Глава 4
Уже вечереет, и мы собираемся заглянуть к торговцу. Не смотря на темное время суток, народу все еще полно. Тут и там на всю площадь орут продавцы. Все топчут друг друга. Всюду прилавки, закрытые материей. Многие люди скрывают лицо под шарфами и масками. Мне пришлось поступить также. Надев куртку Алана, которая все еще пахнет мандаринами, иду в сопровождении братьев. Накинутый капюшон достаточно скрывает мое лицо, при этом я прекрасно вижу вокруг.
—Здесь, – Дмитрий указывает на железную дверь, исполосованной ржавчиной и другой грязью.
Уши режет скрип, когда мы входим внутрь. Пахнет железом и смазкой, гуталином и жженой резиной. Я оказалась в огромном помещении, раза в четыре больше своего дома, все стены которого увешаны различными видами оружия: огнестрельное, холодное, пиротехника и гранаты.
— О, братишка, как поживаешь? – нам навстречу вышел человек восточной наружности, лет под сорок пять. – я слышал, вы меня искали?
— Здравствуй, Саид, — Дмитрий по-братски обнял его и похлопал по плечу. — Да, нам нужна твоя помощь. Ты смотрел последние новости?
— Ужас, если честно. Кавано, конечно, президент не подарок, но та рыжая мерзавка должна быть наказана по полной программе.
— Ты так думаешь? — Дмитрий смутился.
— У нас и так не все гладко в стране, а тут еще и убийство главы! Сам посуди, наследника она не оставила, и что сейчас начнется!! Так до войны не далеко. А те колонии вообще с цепи сорвутся! Они же дикие!
Это меня сильно зацепило. Я не убивала Кавано, но кому теперь что докажешь? Мы не дикие, нас морят голодом, но мы все же люди!
— Вот если я встречу эту сволочь, то не раздумывшая перережу ей горло!
— У тебя появилась прекрасная возможность! — не выдержала я, стоя за спиной Макса.
У торговца округлились глаза, а челюсть отвисла, насколько это вообще возможно. На его лице я прочла ужас.
— Вы с ней за одно! — мужчина пятится к ближайшей двери. Шарит по карманам и выуживает перочинный нож. — Не подходи, мерзавка!
Я двигаюсь на него. Плевать, пусть ранит. — Не могу поверить, что ты повелся на эти бредни! Да если бы я и сделала это, то ни за что не стала бы оставлять столько улик.
В нашем городе люди страдают от голода и терпят насилие. А ты называешь нас дикарями и сетуешь на то, что где-то начнется перепалка?!!
Я меньше его ростом, абсолютно безоружна, но я вижу, как у него подкашиваются ноги. Неужели я настолько опасна?
Макс решает вмешаться и двигается разнять нас. Мой кулак летит Саиду в лицо.
— Не смей называть нас дикарями, мы горбатимся ради вас и ваших семей, сами ничего не имея! Ты даже не представляешь, как мы живем! — я собираюсь вновь нанести удар, но меня удерживает Дмитрий, крепко обхватив руками. Макс отводит Саида подальше, чтобы я не дотянулась до несчастного.
— Каким же идиотом надо быть, чтобы поверить этим бредням?!
— Эй, успокойся, – он не собирается меня отпускать. Притягивает к себе, и я попадаю в теплые нежные объятия. Ярости больше нет, по моим щекам бегут слезы. Обессиленно разжимаю кулаки и цепляюсь за куртку парня. — Саид не знает всего, поэтому и цепляется за увиденное.
— Может, он и прав, мы живем как на псарне, но мы вовсе не дикие. И я не позволю так о нас говорить!
— Он опомнится, если Макс сможет его убедить, то Саид поможет нам с информацией. У него большие связи. Пока это наша единственная нить к правде.
Макс возвращается к нам с довольным выражением.
— Сказал, что просит время подумать.
Я отстраняюсь от Дмитрия. Мне так легко от его прикосновений, что хочется забыть обо всем и просто стоять вот так рядом. Но сейчас не время распускать сопли.
Вытираю намокшие глаза. Хватит.
— И что же теперь?
— Саид сказал, ты подкинула ему адресок одного человека, работавшего на Кавано, но за неделю до убийства тот ушел с поста. Живет в другом районе города. Это уже что-то.
— Пойдем сейчас?
— Нет, я пойду один, — говорит Макс. — Так будет спокойнее. К тому же неизвестно, что нас там ждет. Саид парень хитрый. Ради зелени он пойдет на все.
— Думаешь, это ловушка?
— Почти уверен.
Небо совсем черное, без единой звезды. Поднявшийся ветер срывает капюшон, и мне приходится его удерживать, как можно крепче. Стало намного холодней. Но я чувствую тепло братьев с обеих сторон. Не знаю почему, но эти ребята всерьез хотят мне помочь. Я благодарна им за поддержку. Но если они пойдут со мной до конца, их жизнь изменится. Не в лучшую сторону.
Люди на площади стали расходиться. Возможно из-за холода, или время поджимает.
У меня на душе дурное чувство, словно должно случиться что-то ужасное. Я стараюсь успокоить себя, что это погода на меня так влияет. И все же...
— Макс, может, тебе не стоит идти одному?
Тот смотрит на меня с удивлением.
— Что такого?
— У меня плохое предчувствие.
— Да ладно тебе, – прыскает он.— все будет нормально. Если тебе так неспокойно, я возьму с собой пушку.
Надеюсь.
Вернувшись в дом, мы с ребятами наливаем себе по кружке горячего чая с лимоном. Я жутко устала и хочу спать, но беспокойство не дает расслабиться. Макс снимает ружье с крючка и накидывает плащ.
— Меня не ждите, — он подмигивает мне, мол, все будет отлично. — отправляйтесь спать.
— Будь осторожен, — напутствую я.
Парень лишь вскидывает руку в прощальном жесте и уходит.
Ох, не спокойно мне, ох как не спокойно. В раздумьи я отпиваю кипяток, и, чуть пискнув, втягиваю прохладный воздух.
— Да не переживай ты так, он всегда осторожен, — Дмитрий садится рядом на диван, и мы молча сидим. Неловкая тишина. Ему непонятны мои чувства, ведь они рискуют своими жизнями ради моей никчемной душенки.
У меня жутко ноет голова, но я не хочу валить свои проблемы на этого парня. Мне хорошо рядом с ним сидеть и наблюдать за его действиями. Просто так. Вот он сидит рядом, откинув голову назад и глядя в потолок, о чем-то задумался. Дмитрий кажется почти ребенком, зачарованно глядящим на радугу. Придвигаюсь ближе, цепляюсь за руку и кладу голову на крепкое плечо. Слышу, как он сглатывает.
— Все в порядке?
— Да, – тихо отвечаю. – Просто так спокойнее.
— О чем ты? — он поднимает на меня глаза.
Я так хочу поделиться с ним всем, что творится у меня в мыслях.
— Что бы я не делала, все напоминает мне о моем доме. Об Алане и Викторе. О том, как они там справляются. А я сижу здесь сложа руки и давлюсь этими мыслями. Они ведь там мучаются. А теперь я боюсь и за Макса. Он ушел один и неизвестно, что его там ждет. Вдруг там засада. Дмитрий, там небезопасно, я это чувствую.
— Брат знает, что делает. Даже если там нечисто, он сразу заметит. Охотник все же.
— Хочется в это поверить.
Мне так легко рядом с этим человеком. Я могу делиться с ним своими эмоциями и страхами. Я смотрю в эти изумрудные глаза и хочу утонуть в этом глубоком, зеленом омуте.