Неопознанное Равновесие

О́ни стоял у приоткрытого окна и курил, Виктория лежала на кровати и разглядывала его обнажённое тело. Он ощущал её взгляд на себе и улыбался левым уголком губ, который был не видел девушке. Вика вздохнула и приподнялась, усаживаясь на краю кровати и надевая футболку.

– Но всё же... – посмотрела на Хосока – Почему ты не используешь свои силы?

– Эхх... – громко выдохнул дым мужчина и выкинул окурок в окно – Потому что у меня их не так много.

– О́ни же самые сильные или нет? – она внимательно наблюдала за ним.

– Есть те, кто сильнее нас. Но, да, мы одни из сильнейших. – закрыв окно, мужчина присел рядом с девушкой.

– Тогда в чём проблема? – она села лицом к нему.

– С каждым перерождением мы утрачиваем значительную часть своей силы. И теперь у меня её крайне мало. – он посмотрел на неё – Мне приходится её скапливать, чтобы в самый нужный момент использовать её всю.

– Понятно... – вздохнула Вика, а потом опять подняла взгляд на О́ни – Вы перерождаетесь? Я думала, что вы бессмертны.

– Да, мы сами бессмертны, но не наши тела. Порой наступает время, когда мы понимаем, что скоро умрём. – Хоби сказал это с мягкой улыбкой.

– И сколько длится жизнь вашего тела?

– По-разному, может полторы тысячи лет, иногда меньше, а порой больше. Нет определённого срока.

– Вау... – удивилась девушка, а затем напряглась – А сейчас тебе уже сколько лет?

Хосок смотрел на девушку и рассмеялся.

– Я не скоро умру. – с улыбкой произнёс он и погладил Викторию по волосам – Мне сейчас шестьсот лет.

– Серьёзно? – Вика приподняла брови от удивления.

– Да. Отвращение появилось? – оскалился Хосок.

– Нет. – улыбнулась девушка – Кстати, а вас, О́ни, много? Просто я встретила только тебя и Чонгука.

– Нет, нас довольно мало. – стал серьёзным, пришло время приоткрыть ей дверцу в его мир – Я один из первых рождённых О́ни, всего нас было пятеро. Мы были созданы для поддержания равновесия этого мира и охраны его от иных.

– Иных?

– Типа от чудовищ Ада и прочих, чтобы человечество и весь этот мир мог развиваться и процветать.

– Понятно. А Чонгук? – спросила девушка.

– А Чонгук сын одного из первых О́ни. О́ни могут считаться лишь первые и первое их потомство. – мужчина вздохнул – Но не факт, что родится именно О́ни...

– У кого-то из вас нет таких потомков?

– Да... – кивнул Хосок.

Виктория наблюдала за ним, по выражению его лица было понятно, кто тот обделённый.

– У меня нет таких потомков. – он посмотрел на девушку.

– У тебя вообще не было детей? – тихо произнесла Вика.

– Были. – выдохнул О́ни – Они все родились ёкаями, самыми разнообразными. – его губы расползлись в улыбке.

– Например? – придвинулась чуть ближе к нему.

– Кицунэ. Это л...

– Ты прародитель лисиц? – перебила его Вика.

– Да. – улыбнулся мужчина.

– И сколько к тебя вообще детей?

Вика посмотрела на мужчину так, что тот ощущал себя так, будто к его голове приставили дуло пистолета. Хосок громко сглотнул, мысли в его голове метались в панике, пытаясь предугадать подходящий ответ.

– Около сорока... – не отрывая от её глаз взгляда, проговорил О́ни.

– Это за всю твою жизнь? – спросила медленно Вика.

– Да, не считая последних двух и текущую. – он следил за ней, пытаясь понять её эмоции, но давалось это сложно.

– А почему эти не считаешь?

– Потому что в них от меня не рождались дети.

– Звучит так, будто для вас это не так просто.

– В одну жизнь, мы можем произвести потомство лишь раз. Мы не размножаемся так быстро, как люди. У нас всё иначе. – вздохнул – И, да, человеческая женщина может забеременеть от О́ни или ёкая.

– Хорошо. – усмехнулась, растягивая губы в довольной улыбке – Но ты делаешь неплохие попытки.

– Я тебе сейчас покажу «неплохие»!

Хосок набросился на заливающуюся смехом девушку, вжимая её в кровать.

В следующие две недели они изучали древние книги, ища информацию о том, как закрыть врата и загнать всех тварей обратно. Поездки и беседы со знакомыми ёкаями ничего не дали, кроме О́ни никто не обладал информацией. Но даже несмотря на их силу, память всё же стирается, долго выдерживать такой объём информации она не способна.

Вот уже два дня Виктория сидела дома, а Хосок продолжал поиски ответов за пределами квартиры. На утро третьего дня Хосок вновь собирался, чтобы отправиться на поиски. Виктория, закутанная в одеяло, вылезла из-под него.

– Я поеду с тобой. – заявила она.

– Нет, сиди дома. – приказал мужчина.

– Почему? Я лучше себя чувствую. – простонала она.

– Я ещё могу себя сдерживать, чувствуя твою кровь. Но твари, бродящие по улицам, такого терпения не проявят. – посмотрел он строго, указывая взглядом ей между ног.

Виктория покраснела, смутившись, и убежала в ванную комнату. Она и подумать не могла, что он чувствует её менструации, от осознания чего, ей стало стыдно. О́ни глубоко вздохнул, от этого аромата его глаза вспыхнули огнём. Вероятно, что это одна из причин, по которой он отказывал себе в постоянном проживании с женщинами, но сейчас он был готов это терпеть.

Из ванной комнаты послышался шум воды из душа. Хосок скинул с себя одежду и зашёл в ванную комнату. Он зашёл так тихо, что Вика вздрогнула, когда ощутила его руки на своей талии, обернувшись, встретилась с ним взглядом. О́ни стоял вплотную к ней, вода быстрыми струйками сбегала с его головы, по лицу, убегая вниз по телу. Мужская рука прошлась кончиками пальцев по плоскому животу, на что всё женское тело отдалось импульсом желания. Рука скользнула между ножек, сразу проникая в девушку пальцами, принуждая её к жалостливому стону. Вике было очень стыдно и неловко. В такие дни она ощущала себя грязной, но его близость с каждым проникновением стирала эти ощущения заменяя на другие.

Хосок впился страстным поцелуем в пухлые губы, овладевая ими и проникая между ними своим языком, углубляя поцелуй. Плотнее прижимая её к стене, мужчина взял девушку за бёдра и приподнял, усаживая себе на бёдра и входя в неё напряжённым от возбуждения членом. Хосок стал насаживать её быстро, резко опуская на себя, от чего по ванной комнате разносились громкие женские стоны и мольбы.

– Хосок... Медленнее... Мне... – закусила губы, простонав – Больно...

Виктория молила возбуждённого О́ни быть мягче, но он её не слышал, лишь ускорял темп, срывая девушку на крики.

Почти на пике оргазма Хосок впивается поцелуем в её губы, прорычав в них, получив в ответ страстный стон. Войдя как можно глубже и кончив, О́ни опускает Вику на ноги, выходя из неё. Вслед за членом по женским бёдрам стекает кровь с тягучей белой жидкостью. В этот день они никуда не поехали.

В следующие дня Вика была дома, читая старые книжки, от которых становилось скучно, но порой она узнавала много нового, только в этих книгах не было ни слова про О́ни.