Тени старой школы

Наркоман помедлил, взглянув на стоявшего передо мной Тамира, который заслонил меня собой. Его фигура выглядела массивной, уверенной, словно он мог с лёгкостью справиться с любой угрозой. Мужчина выругался и, качнувшись, развернулся, пробормотав что-то невнятное, и медленно удалился в сторону лестницы.

— Думаешь, он ушёл насовсем? — прошептала я, чувствуя, как дрожь в ногах постепенно проходит.

Тамир кивнул, повернувшись ко мне.
— Возможно. Но лучше держаться настороже. Этот тип может вернуться.

Мы остались на месте ещё несколько минут, слушая затихающие шаги. Казалось, угроза миновала, и мы наконец могли вздохнуть спокойно. Но как только я сделала шаг вперёд, намереваясь вернуться к остальным, из темноты раздался хруст стекла, а затем вновь показалась фигура наркомана. Теперь в его руке блестел осколок разбитой бутылки.

— Ты чего там базаришь, герой? Думаешь, крутой? — прошипел он, направляясь к нам. Его движения были неуверенными, но угроза стала очевидной.

Всё произошло слишком быстро. Мужчина бросился вперёд, а Тамир, заслоняя меня, попытался оттолкнуть его. Удар пришёлся ему в бок, и тот зашипел от боли.

— Тамир! — вскрикнула я, увидев, как кровь начала проступать на его футболке.

Несмотря на рану, он не дрогнул. Одним резким движением он выхватил руку нападавшего и толкнул его назад. Наркоман споткнулся, но не сдавался. Между ними завязалась борьба, и всё закончилось, когда мужчина, пошатнувшись, сделал неверный шаг. Его тело качнулось, и, теряя равновесие, он упал вниз с пролёта лестницы.

Тишина. Только моё тяжёлое дыхание и стоны Тамира нарушали её.

– Тамир, ты как? – я опустилась рядом с ним, заметив, что кровь на его боку стала растекаться быстрее.

Он выдохнул, морщась от боли.
– В сумке... бинты. Возьми, останови кровь.

Я кивнула, поспешно открыв его рюкзак и достав аптечку. Руки тряслись, но я старалась аккуратно обработать рану и наложить повязку.

– Ты всегда носишь с собой аптечку? – спросила я, чтобы разрядить напряжение.

– Привычка, – хмыкнул он, но тут же поморщился от боли. – Нередко лежу туда, куда не стоит.

– А ты явно знаешь, что не стоит, – ответила я, стараясь улыбнуться. – Зачем ты вообще пришёл в это место?

Тамир немного расслабился, облокотившись о стену.
– Слышал об этом месте в компании друзей. Служи ходят разные. Хотел проверить.

– О каких слухах речь? – спросила я, не отрываясь от его раны.

– Якобы здесь когда-то была элитная школа. Но говорили, что ученики часто пропадали. Родители искали их, писали заявления, но никто та ки не находил их тела. Одни считают, что они сбегали, другие - что исчезали бесследно. А потом случился пожар и то место окончательно закрыли.

– Это всё? – переспросила я, чувствуя, как мурашки бегут по коже.

Тамир взглянул на меня, в его глазах мелькнула тень чего-то неясного.
– Нет. Есть ещё кое-что. Но это больше похоже на страшилку для туристов.

– Расскажи – попросила я, делая взгляд кота из "Шрека".

Он помолчал, словно обдумывал, стоит ли продолжать.
– Говорят, что где-то в подвале этой школы есть дверь. Никто не знает, куда она ведёт, но те, кто пытался её открыть, исчезали.

Я сглотнула, чувствуя, как сердце учащённо забилось.

Мы молчали несколько минут, пока я не закончила бинтовать его рану.
Когда мы вернулись к остальным, Аня первой подбежала ко ине, обеспокоенно осматривая нас обоих.

– Что произошло? Ты вся бледная!

Я коротко рассказала о нападении, умолчав о самом страшной. Не хотелось, что бы кто-то из них запаниковал, узнав, что где-то на первом этаже валяется тело наркомана.

Тамир, несмотря на рану, держался уверенно. Он быстро познакомился с остальными, его спокойствие немного разрядило напряжение. Но стоило Алине  заметить нового участника нашей компании, как она мгновенно приняла дружелюбный тон.

– Привет, я Алина. Ты, кажется, пришёл не с нами?

– Тамир, – коротко представился он, избегая её слишком явного интереса.

Я старалась не обращать внимания на то, как она кокетничала с ним, но это было сложно. Ян заметил моё состояние и тихо произнёс:
– Всё нормально?

– Да, – соврала я, стараясь сосредоточиться на более важных вещах

Мы решили пойти в подвал. Тамир шёл рядом со мной, а Алина не отставала, бросая на него заинтересованные взгляды. Лестница, ведущая вниз, оказалась пыльной, слабо освещённой лишь нашим светом фонариков.

Тишина вокруг была такой плотной, что казалось, она давит на нас. Когда мы дошли до конца, перед нами появилось довольно просторное помещение. Крупные стеллажи, станки, куски арматуры и дерева. Немного изучив помещение, мы нашли пару дверей, которые были заперты. Раздался голос Данила.
– О, смотрите что нашёл! – Довольно громко произнёс он, привлекая внимание к своей находке. Большая железная дверь, она словно вела в какое-то хранилище крупного банка. По середине располагалась ручка, как в каютах на корабле, её нужно было прокрутить, дабы открыть путь дальше.

Тишина обволакивала нас, становясь всё тяжелее с каждым мгновением. Мы стояли возле двери, каждый из нас держал фонарик, свет которого едва освещал металлическую поверхность.

Время будто замерло, и каждый звук казался пронзительным — лёгкий скрип вентиляции, удалённый скрежет пола под нашими шагами.

Тамир подошёл ближе к двери, осторожно коснувшись ручки. Он потянул её на себя, но дверь осталась неподвижной, словно её ничто не могло открыть.

— Закрыто, — прошептал он, разочарование отражалось в его голосе.

Но что-то в этой тишине было не так. Она сжалась вокруг нас, казалась плотной, словно стены замкнули пространство. И вдруг, слабый шорох — откуда-то снизу. Кажется, что-то потянулось за пределы нашего восприятия, но взглядов и внимания хватало лишь на дверь перед нами.

— Это просто воображение, — прошептал Данила, его голос срывался на нервный смешок.

Но Тамир даже не реагировал. Его взгляд словно замер на двери, а пальцы продолжали сжимать ручку. И в этот момент — резкий скрежет, за дверью что-то словно… дернулось.

Мы отступили на шаг, в панике, но дверь оставалась на месте. Безмолвной и непроницаемой.

— Мы уходим, — тихо сказала Аня, её голос звучал глухо, словно гул ухо, погружённого в вакуум.

Мы начали медленно отступать, каждый шорох или звук заставлял нас вздрагивать. Вытягивая шаги, словно отступление становилось невозможным, пока наконец последний свет фонарика не погас, оставив нас в полной темноте.

И тогда — тишина прорвалась. Скрежет, словно дверь двигалась сама собой, за ней — что-то тонкое, почти невидимое, шепчущаяся в пустоте.

Мы замерли в ужасе, не зная, что будет дальше.