Её грех - моё наказание

Коко зашёл в комнату и тихо прикрыл за собой дверь. Нацуми сидела на кровати, опустив голову, её пальцы дрожали, сжав ткань одежды. Не из-за котёнка. Не из-за боли в ране. А из-за Майки.

— Как же так, Коко… — её голос был тихим, но дрожащим. — Он даже не моргнул.

Коконуи сел рядом, не касаясь её, но всё его тело было напряжено от желания сделать хоть что-то, чтобы облегчить её состояние. Он смотрел на её опущенные глаза, на то, как её руки сжимают ткань, и чувствовал, как что-то внутри него сжимается.

— Я знаю, — его голос был мягким, он не стал говорить, что «таков мир», не стал оправдывать Майки. — Это было жестоко.

— Это не просто жестоко, Коко, — Нацуми вскинула голову, её глаза сверкали яростью и… болью. — Это… это ненормально. Он просто убил. Без колебаний. Без причины. Лишь потому, что Ран сказал пару слов. Что мы все здесь делаем?.. Что я здесь делаю?.. — её голос надломился.

Коко глубоко вздохнул. Ему хотелось сказать что-то правильное, но правильных слов не было. Только те, что рвались изнутри.

— Ты здесь, потому что сильная. Ты здесь, потому что умеешь выживать. И, — он на секунду замолчал, прежде чем продолжить, — потому что я нашёл тебя, Нацуми. Я выбрал тебя не просто так.

Она замерла, посмотрела на него, словно увидела по-новому. Её дыхание было тяжёлым, а в глазах все ещё бушевала буря эмоций. Но что-то изменилось. Коко улыбнулся уголками губ, вытянул руку и несмело убрал прядь её волос за ухо. Это было так легко. Так правильно.

— Ты не одна, — добавил он. — Я с тобой.

Нацуми смотрела на него, и впервые за весь этот кошмар она почувствовала… облегчение. Не одиночество. А поддержку. Настоящую. Она глубоко вдохнула, закрыла глаза на секунду, а потом, неожиданно для себя, сделала шаг вперёд и уткнулась лбом в его плечо.

Коко замер, его сердце глухо ударило в груди. Он медленно обнял её, чуть прижимая к себе. В этот момент он понял. Понял окончательно.

Он не просто нашёл её. Он влюбился.

А Нацуми, чувствуя его тепло, впервые подумала, что, возможно, нашла настоящего друга.

Комната была наполнена густым табачным дымом, а в воздухе витал терпкий аромат дорогого виски. Лёгкий полумрак создавал тёплое, почти интимное ощущение. На кожаном диване развалились двое — братья Хайтани.

Ран лениво потягивал бокал, раскладывая сигаретный дым в воздухе узкими струями. Его взгляд был полузакрыт, но в глубине глаз плясал знакомый огонёк желания. Он выглядел расслабленным, но в каждом его движении чувствовалась внутренняя хищность, хладнокровная уверенность, как у зверя, что уже принял решение.

— Эта девчонка меня зацепила, — протянул он, облизывая губы. Голос его был низким, ленивым, но в нём звучал вызов.

Риндо, сидящий рядом, лишь хмыкнул, делая медленный глоток. Он наблюдал за братом со смесью насмешки и недоверия.

— Ты просто повёлся на её игру, — бросил он, откидывая голову назад. — Она красива, да. Опасна, согласен. Но ты ведь не думаешь, что всё это серьёзно?

Ран усмехнулся, стряхивая пепел на стеклянный стол.

— Серьёзно? — его губы изогнулись в дерзкой улыбке. — О, брат, я не такой дурак, чтобы влюбляться. Но я хочу её.

Риндо фыркнул, делая очередную затяжку.

— На одну ночь?

Ран перевёл на него взгляд — медленный, оценивающий, будто рассматривает добычу.

— Если она пройдёт это задание, — его голос стал чуть ниже, теплее, но опаснее, — я хочу её себе.

В комнате повисла тишина, нарушаемая только потрескиванием табака и лёгким звоном льда в бокале. Риндо покачал головой, отводя взгляд, но промолчал.

Ран лишь усмехнулся, делая новый глоток виски. В его глазах зажёгся азарт.

Ночь окутала штаб плотным покровом темноты. Тусклый свет фонаря выхватывал лишь часть двора, оставляя остальное в тени. Тишина.

Нацуми заметила его сразу.

Майки стоял в стороне, чуть склонив голову, глядя в пустоту. Он выглядел… другим. Не всесильным лидером, не непоколебимым королём банды, а просто человеком. Уставшим, потерянным.

Она знала, что не должна подходить. Но сделала шаг.

— Если ты боишься, — его голос разрезал тишину, низкий, спокойный, но в нём чувствовалась усталость, — лучше уходи сейчас.

Нацуми замерла. Обида ещё кипела внутри. Боль от его жестокости ещё не угасла. Но она осталась.

Майки медленно перевёл на неё взгляд. Тяжёлый, пронизывающий.

— Ты… мало спишь сейчас, да?

Лёгкая усмешка, почти незаметная.

— Сон мне ни к чему, — он качнул головой. — Не смотри на меня так. Я знаю этот взгляд. Я знаю, какая ты нежная. И какая слабая.

Короткая пауза. Ветер чуть качнул её волосы.

Она осторожно сделала ещё шаг, несмело. Майки заметил её аккуратность и усмехнулся.

— Боишься, да? — его голос стал чуть тише, мягче, даже с оттенком насмешки. — Я не кусаюсь.

Но в следующий момент что-то в нём дрогнуло. Чёрный импульс, который всегда держал его в плену, будто ослабил хватку. Он моргнул — и в глазах появилось что-то живое. Настоящее.

Нацуми впервые увидела, как он улыбается. Настоящей, искренней улыбкой.

— Почему ты вступила сюда? — спросил он, глядя прямо в её глаза. — Я старался сберечь тебя от всего этого, а ты сама в огонь бросилась.

Он сделал едва заметный шаг к ней, голос чуть дрогнул.

— Я переживал сегодня, — признался он, и эти слова прозвучали почти исповедью. — Думал, умрёшь.

Тишина между ними растянулась, наполненная всем, что они чувствовали, но не могли сказать.

Нацуми чувствовала, как в ней борются две эмоции — обида и что-то ещё, что она боялась назвать.

— Ты… переживал? — её голос был чуть дрожащим, но она стояла прямо, не отводя взгляда.

Майки медленно кивнул.

— Да.

Всё так же просто. Всё так же прямо.

Она должна была поверить этим словам? После всего?

Но внутри что-то подсказывало ей, что он не лгал.

Нацуми опустила взгляд. Ночной ветер колыхал её волосы, но вместо прохлады она чувствовала жар.

— Если ты переживал, то почему продолжаешь так себя вести? — её голос стал чуть тише, но твёрже. — Почему снова убегаешь от людей, которые готовы остаться рядом?

Майки молчал.

Она подняла голову и посмотрела на него.

— Я ведь уже видела это, Майки, — тихо сказала она. — Я видела, как ты закрываешься. Я помню, каким ты был, когда…

Она осеклась.

Он тоже.

Между ними повисло что-то невидимое, что-то из прошлого, что так и не было прожито до конца.

Майки посмотрел на неё по-другому. Глубже. Дольше.

— Ты всё ещё помнишь, да? — тихо спросил он.

Нацуми не ответила. Но он и так знал.

Потому что она стояла перед ним, потому что не ушла. Потому что её взгляд всё ещё был таким же — цепким, понимающим, но с той же обидой, что и тогда.

Майки вдруг усмехнулся, но в этой усмешке не было ни капли злости или насмешки. Только грусть.

— Знаешь… ты до сих пор единственная, кто смотрит на меня вот так.

Нацуми чуть прищурилась.

— Как?

Он медленно качнул головой.

— Как будто тебе до сих пор есть дело.

Нацуми крепче сжала пальцы.

— Потому что мне есть.

Эти слова ударили по нему сильнее, чем любой кулак.

На секунду его взгляд стал мягче, спокойнее… но затем он будто опомнился, и на его лице снова появилась привычная маска.

— Опасные слова, Нацуми, — сказал он с легкой хрипотцой.

Она не ответила, но шагнула ближе.

Ему показалось, или в её движении было что-то до боли знакомое?

Её пальцы скользнули по его запястью. Это было всего на секунду, но этой секунды оказалось достаточно.

Как будто кто-то взял и выключил в нём весь этот бесконечный хаос.

Чёрный импульс внутри него дрогнул.

Нацуми медленно подняла взгляд.

— Ты ведь знаешь, что я не боюсь тебя, да?

Он не ответил.

Потому что впервые за долгое время почувствовал себя живым.