась к его груди, опаляя своим горячим дыханием его кожу.

— Хочешь кушать? — он медленно гладил ее по спине, размеренно дыша, отмечая, как собственные шероховатые пальцы цепляют нежную кожу.

— Да, немного. Может, снова роллы? — у девушки был едва уловимый акцент, который ничуть не портил ее речь. Напротив, Тэхен считал это довольно милым.

— Все, что пожелает моя Мишель, — он коротко поцеловал ту в лоб и встал с кровати.

Тэхен подошел к телефону, который лежал среди вещей, брошенных наспех в порыве их недавней страсти. Сделав заказ из местного кафе, он вернул свой взгляд на Мишель, что лежала на кровати, укрывшись одеялом почти до подбородка.

— Зачем укрылась? — он приблизился к ней, и ухватившись за край одеяла, попытался потянуть его на себя, но девушка цепко схватилась за ткань.

— Не надо! Я стесняюсь, — смущенно произнесла Мишель, улыбаясь, отчего на щеках появились ямочки.

— То есть, — Тэхен заливисто засмеялся, качая головой, — ты буквально минут двадцать назад в каких только позах не была передо мной, а сейчас тебя одолело смущение?

— Вот такая женская логика, — пожав плечами, изрекла Мишель, хитро глядя на парня сверху вниз.

Еще раз озадаченно покачав головой, молодой человек вспомнил об одной важности и вернулся к кипе вещей, разыскивая в ней свои брюки. Выудив с заднего кармана толстый белый конверт, Тэхен вернулся и бросил его на тумбу перед девушкой.

— Держи.

Девушка взволнованно села, протягивая руку к свертку. Дрожащими руками она вскрыла его и ахнула, устремив глаза на Тэхена, который уже сидел в кресле напротив и чиркал зажигалкой, закуривая.

— Тэхен... Это... Это даже много, — она с трудом подбирала слова. Сумма, оказавшаяся в конверте, действительно превышала нужную в несколько раз.

— Ерунда, — Тэхен отмахнулся, глубоко затягиваясь и выдыхая дым через нос. — Все равно еще потребуются деньги на реабилитацию.

— Мне правда очень неловко... Я все верну. — Мишель еще раз взглянула на конверт. Сглотнув, она положила его обратно на тумбу, чувствуя, как огонек надежды загорелся внутри ее души. Точнее Тэхен зажег тот самый огонек. В который раз.

— Даже не думай об этом, поняла? — он строго взглянул на нее, указывая в её сторону сигаретой. — Ты просто молча возьмешь эти деньги. Ты поняла меня?

— Поняла. Спасибо тебе... Еще раз, — Мишель готова была благодарить парня до конца жизни, и это было наименьшее, что она могла для него сделать.

— Это наименьшее, что я могу для тебя сделать, малышка, — словно прочитав ее мысли, молодой человек повторил их, поднося сигарету к губам.