Judgment night [H.S.]

- Зачем ты помогла ему, Киара?

Хороший вопрос, дядя. Знала бы я ещё на него ответ.

Мои брови соединились на переносице, когда я озадаченно копалась в своей голове. Мне действительно самой был непонятен сей поступок. Почему же моё бесчувственное величие сжалилось над кудрявой раздражающей задницей? Окей, гугл.

- Просто помогла.

- Просто помогла? – С ноткой истерики в голосе спросил Гордон. – Киара, не пойми меня неправильно, ты моя племянница, которую я всегда буду любить, и защищать ценой жизни, но ты никогда не помогаешь просто так. В чем причина?

Да, это была чистая правда, которая абсолютно меня не задела. Всем известно, насколько я эгоистична. Но меня дико раздражал этот допрос. Зачем прикапываться к каждой мелочи?

- Представляешь, неожиданно совесть проснулась! – Фыркнула я, взмахивая руками. – И, вообще, какая разница? Лучше расскажите мне, что здесь происходит? Я всё ещё жду истории о том, кто вы такие и кем работаете.

Гордон сразу замешкался, мгновенно забывая о теме про Стайлса. Даже Роб, ранее стоявший, как скала, переступил с ноги на ногу, опуская глаза.

- Да ладно вам. – Закатывая глаза, протянула я.

Такие взрослые дяденьки, а правды боятся.

Внезапно я почувствовала некий укол вины. Он был слабоватым, но вполне достаточно, чтобы задуматься. Может, им тяжело об это говорить?

Что, если они были вынуждены стать теми, кем являются? Кто я такая, чтобы судить.

И тут меня понесло к чертям.

- Послушайте, - приняв серьезное выражение лица, начала я, - вы оба, на данный момент, единственные и самые дорогие мне люди. Дядя, ты воспитывал меня вместе с мамой, помогая ей выносить мой сложный характер, пока отец прохлаждался в другой точке мира. Я выросла на твоих советах, училась понимать этот мир и людей вместе с тобой. Ты пережил со мной всё, начиная первой царапиной на коленке, заканчивая первой менструацией и татуировкой. Я уже молчу о том, как ты нёс на руках моё, еле живое, окровавленное тело, когда я пьяная на высокой скорости свалилась с байка. – Мой взгляд переметнулся на второго. – Ты, Роб. Ты научил меня справляться с внутренней болью и хорошенько скрывать эмоции, когда, на самом деле, хочется зарыдать в голос, или просто кому-нибудь хорошенько вмазать. Благодаря тебе, я научилась защищать себя и отстаивать своё мнение. Никогда не забуду лицо того парня, который шлепнул меня по заднице, когда мне было двенадцать, а в ответ получил четыре выбитых зуба и серьезный перелом переносицы. – Я усмехнулась. – Вы оба поспособствовали формированию той личности, коей я являюсь на данный момент. И плевать, что мой характер – кость поперек горла всем, кто со мной сталкивается. Главное – меня всё устраивает. Я нравлюсь себе, и я достаточно сильна духовно и физически, чтобы прожить эту жизнь с высоко поднятой головой, не взирая на проблемы любой сложности.

Было трудно сдержать улыбку на лице, когда на меня уставились две пары слезящихся глаз.

Ну, вот. Такие взрослые, а такие сентиментальные.

- Так к чему я, собственно, сказала всю эту сопливую херню. – Буркнула я, вызывая смешки со стороны обоих мужчин. – То, что вы сейчас мне расскажете, ни в коем случае не изменит моё мнение о вас. Будь вы хоть самыми опасными психопатами-убийцами на земле. Я буду любить вас, даже если вы будете каждый день приносить в дом чьи-то части тела, заставляя меня их готовить. Это ничего не изменит, потому что я ненавижу готовить.

Мужчины захохотали, а я широко усмехнулась, довольная тем, что смогла разрядить обстановку.

То, что я только что сказала, было ужасным розовым дерьмом, но правдой. Не дай Бог меня ещё когда-нибудь так понесёт. В моём организме даже нет ни капли спиртного. Что за говно?

- Если кто-нибудь узнает о том, что я вам только что наговорила – вы трупы. Я даже специально для вас сделаю исключение, и научусь готовить, чтобы сделать из ваших аппетитных тех неплохую лазанью. – Строго пригрозила я, поднимая указательный палец вверх. – А теперь рассказывайте мне всё.

Гордон глубоко вздохнул, переглядываясь с Робертом. Когда тот кивнул – первый с серьезным выражением лица посмотрел мне прямо в глаза.

- Разумеется, мы не расчленяем человеческие тела, и уж точно их не готовим, но то, чем каждый из нас занимается – довольно-таки серьезно. Я знаю Роберта уже очень давно. – Он вздохнул. – Мы познакомились на уличных гонках. Он помог мне отмазаться от срока, когда меня серьезно повязали. Один парень прилично подкинул мне травки, чтобы я не попал на гонку, в которой, скорее всего, обогнал бы этого засранца. Роб искал в тех местах одного опасного наркодилера, на которого тот парень, по волшебному стечению обстоятельств, работал. Я хотел проучить его, а Роберт допросить. Так мы помогли друг другу, после чего часто пересекались.

- Подожди, так ты гонщик? – Удивленно приподнимая брови, спросила я.

- Я стритрейсер с пятнадцати лет. Скорость – моя жизнь. – С довольной усмешкой сказал дядя.

- Вот это новость.

- По этой причине, с самого детства, я знал наизусть все возможные маршруты и улицы Лондона. Мне были известны многие люди, которые прятались в тёмных тайных переулках. Роберт - агент полицейской секретной службы. Нам удалось договориться с его боссом. Я помогаю ориентироваться по улицам в поисках преступников, а они закрывают глаза на мои дорожные скоростные выходки.

- Гонки – это незаконно, да? – Делая вид, что совсем не в курсе, спросила я.

Было забавно говорить на эту тему так, словно никогда гоночной машины в глаза не видела, учитывая то, что я два года зарабатывала себе на жизнь именно таким способом. На меня чуть не повесили серьезную статью из-за этого.

- Абсолютно. – Подтвердил мужчина, кивая.

Мысли метались с бешеной скоростью, вызывая головную боль. Сотни вопросов то возникали, то снова исчезали, когда я сама же мысленно на них отвечала.

Должно быть что-то ещё. Он не мог бояться моей реакции, просто потому, что является стритрейсером. Это же, блять, шалость. Трудно даже нарушением закона назвать.

- А как ты познакомился с Элизабет? – Решила, для начала, спросить я.

Будем вытягивать всё по мелочи, а потом сложим пазлы в картинку.

Гордон прочистил горло, вытирая ладони о голубые джинсы.

- Её заказали убрать меня. – Резко на выдохе пробормотал он, зажмуриваясь.

Мои глаза расширились.

- Она наемница? Заказная убийца? – Мой голос, наверное, прозвучал слишком громко и эмоционально, потому что дядя вздрогнул.

Он был очень нервным и странным.

- Да.

Не знаю, почему, но я не осуждала её. Просто это так неожиданно. Лиз выглядит слишком невинно для своей работы. Думаю, это дает ей много преимуществ.

- А как так получилось, что ты всё ещё жив, да ещё и крутишь с ней романчик? – Усмехнулась я, качая головой.

- Меня не так легко убрать. Я физически и морально тренировался всю свою жизнь. Инстинкты не позволяли расстаться с жизнью. Она гонялась за мной четыре месяца. – Со странной улыбкой произнёс Гордон, погрузившись в воспоминания. – Мы много раз боролись за это время. Невольно начали знакомиться поближе. Когда я уже начал сдаваться – выяснилось, что заказчик Элизабет сел за решетку. Спасибо Робу. Убивать меня не было необходимости, но мы настолько привыкли друг к другу, что продолжили общаться после всего этого.

И кто сказал, что убийцы и преступники не бывают романтичными? Глядите-ка, какая история любви нарисовалась.

- Миленько. – Прокомментировала я, после чего нахмурилась. – И ты хочешь сказать, что боялся мне рассказывать это, просто потому что ты гонщик?

Лицо дяди поникло. Мне было неприятно его так сильно обо всём распытывать, потому что, очевидно, эта тема задевает его. Но мне необходимо знать всё.

- На гонках далеко не уйдешь. – Осипшим голосом сказал Гордон. Его руки тряслись. – Из-за множества мелких статей в моем личном деле на нормальную работу меня не брали. Сначала, я начал угонять машин. Ну, там знаешь, сбивал машины автоперевозок, проводил богатеньких папиных сынков. Иногда перевозил незаконные товары. Проворачивал всё это я сам, не считая тех, кто, как и я, пытались подзаработать. Но, сама понимаешь, какое им до меня дело? Меня загребут – они убегут, повесив всю вину на мой зад. И потом я понял, что без страховки тяжко придется. – Его голос дрогнул. – Я занялся тем, что хорошо оплачивается, при этом меня надёжно страховали.

Меня передернуло, когда догадки медленно заползли в голову, перекрывая кислород.

- На моём счету больше четырехста жизней, Киара. – Прошептал он, вставая с места и измеряя комнату шагами.

Я с расширенными глазами смотрела в стену перед собой. Эта новость настолько ошарашила меня, что я не могла сидеть на месте.

Конечно же, как я и говорила, моё мнение о дяде абсолютно не изменилось, но почему он ничего не сказал мне? Я всё это время жила в неведении.

- Подожди. Если ты наемник, значит, тебе открыто много возможностей, не так ли?

Гордон непонимающе уставился на меня, кивая. Этот вопрос удивил его.

- Тогда почему ты не добился того, чтобы права об опеке надо мной передали не отцу, а тебе? – Со злостью и обидой спросила я, поджав губы.

- Я не мог подвергать тебя такой опасности, Кири. Ты всегда была умной девочкой, и понимала меня. Пойми и сейчас. – Наклонившись ко мне, умолял она. – На меня охотились, часто похищали, избивали, пытали для получения информации. Если бы ты была рядом – это всё делали с тобой, потому что таков мой мир. Таким, как я нельзя иметь слабостей, потому что их сразу же используют против нас.

На несколько долгих минут комната погрузилась в тишину. Каждый думал о своём, не решаясь что-либо произнести.

Тяжело вдыхая и выдыхая, я сосчитала до десяти, успокаивая океан эмоций внутри.

Я сама убила около десятка в Судную ночь, и больше десятка в доме Стайлса, когда проникли бандиты, и, скорее всего, ещё не раз убью, спасая свою жизнь, так что не имею права винить человека в том, что он убийца. Сама не лучше.

Да и что это, вообще, меняет? Дядя любит меня? Любит. Заботится? Как о родной дочери. А ещё прыгнет для меня в огонь и воду.

Никто и ничто не испортит наши отношения.

- Ты прав, прости. Я понимаю тебя. – Раздался тихий хриплый голос.

Мои глаза расширились, как и глаза обоих мужчин, когда я поняла, что голос принадлежал мне самой.

Я должна была ещё немного позлиться, но случайно сказала не то, что хотела. Хотя, может, это было именно тем, что я хотела сказать?

Замечая мою внутреннюю борьбу, Гордон присел передо мной и положил свою голову мне на колени.

- Прости меня, Кири. Из-за меня ты лишилась теплой семейной жизни, которой заслуживает каждый человек. Обещаю, больше не оставлю тебя. Ты выросла и теперь сможешь справиться с жизнью в моём опасном мире. – Прошептал он.

Я положила свои руки ему на голову, успокаивающе поглаживая.

- И ты прости меня.