Летальный исход. Начало конца. 2093

Если хотите женских соплей, нытья о месячных или сказку о вечной любви, - черта с два! Валите к дьяволу, пока не разочаровались.

Мое имя Саманта Брукс, и я детектив полиции города Нью-Йорк. Второе октября две тысячи девяносто третьего на календаре. На старомодном картонном календаре с отрывными месяцами, подвешенном на стене за гвоздь, который я сама и вбила в стену над своим рабочим столом. В Соединённых Штатах такие теперь делают всего две-три небольшие фабрики. Люблю бумагу: блокноты, календари, газеты. Бумага тёплая в отличие от металла и пластика, который, вообще, фальшивый.

Город мой переполняет отребье разного пошиба: ушлое ворье, барыги скаем, религиозные фанатики, маньяки и террористы. Какой только мрази не встретишь. Кстати, раз уж упомянула скай, - на самом деле существует целых три вида этой дряни: скай1, скай2 и скай3. Все три - синтетический наркотик. Первая версия самая дорогая и благородная, если можно так сказать - нет лютого привыкания, а эффект бомбезный. Им балуется весь городской бомонд, топовые белые воротнички, а что вытворяют под ним городские чинуши, вам лучше не знать. Сама однажды попробовала, в целях следственного эксперимента, разумеется, - просто срыв башки.
Как-то, мы вместе с ребятами из бюро расследований брали одного конгрессмена. Чего только не висело на старом пройдохе: и маленьких мальчиков любил, и на лапу брал не стесняясь, ну, прямо посреди ланча в кафешке на Бродвее рядом с мэрией. Он даже ставил Макбет с труппой из проституток у себя на ранчо. В общем, отрывался старик по полной. А при обыске в его квартире на Верхнем Манхэттене объявилось пять кило ская1 самой высшей пробы. При задержании обдолбанный старикан возомнил себя мессией, пробежал по лужам квартала три: на ногах домашние тапочки и простыня жопу еле прикрывает. А по дороге в участок объяснялся в любви офицеру.
Фишка ская, особенно первого, в том, что дрянь делает тебя богоподобным: рефлексы, реакция, сообразительность, - когнитивные способности обостряются раз в двадцать. Мир становится настолько понятным, что любую задачу решишь на раз-два. Прочел учебник по ядерной физике, а назавтра боеголовку смастерил. Шучу, конечно, но близко к правде.

Это ладно. Куда бедовей другие формы: скай2 и скай3. Эффект несколько иной и слабее, но в зависимость впадаешь с полоборота. Говорят, от скай3 открывается дверь на тот свет: заходишь и трещишь с любым из когда-либо живших; а ещё: можно расслышать, о чем говорят на том берегу Ист-Ривер; или мое любимое - неукротимый стояк. Последнее - враньё чистой воды, на себе проверено. Лет десять назад я трахалась с одним бейсболистом из низшей лиги. Мы познакомились на вечеринке в честь юбилея капитана Мердока. Светленький был такой, круглые зелёные глаза, в плечах широченный. Так вот, сдулся парень через пять минут максимум. Как же его звали? Мартин? Маркус? Да, хрен с ним — не важно. Черт дернул этого Мартина подсесть на дешевый скай. В ту ночь, он только начал тернистый путь к скорой смерти, поэтому я и не смекнула о наркоте: у матерого скайщика в глазах по-летнему голубое небо, ну, прямо по Хемингуэю. Через пару месяцев бейсболиста вышвырнули из лиги, еще через месяц высох до костей, будто мумия. Короче, парень не протянул и полутора лет на этом дерьме. Слышала, его тело обнаружили в трущобах Ямы в куче собственного дерьма, почерневшее, обглоданное собаками, с небесно-голубыми до неприличия зрачками. Такие дела.

В общем, проблем на голову полицейского в городе хватает. Мелкая рыбешка всегда снует на поверхности, раскрутить таких - дело плевое; но в глубине омута рыбы пожирнее, самые настоящие хладнокровные монстры. Геморроя с ними побольше, зато такая рыбалка возбуждает. Рядовой насильник на что способен? А поехавший сектант? Жертва, ну, максимум две? Я не циник, но поставка сотни килограмм ская угробит в сотню раз больше жизней, целый квартал можно выкосить за пару лет. Впрочем, бьюсь об заклад, любой скопытившийся в уличной драке жмурик со мной бы поспорил.

Дверь распахнулась, и в кабинет влетел капитан Мёрдок. Он вцепился пальцами в коротенькие жалюзи на дверном окне и тяжело дышал.

У капитана кожа цвета черного кофе, густые, с редкой проседью, усы и звучный вибрирующий голос. А ещё у него трое детей, жена, кобель лабрадора, и оттого он часто на взводе.

- Брукс! Ты почему все ещё в участке?! А?!

Я же говорю. Влетел, будто ураган. Не успевает закончить слово, уже берётся за следующее. Того и гляди задохнется. И голос дрожит, как струна.

- Что за спешка, сэр? Я упустила второе распятие после второго пришествия?

- А-а-а-х, - протянул капитан, будто закадровый зритель телешоу, - Вижу ты в хорошем настроении. Я подслащу его ещё пуще. Полчаса назад в своем доме был найден мертвым Даглас Фрей, - капитан смачно выпятил нижнюю губу и с вызовом закивал, - Смекаешь?

- Тот самый Фрей? Глава Фрей Энтерпрайзес?

- Разумеется тот самый! Разве я стал бы наводить сыр-бор из-за какого-то другого Дагласа, мать его, Фрея?! И я чертовски расстроен, Саманта, тем, что мой лучший детектив потерял уже минимум двадцать драгоценных минут!

Я сняла ноги со стола и полезла в сейф за обоими своими Кольтами.

- Представить трудно! Вместо того, чтобы изучать место преступления, она, как какая-нибудь уличная шлендра взгромоздила свои огромные ботинки на стол, и рассиживает в этом своем странном кабинетике без дела! Через полчаса максимум ты должна быть на месте!

Капитан сунул руки в карманы, огляделся и, поджав губы, саркастически закивал.

Да, да, да. Капитан Мэл Мёрдок, как и остальные, дивился моей тяге к бумажным блокнотам, тетрадям для заметок, настенным календарям и огромной бумажной карте посреди стены вместо живой спутниковой проекции города. А когда в моей машине играет рок двадцатого века, барабанные перепонки людей лопаются, из ушей хлещет кровь, и бедняги хватаются за голову, чтобы та, видимо, не укатилась от раздражения.

- Кто-то из наших там?

- Да, судмедэксперт Бен, ну тот, с прической Эйнштейна. Ещё Хопкинс с Пуатье — они были неподалёку во время вызова.

Я отхлебнула кофе из кружки и подошла к зеркалу. В отражении капитан делал то, что и тысячу раз до этого: будто старый заслуженный сенбернар, несмело пересек кабинет; одним глазом заглянул в тетрадь на столе, провел своей черной ладонью по выцветшей настенной карте, и подошел ко мне со спины.

- Ты очень похожа на отца. Та же стальная выправка, большие зеленые глаза, волосы черные, словно уголь. Даже походка его: уверенная, будто строевой шаг. Жаль, что Джейсона с нами больше нет.

Капитан положил руки мне на плечи и левой провел по гладкому импланту вниз, вплоть до локтя.

- Он бы гордился тобой, Саманта.

Мёрдок служил с отцом много лет. В следующем году тоже отправится на пенсию. Хотя, мой старик ушёл в отставку ещё пять лет назад, за четыре года до того, как на прошлое Рождество господь прибрал его душу. Для меня папа - настоящий пример для подражания, большой и добрый полицейский с теплыми сильными руками и невероятно успокаивающим голосом.

Мердока воспоминания о моем отце тоже всегда успокаивают. И сейчас, вот, дрожь оставила его голос.

- Почему вы сами не поехали на место, сэр?

- О-о-о. Осмотреть такую важную птицу вызвался сам комиссар Купер. Наверняка, из кожи вон вылезет, чтобы подороже продать телеканалам свою физиономию.

За улыбкой капитана показались широкие белые зубы. Он попятился назад, оперся на стол и задумчиво произнёс:

- Чую, дело будет не из легких.

- Не люблю, когда просто, вы же знаете.

Я заправила свою льняную рубашку в брюки и все наблюдала за капитаном. Наверное, он из тех людей, на кого можно смотреть без конца. Есть в нем природное обаяние.

- Знаю, что не любишь, Саманта, - Мёрдок кивнул, - Там, наверняка, уже собрался весь город: комиссар, пройдохи из ФБР, журналисты, верхушка корпорации, кто-нибудь из мэрии.

Кэп вытянул шею и наигранно зашептал:

- Полагаю, свой нос сунул даже НИМБ. Не выделяйся там особо. Это важное дело. Возьмись за него со всей сноровкой, как умеешь. Я даю добро.

Добро капитана означает, что он не станет выпендриваться, если вдруг понадобится и я тайком ото всех загляну следующей ночью на место преступления - осмотрюсь тщательнее.

Мёрдок пробежался взглядом по столу, приметил кружку с кофе, навис над ней, словно дирижабль, и вытаращил прожекторы-глаза.

- Это что? Лимон? Ты все пьёшь эту гадость?

Старик поморщился, словно виски с горла бахнул.

- Ммм, вкуснятина, - я отпила кофе и смачно причмокнула, специально, чтобы раззадорить кэпа.

Обожаю крепкий сладкий кофе с долькой ядреного лимона.

- Тьфу, ты! Извращение.

Эх, капитан. Понимал бы - плакал.

Он направился к выходу.

- Удачи, Сэм. И будь осторожна.

- Спасибо, кэп.

Я помахала отражению в зеркале, и капитан вышел, плавно прикрыв за собой дверь.

Догадываюсь, какие две вещи вас сейчас интересуют. Что за имплантат в ее плече? Кто такой этот Даглас Фрей, сумевший поднять весь город на уши?

Немного терпения. Сперва поправлю портупею, заберу волосы в хвост и накину пиджак, под которым по приезду важно не забыть спрятать титьки: вид торчащих через рубашку сосков магнитит мужиков не хуже раздачи бесплатных хот-догов и пива: с ними становится совершенно бесполезно разговаривать.

Итак, расскажу про имплантаты, а об убитом узнаете по ходу дела. Имплантата у меня целых два. Первый - последствие ранения. Нейропротез заменил плечевую кость и все, что на неё нанизано: мышцы, суставы, сосуды, вены, кожу. Кусок сверхлегкого сплава и различных искусственных тканей имитирует структуру почившей руки, напичкан кучей всяких плат и проводков, управляется, как и ваша, вполне живая конечность — при помощи сигналов, посылаемых мозгом.

Несколько лет назад я брала группу лунатиков. Придурки терроризировали один из районов: насиловали и убивали женщин. Вообще, для этих редкость собраться в стаю. Как правило, они общаются друг с другом в сети, делятся нездоровым видением мира, которое сводится к идее расчленить в переулке очередного банковского клерка, который отказался оформить для них кредит. Любят насильничать. Это в их движении своего рода ультра крутость.

Большинство лунатиков в той или иной форме психопаты. Для их брата не то что огнестрел большая редкость, им и травматическое не каждый продаст. Лишь дьявол мог знать, что один из козлов спер у отца, бывшего военного, ручной пулемёт. В общем, только спецы высадили дверь, и мы влетели в логово, как один из чертей, засевший в проходе чулана, принялся строчить из шести миллиметровой бандуры, пока не расстрелял ленту до последнего патрона. Тогда-то мне и досталось. Кость плеча разнесло в щепки, предплечье осталось болтаться на дряблой тряпице из кожи, но его врачи сохранили.

Имплант установила в «Эверлайф». Они предоставляют самую большую скидку полицейским, но даже с ней сумма вышла круглая. Имплант первого уровня, но я не жалуюсь. Семьдесят фунтов тяну на бицепс в легкую, дальше не выдерживает запястье. Пару раз доставала воришек из машины - окно выбиваю без проблем. А сколько протезом сломано носов - и не упомнить.

Единственный минус - чувствительность не та, слабовата. Когда мужик одной рукой стягивает с меня трусы, а второй ласкает, то момент, когда он проводит рукой по имплантату, будто выпадает из общей картины. А иного моя штуковина так заведёт, что и вовсе забывает обо мне. Ну, не буду же я предупреждать, мол: «ты давай-ка, после шеи хватайся за задницу, дорогой». Иногда раздражает, а в целом нормально. Ну да ладно, когда-нибудь скоплю денег и увеличу чувствительность.

Сейчас залезу в свой Шелби пятидесятого года выпуска, запущу двенадцатицилиндровый движок, —. ох, и теку я от этого звука, - таких тачек раз-два и обчелся, как и бензиновых заправок; включу в магнитоле «Звезду автострады» Дип Перпл, нажму на газ, и, пока резина сгорает в пути о мокрый асфальт, расскажу о втором имплантате.

Дело было ещё до моего рождения. Кризис конца пятидесятых доставил немало хлопот не только бизнесу и всяким экономистам. Полицейские, спасатели и другие госслужащие — все были вынуждены горбатиться за сущие копейки, ведь кормить семью никто не отменял.

Отец получал пятую долю положенного оклада, иногда платили конфискованным имуществом: мама, рассказывала, как однажды он притащил домой сотню блоков контрабандных сигарет. Беременная мною мама преподавала за гроши в школе, пока воды не отошли прямо на уроке. В общем, денег решительно не хватало. По рассказам родителей, питались исключительно дешевой синтетической жрачкой, растительными заменителями, и только иногда баловались настоящим мясом. Да, черт с ним с питанием, в течение двух лет родичи вынужденно снимали самое дешевое жилье в районе порта. Наш столетний кондоминиум сплошь окружали автомастерские, где с какого-то перепугу бешеной популярностью пользовалась услуга по перекрашиванию тачек. Отец рассказывал, что депрессия посрывала людям башни: любой клерк умел угнать машину и знал, где ее сбыть уже через час. Полиция находилась в упадке, и машины, походу, смело крали через одну, в ближайшей мастерской перебивали номера и перекрашивали кузов.

Так вот, к моему рождению мама нахваталась столько канцерогенов, что мои легкие не могли толком обеспечивать кровь кислородом. Короче, я родилась с редкой формой хронической гипоксии.

На счастье моих родителей и, конечно, мое, в полиции уже тогда действовала программа «одного имплантата». Имплантация тогда только входила в обиход и ещё прочно не устоялась в жизни людей, поэтому тройка гигантов-корпораций «Фрей Индастриз», «Эверлайф» и «Глобалик», несмотря на перспективу полной экономической задницы в стране и мире, пихали свой продукт в любые соцпрограммы, чтоб поскорее раскрутить.

Новорожденный в семье госслужащего имел право на один бесплатный имплантат в том случае, если у него обнаружится опасная врождённая патология.

Мне досталось устройство, позволяющее вдыхаемому кислороду просочиться сквозь чересчур толстые стенки моих альвеол. Не буду грузить подробностями, но общий принцип работы таков, что специальный прибор на каждый мой вдох создаёт импульс, буквально проталкивающий свежий кислород в кровь, а отработанный углекислый газ помогает вытянуть обратно.

На самом деле, - классная штука. Позволяет не просто жить нормальной жизнью, но даже немного больше: промчу спринтом пару-тройку кварталов и дыхалку не забью.

Давлю на газ и мой серебристый зверь с ревом вырывается из парковки на улицу. Асфальт он испишет извилистыми черными полосами от жженой резины, а бледно-оранжевое закатное солнце будет торжественно бликовать на перламутровом рисунке.

Желтоватая густая дымка, нависшая после дождя, разбегается перед лобовым стеклом по сторонам, точно космическая пыль, а за спиной схлопывается, улепётывая вдаль драконьим хвостом.

Ехать мне в Трайбеку — район господ и бомонда Большого Яблока. Въезжаю на третий ярус Седьмой авеню и выставляю тонировку лобового стекла до уровня сто. За последние десять лет здесь каждую щель оприходовали под долбанутые сверкающие рекламные 3-д голограммы, невозможно сконцентрироваться на дороге. Тут тебе и пердящий мужик, что страдает изжогой, и нездорово счастливая японская семья за рулем нового бюджетного «Глобалика», слюнявый бульдог, прогуливающийся по Таймс-Сквер в шляпе с полями и умном ошейнике. А этот новый ролик Коки, где пятифутовые бутылки, как живые, валятся на тебя косым дождем прямо с неба? Даю на отсечение руку - уже не один ребёнок навалил в штаны с этой рекламы.

После депрессии пятидесятых в страну и город рекой потекли деньги.

Во-первых, бум производства всяких технологических изобретений, типа нейропротезов, роботехники или продвинутых нейросетей. Молодые корпорации подмяли под себя остальных, став главными и чуть ли не единственными игроками в мире в своих сферах.

Во-вторых, удачное начало колонизации Марса - выяснили, что жить там вполне можно, нашлась вода, даже какие-то местные энергетические ресурсы, типа газа или нефти, которые приспособились перерабатывать прямо на красной планете для возможности самостоятельного жизнеобеспечения.

Штаты бежали впереди планеты всей и в первом и во втором случае, поэтому начался новый приток инвестиций и мозгов в страну.

Муниципалитет принялся отстраивать Мидтаун Нью-Йорка так, что сам дьявол, прогуливаясь сегодня по нижнему ярусу Седьмой авеню, примет ее за преисподнюю. Днем первый уровень обслуживается искусственным дневным освещением и очень даже неплох. Нет, правда, свет прожекторов точь-в-точь подражает погоде за окном, даже пасмурность имитирует, но вечером загораются старомодные фонари с круглыми раскаленными докрасна лампами в жестяных мятых плафонах; по левую руку тянутся дешёвые забегаловки с мерцающими и наполовину перегоревшими неоновыми вывесками столетней давности, справа - риелторы, ломбарды, лавки китайского ширпотреба, а в подворотне за углом запросто встретишь скай-дилера или больного горечью, хоть эта болезнь и считается уделом маргиналов из Ямы. Компании покрупнее переехали на второй ярус Седьмой - железобетонная восьмиполосная улица с небольшими ответвлениями, тоже не сахар, но поспокойнее предыдущей будет. Лучшие из лучших в конце семидесятых забрались на новенький третий уровень Седьмой авеню, по которому сейчас я и мчусь сквозь осеннюю мглу. Вот тут-то не встретишь бездомного и кошелек из кармана не вытянут. Куча полицейских и охранных агентств холят и лелеют эти места. Бутики, рестораны, офисы - все напичкано деньгами, пафосом и шиком.

Одновременно с возвышением улиц надстраивают и здания вдоль дороги: пятьдесят этажей со вторым ярусом, ещё пятьдесят с третьим. Если стоя на первом ярусе решите заглянуть наверх, солнечного света все одно не увидете - только бесконечные стержни из темно-синей стали, закованные в холодные стёкла. Уже несколько улиц города обзавелись вторым и третьим ярусом. Недавно дали добро «поднять» Бродвей. Общественность долго боролась против модернизации легендарной улицы, но лоббисты хорошо знают свое дело.

Выезжая из Мидтауна в Нижний Манхэттен, будто врываешься в открытый космос: кольцо из высоток схлопывается позади, и сменяется невысокими элитными апартаментами ручной кирпичной кладки; вечернее небо тянется снизу вверх оранжево-сиренево-чёрным полотном, и в самом верху уже пляшут в небе звёзды.

На подъезде к парадным воротам поместья Фреев я разминулась с кортежем из двух вороных внедорожников и фургона. Ребята из НИМБ мчались по узенькой извилистой дороге во весь опор, словно ошпаренные. Наверняка, подоспели на место первыми и запустили свои ручонки в каждую щель.

Жилище Фреев можно кратко охарактеризовать - дворец. Вдоль гранитной ограды на парковке выстроилась елочка из тачек фбровцев, администрации и, видимо, шишек корпорации Фрей Энтерпрайзес . В углу грустил старенький «Глобалик» ребят из моего отдела. По краям парковки за приезжими наблюдали то ли каменные Аполлоны, то ли Геркулесы.

Дворецкий встретил меня при входе и проводил к кабинету, где нашли труп. В дверях я наткнулась на Ларри Хопкинса и Эмиля Пуатье. Первый потерял волосы во время конфликта в восточной Европе, второй — нарцисс французского пошиба, чересчур много внимания уделяет своей шевелюре. Инь и ян, ей богу. Признаюсь, волосы у Пуатье действительно шикарные: длинные, лоснятся, и, вроде не секутся кончики. Ребята, как обычно, валяли дурака и травили байки:

- Саманта, тебя тут все заждались.

- У-у-у, сержант-горячая штучка в деле. - Хопкинс выпятил противные обветренные губы, чтобы изобразить поцелуи в область моей груди.

- Завидно, что твоя женушка никак не согласится увеличить свой минус первый размер, Хопкинс?

- Пошла ты, Брукс.

Я подошла к ним вплотную и показушно погладила Пуатье по голове.

- Эмиль, а ты, кажется, забыл накрасить губы помадой. Одолжить свою?

Хопкинс загоготал, а французик, поджав хвост, принялся нервно зачесывать назад гриву. Я решила перейти к делу.

- Тело еще на месте?

- Да. Судмедэксперты пока не закончили. Наш Б-Б-Билл ещё возится.

Хопкинс захлопал губами, изображая Билла, нашего судмедэксперта.

- Видеозаписи с камер уже смотрели?

- Хрена лысого, а не видеозаписи. НИМБ все конфисковал и опечатал диспетчерскую с серверами. А в их дела я соваться не собираюсь.

- Система безопасности подключена к сети?

- Автономная. Так что взломать резервное облачное хранилище не выйдет, Брукс. Уже не можешь работать без своих уловок?

Я не ответила, только показала Хопкинсу хищницу, так я называю гримасу с оскаленными зубами и диким взглядом. Строю я ее, когда приходят досадные вести. Ох уж мне эти мнительные богачи со своими автономными системами, так и норовят изолироваться от мира. Всё-таки придётся пробраться сюда завтрашней ночью, чтобы Брюс смог подрубиться к удаленному резервному серверу с записями камер слежения.

- Что с охраной? Опросили? Здесь должен быть по-меньшей мере маленький полк.

- Все, как один, заявляют, что приезжал лишь фургон из химчистки, эм.... - Пуатье пригладил рукой волосы на голове и заглянул в голокнигу, - Из компании «ЧИСТО, КАК НА НЕБЕ».

- Вот и отправился на небо. - взвизгнул Хопкинс.

Мой обезнадеженный взгляд заставил его скривиться и замолчать.

- Пробейте компанию и сотрудников. Я сама ещё раз расспрошу охрану что да как. Комиссар здесь?

- Конечно. Во всю давал интервью журналистам возле ворот, когда мы приехали: «Я возьму дело под личный контроль! Положитесь на меня!» Бла-бла-бла. Не зря прилетел на место, как метеор. Думаю, на жмурика он зашел поглазеть чисто для вида. Сейчас лебезит перед заместителем мэра.

- Заместитель мэра там?

- Спрашиваешь, - Хопкинс хмыкнул, направив указательный палец вверх, - Это же Даглас Фрей. Я не удивился, если бы сам президент прибыл.

Комиссар полиции наш тот ещё показушник. А делать не любит ни хрена. Он и должность занял за счёт своей фотогеничности и феноменального умения умело делегировать обязанности. По крайней мере, так заявлял мой отец, того же мнения и Мёрдок. К сожалению, сегодня придется с ним встретиться лицом к лицу.

Я подтянула брюки, запахнула пиджак, чтобы прикрыть грудь и, переведя дух, приготовилась войти в кабинет.

Воздух в помещении стоял спертый, но пока без трупной вони. Комиссар распинался перед заместителем мэра, он рисовал руками воображаемые фигуры, кружился и раз за разом подхватывал подмышкой фуражку. Если бы папа сейчас был рядом — изошелся смехом.

Помимо этого в кабинете шерстили четверо фбровцев, один из которых вместе с нашим судмедэкспертом Билли навис над телом. Так же столпились какие-то шишки — из управления Фрей Энтерпрайзес, судя по всему.

- Брукс! Ты сегодня на редкость не пунктуальна. Что произошло? Ты же лучший коп по версии....хм....по версии чего, парни? Ах, да, по версии мелкой никому не нужной газетенки, издающейся копами для копов.

Энжел Макартур - прощелыга из ФБР. Ох, и обожает этот клоун играть на публику. Впрочем, не самый глупый парень, которых я знавала, просто ведёт себя, как мудак. Вот и сейчас, куча шишек вокруг, а козел, не стесняясь, давится желчью. У него вся жизнь на блюдечке: лучший в штате лицей, затем Стэнфорд, а на практику папенька пристроил его аж в Апелляционный суд. Нейропротезами золотой телёнок тоже не обделён, у него их штуки три-четыре, и не абы какие: когнитивные и альфа: один, я уверена, на реакцию, ещё один для коммуникации с электроникой - сама видела, как он подрубался к компьютеру. Похоже, обзавидовался статье обо мне в «Служебных хрониках». Газетенкой заведует полицейский профсоюз Нью-Йорка, - пресса, действительно, отстойная, но все равно приятно.

- Макартур! Как раз вспоминала о тебе на днях. Как там ваш бывший директор поживает?

Фбровцы напряглись, и в стенах кабинета нависло затишье, какое бывает только перед самым настоящим ураганом, — я знаю, чем задеть засранцев. Предыдущий директор ФБР позапрошлой осенью был убит террористами Черных Архангелов, а раскрутил дело не так давно один из наших парней. Настоящее фиаско для ФБР: долбанный коп раскрыл дело об убийстве их собственного начальника.

Макартур заткнулся и больше не проронил ни слова. Пусть знает свое место.

Возможно, вам интересно почему ФБР и полиция штата занимаются одним делом одновременно? После кризисных реформ шестидесятых особо громкая и важная уголовщина, вроде убийства директора ФБР, попадает на стол обоим ведомствам. И тут уж кто быстрее справится. Чинуши посчитали, что соревнование между полицией и ФБР стимулирует эффективную работу тех и других, ведь силовые структуры, как вы помните, находились какое-то время в сильнейшем в упадке. Разумеется, убийство старого деда-триллионера, управляющего Фрей Энтерпрайзес — одной из могущественнейших корпораций в мире, тоже громкое и важное дело.

Я прошла в кабинет. Под ногами уныло скрипнул стертый паркет. Фрей явно был жутким консерватором и скорее всего упёртым донельзя. Вряд ли старик жалел денег на замену полового покрытия, ведь дом обставлен будь здоров, скорее всего не хотел перемен, его все устраивало. Стол и пол вокруг тела забрызгало кровью. Труп лежал в углу у подножия рабочего стола в луже блевоты и крови. Ближе к нему пахло дерьмом, штаны обмочены. Владелец Фрей Энтерпрайзес сейчас не тот, что по телеку: с неотразимой улыбкой и лоском жмет руку вчерашнему инвалиду, а ныне идеальному хомо сапиенс, оснащенному нейро имплантатом.

- Комиссар Купер.

Пришлось отсалютовать - чертов воображала в этикете педантичен донельзя.

- Мистер Ланс, мистер Фрей, - лучший сотрудник полиции Нью-Йорка - Саманта Брукс.

Купер представил меня с приставным шагом и подскочил на месте, словно конь. Подхалим, каких мало. Пришлось подыграть и кивнуть максимально воодушевленно. Он явно гордился мной, будто собственным творением.

- Сержант Брукс, познакомьтесь: первый заместитель мэра Нью-Йорка - Кристофер Ланс и мистер Крейг Фрей, - старший сын Дагласа Фрея и наследник «Фрей Энтерпрайзес».

Наследничек. Это уже интересно. На вид лет сорок, ростом футов шесть, гладко выбрит, обручальное кольцо на пальце, классическая темно-синяя идеально выглаженная рубашка, острые стрелки на брюках, коричневые мокасины. На первый взгляд божий одуванчик, заядлый семьянин.

Отделаюсь от двух его компаньонов и попрошу на разговор.

- Мисс, Брукс, наслышан, наслышан. Читал статью о вас: семь крупных дел за год — впечатляет, - заместитель мэра обладал на редкость звонким гортанным голосом.

- Благодарю. К счастью, в расследовании принимаю участие не я одна, поэтому, если и благодарить, то всех специалистов моего отдела.

Ответила я коротко и резко и, по-моему, чинуше ответ показался дерзким, он переглянулся с комиссаром, откланялся и отошел в сторону. Комиссар вскинул брови, побагровел, бросил на меня взбешенный взгляд и уполз следом. Порой общаться с шишками приходится, но не всегда это у меня выходит. Да, черт с ним!

Я достала из заднего кармана брюк блокнот с улыбающимся плюшевым медведем на обложке, шариковую авторучку и повернулась к Фрею.

- Соболезную вашей утрате, мистер Фрей.

Как бы то ни было, я не совсем бездушный сухарь, как может показаться, могу и сочувствие выразить.

- Благодарю.

- Насколько мне известно, именно вы обнаружили тело отца?

- Да, верно. Мы собирались обсудить кое-какие дела и ещё несколько дней назад договорились о встрече у него в кабинете сегодня вечером.

- Какую должность вы занимаете в компании?

- Я начал путь от простого рабочего по сборке роботехники, а сейчас состою в совете директоров.

Как ни странно, в этом парне нет ни грамма снобизма или пафоса. Даже наоборот, какой-то он забитый, чтоли. Обычно, родственники богачей и всяких шишек самоуверенные, будто у них за плечами сам Господь кашу варит. Этот же - сама скромность.

- Нехилая карьера в вашем-то возрасте.

- Есть в кого. Отец в своё время начал с пятисот долларов в кармане, не имея ни хорошего образования, ни достойных учителей, которым он сам для меня и стал. И все-таки, мой старик создал корпорацию мирового масштаба.

Крейг Фрей был скован, руки держал по швам и гарцевал левой ногой, будто пританцовывая. Впрочем, если час назад он обнаружил тело мертвого отца, его нервозность вполне оправдана.

- Вы сама скромность, мистер Фрей.

- Эта черта мне досталась от матери, - Фрей робко улыбнулся и склонил голову, - Отец, напротив, был человеком решительным и смелым, иногда даже наглым, оттого часто конфликтовал с окружающими.

- Можно об этом подробнее? Припоминаете серьезные ссоры в последнее время?

- Дайте подумать, - Фрей закатил глаза, - Ничего сверхординарного: разногласия с Халлиганом из-за курса компании, вечно бедокурящий младший брат Джон. Ах, да. Не так давно произошла крупная перепалка с лидером движения.... как их? «Рука свободы», кажется.

- Кулак свободы.

- Верно! Кулак. В прессе писали об этом. Возможно, слышали?

- Не довелось.

Не хватало следить за сплетнями обо всяких шишках.

- Дело было на пресс-конференции по поводу приобретения одной небольшой фабрики близ Чикаго, привлекательной в первую очередь своим расположением со стороны логистических возможностей. Само предприятие планируется ликвидировать, а на том месте мы воздвигнем комплекс по разработке и производству высокотехнологичных нейропротезов класса «альфа».

«Альфой» зовут самый ценный вид имплантатов. Свойства этого класса отличаются от остальных трёх: двигательных, когнитивных, гармональных и имплантатов органов чувств. Такой нейропротез не влияет на естественные организму характеристики. «Альфа», например, позволяют контролировать работу чужих имплантатов на расстоянии, взламывать защиту компьютеров и системы безопасности. В большинстве своём класс «альфа»производят для армии, но существует и определенный перечень разрешенных нейропротезов для других структур, а что-то умудряется утечь на чёрный рынок, — не факт, что полностью исправное, и всё-таки.

- То есть вам нужна только территория, на которой расположена действующая фабрика?

- Верно. Ну, еще некоторые коммуникации вполне сносны. Их оставим.

- Фрей Энтерпрайзес экономит на прокладке водопровода и электрокабеля? Вот уж не подумала бы.

- «Э» - экономия, офицер. Если бы Фрей Энтерпрайзес сорили деньгами направо-налево, то вряд ли добились выдающихся успехов.

- Понимаю.

Оно известно: чем алчней скряга, тем больше денег.

- Так что же стало причиной конфликта между вашим отцом и Кулаком свободы?

Фрей, между делом, оживился. Его взгляд из застенчивого перевоплотился в животный. Он растерянно скользнул по мне глазами, потом еще и еще; то поедал меня, то виновато, словно провинившаяся дворняга, отводил взгляд. Что, вдруг, стало с мистером «я самый молодой и правильный в мире триллионер»? Мой последний вопрос он пропустил мимо ушей.

- Мистер Фрей. Так что встало между вашим отцом и Кулаками?

Ещё раз отстраненно пощекотал меня взглядом, содрогнулся и вернулся в реальность. Да что с ним не так?

- Ах, да. Разумеется. Конфликт. Ссора.... Она завязалась на почве предстоящего увольнения нескольких сот человек, — служащих выкупленной фабрики.

- Но, ведь, вы предоставите им рабочие места, верно?

- Вообще-то, нет. Люди эти в массе своей нелегальные эмигранты, другие - необразованные маргиналы. Они устроены в качестве наемных рабочих, и, мы, соответственно, имеем право на увольнение без объяснения причин. Отец всегда руководствовался холодным расчетом в таких вопросах. Радикалам это, естественно, не понравилось. Вы же знаете, для них картина мира всегда двухмерна, проста, как дважды два. А нам куда деть этих работяг? Они вряд ли умеют что-то кроме как пить пиво или на допотопном станке точить железки. Знаю, звучит цинично, но такова правда жизни.

- Понять вас мне, наверное, не дано, но и упрекать не стану, потому что альтернативы не вижу.

- В этом и есть отличие между мной с вами и всякими «Пальцами свободы».

- Кулаком.... - я попыталась вновь исправить Фрея, но в итоге забросила это дело.

- Не важно. Безумцы прут напропалую, не имея за спиной самого главного, - плана. Вот, вы, к примеру, объективно себя оцениваете в отличие от разных левых. На протяжении истории очень редко среди бунтарей и революционеров встречались действительно достойные люди, готовые вести за собой миллионы, жертвовать собой, а главное умеющие думать.

Вот уж его понесло. Мне совершенно не сдалась чертова пустословная философия.

- Мистер Фрей, к сожалению, должна вас перебить.

Без сожаления, разумеется.

- Вы также упомянули некоего мистера Халлигана. По всей видимости, он также состоит в вашей организации?

- О, да! Билл Халлиган. Он владеет пятнадцатью процентами Фрей Энтерпрайзес. Это второе значение после отца.

Фрей почернел лицом и с трудом прочистил горло.

- После меня. - произнёс он тихо. - У них с отцом всегда были диаметрально противоположные взгляды на то, как стоит развиваться компании. Сколько ругани было прямо на совете директоров.

- Чего же хочет Халлиган?

- Он всегда проявлял недюжий интерес к продвинутым исследованиям ДНК, возможности выводить новые виды живых существ и вообще всему, что связано с жизнью и долголетием. Иногда мне кажется, он страстно желает победить смерть.

Час от часу не легче. Теперь бессмертный горец возник на горизонте.

- Всем известно, что Билл Халлиган, несмотря на собственный преклонный возраст, с нетерпением ждал, когда отец отойдет от дел. Он не раз заявлял «Я обязательно переживу тебя!».

- А что изменится с отсутствием отца?

- Главным в корпорации стал я. А железная хватка Фреев, как известно, досталась лишь одному из трёх детей, и, к сожалению не мне.

- Вашему брату?

- Нет, что вы. Сестре Лее. На меня же повлиять не так трудно.

Дворцовые интриги, в самом деле. Фрей поморщился, как морщатся непроизвольно и искренне груднички. Будто испытал чувство вины.

- А что ваш младший брат....

- Джон.

- Джон тоже работает в Фрей Энтерпрайзес?

- Нет, - Фрея прямо насмешил мой вопрос, - Братец — прожигатель жизни. Я даже не знаю, догадывается ли он о существовании слова «труд».

- Разногласия с отцом возникали на этой почве?

- Там целый ком непонимания. Джон оторва. Еще в шестнадцать он попробовал скай, имеет несколько приводов в полицию, однажды даже подхватил горечь в борделе. Но самым сильным ударом для отца стала дочь Джона от Ирэн.

Фрей вновь забегал по мне взглядом. Он ослабил галстук, раздул раскрасневшиеся щеки и всей грудью выдохнул. Кажется, кто-то хочет трахнуть мисс офицера полиции? Да нет, ты же примерный семьянин, у тебя на лбу написано: люблю жену.

- Ирэн — девушка из очень бедной семьи, которая, насколько мне известно, на грани переселения в резервацию. Отец, когда узнал о связи Джона с беднячкой, пришел в ярость, заморозил малому все кредитки, оставил без машины и наличных. В конце концов отец поставил ультиматум: либо Ирэн с дочкой, либо деньги. Джон, разумеется, выбрал деньги, ну, не может он без красивой жизни.

Фрей о чём-то задумался и носком ноги изобразил на полу дугу.

- Кажется, брат так толком и не общался с отцом с тех пор, как они рассорились. Теперь уж и не сможет. В разговоре отец никогда не упоминал о Джоне и их общей ссоре, но жутко переживал. Я уверен. Кстати, тайком Джон постоянно видится с Ирэн и дочерью, помогает им небольшими суммами, чтобы отец не прознал. Он души не чает в малышке, показывал мне ее фото: очаровательная девчонка.

Между делом, судмедэксперт Бен закончил и засобирался:

- С-С-Саманта! Саманта! Ты освободилась?

Я кивнула и поспешила распрощаться с Фреем.

- Большое спасибо за уделённое время, мистер Фрей. Чуть позже я хотела бы задать пару вопросов вашей сестре и брату. Где я могу их найти?

- Ну-у, Лея - величайший трудоголик из всех, что я знаю. Ее вы вероятнее всего встретите в головном офисе на Таймс-Сквер. Она начальник отдела робототехники, поэтому ищите ее там. Что касается Джона.... - Фрей пожал плечами, - Ума не приложу, где сейчас зависает раздолбай. Последний раз мы виделись с месяц назад на семейном ужине в честь открытия нового подразделения в отделе Леи, правда, вскоре отец заморозил проект, чем разъярил сестру. А Джон во время ужина рассказывал о своей новой группе.

- Джон занимается музыкой?

- Играют какой-то рок с приятелями в гараже. Но я не вникал, если честно. У него всегда были весьма странные увлечения.

Это ты странный, как и все твоё семейство, а рок это вещь.

- Играют рок? Думала музыку сейчас набивают только с помощью нейросетей.

- Знаете, детектив, я больше по живописи, поэтому за музыку не ручаюсь, извините.

- Ещё раз спасибо. Больше не буду вас отвлекать, - я чиркнула последние заметки и захлопнула блокнот.

- Мисс Брукс....

Фрей снова вспыхнул, будто коктейль Молотова, показалось, будто он даже облизнулся, взглянув на меня:

- Почему вы пользуетесь бумажным блокнотом?

- Бумага греет, она живая.

- Но ведь она не прощает ошибок. Написанное ручкой можно лишь зачеркнуть, иначе придётся вырвать лист целиком.

- Большинство людей так и живут, мистер Фрей: не имея второго шанса, без ангела за плечом, который направит в нужную сторону. Впрочем, благодаря этому становишься мудрее, учишься не совершать глупостей.

Я улыбнулась, а Фрей задумчиво отчалил к заместителю мэра, вокруг которого змеей вился комиссар.

Я выпустила Кнопку, своего эксперт-дрона: бронзовый шар размером с бильярдный, загудел, взмыл к потолку и открыл свой бирюзовый глазок. Под потолком, по периметру, жужжа, словно майский жук, тащился дрон фбровцев; он крупнее размером, глянцевый и своим ярко-белым скан-глазком запросто осветит целую комнату. На полу у входа стоит целый кейс под хранение такого питомца. Кнопка у меня старенькая и влезает в кожаный чехол на ремне. Роботов ее поколения уже и не встретишь на службе, но что-то еще, да, может. Пока расспрошу судмедэксперта что да как, дрон отсканирует кабинет, проверит отпечатки, различную органику и сделает серию фото.

- Бен!

Наш судмедэксперт неплохой старик, разве что не дружит с парикмахерами, вечно с гнездом на голове, да периодически заикается, как зависшее видео.

- Д-да, С-с-саманта.

- В этот раз почти без повторений. Делаешь успехи!

Бен сощурился, глянул на меня из под толстых линз круглых очков и покачал головой.

- Бенни, ты же знаешь, что я по-доброму, - я похлопала старика по плечу.

- З-з-знаю, знаю. Му-мужчин ра-радуешь своим добром тоже по доб-броте душевной?

Бен ехидно улыбнулся и указал мне на грудь. Совсем не заметила - пиджак распахнулся, а верхние пуговицы рубашки расстегнуты. Вот, чего Фрей так менялся в лице. Он слишком воспитан, чтобы нагло пялиться на женские сиськи, и, полагаю, слишком верен жене. И всё-таки тянуло его потаращиться, как магнитом. Воздержание? Может он из этих — днём примерный семьянин, а по ночам хлебом не корми, дай поглазеть?Извращенец, короче. Непонятно. Нужно пообщаться с его роднёй.

- Ну, что тут у нас? - спросила я Бена, встав возле трупа.

- Полагаю, нап-падавших было т-т-трое или даже четверо, раны нанесены с разных с-сторон: удары наносили, вероятно, л-левой и п-п-правой руками. На предплечьях синяки, х-х-характерные хвату пальцами р-р-рук, и, похоже, вы-вы-вывихнуто плечо. В-возможно, двое наносили удары, а ещё од-дин или д-д-двое удерживали з-з-за руки.

Я опустилась на корточки. Твою мать! Чертова блевотина. Еще бы немного и поскользнулась. Убедившись, что никто за мной не наблюдает, незаметно вытерла ботинок о нижний край штанов Фрея, ему ли не все равно. Итак: пиджак спущен до локтей, белая рубашка вся в разрезах; от воротника и до самой нижней кромки залита кровью, словно из ведра полили. Уже подсыхает. Аккуратно раздвигаю пальцами одну из прорезей, - рана покрыта темной сгустившейся массой, сантиметра два шириной.

- Что за оружие? Ножи?

- Орудий было не-не-несколько, минимум д-два. Кинжал и в-вероятно нож. Часть р-р-ран нанесли об-боюдоострым лезвием, д-д-другие - с обухом. Но ш-ш-ширина ран разнится, п-поэтому т-только после вскрыт-тия вся станет ясно.

- Опять чертовы сектанты? Пересмешники?

Как осточертела вся эта братия. Сборище придурковатых фанатиков, запоздавших лет на пятьсот — вздумали устроить великую инквизицию под конец двадцать первого века. Черт бы их побрал.

- В-в-вполне может быть, х-хоть, раны и мелковаты, насколько я могу п-п-предположить. До п-п-полутора сантиметров ш-шириной. У пересмешников кинжалы не ме-ме-меньше двух. Да, и н-ножами они не пользуются, н-насколько я помню.

Судмедэксперт прав, но версию с сектантами отметать на корню не стоит. Она пока единственная.

Бен прищурил правый глаз, и пегий зеленый зрачок распался на десяток мелких треугольников, собрался вновь, сделал несколько оборотов по часовой стрелке и расширился раза в полтора. Так открывался виртуальный интерфейс.

- Думаю, умер он не с-с-сразу, крепкий мужик был. Я с-скидываю тебе на телефон все, что отснял и зап-протоколировал.

Если убийц было несколько, да Фрей ещё и не сразу сдался, то шуму было не миновать. Нужно опросить обслугу.

Не знаю, насколько удобный у Бена интерфейс, но передатчик жутко древний и медленный, поэтому, пока поступает информация, успею рассказать, как он лишился глаза и обзавёлся имплантатом.

Дело было в пятидесятых, когда молодой Бен пышел недюжим здоровьем, ухаживал за своими волосами, а на ближнем востоке и Африке шли те самые последние войны за нефть. Если помните: дело Харрисона, «Стиратель», суд над военными по обвинению в преступлениях против гуманности. Все произошло примерно в одно время. Странно, отчего их в народе прозвали последними, ведь стреляют до сих пор. Наверное оттого, что нефти сейчас не так много, и больших войн за неё не ведут. Впрочем, любая война, которая не касается твоего дома, для тебя в принципе отсутствует. Ну, да ладно.

Короче, службу Бен проходил морским пехотинцем в Йемене на берегу Аденского залива. Сразу оговорюсь, старик заявляет, что гражданских не убивал и безумных приказов ему не отдавали. Он любит по доброму похвастаться своей службой и часто показывает фото с тех мест. Вот, уж, где действительно красиво. Правда, говорят, артиллерия так перепахала местную землю, что не осталось ни тропического леса, ни белого песка на пляжах, а только чёрная сухая земля. Стоит признать, по молодости наш судмедэксперт был очень даже ничего: широкие плечи, крепкие ноги, густые чёрные волосы. Я бы отправилась с таким в рейд.

Бен был любитель посмолить травку, и как-то раз, на закупе в деревне встретил не худую девчушку. Потянуло на арабок — что поделать. В общем, завертелось у них, закрутилось, а однажды отец девчонки прознал, что дочь крутит шуры-муры с одним солдафоном, да ещё и американцем. Законы по женской части в Йемене до сих пор суровые и порешили, значит, что Бен йеменку обесчестил самым наглым образом. Отец тогда сослал дочь в горный аул к родне в ссылку, где ее не сыскать не отыскать. Прямо Рапунцель.

Ваше право предположить, что история Бена окончится стрельбой, кровной местью и ещё черт знает какими ужасами. По иронии судьбы, все куда прозаичнее. Наш судмедэксперт прознал каким-то чудом, где заточили девчушку и ночью пустился в самоволку. Ну, горело у парня одно место, понимаете, да? По дороге идти было никак нельзя: свои встретят - месяц тюрьмы, попадётся духам - в лучшем случае быстрая, или как говорят на боевых точках, легкая пуля в лоб. И пополз он в кромешную темень по голым скалам, как горный козел, ей богу.

Апогей истории приходится на маленький камушек, ускользнувший из под ноги. Бен сорвался со скалы и выбил глаз об один из уступов. К своему удивлению, он сумел добраться до расположения части, где получил помощь. Дело с самоволкой замяли, Бена подлатали и уволили. Через несколько лет возможности нейроимплантации достигли большого прогресса, а частные компании поставили их производство на конвейер, опустив отпускную цену. Родители Бена, пусть и не были зажиточными, всё-таки наскребли денег на один из первых виртуальных интерфейсов для своего сына. И, вот, старик до сих пор пользуется тем самым прибором, хотя, поколения имплантатов виртерфейса стабильно обновляются раз в несколько лет.

Мораль сей истории в том, что нехрен, выпучив земки, бежать за бабой или мужиком по горам, по долам. Да куда угодно не стоит бежать. Не срослось, значит не твоё. Привязываться к людям вообще так себе занятие.

Мой дрон Кнопка жужжала под потолком - сканировала канделябры люстры, неспешно проворачивая отливающий бронзой корпус. Сколько же ненужной хрени делает робот ради того, чтобы отыскать хоть крупицу чего-то действительно важного и все равно проиграет чуткому человеческому глазу и нашему умению анализировать миллион вещей одновременно.

Телефон пискнул, уведомив об окончании приема информации. Бен собрал глаз обратно, и прошел к двери.

- П-п-подожду снаружи.

Я огляделась вокруг. На столе аккуратно сложенная стопка бумаг, несколько голокниг, компьютер, настольная лампа и органайзер с канцелярией. Все стены голые кроме одной, на ней висит видеопанель. Сервант в стиле какого-нибудь барокко почти пуст: снова аккуратные стопки бумаги, пара пустых папок и золотое пресс-папье в виде орла с расправленными крыльями. Как ни крути, бумага ещё пользуется спросом, пусть у ветхих стариков, вроде Фрея, зато он был нереально богат. В одном из углов кабинета на полу мощный керамический вазон с фикусом чуть ли не в мой рост. Стулья с бордовыми вельветовыми седушками вдоль стены. Все стерильно до тошноты. Большой педант, похоже, был этот Даглас Фрей. Ни соринки, ни зацепки. Аккуратно, как в морге, а с трупом и то верно - морг.

ФБРовцы обшарили весь кабинет, шныряли, словно гиены на пиру. Набрали с собой бумажных листов, шариковых ручек, даже лист фикуса срезали. Вечно им неймется. Уходя, облобызали меня с ног до головы глазами, словно шимпанзе в клетке. Я на прощание подмигнула Макартуру, чтобы раззадорить и ещё раз взглянуть на искаженную злостью мину.

Кнопка снизилась и зависла на уровне лица, не громко проурчала полифонией, и бирюзовый свет в глазке замерцал. Я взяла ее в руку и уложила на место — в мягкий кожаный чехол. Интерфейс дрона не показал хоть что-то мало мальски интересного. Несмотря на лужи крови, сработали достаточно чисто. Неужели ни одной зацепки?

Опустившись к трупу, решила изучить чуть внимательнее. Фрей явно боролся до последнего. Учитывая чистоту и порядок в кабинете, одежда у старика не могла быть настолько мятой без посторонней помощи. Изучая в тишине безразличное лицо усопшего, я обратила внимание на крохотную, почти незаметную, коричневую точку в самом уголке рта. Разомкнув челюсти, я запустила за щеку ватную палочку и обнаружила во рту небольшой окровавленный кусочек кожи.

Скорей всего, старик успел урвать кусок одного из них. Лоскуток отправился в стерильный пакетик для вещдоков, а я на выход.

Я попросила к себе начальника охраны, дежурных с КПП , а также человека, который охранял непосредственно вход в дом и оператора системы наблюдения. Все пятеро выстроились передо мной через минуту.

- Фреи всегда пользуются услугой компании «ЧИСТО, КАК НА НЕБЕ»? - я обратилась к начальнику — короткостриженному дядьке с синей щетиной на лице.

- Нет, впервые.

- Почему сменили поставщика? Кто обычно делал заказ? Кто заказывал услугу в этот раз?

Охранники растерянно переглядывались и пожимали плечами.

- Понятно, - отстранённо размышляла я, - Не удивлюсь, если такой фирмы не существует. Никого даже не смутило, что впервые приехала незнакомая компания? Замечательно....

Начальник службы хотел, было, возразить, но я сработала на опережение:

- Кто из ваших подчиненных контактировал с подозреваемыми?

- Эм, двое — дежурный по КПП и часовой на входе в дом.

- А сколько всего человек в одной смене несут дежурство в поместье?

- Двое на КПП, трое по очереди патрулируют территорию, ещё двое ожидают в резерве на втором этаже сторожки, один оператор, один человек дежурит на входной двери в дом и четверо вокруг дома — по периметру.

- То есть на вверенную вам территорию попал фургон с потенциальными убийцами на борту; те, в свою очередь, забрались к вашему нанимателю в кабинет, закололи его насмерть и беспрепятственно скрылись , а из тринадцати человек охраны лишь двое общались с подозреваемым, да и то кое-как?

- Но....

Лицо начальника окрасилось в красный, словно перец, в глазах вспыхнул огонь.

- Детектив, у нашего агенства безупречная репутация. Убийство явно было тщательно спланировано и не удивлюсь, если не без участия одного из членов семейки Фреев.

- Значит, с почином. Теперь на вашем счету смерть одного из влиятельнейших людей в мире. Есть повод выпить.

Начальник охраны вконец вышел из себя:

- Знаете, мисс, как вас там, ещё посмотрим как вы сделаете свою работу. Знаем таких — только языком чешете, а доходит до дела — садитесь в лужу.

Собралась, было, ответить пожёстче, да не стала тратить время на очередного мужика с завышенным самолюбием, который сел в лужу, и теперь всячески пытается откреститься от неудачи.

- Вы сказали, что не удивились бы, если участником убийства оказался один из членов семьи.

- Может и сказал....

- Вы понимаете, что это довольно серьёзное заявление?

- Я ничего не утверждаю. Это так — к слову пришлось....

- Понятно. А откуда у вас вообще возникли подобные мысли?

- Да потому что семейка эта весьма своеобразная, - охранники разом усмехнулись, - Вот, приходите вы в зоопарк и разглядываете зверей: медведь катается по земле; ленивый Лев только рычит и жрет; мартышки носятся по всей клетке. Так и тут: они как будто с разных планет, ещё и с заскоками. Чего только младший сынок стоит — и месяца не проходит, как набедокурит где-нибудь или промахнется мимо ворот и въедет на своей спортивной машине в будку КПП. Благо, пока не угробил ни одного из нас.

- Спасибо вам за интересную информацию. Если мне что-то понадобится — я вас найду.

Охранники отправились восвояси, а я к Бену наружу. Промозглая октябрьская ночь уже проглотила город. Бросился в нос запах прелых кленовых листьев. Парковка возле дома опустела, и только на мой одинокий Мустанг падал жидкий жёлтый свет жужжащего фонаря. Мы уселись в машину, при зажигании чуть провибрировал руль, мерно загудел двигатель. Я тронулась, и под колёсами тихонько захрустел асфальт.

Скоро мы уже мчались по верхнему ярусу Седьмой авеню. Вновь мой рычащий зверь несся под каскадами лучезарных рекламных таблоидов, в окружении миллионов ламп, бьющихся с осенней мглой. Мимо пролетали витрины бутиков, рестораны, бары. Их вывески сияли, а вдоль тротуара тянулся выстланный гранитом променад со скамейками и аккуратно стриженным можжевельником, где могут позволить провести себе время зажиточные жители города. Я утопила педаль в пол, и все вокруг слилось в смазанную разноцветную палитру. Бену на пассажирском явно было не по себе: лицо побелело, глаза бегают из стороны в сторону, щеки раздулись от глубокого дыхания. Пришлось осадить и плестись до участка.

- Бен, на месте не было ничего кроме трупа. ФБР потрудились и подчистили улики?

Рано приобщать фрагмент кожи к делу, сначала отдам на экспертизу Брюсу, нейрогению нашего участка. Парень втюрился в меня без памяти, так что позволительно доверять ему некоторые тайны.

- Н-на сколько я понял, раньше всех по-по-подоспел НИМБ.

- Точно. Чертовы секретные агенты. Видимо, убийство Фрея подняло на уши не только мэра, но и кого повыше.

- Ещ-ещ-еще бы, крупнейший производитель имплантов и бо-бо-боевых роботов в США, а может и в мире. Это я еще не уп-поминаю о миссиях на Марс, н-научных исследованиях и всякой мелочи, в-вроде производства эл-лектроники. С-смутные времена наступают, Саманта, - Бен с досадой покачал головой, и тонкие редкие волосы на его макушке затрепыхались, - С-с-слишком много г-громких преступлений в последнее время: директор ФБР, т-теперь Фрей.

- Без них справимся! Нашёл по кому горевать.

- Д-да дело-то не в уб-бийствах. Это лишь пок-казатель, лакмусовая б-б-буммажка, определяющая насколько далеко мы все за-зашли. Тебе ли не знать, с-сержант, что на углу сорок третьей з-западной и дев-вятой авеню пятнадцатилетние мальчишки запросто бе-берут скай; какой смрад и бо-болезни царят в Ямах; сколько з-з-зла бродит по земле в человеческом обличье.

- А разве бывает иначе? Отец повторял: «Жизнь - это череда испытаний».

- Я з-знал твоего отца. Он был человеком старой з-акалки, рыцарь в сером плаще. Не позволял себе высокомерия, цин-низма и всегда был рас-судительным. Он то знал ц-ц-цену покоя на улицах.

В полиции папа стоял на хорошем счету. За ним не числилось крупных дел, он, скорее муравей-трудяга. Безупречная репутация без единого косяка, сотни раскрытых преступлений на протяжении почти сорока лет службы! Таких копов в Нью-Йорке раз, два и обчелся. Но отец не ответил мне на главный вопрос: почему так и не пошёл на повышение. Высокая должность казалась ему чём-то вроде огня, пугался даже мысли об этом. А ещё я уверена в его предвзятости к званию Мердока и успехам остальных друзей, несмотря на хорошие отношения.

- При всем при том, отец всю жизнь отдал службе, боролся с ворьем, жульем и убийцами. Он видел эти улицы в эпоху полного упадка, пережил времена, когда нечем было кормить семью. Сомневаюсь, что он назвал бы прошлое безоблачным, учитывая, сколько дерьма пришлось съесть. Впрочем, Бен, ты и сам повидал побольше моего. Неужели все так плохо?

- Н-н-не было в людях злобы. Каждый считал себ-бя более-менее равным ос-стальным, недаром м-мы страна среднего класса. А что сейчас? Одни т-т-только Ямы чего стоят.

- И всё-таки, неужели в депрессию жили как у Христа за пазухой? Судя по тогдашним полицейским сводкам, каждому гражданину непременно полагались свой персональный вор, автоугонщик, насильник, наркодилер, да ещё и проститутка с сифилисом в придачу.

Бен засмотрелся куда-то вдаль, и дальше не спорили. Думаю, он, как все старики, скучает по молодости. На самом деле отец не раз говорил: хоть те времена были голодными и рисковать жизнью приходилось в день по нескольку раз, чувствовал он себя живее всех живых. Я просто не стала говорить об этом Бену, чтоб не уморил ностальгией до смерти.

В участок прибыли ни с чем: кроме куска кожи изо рта трупа, находку которого я скрыла, взять было нечего. Тело Фрея доставят в морг при ФБР, но работать с ним будет и наш судмедэксперт тоже, поэтому вести об инородном ДНК во рту убитого придут в управление завтра. Я же рассчитываю получить информацию от Брюса уже сегодня, чтобы с утра отправиться к хозяину покусанной руки, ну или за что там Фрей кусал своих убийц.

На КПП полицейского паркинга нас встретили Ларри и Луи. Первый - старожил участка, седовласый, с непробиваемым взглядом офицер Ларри Войт. Откладывал выход на пенсию уже раз десять. Второй - боевой робот, подарок корпорации «Глобалик» на стопятидесятилетие участка. Не помню что за модель....Н-1000 или Н-101, в любом случае «Н» в названии расшифровывается как «нейтрализатор», это я запомнила. Пусть наш Луи всего лишь урезанная версия полноценного боевого экземпляра на службе армии, зато в двух вещах он большой виртуоз: болтает без умолку и по щелчку пальца достаёт десяти миллиметровую пушку.

- Привет, Ларри, - я подъехала к будке КПП, заглянула в датчик сетчатки глаза и стала дожидаться, когда откроются ворота на паркинг.

- Привет, Саманта! Бен! - голос Ларри скрипел, словно отсыревшая дверь.

Бен высунулся с пассажирского места и приветственно помахал в ответ:

- Как твоё здоровье, дружище? Заступил на сутки?

- Спасибо, старик, неплохо. Хотя, артрит в пальцах стал донимать - теперь в тире выбиваю лишь девять из десяти.

Старики рассмеялись и стало как-то тепло, что-ли. Есть в них задор и искренность, как в маленьких детях. Вот и отец был таким, любил посмеяться и меня посмешить.

Ворота открылись, и из-за будки выехал Луи. Стальной колосс, окрашенный в черно-синий, с полосками хромированных вставок по бокам и верхушкой, стилизованной под шлем то ли рыцаря, то ли бойца спецназа.

- Привет, Луи! Как дела?! - приходилось кричать, иначе робот туго воспринимал информацию.

- Привет-мисс-Брукс! Несу-службу. Нарушений-правопорядка-не-обнаружено-если-закрыть-глаза-на-то-что-офицер-Войт спит-на-рабочем-месте. Ха-ха-ха! - Луи звенел холодным мужским баритоном.

- Чертова машина! - заурчал Ларри и бросил в робота газетой, - Знал я, — от тебя хорошего не жди!

- Я-шучу-лучше-чем-раньше-мисс-Брукс? - уточнил робот с неподдельным любопытством.

- Бесспорно, дорогой!

- Стараюсь. Вы-сегодня-поздно-мисс-Брукс. Преступники-не-дают-покоя?

- Вроде того, дружище. Хоть бы на день остыли.

- Просто-на-улицах-меня-не-хватает. Я-смог бы-подарить-городу-покой-кой-кой-кой....

Робот сдал на пару метров назад, затем обратно - вперёд, издал звук, похожий на урчание в животе, обработанный в цифре.

- Извините-снова-контакты-барахлят.

Я высунулась из окна и повернула голову назад.

- Ларри, позвони техникам: пусть проверят, что там с ним!

- К черту эту груду металла, Саманта! Никакой пользы от него, только масло успевай заливать, да бормочет под ухом без умолку.

- Какой-грубый-у-меня-коллега! Ха-ха-ха! - дисплей на месте импровизированной головы робота изобразил смешную гримасу.

Ворота открылись, я помахала рукой Ларри и отправилась парковаться.

- Н-Не доведут нас эти ма-машины до добра.

- И ты туда же, - ещё один противник прогресса.

- Они к-а-а-к раз соответствуют ны-нынешнему положению д-дел в м-мире и обществе.

- Такие же....железные?

- П-почти уг-гадала, они бессердечные. В-вот вы м-м-мило общались, а у н-него в брюхе под стальным кожухом ав-втоматическая п-пушка и па-патронов, что с лихвой хватит положить це-целую воинскую часть. Зак-коротит его невз-значай и п-посносит нам всем головы. В воздухе царит нап-пряжение, одной лишь спички х-х-хватит, чтобы все взлетело н-н-на воздух.

- Не знаю, как дела обстоят с воздухом, но любой робот запрограммирован, чтобы не нанести вреда человеку. В то же время робот, ставший свидетелем нападения на человека, непременно встанет на защиту любого из нас.

- Любая машина не ид-деальна.

- Как и человек, Бен. Но роботы это одна из данностей современности, причём, если бы не техническое развитие, ты вряд ли мог беседовать со мной. Я веду нормальный образ жизни только благодаря имплантату в моих легких. А твоё зрение. Если бы не замена глаза нейропротезом, тебе только попугая и не хватало бы на плече, чтобы с треуголкой на боку штурмовать в море корабли.

- П-п-протезы это д-другое.

Я неспешно крутила руль между бетонных колонн подземного паркинга и паркованных авто.

- Ничего подобного. Эти штуки, как и роботы, являются частью нашей жизни. Думаю, без одного не было бы и второго. Это как бумага и авторучка: ты конечно мог бы писать на деревянной плашке ручкой или углем по бумаге, но зачем противиться - зажми пальцами ручку и напиши что хочешь на бумажном листе.

Бен махнул рукой, типа не хочет больше говорить, а я тем временем припарковалась. Участок опустел, все кроме дежурных сержантов разбежались. Я отрапортовала, попрощалась с судмедэкспертом, и отправилась к Брюсу.

Переться пришлось в Джексон-Хайтс. Надстройку в местных кварталах затеяли не больше десятка лет назад, застраивают неравномерно, и оттого ряды зданий вдоль дороги смахивают на сумбурный частокол: дом в пять этажей - в пятьдесят этажей - в пять этажей - в пятьдесят.

Дом Брюса на окраине, где не светят фонари, а ветер гоняет по асфальту пустые жестяные банки вперемешку со скомканными газетами. Трехэтажная коробка из щербатого красного кирпича. Паучье логово, мать его. Ни разу не видела, чтоб свет горел хоть бы в одной из пяти квартир кроме Брюсовой. Только окно его комнаты на последнем этаже, словно центр паутины, источает липкий холодный свет.

Не успела я нажать «ВЫЗОВ» на ви-фоне у двери, как из динамика вылетел восторженный голос Брюса.

- Саманта, проходи!

Все время забываю, что он наблюдает за доброй половиной квартала через эти свои крохотные камеры в щелях между кирпичами, под парапетами крыш и ещё черт знает где. Камер триста установил. А иногда он запускает дронов, часами правит их низко-низко над дорогой, прямо над головами прохожих. Однажды я нашла у него на компьютере видео с мастурбирующей брюнеткой: дрон завис этаже на третьем и уставился в узенькую форточку, где в голубом сиянии телека красотка баловалась с вибратором. Не хочу называть Брюса больным мудаком, но отчасти он им и является. Впрочем, гениальность перекрывает недостатки. Он жутко мозговитый, иногда даже кажется, что голова его побольше, чем у других. Он запросто взломает почти любую систему безопасности - не нужно никаких имплантов; разбирается во всякой электронике, нейропротезах, постоянно собирает и разбирает всякие сложные хреновины. В общем, у извращенца ума хоть отбавляй.

Видеофон запищал, и я вошла. Подъезд, скучающий в прохладном мраке, пах плесенью. Единственный источник света в коридоре третьего этажа приходился на крохотную лампу над дверью Брюса, и та освещала лишь себя саму, да номер квартиры на отколупавшейся коричневой краске.

Дверь в квартиру приоткрыта, и через щель льётся тот самый холодный белый свет. Брюс встретил меня в гостиной, он зачесал на бок засаленные грязные волосы и как всегда пах потом. Длинные костлявые пальцы обхватили банку с Колой, бегали по ней, словно паучьи лапки, а впалые глаза в полумраке светились красными точками.

- Привет, Саманта. Я установил новую систему оповещения о срочном вызове. Слышала?

Отхлебнул Колы из банки и глядит на меня, будто поклона ждёт.

- Конечно, намного лучше прежней. Ты просто профессионал.

Система, действительно, стала полезнее. Теперь при поступлении вызова, на каждый интерфейс: компьютеры в участке, мониторы в машинах, нейроинтерфейсы копов, у которых такой имеется, транслируется максимально подробная информация о правонарушении, а по возможности и видео с места событий. Ещё дубовый мужицкий голос сменился на мягкий женский. Я не по этой части и люблю мужиков, но у любого крыша слетит, если один тот же человек в течение пары лет по пятьдесят раз на дню твердит из динамиков «Сконцентрируйтесь!», «Закон на вашей стороне!», «Преступники должны быть нейтрализованы!» и так далее и тому подобное.

Вообще, я по делу, Брюс. - я решила не ходить вокруг, да около.

- Да, да. Конечно. Я догадываюсь по какому. Пройдём.

Брюс облизал липкие блестящие губы и повёл меня в свой кибер-храм. Так я зову комнату с двумя дюжинами мониторов, гудящими железными коробками, сотней красно-сине-желтых проводов, объедками пиццы на столе, пустыми банками Колы, и венцом всего - перманентной кучки слипшихся от спермы салфеток в уголке. Чертов онанист, похоже, думает, будто мне невдомек, что за бумажки вечно набросаны в угол. Я не подаю намека на свою проницательность, иначе парень сгорит со стыда. Он хоть и мерзкий грязнуля, да и, вообще, странный тип, но до дрожи стыдлив, да ещё и от меня без ума. Пару раз замечала у него стояк, когда оставались наедине. Ух, и менялся он в те моменты в лице, что сливался со своим бордовым балахоном.

- Я знаю, время позднее, но разреши я покажу тебе кое-что, Саманта! - Брюс зачирикал, как соловей, и мне осталось лишь пожать плечами.

- Не знаю. Давай.

Взвинченный, он запустил руку в полку стола и достал что-то похожее на пульт от телека.

- Сейчас, сейчас, - сгорбившись, он забегал от одного системного блока к другому, нажимал одну за другой кнопки на пульте и все приговаривал себе под нос, - Сейчас, сейчас.

Наконец, Брюс остановился, поднял вверх руку с пультом и гордо заявил:

- Вот оно - оружие против сверхлюдей! Мой самодельный контроллер, способный влиять на работу имплантов вокруг!

- Круто. Он работает?

- Ну-у-у, он ещё не полностью прошёл опытные испытания.

- Брюс, ты испытывал его хотя бы на одном нейропротезе, вживлённом человеку?

- Нет, но сейчас докажу, что контроллер рабочий! Саманта, пожалуйста, протяни руку, умоляю.

Было лень, но я подыграла, ведь нуждалась в помощи, а лучший способ расположить мужика - восхищение: его поступками, умом, а иной раз и хозяйством. Брюс навел на меня пульт, рыгнул и с жаром взялся жать по кнопкам: щёлк- щёлк, щёлк-щёлк, щелк-щелк. Сперва нейропротез плеча, действительно, было, зашевелился. По телу прошла легкая дрожь, предплечье и шея схватились холодком. Эрзац-мышцы набухли, будто взялась за гирю, нейропротез охватило жаром, он провибрировал и застыл. Брюс вылупился на мое плечо.

- Что чувствуешь, Саманта?

- Была легкая дрожь, теперь ничего.

Брюс закусал ногти, нажал на кнопку «щёлк-щёлк».

- А сейчас?

- Ничего, - я пожала плечами.

Брюс схватился за голову и теперь со всей дури долбил по кнопкам. Мой имплантат так и остался без движения, но через некоторое время замерцали друг за другом мониторы. Брюс, кажется, забыл обо всем на свете и только стучал, стучал и стучал по пульту, пока один из экранов искрясь, не задымился.

Я велела Брюсу остановиться, пока не спалил нас к чертям, а когда неисправность устранили, он, весь взъерошенный и растрёпанный, уселся в кресло.

- Ты ведь по делу Фрея, Саманта? Я слышал, какие-то киберасы буквально распотрошили его.

- Не то чтобы, но ему досталось.

- Нашла что-то интересное? - в своем кожаном кресле в окружении мониторов и гудящих коробок с мигающими лампочками, Брюс будто астронавт в кабине шаттла.

- У меня есть к тебе две просьбы, дорогой.

Я чуть распахнула пиджак, и Брюса передернуло. Он изо всех сил сдерживался, чтобы не заглянуть мне меж титек, но выходило не очень.

- Во-первых, нужно прогнать вот этот кусочек кожи через твой супер-пупер сканер.

Главное - восхититься его изобретениями. Мужика хлебом не корми, дай послушать какой он весь супер-пупер.

Я достала из внутреннего кармашка пакет с кожей.

- Саманта, я....я.... Ты знаешь, я готов ради тебя на все, но вылазку в базу данных могут засечь, и тогда я получу пинка под зад из полиции. В лучшем случае....

Я легонько прикусила нижнюю губу, вздохнула полной грудью, подалась в его сторону и запела.

- Брюс, мы должны сделать это ради общества, - я наклонилась чуть ниже, чтобы расстегнутый верх блузки пришёлся на уровень его глаз, - Убийство главы Фрей Энтерпрайзес - дело не шуточное и неизвестно, что еще задумали эти подонки.

Я провела кончиками пальцев себе по шее и почти перешла на шёпот.

- Мы перед ними словно совсем голые, незащищенные.

ыдохнула губами жаркий воздух Брюсу в лицо, выгнулась и подала грудь еще вперёд.

- Мы беспомощны и одиноки.

- Да, да. Я понимаю, Саманта. Это настоящая виртовщина. Но....

- Брюс, давай сделаем это.

- Я....дав....мы....

- Давай сделаем это прямо сейчас.

- Хорошо.

Он смотрел на меня, как на родную мать, искренне и с восторгом.

- Ну, и чудно.

Я потёрла руки, выпрямилась и кинула кожицу в сканер — пластиковую коробочку без крышки четыре на четыре дюйма. Брюс достал такой на чёрном рынке, где-то в районе Ямы, доработал, и теперь через него можно пробить принадлежность ДНК по полицейской базе данных. Парень только успел хлопнуть раз-другой глазами, как я уже поторапливала его длинные цепкие пальцы стучать по клавиатуре живей.

- Так. Так. Так.

Заладил. Хоть по голове ему дай, лишь бы заткнулся.

На центральном мониторе возникла зеленая шкала загрузки: 1%...2%...3%.... Экраны по сторонам мерцали сменяющимися страницами интерфейса, наполнялись сплошным текстом, но постепенно разбавились иллюстрациями с уроков биологии: клетки и витиеватые разноцветные спиральки. Зелёная шкала достигла ста процентов, и экраны заняло досье мужика с фотографией с ареста в левом верхнем углу.

- А вот и нужный нам киберас. Диего Морена....

Жестом руки я попросила Брюса помолчать.

- Тридцать девять лет. Мексиканец. Первый срок получил в двадцать два за разбойное нападение в Мексике. Эмигрировал в Штаты и сразу же присел за грабеж на четыре года». Интересный персонаж.

- Твою микросхему! Тот ещё киберас!

- Предположительно в восемьдесят пятом присоединился к Кулаку Свободы. И все?

Брюс виновато посмотрел на меня, скукожившись словно подбитый жук.

- Я не знаю....кажется, да....это все....

- Хмм, выходит, о нем нет вестей уже года четыре. Взялся за ум и тут на тебе! Решил убить одного из самых влиятельных дедушек на планете. Это явно не было ограблением или безрассудством - из кабинета брать нечего, а риск попасться огромный: дом напичкан камерами и хорошо охраняется. И удивительно, что они не попались. К убийству явно серьезно подготовились. Цель должна была оправдать средства. Нужно глянуть записи камер.

Чавканье Брюса вернуло из размышлений обратно в квадратную комнату, погруженную в сумрак. Уже всасывал жвалами в рот кусок холодной пепперони и заливал газировкой. Вот с кем приходится работать.

- Кстати, Брюс. Моя вторая просьба - нам нужно будет залезть в автономную систему безопасности.

Благо в этот раз не нужно играть грудью. Весь риск падет на меня, потому что именно мне придется пробраться в помещения охраны особняка Фреев, и подрубить ретранслятор к серверу, чтобы Брюс удаленно загрузил необходимые видеозаписи.

- Без проблем, Саманта. Ты же знаешь, ради тебя....

- Знаю, знаю. Готов на все.

Говорила же: своя задница в покое — самое время заявить о героизме. Я распечатала копию досье на бумаге и направилась на выход. Нутром чуяла, как Брюс, перебирая длинными худыми ногами, словно паучок, ползет сзади чуть сгорбившись, а взглядом прожигает мой зад.

- Саманта, когда мы теперь увидимся?

- Завтра ночью будем подрубаться к серверу - там и созвонимся.

- Хорошо. Будь осторожна! Береги себя! Удачно добраться до дома!

Прохладный уличный воздух пощекотал нос, и глаза взмокли. Покосившийся фонарь у подъезда по прежнему заливал жёлтым светом неровный асфальт, словно из из лейки, а за соседними домами, скрипя и стуча железом, проехала старая надземная электричка.

На часах далеко за полночь, и, как бы не хотелось домой, прилечь в тёплую кровать, выпить бутылочку холодного пива и уснуть, все испортил телефонный звонок.

Только я завидела, что входящий от Мердока, стало ясно - на спокойную ночь в рассчитывать не стоит. Кэп звучал взволнованно, долго не мог объясниться, но только я решила повесить трубку, заявил, что убит Лесли Джонсон. Дядя Лесли. Один из четырёх друзей отца: Мэл Мердок, Лесли Джонсон, Майкл Болл и Санни Уэстбрук. Их крепко связала учёба в полицейской академии, а после и совместная служба. Только в зрелом возрасте пути отца и друзей разминулись: Мёрдок пошёл на повышение в полиции, дядя Лесли открыл детективное агентство, Майкл Болл уехал в Вашингтон и сейчас возглавляет охрану Белого дома, а дядя Санни осел в пригороде со своим ржавым пикапом, слоняется без дела и пьет, точно последний алкаш.

Дядя Лесли — большой и добрый, с круглым мягким животом, в красной бейсболке «Никс». Сажал меня на плечи: я становилась машинистом, а он локомотивом. Мы наезжали на папу или Мердока, а они злились, не всерьез, конечно, но жутко весело было глядеть, как они бесятся.

И вот, капитан сообщает: Лесли Джонсон убит в собственном доме. Мёрдок не просил выезжать на место преступления, да, и район не наш, но приказ не нужен — я должна быть там.

Дом дяди Лесли — типичная американская двухэтажка с белой деревянной верандой и гаражом. Красно-синие проблесковые маячки немо мерцали с крыш полицейских Глобаликов, припаркованных на обочине.

Мёрдок, засунув руки в карманы, задумчиво вышагивал вдоль обеденного стола в гостиной и меня даже не заметил. На диване с платком в руке всхлипывала от слез Мерилин — жена дяди Лесли. На ней белая ситцевая ночнушка в голубой горошек. Ее обнимал Бобби — сын, он вроде бы держался, но видок не ахти, видимо, приехал посреди ночи в родительский дом. Я кивнула Бобби, не надеясь, что Мерилин обратит на меня внимание, и прошла дальше.

Неужели дядю Лесли убили прямо вот так, посреди ночи, при жене? Труп лежал в глубине дома, на кухне, у холодильника: правая рука в луже пролитого молока, вокруг блестят мелкие осколки стакана. Пулевое ранение в затылок, точно в продолговатый мозг.

- Капитан.

Я подошла к Мердоку со спины и заставила вздрогнуть, ухватив рукой за плечо.

- Приехала все ж таки, - Кэп был растерян.

- Я не могла иначе. Дядя Лесли....

Труп в чёрном мешке погрузили на носилки и понесли на выход. Где-то в соседней комнате взревела Мерилин.

- Ведь, это же не ограбление, кэп.

- Никаких признаков, указывающих на это. Не взяли даже сумочку Мэрилин со стола в гостиной.

- Как пробрались в дом?

Мёрдок приложил ладонь к щеке и покачал головой.

- Либо у них был ключ, либо через окно второго этажа со стороны улицы.

- Но под окном метра четыре-пять сплошной стены, насколько я заметила: ни лестницы, ни уступов.

- Верно, ниндзя хренов.

- Какие улики?

Кэп вынул руку из кармана и ловко подкинул что-то в воздух. Пришлось нехило напрячься, чтобы успеть схватить в воздухе эту штуковину. Фишка из холодного металла, судя по всему — серебро, диагональю дюйма два с гравировкой:

10.12.2060

«Смирись, твой путь тернист, и ты в начале»

Я направила объектив телефона на фишку, чтобы сфотографировать.

- Что это за хрень?

- Если б я знал, - Мёрдок пошевелил усами, - Это нам предстоит узнать. Отпечатков, как могла догадаться, на ней не найдёшь.

- Первое, что приходит в голову - Пересмешники. Любители ритуальной ерунды. Последней жертве выскребли глаза и набили глазницы серебряными побрякушками с гравировкой разных молитв.

- Проверь эту версию, Брукс.

- Только зачем им понадобился дядя Лесли? Да, и способ нехарактерен для фанатиков. Кинжалы, дубины, - да. Даже отравление в их стиле. Но одиночный выстрел четко в затылок. Сомневаюсь....

- Просто! Проверь! Эту! Версию!

Капитан зашипел, как вскипевший чайник, но мигом остыл:

- Прости, Брукс, нервы.
- Да ладно.

Я, действительно, не обиделась. Мёрдок пусть и вспыльчивый, но безобидный, как святой отец.

- Нужно проверить все версии, Сэм.

- Конечно, кэп, сделаю. Кстати, местные запускали дрона, пока обшивались здесь?

- Разумеется запускали: ни отпечатков, ни даже следов от обуви.

- Действительно, ниндзя.

Капитан тяжело дышал, а глазами сверлил стену. Он выглядел отстранённым, будто бы знал что-то, чего не знают окружающие, и тайна эта пугала старика.

- Капитан, вы в порядке?

- Да, да....Это просто.... большой удар для меня, Саманта....

- Понимаю. Мне дядя Лесли тоже был дорог.

Мёрдок, не слыша меня, вновь зашагал по комнате, отбивая шаг, словно часовой. Он нервно поглядывал на жену Лесли — Мерилин и покачивал головой. Пара копов ещё возились на месте: собирали отпечатки, копались в кухонных полках, но и они уже собрались уходить.

- Слишком хороший выстрел, не находите капитан? Точно в основание затылка. Шансов не было, дядя Лесли не успел понять, что кто-то стоит за его спиной.

- Слушай, Брукс. Обсудим все завтра, не возражаешь?

- Без проблем.

Если честно, я и сама порядком утомилась за сегодня, а потому спорить не стала. Я направилась к Мерилин, чтобы проявить немного сочувствия, но остановилась на полпути.

- Кстати, капитан, не вижу ФБР. Или убийство полицейских теперь не входит в их компетенцию?

- Во-первых, бывших полицейских. А, во-вторых, я договорился с Мартинесом, чтобы они не совали свой нос в это дело.

Фернандо Мартинес - глава Нью-Йоркского офиса ФБР. Назначен после убийства предыдущего, и, говорят, навел порядок в подразделении будь здоров. Не знакома лично, но толкуют - нормальный мужик: молодой, хваткий, а то, что не стал соваться в дело по личной просьбе Мердока ещё и указывает на благородство. Благородный фбровец! Мать его! Что-то новенькое!

Побыв со вдовой и ее сыном, я направилась к машине. Как я и думала, Мэрилин совершенно бесполезна: только шмыгает носом, да ревет. Убийца сработал бесшумно - если б не позыв помочиться, она не обнаружила бы тело до утра.

Уличный воздух совсем схватился холодком. У последнего полицейского Глобалика запустился звуковой подражатель двигателя, и авто, гудя, тронулось от обочины вниз по улице. Проблесковые маячки расплескивали по спящим домам сине-красные вспышки, и те разбивались о стены, словно мешочки с радугой. Я чуть не дошла до машины, как зажгло в груди, началась одышка и подкосились в коленях ноги. Дрожащей рукой нащупала в темноте ствол дерева, чтобы опереться и перевести дух. Снова гребаный имплантат. Совсем достал. По-хорошему — лечь бы в госпиталь, пройти диагностику и наладить работу нейропротеза. Но это займёт месяца два-три: скорее я сдохну на больничной койке от скуки, да, и лечение в копейку встанет.

- Саманта, что с тобой? - воскликнул Мёрдок, подбежав ко мне.

- Все нормально. Только чуть отдышусь....

- Опять имплантат шалит? Сказано — иди на обследование! Ты же погубишь себя, етить твою!

- Все хорошо, кэп.

Потихоньку отпускало. Мердок подал руку, я поднялась на ноги и доковыляла до машины.

- Ты, как твой отец. Джейсон тоже откладывал здоровье на второй план. Вот и дооткладывал.

- Ничего, прорвёмся, кэп.

Я сложила руки на холодной стальной крыше своего Шелби. Отстраненность кэпа в доме дяди Лесли сменилась грустью, а грустило в нем, как правило, все: глаза потускнели, губы обмякли и даже усы, вроде бы, уныло обвисли.

- Слушай, Саманта. Всегда хотел тебя спросить: почему ты не называешь меня дядей? Ведь я знаю тебя не меньше Лесли Джонсона или чертова Санни Уэстбрука.

- Звала. В детстве. Вы просто не помните уже.

- А чего ж перестала?

- Потому что, когда я подросла, вы стали в моих глазах самым серьезным и статным дядькой из всей вашей честной компании. Как и отец.

Кэп слабо улыбнулся, почесал затылок и, запустив руки в карманы, поплелся к своему Форду.

- Кстати, что там с Фреем? - крикнул он, вступив одной ногой в салон машины

- Пока что глухо. Завтра в ночь добуду записи с камер наблюдения, возможно что-то и прояснится. Не зря же НИМБ опечатал серверную. А пока грешу на пересмешников. Что-то многовато за ночь религиозных фанатиков в моей жизни.

Кэп залез в авто, помахал мне и умчался.

На востоке, за заливом шипел ночной город; все слилось в единый гул: электричка, расписанная рекламой собачьей еды, плетётся сквозь Квинс, скрежещет и стучит колёсами по ржавым рельсам; в порту гудит высокий стальной кран на ночной погрузке контейнеров на сухогруз; где-то ветер слабо звонит в рынду на пришвартованной яхте, а на выходе из гавани протяжно сигналит прибывающий лайнер; туристы, как пчелы снуют и жужжат на Таймс-Сквер, тарахтят в пробке желтые электро-кэбы и колобродит по Бродвею вечно живая пьяная молодежь. А света в городе так много, что все небо над ним занялось желтым туманным заревом и звёзд не видно.

Домой добралась глубокой ночью, уже под утро. Отправлять голо-месседж и уж тем более звонить маме не стану, просто напишу, что все в порядке. Навестить бы ее, последний раз заезжала в том месяце, а уже Хэллоуин на носу.

Бутылка холодного «Бада» с соленым арахисом - то что надо в конце рабочего дня.

«Аллан, включи Пятый канал»

Аллан - мой умный дом. Назвала в честь Эдгара Аллана По, - выдающегося писателя.

Видеопанель на стене зажглась, осветив комнату мягким белым светом. Я скинула с себя пиджак, расстегнула рубашку, дав, наконец, груди свободно дышать, стянула с ног брюки. Немного потягивало внизу живота, значит скоро начнёт мазать. Завтра не забыть засунуть в трусы прокладку. Хоть титьки совсем не набухли, лучше подстраховаться.

Потянулась к журнальному столику за пивом, уронила лайв-пик, и тот включился. Под романтическую музычку повыскакивали, как грибы, чертовы голограммы со мной и Дэвидом. Мы встречались почти три года, два из которых прожили вместе. И все бы ничего, но выкидыш в начале четвёртой недели беременности решил, мол, слишком хорошо мы с Дэвидом ладим, и все полетело к хренам собачьим. Знаю, сама виновата — привязалась к человеку без памяти, вот и получила в два раза больнее.
Не забыть выбросить эту штуковину, только соль на раны сыплет лишний раз. Двух недель полного разлада с башкой и непрерывного похмелья было достаточно, чтобы искупить все грехи перед кем бы то ни было. А впрочем, все равно, пусть себе стоит. Что мне до неё? Плевать и на Дэвида, и на прошлое плевать, и чихать я хотела на то, что даже на свет не появилось.

Вот что делает бутылка пива с уставшим человеком — погружаешься в депрессию, словно летишь на дно карьера, обитого ржавым железом. Пересекаешь границу света и тьмы, падаешь, падаешь, сердце мрёт, ждёшь - когда же встретишь рожей бетонный пол, но зря - конца не будет.

Не включая света, я прошла в спальню, улеглась в кровать и укуталась в стылое одеяло.

«Аллан, музыка под настроение!»

- Мисс Брукс, за окном ненастье, вы устали, время позднее. Предлагаю следующие композиции на выбор:

«Мой декабрь» Линкин Парк

«Непрощенный» Металлика

«Разбуди меня, когда наступит сентябрь» Грин Дэй

И

«Лестница в небо» Лед Зеппелин

- Первый вариант, Аллан.

Из динамиков в стенах полились приятные ноты клавишных и комнату наполнила тоска. Заносчивая, но приятная.

За окном разошелся дождь, бил дробью по металлическому карнизу, жирными каплями сползал зигзагом по стеклу.

Что-то подсказывало: убийства Дагласа Фрея и Лесли Джонсона развернут мою жизнь на сто восемьдесят градусов, а может и не только мою.

Кто стоит за убийством до неприличия богатого старика? Кто-то из его собственной придурковатой семейки? Есть ещё строптивый старик-акционер. Денег у Халлигана куры не клюют. И что он сделал? Нанял кучку мексиканцев? Уверена, Халлиган основательно подходит к любому делу, и заплатил бы стоящему наёмнику, нежели заслал в хорошо охраняемый дом сомнительных мучачос. С чего вообще ушедшему от дел восемь лет назад Диего Морене, вроде бы вставшему на праведный путь в составе Кулаков, браться за убийство? Да ни кого-то там, а самого Дагласа Фрея! В любом случае, к нападению тщательно готовились заранее, кто бы ни был заказчиком.

Топоча ботинками по асфальту, под окнами пробежала шумная компания. Наверное ищут убежище от непогоды.

Дядя Лесли. Последний раз мы виделись четвертого июля, на День независимости, в центре. В забегаловке «Ленивая Джесс» на третьей авеню выпили по чашке кофе и перекусили: он заказал яичницу с беконом и вафли, я сэндвич с тунцом. Хвастался новой яхтой, как ходил вдоль побережья от Нью-Йорка до Бостона и обратно, а я болтала о работе, да ржала, как обычно. Рядом с дядей Лесли и захочешь - не загрустишь. Но кто-то решил иначе, пустил пулю ему в затылок. Как и в деле Фрея, по убийству Лесли Джонсона очень много вопросов: кому понадобилось убивать владельца скромного детективного агентства, бывшего копа с добротной репутацией? Жертва расследования? Вряд ли: Лесли Джонсон в основном брался за дела семейные, а похотливый муженек, которого застукали с очередной телкой в койке, заботится в первую очередь о том, как бы поменьше деньжат оставить ведьме-жене; он не бежит мстить владельцу частного сыска. Отчего Мёрдок так взволнован? Нет, не раздавлен горем, скорее озабочен, растерян. Интересно.

Дождь все падал, падал, падал. Разбивался об асфальт, шипел. По бетонным ложбинам водостоков журчали ручьи мутной воды с песком и окурками, их закручивал водоворот и уносил под землю. Вверх по улице пронесся желтый кэб, вывернул наизнанку глубокую грязную лужу и умчался прочь в свете расплывчатых задних огней. В подворотне грохнулась на землю крышка металлического бака: наверное бродяги копошатся или псы.

Дождь лился, лился, лился. Город вымок, город молчит, город спит. Нью-Йоркская колыбельная на ночь.