Афера.

" Кто в ответе за наши страдания?
Кто не примет их выше сил?
Кто поймёт, если ты был в отчаинье?
Кто забудет, а кто возмутим?
Кто молился ему,
Кто кричал?
Кто всё падал и падал вновь?
Кто смеялся от чести, от совести?
Кто хотел промолчать, но не смог..."

"- Прости за то, что я так слаба, папа. Прости, что ничего не могу сделать, за мои бесконечные ошибки, за то, что втянула тебя во все. Чем старше я, тем больше вязну в этой пучине, поэтому я не смогу приехать проведать тебя. Ты не можешь представить, как мне больно каждый раз, как я смотрю на твою фотографию с мамой и сестрой и осознавать, что частично я была виновна в ваших страданиях. Да, я жалкая. Мне никто не доверяет, меня все предают и никто не стремиться помочь. Я слишком изменилась. Теперь милая, отчайная, добрая и бесстрашная девушка осталась в твоих видениях. Той девочки больше нет. Она сдалась, упала с утеса безнадёжности вместе со всеми воспоминаниями, влияющими на мою душу. И если когда-нибудь мы встретимся в этом мире, то я не посмею посмотреть в твои глаза. Я не имею права быть твоей дочкой, а ты моим отцом. Мы истратили вторые шансы, на сохранение жизни, которой уже нет. Возможно мы и не знали друг друга. Но до конца жизни буду помнить тебя, как моего папу - ни доброго, ни злого, а статус, который я присвоила тебе в моём прошлом. "

-Ты видишь это?- прошептал Никита у моего уха. Солнце касалось земли, утопая в зелёной листве. Оранжевым светом разливалось все вокруг, как будто под цветным стеклом. Ветер гонял тонкие травинки, создавая пламенный танец. Стоя посреди поля, я раскинула руки и подставила себя под порыв ветра. Я чувствовала свободу севера, словно своевольного мустанга. Мои мысли переселились между собой и растворились в огне искрящихся лучей. Я очистилась от этого мира. Я не знала, что представляет Никита, но все было и не так важно. Он видит то же самое, что и я. Это создаёт нечто тайное, интимное, объединяющее нас в одно целое. Сладкий запах гвоздики растёкся рядом со мной, даря мне тепло в животе.

Я кивнула.

-Я решусь на все неизвестное,
на все безрассудное -
в море брошусь,

густое,

зловещее,

и спасу тебя!..
Это будет сердцем велено мне,
сердцем

велено...

Но ведь ты же
сильнее меня,

сильней

и уверенней!
Ты сама готова спасти других

от уныния тяжкого,

ты сама не боишься

ни свиста пурги,

ни огня хрустящего.

Не заблудишься,

не утонешь,

зла не накопишь

Не заплачешь

и не застонешь,

если захочешь.
Станешь плавной и станешь ветреной,

если захочешь...

Мне с тобою -
такой уверенной -
трудно очень.

Стих Рождественского перенёс меня в школу. Я помню, как Никита читал его на осеннем празднике литературы. Все это время он смотрел на меня. Его глаза переливались ярким пламенем. Словно он шептал все эти беглые слова мне и дарил все эти полные смыслом вздохи. Я помню каждое мгновение. Как, казалось на секунду, он запнулся, смотря на меня невинным взглядом и вздохнул запах этой тишины в зале. Как с упоением стояли его одноклассницы, сжимая свои юбки и хихикая, время от времени, видя его взор, что проходил сквозь них и останавливался на моих руках, нервно теребившие волосы. Помню, как все встали стеной и как раздался оглушительный хлопот измятых рук. Я помню, как Никита спустился и передо мной расступились. Я сидела под шум аплодисментов, вытерая тонкими белыми пальцами солёные слёзы. Помню, как была удивлена, как мои заплаканные глаза раскрылись в недоумении, а на его лице искрилась нежная улыбка идеального парня и через пару секунд, всего пару мгновений, я была зажата в его объятиях. Он пах как всегда приятно - запахом наступающей весны: молодой травкой, радужной росой, пожухлыми сережками березок, а в его голосе слышалось пение жаворонка, что напевает рано утром, отвлекая от очередной фантастики за окном.

- Малыш, я.....

- Я знаю.

И все исчезло. Стали пропадать эти краски из моей головы, этот сонный образ счастья в моей памяти. Все стало накрываться мраком и куда-то далеко, в сторону, несли к чертям. Я начала кричать, мои руки покрылись потом. "Нет, нет, я не хочу просыпаться, оставьте меня здесь. Одну, совсем одну..." Просто звериный рёв разносится в голове, я схватилась за голову от безысходности и резко открыла глаза. Яркость резко заслонила мне образы предметов в комнате.

- Она очнулась.

Голос послышался с боку. Я старалась не подавать вида, закусывая с силой нижнюю губу, но меня накрыла адская боль, от чего в моих глазах скопились слёзы.

- Что с ней?- взревел Глад и схватил безвольное тело за тонкие плечи. Я шикнула и по моим щекам потекли струйки соленой воды. Во мне разгорелось пламя. Я пыталась сосредоточиться на криках в помещении, но боль охватывала всю меня, от кончиков пальцев, до волос на руках, стоящих дыбом на мертвено белой коже.

- Оставь!- крикнул Никита и оттолкнул от меня Глада из- за чего у них возникла словесная перепалка. Кто-то протирал мне лоб тряпкой, пока боль не отошла на второй план. Я чётко услышала последние слова, застывшие в моей голове и мне захотелось убрать Никиту из этой комнаты, подальше от серого пленённого мною зверя. Я, казалось, на последнем издыхании, приказывала им остановиться. Но из-за их увлечённости друг другом они меня не замечали. Клаус наклонился ко мне и наконец-то услышал шептание усопшего.

- Прекратите, придурки. Ник, выйди.

- Что?- теперь спокойный и оберегающий голос сломался и стал походить на рычание. Клаус вытолкнул его из комнаты одним толчком. "Неужели Клаус притворялся при схватке со мной или же просто я сильней Никиты?" Мои мысли прервались длительным и беспокойным вздохом. Глад сел рядом со мной, прогнув под собой матрас. Когда он хотел прикоснуться ко мне, я со страхом отпрянула от него.

- Чёрт.- Глад выдохнул через зубы раскаленной воздух и с шумом встал, собираясь выйти, нет, вырваться из комнаты одним рывком, пока я не взяла его нежно за руку, мысленно хваля себя за прекрасную маску и спокойствие. Глад посмотрел на меня слишком жалостливо и присел обратно, зарываясь моей рукой в его волосы. Я нежно поглаживала его пальцы, а он собирал всю свою силу воли, чтобы успокоиться.

- Хватит винить себя. Ты вообще тут не причём. Нос не задирай. - прошептала я, попытавшись выскользнуть из его рук, но он сжал мою ладонь. Я закатила глаза и при поднялась, продолжая гладить его космы. Он опустил голову и сомкнул свои глаза так крепко, что стали видны лишь вмятинки в глазницах. Глад правда не виноват в моих бедах. Сколько раз ему это повторять?

"Столько же, сколько ты пытаешься не быть смазкой для машины."- съёрничало моё подсознание. Я мысленно прыснула со смеху, пока в реальности у меня на лице вылезла милая улыбочка идеальной домохозяйки.

- Правда, все отлично. - я пыталась оправдать не только его страх, но и мою слабость. Никак не могу отделаться от чувства ужаса, но это не мешает мне быть счастливой. А спасибо за это нужно сказать только одному человеку, который дарит мне давно забытые воспоминания, полные радости и безмятежности прошлого - Ангелу подземного мира - или по-простому - Глада.

- Отлично, все хорошо.- пробормотал он тихо, почти шёпотом. Потом он вздрогнул, от него начало исходить непонятное для меня тепло в сравнении с огнём. Он отпустил мою руку и она невольно сползла по его напряженной руке, остановившись у кисти. Градус в комнате повысился, вся комната смешалась в одну массу, словно блик. Глад повернулся ко мне и в его глазах играла похоть. Я сглотнула, но не отодвинулась, хотя должна была. Тело пронзила стрела безумия и я начала плавится под огнём страсти. Воздух начал подавлять меня и сжимать теплом. Я оказалась под 30 градусами под палящим солнцем. Слюна испарилась, а живот начал сжиматься в приятной истоме. Глад оказался так близко, что я не могла вдохнуть и глотка комнатного воздуха. Его волосы начали щекотать мне нос, а похотливая ухмылка начала опускаться вниз. Я начала задыхаться. Горячий воздух соприкоснулся с моей ключицой, я упадала в экстаз. Влажные губы образовали вакуум между моей кожей и его языком. Мне казалось, что меня уносит, как от сигарет, но это было лишь присутствие рядом Адского пса.

- Я горю....- сипло прошептала я. Глад выдохнул на меня весь воздух из своих лёгких. Холодные пальцы коснулись чуть выше моих трусиков и поползли наверх. Я начала стонать и хвататься то за его футболку, то за его бронзовые волосы. Я начала отпираться, но он уже добрался до ливчика. Интим между нами зашкаливал. В голове звучали только одни слова. " Это бред." - и всё.

Он глубоко и нежно поцеловал меня, превращая меня в божество. Его аккуратность, создавала впечатление, что я создана исключительно для красоты и мне это нравилось. Столь лёгкие движения выресовывали странные узоры на моих чашечках ливчика, что вся боль словно испарилась. Я видела, как через силу Глад сдерживался, как на его лбу создавались крупинки пота, как он хотел, но вспомнив о моём ранении в который раз, он отбрасывал все желания. Мне было безумно приятно, но обычно я беру инициативу на себя. Я подпрыгнула и уселась на колени Глада, немного наклонившись вместе с ним назад. Схватила его за воротник и притянула к себе ближе. Глад, не открывая глаз, нащупал у меня талию и пододвинул к себе ближе.

- Детка, ты так горя.. - я потянула его за волосы назад и он протяжено простонал мне в шею. Обычно я бы приняла подобные слова в свой адрес в качестве неудачного подката, но сейчас они звучали к месту для подобной ситуации и вовсе не казались абсуртными.

Глад перехватывает на себя инициативу, подхватывая меня под попу, от чего я удивлённо ахнула сквозь долгий и уверенный поцелуй зверя, после которого он ухмыльнулся мне. Я оказалась без собственной поддержки из за чего я гортанно застонала от недовольства. Глад заметил мою слабость и начал смеяться. Затем он закрутил меня в вихре и я начала кричать, пока он не остановился и не заткнул меня поцелуем. Потом он положил меня на кровать и, забравшись на меня, просунул голову мне под майку. Горячие поцелуи отчерчивали мой живот, подбираясь выше к груди.

- Третий размер?- вопросительно усмехнулся он и отодвинул чашку. Я попыталась нащупать его голову и оттянуть, прежде чем он накрыл мой сосок своим ртом. Я ахнула. Его язык начал окружить около чувствительного места. Нащупав его мускулистые руки, я схватила его и начала сжимать тонкую кожу ногтями. Глад старался держать себя в руках и чтобы не было слышно его стонов, поэтому он смеялся или громко выдыхал раскаленной воздух на мою грудь. Чёрт, это был так приятно. Он отодвинул правую чашечку и начал сжимать сосок между своими пальцами. Через меня начали проходить невидимые разряды. Я выгнулась, тем самым открыв ему полный доступ к моей груди, тем самым почувствовав вибрацию от него на своём животе. Голова спустилась ниже, судя по дыханию и остановилась у основания легинсов. Он лизнул прохладную кожу языком, от чего я завыла.

- Сто-о-о-о-ой..- сипло протянула я, дрожащим голосом. Глад приподнял мою попу и провёл рукой мне по пояснице. Я начала судорожно глотать воздух. Он пододвинулся к моим бедрам. Почувствовав его тело, я всхлипнула. Он даже не возбуждён. Я начала выбираться из него. Глад мигом появился перед моим лицом. Он скорее прочитал мои мысли, чем понял все по глазам. Он приблизился и силой поцеловал меня. Я не особо старалась сопротивляться, тем самым вызывая у него улыбку.

Вдруг Глад резко отодвинулся. Я удивлённо на него посмотрела. Холод пришёлся по мне и меня охватило желание вновь оказаться в его тёплых объятиях. Его взгляд стал отстранённым и холодным. Он посмотрел на меня с верху, создавая видимость, что я шлюха. Такой ужасный взгляд.

- Нет. - он прошёлся по волосам и громко вздохнул осматривая меня. - Я даже тебя не знаю. Ты мне никто.

Я незаметно сглотнула. Как и ожидалось с самого начала. Я от стыда опустилась голову и поправила бюсгалтер. Да, так и есть. Он меня не знает, как и я его. Я его никто и он мне тоже. О чём я думала? Но мне было отвратительно слышать подобное. Я откашлялась и встала под его пронзительный взгляд. Я думала, нет, мне казалось, что я его знаю. Но это далеко не так. Он - убийца. Хладнокровный убийца.

- Конечно. - прошептала и, не поднимая головы, проскочила мимо него. Глад не спешил за мой.

Мне было очень больно. Меня отвергнули. Меня отвергнул Он. Прибавив скорость я побежала до ванны.

Я ворвалась в ванную и посмотрела в зеркало. Все казалось мне пустым. Я обернулась и увидела своё отражение. Я смотрела на своё угрюмое лицо. Воспоминания нашей беседы всплыли в голове. Как наказание бога за мою доверчивость это проигрывалось вновь и вновь. Я слышала этот холодный спокойный голос истинного наёмника. Мне казалось, что это просто сон. Жаль, что мои надежды никогда не оправдаются. Мне хотелось закричать и, не в силах больше это терпеть, я прикрыла рот рукой. Моё лицо исказилось в гриммасе боли и отчаинья. В висках стучало, как молотком по стеклу. Все вышло из-под контроля. Из меня исхоходили тихие рыдания. Я смотрела на своё открыжение и рыдала ещё больше. Это моя вина, мне твердило это подсознание. И я не пытаюсь себя оправдать. Мои слёзы расплылись по глазному яблоку и я ничего не видела вокруг. Жмурясь, ресницами я чувствовала холодные слёзы. Я теряла силы от самобичевания и в скором времени, не удержавшись стоя, я при села на унитаз, придерживаясь за крышку. Руками я вытирала бесконечные слёзы, растирая их по всему лицу. Руку я держала плотно прикрыв рот. Мой слух ухудшился, как и зрение. Мои инстинкты притупились. Сейчас я была похоже на низшее существо. Я стала рыдать больше, вспомнив слова из стиха одного автора:

И корю я себя только в том,
Что не мою ты был убит,
И что был ты тогда не со мной.

Отдалённо я слышала крики Глада. Он бил дверь кулаками, кричал, как раненый зверь. Я с пустотой смотрела на дверь и потухала моя надежда жить. Он грозился выломать дверь. Не слыша моего сломленного голоса, он злится больше, но не отходил от двери ни на секунду. Я подобрала под себя ноги, стараясь не обращать внимания на его сиплый дрожащий голос, и продолжила тихо рыдать.

Проходят часы. Слёзы высохли на моих щеках, оставив ровные соленые дорожки. Нос максимально покраснел и начал болеть. Глаза щипали от постоянного растирания. Я в опустощении пялилась в стенку. Перепадки Глада стали мне отчётливо слышны. Его голос менялся с шёпота до рычанья каждую минуту. Я улавливала его слепые оправдания. Наконец я не могла даже удержать голову на плечах и в бессилие облокотилась о боковую стенку, ноги спустились со стиральной машины. И именно тогда я поняла - вот это настоящий ад.