Глава 1. Точка отсчета
Седовласый мужчина лет шестидесяти сидел на своем кожаном кресле и свирепо буравил взглядом молодого человека напротив, который пытался одержать победу в этой битве взглядов. В комнате стояла напряженная, почти ощутимая, тишина, прерываемая лишь тиканьем часов, что величественно стояли у стены.
Наконец, не выдержав взгляд своего отца, парень признал поражение в этой негласной битве и отвел глаза в сторону, раздраженно выдохнув.
— Ты прекрасно понимаешь, отец, что я не выношу такого рода мероприятия, — отчеканивая каждое слово, словно пытаясь объяснить простую вещь маленькому ребенку, произнес парень.
— Меня раздражает эта наигранность! Словно из меня хотят сделать дурака и вытрясти побольше денег.
— Чонгук, ты обязан посещать эти вечера, — наклонившись вперед, мужчина указательным пальцем стукнул по столу, желая донести до сына свою позицию. — И ты будешь их посещать. Хочется тебе этого или нет.
Молодой человек нахмурил брови, не желая уступать своему отцу, пытаясь найти в голове выход, что-то, что можно было бы использовать против и остаться при своем мнении. Но поток его мыслей прервал короткий звонок телефона, что лежал на столе отца.
— Мистер Чон, прошу прощения, к вам гость, — по громкой связи послышался голос секретарши.
— Пусть войдет через десять минут, — устало сказал мужчина, удерживая кнопку вызова. — Чонгук, ты свободен, иди, встретимся за семейным ужином.
Не удостоив отца ответом, Чонгук резко встал, застегивая свой пиджак, и быстрым шагом направился к двери. Отец лишь утомленно смотрел вслед своему сыну. Он в который раз с надеждой пытался закрыть эту извечную тему, которая возникала между ними каждый раз, когда мероприятие было уже на носу.
Чон Чонгук словно ошпаренный выскочил из здания, дыша через рот. Его раздражение и злость затмевали перед собой всё вокруг, не давая мозгу ясно мыслить. Его возмущало поведение отца, то, как он легко манипулировал сыном, решая за него что ему делать, а что нет. Отец заставлял чувствовать Чонгука маленьким мальчиком, не способным самостоятельно принимать решения в этой жизни. Отдышавшись, парень подошел к черной машине и, дождавшись, когда ему откроют дверь, сел на заднее сиденье.
— Куда поедем, аджосси? — взглянув в зеркало заднего вида, спросил водитель.
— К мистеру Киму, — пробубнил Чонгук, нервно теребя пуговицу на манжете. Ему нужно было выговориться, а еще лучше выпить. Черт с ним, что сейчас полдень и середина недели, но смочить горло хотя бы одним стаканом виски ему необходимо.
***
Особняк семейства Ким находился за пределами города. Роскошное сооружение было выполнено в классическом стиле, утопая в большом количестве зелени, что еще больше скрывало его от непрошеных гостей. Сердцем этого дома была прекрасная незастекленная веранда, на одной стороне которой размещена мягкая мебель, а на противоположной – многочисленное количество горшков разной величины, в которых росли растения всевозможных видов. Там же стоял и мольберт, принадлежавший госпоже Ким, которая очень любила рисовать в свободное время.
Черная тонированная машина приблизилась к высоким кованым воротам, дважды коротко посигналив и дождавшись, когда охранник освободит ей путь, въехала на территорию.
— Мистер Чон, добро пожаловать, — морщинистый старичок вышел на встречу Чонгуку и, низко поклонившись, рукой пригласил войти внутрь.
Парень, коротко кивнув пожилому мужчине, последовал за ним внутрь дома и, усевшись на кресло в прихожей, принялся ждать своего друга. Признаться, тот появился довольно быстро, спускаясь по винтовой лестнице. Ким Тэхен, одетый в одни только шорты, поприветствовал своего друга.
— Чонгук, почему не предупредил? — приобняв того за плечи, притворно обиженно воскликнул парень. — Что тебя привело ко мне, мой милый мальчик?
— Ты бы хоть оделся, — недовольно пробурчал Чонгук, смерив своего друга осуждающим взглядом.
— Так я и говорю, предупредил бы хоть,
— казалось, Тэхена совершенно не смущал его внешний вид, напротив, молодого человека забавляло то, что Чонгук был малость сконфужен.
— Нальешь? — Чон Чонгук не раз вот так заявлялся к другу без предупреждения, и цель его визитов была всегда одна: пропустить пару стаканов горячительного алкоголя и прочистить мозги.
— Все, что пожелает мой ненаглядный, — Тэхен направился в гостиную, где стоял барный стол и, взяв бутылку с янтарной жидкостью, плеснул в стакан.
— Со льдом?
— Со льдом, — присаживаясь на барный стул, Чонгук слегка расслабил узел галстука.
— Что на этот раз? — налив и себе, Тэхен вмиг осушил стакан, немного поморщившись.
— Ты идешь на благотворительный вечер в эту пятницу? — принявшись крутить стакан в руках, спросил Чонгук, рассматривая жидкость.
— Ну... — оттопырив нижнюю губу, Тэхен взглянул наверх и сделал вид, что задумался.
— Блять, не беси меня, — громко опустив стакан на стол, прошипел Чонгук. Сейчас он был не в том настроении, чтобы терпеть паясничество друга.
— Ну, конечно же, да, Чонгук. Что за идиотский вопрос? — Тэхен налил себе еще один стакан спиртного и, решив не выпивать все разом, облокотился локтями о стол и немного пригубил алкоголь.
— Я не хочу идти, — произнес Чонгук.
— Как будто в первый раз, — хохотнул Тэхен, следя за жадными глотками приятеля.
— Меня раздражают все эти долбоебы в костюмах и бабочках. Они все делают вид, что чертовски заинтересованы в благотворительном фонде, и другие долбаебы в костюмах поддерживают их блядское лицемерие и никто, мать твою, никто не вспоминает о том, что у каждого такого долбоеба за поясом брюк находится какой-нибудь Т10 или травмат. Хороший, миролюбивый, благотворительный вечер, не правда ли? Лицемерные ублюдки, которые хотят заполучить деньги моего отца! — выдав столь длинную тираду, Чонгук сам того не заметил, как осушил порядка три стакана виски и сейчас сидел, чувствуя, как алкоголь, проникая в его тело, смешивался с кровью, заставляя парня хмелеть. Он начал постепенно успокаиваться, отпуская ситуацию. Раздражение и злость отступали на третий план, расслабляя мозг от железных оков и даря долгожданную свободу от негативных мыслей.
— Выговорился? Думаю, полегчало, — снисходительно произнес Тэхен, который все это время молча слушал гневную речь Чонгука, терпеливо и не перебивая. — Пойдем покурим.
Выйдя на веранду, парни закурили. Солнце было в зените, отчего друзья щурились, стараясь спрятать глаза от обжигающего света.
— Чонгук, ты и сам все прекрасно понимаешь. Это такой же обычный этап в работе, как и другие этапы, которые могут быть более неприятными, мне ли это тебе говорить? — Тэхен пожал плечами, рукой прикрывая глаза.
— Мне легче приставить дуло к виску человека и нажать на курок, чем присутствовать на таких вечерах, — не желая более продолжать диалог, парень сделал последнюю затяжку, и потушив сигарету о пепельницу, которая стояла на журнальном столике, повернулся, чтобы попрощаться с другом.
— Но если есть в кармане пачка сигарет, значит все не так уж плохо на сегодняшний день, да? — широко улыбаясь, произнес Ким Тэхен, хлопая друга по плечу на прощание.
***
Благотворительный вечер проходил в концертном зале, который находился в самом центре Сеула. Само здание олицетворяло величие и роскошь, а архитектура его являлась ярким примером неоклассицизма. Концертный зал имел высокие потолки, на которых золотой краской были нарисованы замысловатые узоры. А в самом центре висела исполинских размеров люстра, кристаллы которой переливались всеми цветами радуги.
С наступлением сумерек к концертному залу начали подъезжать дорогие машины, из которых с гордо поднятой головой выходили мужчины и женщины, разодетые в пух и прах. Они медленной статной походкой шли внутрь, услужливо кланяясь низкому толстому мужчине, который встречал прибывших у входа.
— Господин Пак, добрый вечер! — с подобострастным голосом произнесла женщина в изумрудном платье, склонив голову чересчур низко.
— Госпожа Ли, добро пожаловать, — полное лицо господина Пака, казалось, не способно было выразить ни единую эмоцию. Он был точь-в-точь восковая фигура, застывшая с единой, безразличной эмоцией на лице.
Через несколько минут господин Пак все-таки оживился, его лицо исказило мерзкое подобие улыбки, как только он завидел знакомые лица.
— Ох, кого я вижу! — громко воскликнул мужчина, широко раскинув руки для объятий, отчего его пиджак немного задрался. — Наконец на мой вечер пожаловала чета Чон.
— Добрый вечер, Гванджин. — Господин Чон обнял старого знакомого.
— Чонгук, мальчик мой, я рад тебя видеть, — господин Пак оценивающе смерил парня взглядом, отчего тот невольно поежился.
— Добрый вечер, господин Пак, — Чонгук, стиснув желваки, низко поклонился, стараясь дышать размеренно, дабы не плюнуть в это наглое лицо.
Закончив с формальным общением, Чонгук с отцом зашли внутрь, осматриваясь.
Тут и там сновало большое количество людей. Кто-то вел политические дискуссии, кто-то обменивался незначительными репликами, стараясь не показывать свою скуку, а кто-то просто коротал время у барной стойки, попивая горячительные напитки.
— И сколько мы здесь должны быть? — стараясь выглядеть доброжелательным, Чонгук процедил на ухо своему отцу.
— Столько, сколько потребуется, — повторив интонацию сына, мужчина подвел их к барной стойке и заказал шампанское.
— Мало того, что это – хреновое мероприятие, так еще ты пожертвовал хуеву кучу денег на помощь несчастным, — оперевшись одной рукой о барный стол, Чонгук кому-то кивнул в знак приветствия, продолжая высказываться.
— Выбирай выражения, — строго посмотрев на сына, Чон-старший отпил из бокала.
Пригубив шампанское, молодой человек стал глазами выискивать знакомое лицо. Долго искать не пришлось – Тэхен первый нашел своего друга и направлялся к нему вальяжной походкой, засунув одну руку в карман брюк, а второй держа точно такой же бокал.
— Развлекайтесь, — ехидно произнес господин Чон и подошел к какому-то мужчине, здороваясь.
— Как вечерок, Гуки? — весело спросил Тэхен, спиной облокачиваясь на барную стойку.
— Непривычно видеть тебя в столь официальном виде, — мазнув взглядом по приятелю, Чонгук тепло улыбнулся последнему.
— Мне идет, да? — усмехнулся парень, осматривая самого себя. Действительно, серый костюм-тройка прекрасно сидел на Тэхене, подчеркивая его статную фигуру. — Знаешь, кого я тут встретил?
— И кого же? — произнес Чонгук скучающим тоном, смотря сквозь толпу, словно был далеко не здесь.
— Пак Сонён. Она вернулась, — отставив пустой бокал, сказал Тэхен.
— И что мне это дает? — спросил молодой человек, приподняв одну бровь.
— А то, что девочка выросла и уже довольно-таки сложно назвать ее девочкой, — игриво поиграв бровями, заговорщически произнес Тэхен, из-за чего вызвал укоризненный взгляд Чонгука.
— Перестань, я тебя умоляю. Ее дядя с тебя и со всей твоей семьи три шкуры сдерет, — раздраженно произнес парень.
— Так, вроде, когда мы учились в университете, ваше общение ни к чему плохому не привело. Твоя жопа, вроде, цела... Или? — сощурив глаза, друг опустил глаза вниз, внимательно всматриваясь.
— Идешь нахер, — хохотнув и не больно ударив приятеля по плечу, сказал Чонгук. — Я у нее просто списывал домашку и конспекты. Не более.
Ничего не ответив, Тэхен лишь покачал головой, показывая другу свое недоверие, но тот решил не переубеждать, а лучше заказать еще пару бокалов, дабы хоть как-то улучшить этот вечер.
Где-то примерно через час объявили о начале ужина, и гости, разбиваясь на небольшие компании, стали по очереди подходить к шведскому столу, набирая себе на тарелки еду.
У Чонгука не было особого аппетита, но, чтобы хоть чем-то себя занять, он взял тарелку и присоединился к толпе, ожидая своей очереди. Наконец, подойдя поближе к столу, парень начал накладывать блюда, как неожиданно его кто-то толкнул, выбивая тарелку из рук.
— Простите, это я виновата.
Знакомый голос заставил Чон Чонгука поднять голову и встретиться взглядом с парой карих глаз, что в извинении взирали на него. Он ее узнал сразу. Не мог не узнать. Это была Пак Сонён. Его однокурсница, с которой они четыре года просидели за одной партой, когда учились в Лондоне. Она ничуть не изменилась, лишь похорошела и отрастила волосы, которые сейчас были убраны в высокую прическу, оголяя хрупкие плечи и демонстрируя дорогое колье.
— Сонён, какая встреча, — тихо произнес Чонгук, слегка приподняв один уголок губы, ухмыляясь.