Тенета любви

Корейские преступные группировки начали формироваться совсем недавно. Впервые они появились в 1970-х годах и начали делиться на иерархии. С каждым годом становились более жестокими и кровожадными, в их способах решения конфликтов стали присутствовать оружие и извращенные пытки, что лишали своих жертв рассудка или жизни.
В результате на сегодняшний день было всего три авторитетных и влиятельных клана, которые находились на передовой в преступном мире: Химера, Аддамант и Тенета. Помимо них было множество других мелких группировок, но обладая значительно меньшей властью, их круг возможностей существенно сужался. У каждого из них была своя отличительная черта, которая делала преступный синдикат не схожей с другими. У Аддамант был свой герб, на фоне которого вышит граненый алмаз. У каждого представителя клана Химера было вытатуировано на видном месте одноименное мифологическое существо с головой льва, туловищем козы и хвостом змеи. А клан Тенета отличалась лишь тем, что все его представители и охрана одевали на собрания исключительно одежду черного цвета.
Конечно же, без определенных внутренних законов и своих правил все бы давно развалилось, поэтому и у теневой власти были свои определенные незыблемые постулаты, невыполнение которых приводило в лучшем случае исключением из группировок, а в худшем — лишением головы. Так, одним из таких правил было собрание, проводимое хотя бы два раза в месяц, на котором обсуждались вопросы, накопившиеся за время, решались конфликты, возникшие между бандами, и знакомство с новыми наследниками, своего рода продолжателями клана, если таковые имелись.
В этот раз собрание было как раз посвящено знакомству с новым наследником клана Химера — Чон Чонгуку. Остальным лидерам это не нравилось, так как они считали Чонгука еще достаточно юным и не готовым заменить отца и взять на себя бразды правления, ведь для этого требовались холодный ум, самообладание и рассудительность, чего у Чона-младшего пока что не наблюдалось.
Встреча была назначена после обеда в ресторане, принадлежавшем господину Киму. В указанное время стала подъезжать вереница из машин, мужчины в сопровождении своей охраны неспешно шли ко входу, тихо переговариваясь между собой.
Главный зал, предназначенный для больших торжеств, был сейчас закрыт и огорожен от обычных посетителей. Стены в нем были выкрашены в молочно-белый цвет, а пол сделан из настоящего мрамора, создавая просторную и светлую обстановку. В центре комнаты стоял длинный овальный стол из белой слоновой кости, а посередине поставлена высокая ваза со свежими белыми розами, сорванными специально для сегодняшней встречи.
Мужчины один за другим заходили в помещение, рассаживаясь по своим местам. Чон Чонгук вместе со своим отцом расположились рядом с кланом Аддамант, приветствуя друг друга.

— Выглядишь прекрасно, как тебе это удается? — тихо спросил Чонгук, наклонившись к своему другу, который пытался беззвучно подвинуть стул ближе к столу, создавая при этом неприятный скрежет от ножек.

— Ебаные полы, чтоб их, — шепотом выругался Тэхен, наконец усаживаясь.

— Тебе нравится? Меня мама сегодня собирала, прямо как в школу.

Хохотнув в кулак, Тэхен театрально скинул невидимые пылинки со своей бежевой шелковой рубашки и поправил коричневые брюки.

— Господи, тебе уже двадцать шесть гребаных лет, а тебя до сих пор одевает мама, — начал подтрунивать над другом Чонгук, пытаясь ущипнуть того за бок.

Веселый разговор между молодыми людьми был прерван сердитым кашлем господина Чона, который, осуждающе взглянув на обоих, прошипел:

— Молодые люди, вы – наследники крупнейших группировок, а ведете себя как школьницы-подружки! Может, вам еще наушники и жвачки раздать?

Тэхен с Чонгуком осеклись и, сделав виноватый вид, потупили взор, сдерживая рвущийся наружу смех.
Через некоторое время, когда все были в сборе, господин Ким, встав со своего места, начал свою приветственную речь:

— Добрый день, джентльмены, — немного шепелявя, он низко поклонился. — Рад, что почти все в сборе... Простите, а где представитель клана Эмеральд?

По залу прошелся легкий шепот и кто-то из мужчин злорадно произнес:

— Вчера ночью главу и всё его семейство перерезали. Он перешел кому-то дорогу, когда занимался экспортом оружия.

— Я вас понял, — поджав губы, тихо произнес господин Ким. Он всегда начинал заметно нервничать, когда кого-то из группировок убирали. Потому что Ким всегда ставил себя на место этих несчастных, кому не повезло.

Господин Ким заметил еще один пустующий стул и уже хотел задать свой вопрос, как двери зала открылись и появились несколько фигур в черном.

— Господа, прошу меня простить, были важные дела, которые так некстати затянулись, — предводитель клана Тенета вместе со своим помощником низко поклонились.

Глаза присутствующих расширились от удивления, ведь за спиной господина Пака стояла маленькая женская фигура, принадлежавшая его дочери — Сонён.

— Какого черта? — недоуменно прошептал Чонгук на ухо Тэхену, который лишь пожал плечами, не находя личного ответа.

— Какого черта?! — словно услышав и повторив вопрос Чонгука, раздраженно выкрикнул отец Сокджина, господин Ким.

— Я хочу представить вам своего наследника, — произнес Пак, словно говорил очевидные вещи. — Моя дочь займет мое место в будущем.

— Но это против правил! Женщины не имеют право возглавлять кланы, — произнес толстый мужчина, брызжа слюной.

— Женщины может и не имеют, но моя дочь – не обычная женщина! — подняв указательный палец вверх, попытался защититься господин Пак.

— Давайте мы все сейчас успокоимся! — подняв обе руки вверх в примирительном жесте, попытался успокоить присутствующих господин Ким, раздражаясь из-за поднятого шума в комнате.

— Сначала Химера объявляет о своем наследнике, теперь и Тенета. Ни к чему хорошему это не приведет, — спокойным голосом изрек один из главарей, буравя взглядом присутствующих. — Мы покатимся в скором времени по наклонной, господа.

— Давайте вы не будете столь опрометчивы, — вздернув одну бровь, произнес господин Чон. Ему не понравилось высказывание своего коллеги и сейчас он тяжело дышал, стуча пальцем по столу. — Или ваш бордель более не нуждается в договоре с нашим отелем?

Чонгук довольно ухмыльнулся, видя как мужчина недовольно сжал губы в тонкую линию, не желая более продолжать диалог. Его взгляд переместился на Сонён, которая все это время тихо сидела возле отца. Он не мог не отметить, как изысканно и строго сидел на ней черный брючный костюм, словно сшит был специально для неё, а может так оно и было на самом деле. Их глаза на мгновение встретились, но девушка первая прервала контакт, демонстративно вздернув подбородок. Она была обижена на него после вчерашнего вечера, это проступало явно. Но парня нисколько не трогало, он не был заинтересован в их общении, поэтому не считал нужным поддерживать правила этикета. Чонгук лишь в последний раз прошелся по ней глазами и перевел свой взгляд на разговаривающих мужчин.

— Чонгук займет мое место, он продолжит мой бизнес, он будет руководить кланом и с ним все присутствующие здесь будут считаться! — лицо предводителя Химеры покраснело от злости. Он на повышенных тонах защищал свою позицию, сжав руки в кулаки.

— Мистер Чон, ваш сын не станет достойной заменой вас, он просто не подходит на эту должность. Посмотрите на него, он застрял в возрасте шестнадцати лет! — писклявый голос, доносившийся откуда-то сбоку, не на шутку нервировал парня, отчего Чонгук принялся теребить пуговицы на пиджаке, чтобы чем-то отвлечься и унять закипающую в нем ярость.

— Не смей. Так. Говорить. О моем. Сыне, — привстав со стула, угрожающе прошипел господин Чон, а все присутствующие заметно напряглись, ожидая развязки ситуации и не смея вмешиваться. Глубоко в душе каждый слегка побаивался клана Химера, хоть никак не показывая это, потому что знали, что господин Чон был непредсказуем. Но, если Чон-старший был уже взрослый мужчина, умеющий совладать со своим характером, то Чон-младший, напротив, – сорвиголова, и его шаги никогда невозможно было предугадать.

— Господи, успокойтесь уже, что за день-то такой, — вытерев платком проступивший пот на лбу, господин Ким перевел тему собрания в другое русло, остужая пыл коллег.

Спустя продолжительное время, собрание подошло к концу. Немного измотанные длительными разговорами мужчины стали потихоньку выходить из главного зала, прощаясь друг с другом. Чонгук медленно шел вместе с Тэхеном к машинам, как его за плечо остановил отец.

— Я буду ждать результат, позвони мне сразу же, как закончишь. — Отец сжал плечо на прощание и, кивнув Тэхену, обогнал их и ушел.

— Пак совсем ебнулся на старости лет, — вынес свой вердикт Тэхен, делая долгожданную первую затяжку, уже стоя на улице.

— Согласен, — Чонгук закивал головой, мысленно осуждая Пака. Парень считал, что женщинам не место в преступном мире. Они должны быть вдалеке от всего этого, желательно дома, заниматься бытом. Но не потому, что им не стоит участвовать во всей той жестокости, что происходит в их мире. Чонгук был уверен, что женский мозг просто-напросто не осилит ту деятельность, что на него возложат.

— Идиот, он подписал своей дочери смертный приговор, — произнес Тэхен, провожая взглядом семью Пак, которая садилась в машину.

— Как только он сдохнет, ее тут же нагнут и выебут в жопу, — мрачно сказал Чонгук, смотря в ту же сторону, что и друг.

— И это вполне можешь быть и ты, — усмехнулся молодой человек, выдыхая дым и наблюдая, как тот поднимается к небу.

— Я бы не прочь отобрать их бизнес. — Чонгук улыбнулся, в уме пытаясь подсчитать предположительный доход. — Чем Пак сейчас занимается?

— У него конное ранчо в пригороде. Достаточно прибыльный бизнес. — Взглянув на друга, Тэхен заметил, как в его глазах заплясали черти от осознания, какие деньги клану могло принести дело Пака.

— Подумаю об этом на досуге, — заметив пристальный взгляд друга, парень потушил сигарету и кивком головы указал на ожидающие их машины. – Поехали. У нас с тобой есть еще дела.

***

Молодые люди ехали в молчании, каждый погруженный в собственные мысли. Тэхен задумчиво смотрел на сменяющиеся виды из окна, а Чонгук, держа руль одной рукой, а вторую высунув из окна, предвкушал то, что его ждало в скором времени. Солнце, что уже начало садиться за горизонт, скрываясь из виду, слепило в глаза парню, поэтому, стараясь не отвлекаться от вождения, он начал копошиться в бардачке.

— Ты что, таскаешь с собой кастет? — Тэхен ткнул пальцем на вещь, которая лежала в углу бардачка.

— Почему бы и нет, — усмехнулся парень, наконец отыскав очки и надев их.

— Фу, как пошло, — Тэхен скривился, отворачиваясь к окну.

Чонгук ничего на это не ответил, наслаждаясь ровной дорогой. Он любил водить, но в основном был вынужден передвигаться при помощи водителя по причине своего статуса. Отец беспокоился за него и старался принимать всевозможные меры обезопасить сына, хоть последнему это очень не нравилось.

— Расскажи, что нам нужно будет делать? — повернув голову в сторону друга, Тэхен подпер ее рукой, играясь с волосами.

— Тебе? Ничего. Просто смотри.

Чонгук любил разбираться с теми, кто переходил или хотел перейти дорогу Химере. Когда появлялись должники или те, кто больше не хотел сотрудничать с кланом, отец просил сына поговорить с глупцом и направить его на путь истинный, а если уж разговоры не помогают, то и проучить этого человека. Но Чонгук всегда пропускал первый пункт, переходя сразу ко второму.

— Тогда зачем ты меня зовешь с собой постоянно? — обиженно воскликнул парень. — Я не хочу на это смотреть. Мне противно!

— Не ной, — поморщился парень. — Просто будь рядом. На случае чего.

Машина заехала в небольшой поселок и припарковалась возле милого уютного коттеджа. Выйдя из машины, парни направился прямиком к двери и громко постучал. Через минуту они услышали копошение по ту сторону, и дверь открыла девушка средних лет, одетая в длинную рубашку и лосины.

— Здравствуйте. Вы кто? — она улыбнулась, недоуменно разглядывая парней.

— Минджи дома? — спросил Чонгук, нагло разглядывая девушку.

— Да... А что вы?.. — девушка не успела закончить свой вопрос, как ее нагло оттолкнул Чонгук, проходя внутрь.

— Простите его, — положа руку на сердце, с улыбкой произнес Тэхен, семеня за другом.

Чонгук заглядывал то в одну комнату, то в другую в поисках человека и обнаружил того в гостиной, играющего с малышом.

— Кто вы, черт возьми? Что вам нужно?! — как только Минджи заметил парней, он схватил на руки ничего не понимающего ребенка и попятился назад.

— Минджи, мальчик мой, у тебя есть подвал? — притворно слащавым голосом спросил Чонгук, наступая на парня.

— Что? Какой, к черту, подвал? Проваливайте, иначе я вызову полицию! — мужчина закричал, передавая ребенка в руки только что подбежавшей девушке. Она схватила младенца и ринулась к лестнице.

— Стоять! — Чонгук вытащил из-за пояса пистолет, направляя на трясущуюся от страха девушку. — Ты покажешь мне, где у тебя тут подвал, иначе я прострелю бошку ей и твоему выблядку.

— Господи, не надо, прошу... Он на кухне, — голос человека предательски задрожал, — я покажу. Только... отпустите их, прошу...

— Веди, — махнув дулом пистолета в сторону, Чонгук смачно сплюнул на пестрый ковер.

Минджи поднял руки к верху и, еле перебирая трясущимися от страха ногами, поплелся к кухне. Открыв небольшую дверцу в полу, молодой человек вопросительно взглянул на Чонгука.

— Чего вылупился? Спускайся, — скомандовал парень, оружием толкая того в спину.

Спустившись по старой скрипучей лестнице, парни оказались в небольшом помещении, насквозь пропахшем сыростью и плесенью. Подвал осветила одинокая лампа, которая свисала на проводе, озаряя все вокруг. Стиральная машина, гладильная доска, стул и веревка, натянутая вдоль комнаты, — это все, что можно было увидеть.

— Присаживайся, — Чонгук указал Минджи на стул и прошел вглубь помещения, оглядываясь.

Парень послушно выполнил то, что велел ему Чонгук, и, заикаясь, спросил:

— Я... Я не понимаю. Что я сделал?

— Ты не знаешь, правда? — Чонгук начал ходить вокруг Минджи, заставляя того испуганно оглядываться.

— Пожалуйста, скажите мне.

Чонгук резко остановился и приблизил свое лицо к жертве, шепча на ухо:

— Давай я загадаю тебе загадку. Ответишь правильно — я уйду. Ответишь неправильно — я прострелю тебе колено. Идет?

Услышав, как молодой человек тяжело сглотнул, Чонгук ухмыльнулся, выпрямляясь.

— Слушай внимательно, у тебя всего одна попытка. Некий гандон решил больше не поставлять господину Чону свиное мясо для его ресторана в отеле, мотивируя это тем, что цены на сегодняшнем рынке уже другие, а господин имеет наглость не поднимать плату. Угадай, кто этот смелый гандон? — Чонгук встал перед человеком, направляя дуло пистолета на его ногу. — Ну же. Смелее. Три... Два...

Минджи затрясся в беззвучном плаче, мотая головой из стороны в сторону, выставляя руки вперед в оборонительном жесте.

— Один.

Сжатый спусковой крючок, и раздался оглушительный выстрел, заполнивший собой все пространство. Парень истошно закричал, хватаясь за ногу и падая на пол.

— Что? Я не слышу, правда! — Чонгук громко засмеялся, стараясь перекричать вопли парня и садясь перед ним на корточки.

Коленная чашечка была раздроблена, темно-алая жидкость медленной струей вытекала из раны, образовывая лужу на бетонном полу.

— Ходить будешь не скоро, — заключил Чонгук, пистолетом надавливая на ногу, заставляя Минджи дергаться в приступах боли и кричать.

Тэхен молча наблюдал за всем этим, прислонившись к стене. Снаружи парень имел скучающий вид, но внутри него гулко билось сердце. Он старался успокоить себя, думая о чем-нибудь приятном, но истошные крики бедняги не давали ему этого сделать.

— Ну, так что? Ты нашел ответ на мою загадку? — Чонгук встал и медленно подошел к утюгу, разыскивая розетку. — Тэ, завяжи его.

Тэхен оттолкнулся от стены и, отвязав веревку, подошел к Минджи, который в полуобморочном состоянии жалостливо скулил на полу. Взявшись за портки, парень одним рывком посадил того на стул, принимаясь туго обвязывать веревки вокруг тела и стула.

— Тебе лучше быстрее согласиться на его условия, — посоветовал Тэхен напоследок, отходя от мужчины.

Нагрев утюг до нужной температуры, Чонгук вернулся к Минджи, демонстрируя в руках агрегат. Его взгляд полыхал безумием, он был в кураже. Словно наркоман, дорвавшийся до дозы, Чонгук смаковал каждый момент, отдаваясь своим чувствам на все сто. Он не чувствовал ничего и не слышал никого вокруг, будто находясь в каком-то трансе.

— Хочешь, я повторю свою загадку?

Парень вяло помотал головой, бормоча что-то несвязное себе под нос.

— Что? Я не слышу, говори громче, — поднеся руку к уху, молодой человек сделал вид, что не слышит его. Посмеявшись, Чонгук подошел к Минджи почти вплотную и поднес утюг к его лицу так, чтобы парень мог почувствовать исходящий от него жар. — Тебе есть что сказать мне, Минджи?

Минджи зашелся в истеричном плаче, инстинктивно отодвигая лицо как можно дальше от раскаленного утюга. Чонгука начинало потихоньку раздражать, что парень не шел на контакт, истеря, как маленькая девчонка. Поэтому, недолго думая, молодой человек прижал утюг к правой щеке парня, слыша тихое шипение, исходящее от соприкосновения металла с человеческой кожей. Крик Минджи, казалось, было слышно по всему поселку. В какой-то момент его голос сорвался, переходя на хрип. Убрав утюг от лица, Чонгук удовлетворенно отметил результат. Кожа на месте ожога обуглилась по краям, стала отекать и краснеть.

— М-м-м, запахло жареным, — принюхался Чонгук, откидывая утюг в сторону. — Может, лучше свиного мяса отправим на убой тебя и твою семью? Как считаешь?

Внимательно присмотревшись, Чонгук понял, что тот потерял сознание, возможно, от болевого шока. Разочарованно вздохнув, молодой человек отошел на пару шагов назад, раздумывая.

— Заканчивай с этим, Чонгук, — хрипло произнес Тэхен. Парень был бледный, как полотно, он отчаянно боролся с рвотными позывами, чувствуя, как желудок делал кульбиты в его животе.

— Думаешь? — насмешливо произнес Чонгук, отмечая, что его другу было нехорошо. Вытащив пистолет, он направил его на парня, который до сих пор находился без сознания. — Ну, закончить, так закончить.

Выстрел. Пуля попала прямо в лоб, оставляя уродливую дыру, из которой тонкой струйкой стала вытекать кровь. Минджи откинулся на спинку стула, приняв неловкое положение, навсегда замерев.

— Покончи с ними, — кидая пистолет в руки другу, произнес Чонгук, направляясь к выходу. Ему хотелось безумно курить, а еще вымыть руки и сжечь эту одежду к чертям собачьим, чтобы она больше не пахла этим домом и этой семьей.

Выйдя из дома, Чонгук отметил, что на дворе стояла глубокая ночь. Луна ясно светила на небе, озаряя звезды вокруг себя. Устало прислонившись спиной к машине, Чонгук поднес зажигалку к сигарете, делая глубокую затяжку и ожидая звука выстрелов. Раздался приглушенный хлопок, а следом тишина. Через пару минут в дверях появился Тэхен, на его шелковой рубашке были видны капельки крови, а лунный свет, что падал на него, придавал ему мистический образ. Не дойдя до машины, парня согнуло пополам. Схватившись за живот, Тэхен принялся кашлять, пытаясь успокоить уже не на шутку разбушевавшийся желудок. Вытерев слюну со рта, парень медленно выпрямился и на ватных ногах подошел к другу, который все это время стоял, скрестив руки на груди.

— Выстрел прозвучал лишь раз, — недовольно подметил Чонгук, забирая оружие.

— Да, — коротко ответил Тэхен, отодвигая того и садясь в машину, не желая ничего сейчас слышать.

— Слабак, — выплюнул Чонгук, обходя машину и присаживаясь на водительское сиденье.

— Давай реще. Я вызвал скорую, — поторопил Тэхен друга, стараясь не смотреть ему в лицо.

— Какого хуя?! — Чонгук удивленно обернулся на друга, сведя брови к переносице.

— Нельзя было оставлять ребенка одного среди трупов, — прошептал парень, откидывая голову на сиденье, закрывая глаза и тем самым завершая диалог.