1 Часть
Кровь блестела под фонаря светом, что удивительным образом заходил в этот мрачный и темный переулок. Люди то и дело проходили мимо него, заглядывали, но в итоге с испугом в глазах уходил прочь. Двое подростков пытались взять бойкую брюнетку за руки, но она умела управлялась ногами, попутно отбиваясь от ещё нескольких человек. Пятеро на одного. Довольно нечестно, не так ли? Но, похоже, никто не собирался извиняться. Кулак прилетел в уже и так красное и запачканное в багровой крови лицо, на что девушка ударила туда, где, если её не подводила память, должна находится печень. Мужчина сжался от боли, а лицо представительницы слабого пола (чего не скажешь в этой ситуации) скривилось в оскале. О да, как же она любила наблюдать, как кто-то страдает. Чертова садистка.
Лицо, ноги и руки неприятно жгло, но это не было поводом останавливаться. На кону, как-никак, её собственная гордость и достоинство. Да.. Мишель Соколову иногда называют дьяволом гордыни. А ведь так было не всегда. Всё лишь из-за одного случая, когда она попала в довольно проблемную ситуацию, связанную со смертью родителей. Затем проблемы с гневом, таблетки, психотерапевты... Она уже и не помнит, сколько денег на всё это потратили её дядя вместе со своей женой. Та еще красавица легкого поведения. Вечно подлизывается к своему, похоже, временному мужу, а на его племянницу даже на смотрит, а если и смотрит, то от этого взгляда хочется блевануть в ближайший сортир. А дядя Коля был довольно добрым и отзывчивым, но, как вы уже могли понять, чертовски наивным. Это порой бесило молодую Мишель, однако позже она привыкла и даже начала находить в этом некоторую забаву: смотреть, как он оправдывает все бедствия и издевательства людей, пеняя всё на себя. Естественно, помогать она и не собиралась —слишком гордая. Это её достоинство и одновременно главный недостаток.
И прямо сейчас Соколова впервые дерётся за кого-то другого, а не за себя. В честь этого можно было бы сделать целый праздник и отмечать этот день каждый год, если бы не эта фарсово-абсурдная ситуация и то, к чему эта помощь привела. Изначально девушка просто хотела немного припугнуть это быдло, а итоге вот как всё обернулось. В область ребер летит чья-то нога, слышен хруст костей и всхлипы, силой сдерживающие крик полный боли. Кажется, простыми отмазками перед дядей уже не отделаешься: у неё по-любому повреждено одно ребро, если не несколько. Сейчас она уже и забыла, зачем вообще затеяла это разборку, но продолжает отбиваться на чистых инстинктах самосохранения. Как же больно. Всё тело словно горит. Она просто стала тем самым терпилой, из-за которого и ввязалась во всё это по самую глотку.
Как же мерзко. Бесит.
Сильный удар пришелся молодому парнишке в кадык, он начал хрипеть в попытках сделать хоть один полный вдох и отстранился. Острые зубы впились в потную руку того, кто пытался схватить девушку, сжимая и сжимая челюсть так, что тонкие струйки крови капали на холодный асфальт. Челюсть разжалась, и все шестеро, включая также саму Мишель, дали друг-другу несколько секунд перевести дыхание. Кончик языка скользнул по окровавленным зубам, и кончики губ приподнялись в довольной ухмылке. Нет, она было полностью в себе, просто решила прибегнуть к животным методам. Удивительно, но это дало некоторый результат. Подросток, пытаясь зализать рану в буквальном смысле этого слова, посмотрел на девушку, словно не сумасшедшую. Впрочем, он был недалеко от правды. С ней определенно что-то не так, и неконтролируемый гнев здесь не при чем от слова «совсем».
Давать им передохнуть было большой ошибкой.
Кто-то, более крупный, в отличии от всех остальных, подался вперед, занося руку для удара. Девушка не смогла вовремя среагировать, потому очередной раз получила удар в и так сломанный нос. По телу прошлась неприятная дрожь. Ещё двое, не до конца поняв намерения первого, в некоторой спешке прижали девчушку, пока та пыталась дать себе отчет о происходящем. Ноги уже отказывались двигаться, кулаки в мясо, нос не единожды сломан, глаза застилает кровавая пелена и, кажется, без переломов ребер она не обошлась — так себе ситуация. Так и копыта легко отбросить. Да чего уж там легко — проще простого.
Остальные подхватили «эстафету задержания»: пусть и с неуверенность и чувством неуместности, они схватили её за ноги, повалив на землю. Тот самый, более крупный, обхватил крепкими пальцами тонкую, гладкую шею. Сильнее и сильнее он сжимал пальцы, наслаждаясь каждой минутой. Похоже, не одна Мишель любила посмотреть за истязаниями других. Соколова пыталась кричать, но из уст вырвался лишь безмолвный хрип, в глазах начинало темнеть. Темная, испачканная и смешанная с кровью слеза упала на бетон. Похоже, прямо здесь она и умрет. До чего иронично — когда-то люди считали, что умереть в схватке — это гордо и уж точно достойней, чем сдаться врагу. Но что происходит сейчас? Умереть в драке, словно та ещё собака — это уже позор, низ репутации. Времена меняются — принципы тоже, так сказать.
Стук сердца впервые был настолько неприятен, в понимании, что скоро он попросту исчезнет. Растворится в воздухе, словно его и не было. Поначалу сердце гнало кровь, словно бешеное, но с каждой секундой, с каждым неудавшимся вдохом оно усмирялось, а пульс становился все меньше... Тело обмякло в руках подростка, но он продолжал сжимать шею.
***
Приятный запах ударил в нос, а вся боль ушла, словно это было простая иллюзия. Медленно, с опаской открыв глаза, яркий свет ослепил Мишель. Ей потребовалось чуть меньше минуты, чтобы привыкнуть к такому освещению, ведь пару мгновений назад она была в темном, мрачном переулке, и только слабый проблеск фонаря проглядывал туда. Вокруг было множество цветов разных видов и размеров, но всех их объединяло лишь одно — они все белого цвета. Этому полю не было конца. Аккуратно подавшись вперед, она наступила на одну белесую ромашку, на что та с хрустом стебля прижалась к земле. Соколова сделала шаг, ещё один, затем ещё...
Думаю, не надо говорить, что это будет длится вечно.
***
Пасмурно, небо закрывали темные тучи, а туман осел на холодной земле. Темные вороны витали в воздухе, что-то каркая другим и кружа по всем окрестностям. Все было усеяно памятниками, крестами, или просто безмолвными могилами. Но нас интересует лишь одна из них — маленькая, непримечательная могилка, с надписями, самая крупная из которых «Мишель Соколова», и уже после «31.08.2002 — 26.11.2019», а потом заключающее «Была забита бандитами, а после удушена». Теплые слёзы капали на холодную землю, а постаревшие руки хватались за грудь. Николаю хватило смерти брата, так еще и любимая племянница... Это стало очень сильным ударом для него. Я бы даже сказала роковым. Жена решила не приходить на похороны, отмазавшись, мол, «это твой родственник, мне там делать нечего», хотя на самом деле попросту не хотела тратить время на такую мелочь.
Дождь накрапывал только самому Богу известный ритм, разделяя с Николаем горестную судьбу Мишель.