Первая глава
Сегодня ночью я проснулась оттого, что мои кости горят. Я называю это чувство страхом. Меня опять накрыло.
Панические атаки - дерьмовая вещь. Это был второй раз, когда чувство тревоги не давало мне уснуть. За ночь. Меня трусило, тело совсем не слушалось. Внутри был самый настоящий животный страх, который проникает под кожу.
Главное дышать. Я делаю три глубоких вдоха, стараясь на выдохе максимально расслабиться. Сначала не получается, мешает паника, от неё кружит голову и мне нечем дышать. Всё проходит в момент последнего вдоха. Страх начинает ослабевать. После этого приходит осознание того, как здорово просто вдыхать воздух, чтобы его чувствовал каждый миллиметр тела. Лицо в слезах. Это последствия борьбы с панической атакой. И пока в этой битве проигрываю только я.
«Нельзя бороться с панической атакой, её нужно принять» - так написано в одной статье, в которой говорилось о том, как избавиться от данного недуга. Пока не очень понимаю как, но мне помогает.
Я не хожу к психотерапевту, вместо этого я разговариваю со школьным преподавателем.
Не помню, как давно «это» у меня началось. Иногда мне кажется, что я родилась такой. Только сперва родился страх, и только после шестнадцатилетняя Кира.
В детстве я не отличалась чем-то от других. Помню, как мне приходилось выступать на детском спектакле, где я была в роле маленького львёнка. Тогда воспитательница нарисовала мне подводкой усы и чёрную точку на носу, имитируя внешне животного. Было здорово.
После школа. Я не была отличницей. Не могу представить какого ей быть. У меня есть семья - бабушка и мама. Папа ушёл, когда мне стукнуло шесть. Может из-за этого всё началось? Не знаю, но определённо что-то повлияло на моё состояние сейчас. Что-то из прошлого. Может быть, это те четыре года, когда меня травили в школе? На этот вопрос сейчас нет ответа. Подростки жестокие создания, иронично, ведь я была тем самым подростком, которых ненавидела.
***
Когда меня в очередной раз накрыло - это было утро, и я решила всё изменить. В каждом городе, если поискать, есть группы поддержки людей. Раньше скептически смотрела на все эти собрания, но сейчас появилась надежда. Вдруг поможет? В моём городе, а он не такой уж и большой, оказалось на удивление довольно много групп поддержки, составляющих трёхстраничный список.
Меня сразу привлекла «Группа борьбы с депрессией». Выяснилось, что на семнадцатом году жизни у меня началась депрессия. Так сказала бабушка. Решение вступить туда приняла я быстро, так как не хотела, чтобы родители бузели.
Сегодня моя первая групповая терапия. Перед тем, как выйти из дома, я останавливаюсь. Боюсь темноты. Раньше контролировала это чувство, но сейчас оно берёт верх. Перед тем как выйти, смотрю в лицо своему страху, после чего закрываю дверь, оставляя дома всё плохое.
У меня нет автомобиля или того, кто мог бы подвести, поэтому добираюсь обыденным способом, как и множество украинцев ежедневно - автобусом.
Сегодня явно не лучший день, ведь с утра начался сильный дождь со снегом.
Сажусь на одноместное сиденье у окна, до этого заплатив на входе. По запотевшему стеклу стекают капли. В руках старая подвеска, которую мне подарили в пятом классе. Она в форме мороженого, поверх которого написано «друзья». Это был подарок от одноклассников, с которыми мы уже давно не общаемся.
Вокруг меня множество людей; они стоят, держась рукой за поручни, сидят, погрузившись в городскую суету. У всех такая разная жизнь, и так случилось, что сейчас мы все вместе. Под одной крышей. Разве что пути у каждого разные.
Одним из моментов лечения моего недуга является успокоение. Рассказываю себе то, что окружает меня и после понимаю, что нет причин для паники. Это первый вариант. Второй, как карта ляжет. На случай панической атаки в моём портфеле есть спасательный арсенал: Ново-Пассит, ещё какие-то таблетки и пластинка валерьянки в переднем кармашке. Остальное стоит у меня на верхней полочке в комнате. Не сейчас, но наступит момент, когда и это мне не поможет. В таком случае, надеюсь, что я буду жить без страха.
Автобус притормозил на одной из остановок. В голове откликнулось: «моя». Пора выходить, но вставать с нагретого задом места не хочется. Снаружи снег с дождём. Я напяливаю капюшон на себя, закутавшись шарфом, который обвивается на мне, как питон. Немного душит, но зато тепло.
Зимой день значительно короче. Сейчас в пять часов уже включили фонари. Под ногами хрустит снег. Где-то вдалеке разговаривают люди, рядом проезжают машины, в пекарнях неподалёку пахнет свежеиспечённым хлебом.
Группа поддержки находилась в здании библиотеки. Такое нередко бывает, что одно предприятие разделяет место с другим.
Я редко хожу в библиотеки. Может, потому, что там нечего искать? Конечно, там есть старое издание книг про «Гарри Поттера», страницы которого пахнут, как Хогвартс, учитывая сколько тому лет, но я предпочитаю более современный тираж. Но я люблю «Гарри Поттера». Когда-то вместе с мамой смотрели все фильмы. В пять лет ждала письмо из Хогвартса, в котором гласилось о моём зачислении. В детстве хотела на «Гриффиндор», но сейчас предпочитаю «Слизерин».
Современная литература нравится мне больше. Люблю читать романы о подростках, зная, что такого у меня точно не будет, и что не будет того мудака, который отдаст мне свою кожаную куртку и повезёт на своём байке к морю посреди ночи.
Внутри помещения тепло. Я сразу сняла с себя шарф, который на мне висел будто петля вокруг шеи, а после и капюшон с шапкой. Затем я заправила за маленькое, почти не видное спереди ушко короткие светло-каштановые пряди.
На одном из психологических тестов меня попросили перечислить всё, что мне нравится. Список состоял из качеств характера, но я совсем позабыла о внешности. В последнее время действительно забываю, как бываю красива. Об этом не стоит забывать.
Запах старых книг доносится с полок. Иногда интересно покопаться в «мире старья», но сегодня я не за этим. Мне нужно было пройти по коридору до стеклянной двери - так сказала женщина за столиком.
***
В комнате за стеклянной дверью сидело несколько человек. Стулья были расставлены по кругу, чтобы все, кто сидел, смотрели в центр и видели друг друга. Я немного волновалась перед тем, как войти, поэтому сжала покрепче рукав своей куртки. Машинально поправила прядь волос за ухо. Так всегда делаю, когда волнуюсь.
В круге сидело двое женщин в возрасте, одна была полнее, другая стройнее. Ребёнок, которому на вид было от силы лет девять, девушка, моя ровесница, хотя зачастую случается, что внешность бывает обманчива. На секунду замерла в проходе. Сзади меня послышался мужской хриплый голос и вместе с ним я зашла в комнату.
«Да здравствуй группа поддержки с депрессией! Поможешь ли ты мне?», - спросила я себя, ведь знала, что в любом случае могу не приходить сюда повторно.
Мужчина в очках поднял руки вверх, приветствуя всех. Наш «лидер» и главный наставник в делах душевных. Будем звать его «Док». Он хотел начать, как на порог зашёл парень. Док, узнав того, подошёл к нему, пожав руку:
- Лев, рад тебя видеть, присаживайся, - мужчина одобрительно кивнул тому.
Я села на место, отдалённое от всех и так вышло, что поблизости оказался свободный стул. Парень сел рядом. Не подумайте, что я парне-филка или просто без ума от парней, хотя, наверное, последнее сравнение было не уместно, так как по сути так оно и было. Редко общаюсь с парнями, поэтому, когда со мной рядом мужчина, могу расписать детально план совместной жизни. Стыдно, но в этом вся я. От Льва пахло приятно. У него были привлекательные черты лица, тот был короткостриженым, его волосы, слегка кудрявые, отдавались в чёрный оттенок. Мне понравились его брови, слегка взлохмаченные и густые, как сажа; в тоже время он не был красавцем-разбивателем женских сердец. Это странно, но я боялась пошевелиться. Возможно в придачу с панической атакой ко мне пришёл недотрах? Об этом подумаю на досуге, а сейчас психологическая лекция с Доком.
Я знала, зачем приходят люди, поскольку пришла сюда за тем же. Помощь, общение, возможность почувствовать себя полноценным. Смотря на других, можно только догадываться что привело их сюда, и что действительно скрывается за таким словом, как «депрессия». Док не акцентировал внимание на наших душевных ранах, стараясь сначала подходить к проблеме издалека. Сегодняшнее вступительное занятие было ознакомительным. Мы знакомились. Мне было страшно представляться, так как я всегда комплексовала из-за своей фигуры. Я была слишком худой. В школе меня дразнили «скелетоном». Наверное, после этого я стала носить «оверсайз» вещи. Сегодня на мне был свитер. На удивление всё прошло хорошо. Ребята из группы поддержки оказались добрыми. Возможно, мне стоит сходить ещё на парочку таких сеансов? Я не из таких людей, кто будет завязывать общение первой, но этот день будто разбивал все мои границы. Мне посчастливилось пообщаться с девочкой. Оказалось, что она моя ровесница.
Мы разговаривали и шутили. Док на удивление оказался не таким занудой, каким я его представляла. Какой-то дурацкий стереотип, что если человек старше, то он не может веселиться. Плюс за это Доку. Хочу, чтобы тот знал, а может и так это знает, что он супер. Вы бы слышали его рассказ про яйца, как он думал, что лишился их, или же про сон, в котором тот искал батон. Это один из немногих взрослых, при общении с которым было комфортно.
Лев сидел молча. Из всех нас, кто пытался заговорить, он молчал. Док похлопал его по плечу, но тот никак не отреагировал. Я позволила себе повернуться к нему и улыбнуться.
«Чёрт, наверно выгляжу сейчас как дура», - подумала про себя, поправляя свитер, притом неуклюже задев Льва локтем.
- Нет... прости...! - Мои слова были похожи на попытку тонущего набрать воздух. Такие же прерывистые.
Зачем-то мне понадобилось тронуть его за руку. Льва передёрнуло. Тот посмотрел на меня, и я увидела его голубые глаза. Красивые, но это не отменяет того факта, что я дура. Не знаю, как бы выкручивалась, если бы не Док. Он подошёл к нам, бросив Льву шутку, которую понял, наверное, только он. Один мой промах с выстрелом приземлил меня. В жизни не может быть настолько круто. Нужно помнить, что всегда после хорошего идёт плохое.
А за ним и страх.
Меня опять накрыло.
***
Щелчок замка на двери. Холодный кафель принимает в свои объятья. Дрожащими руками я стараюсь достать таблетки, но те высыпаются из портфеля, разлетаясь по всему полу. Вода немного разлилась на пол, руки совсем не слушаются. Я плохо вижу, глаза залиты слезами. Мне трудно дышать. К счастью, я одна и никто не видит того, что со мной происходит. Вдох, выдох. Жадно хватаюсь за каждый порыв воздуха. Дышу пока не появится лёгкого чувства головокружения. Тогда я понимаю, что страх отступает.
Не знаю, сколько так просидела, но нужно было выходить, пока никто не хватился. Подойдя к зеркалу, я увидела побитую жизнью себя.
«Как до этого дошло?», - отдавалось словами в голове, проявляясь потоком слёз.
Тушь поплыла по лицу, оставляя за собой разводы, словно акварель на мокрой бумаге. Уже вошло в привычку видеть себя такой. И это печальнее всего. Кто-то хотел открыть дверь, ручка дёрнулась. Вытерев слёзы, я поспешила отпереть разделяющую нас преграду.
Всё же нехорошо закрываться в туалете настолько долго. Минут на... двадцать? Обычно столько длится паническая атака. На пороге стояла Тина. Это девушка, с которой я познакомилась сегодня. Почему-то сначала подумала, что это он. Хотя, с чего бы ему здесь быть? Я жестом пропускаю Тину в туалет, но та останавливается.
- Постой, ты... - не успела закончить, как я обрываю её:
- Не спрашивай. Я в норме, - не хотела закрывать ей рот, но так уж получилось.
Тина нехотя кивнула, оставив меня в покое.
Идя по коридору, вижу, что все расходятся. Видимо, я действительно долго просидела в туалете. Оно к лучшему, ведь сейчас мне хотелось больше всего оказаться дома. Дока слышно даже издалека. Он громко прощается со всеми, те обещают прийти вновь. Очередной день подошел к концу...
Тина была уже одета, а это значит, что моя одежда всё ещё в комнате. Сейчас заберу её и заодно спрошу Дока о следующем занятии. Никогда не могла подумать, что буду ходить на группы поддержки, и мне действительно понравится. Может, всё дело в том, что у меня нет друзей и я мало с кем общаюсь? Тогда в таком случае любое общение будет на пользу. С такими мыслями захожу забрать свои вещи. Лежат совершенно нетронутыми. Куртка весит на спинке стула, внутри рукава шапка и шарф.
Сначала говорю, а потом думаю... Неловко получилось с Тиной. В следующий раз я извинюсь перед ней лично.
За окном идёт снег. Снежные хлопья падают с неба и это завораживающе. На моём лице впервые за всё время появилась улыбка. Со своим недугом я даже позабыла о том, как важно видеть прекрасное в мелочах. После вспоминаю про офигенный запах из пекарни; обязательно нужно зайти. Ну а пока собираюсь, обвивая свою шею шарфом.
Люблю библиотеку за её тишину, ведь именно этого сейчас мне так не хватает. Взглядом пробегаюсь по разделам книжных полок, останавливаясь на фэнтези. Интересно, «Гарри Поттера» кто-то взял? На том самом месте пусто. Видимо, какое-то время эта история будет радовать кого-то другого.
За стеллажами я слышу голоса. Это говорит Док и...Лев? Впервые слышу его голос. Низкий, но совсем не грубый. Прислонившись ухом к стеллажу, чувствую себя маленьким ребёнком, который так и норовит услышать тайну. Как выглядит Лев, когда разговаривает? Он расслаблен или зажат? Поток моих мыслей обрывается, когда голос Дока становится серьёзным.
- Как мама? - Док спросил это, будто отец. - С ней всё в порядке?
Молчание, а затем ответ:
- Она переживает, - Лев сказал это совсем равнодушно.
- Твоё состояние в норме? - В голосе мужчины было слышно, что тот пытался не затрагивать какую-то тему.
- Я умею справляться с агрессией, но за это плачу тремя сигаретами в день. - Парень облегченно выдохнул.
- Мама об этом знает?
Я слышала их голоса приглушенно, видимо они стояли спиной.
- Не хочу, чтобы она знала. Всё равно если не сигареты, меня убьёт что-то другое, - Лев съязвил.
- В твоём состоянии этого лучше не делать. Ты же знаешь, как... - Док не договорил, его прервал Лев:
- Скажите уже, что я шизофреник. - Тот ударил рукой стеллаж с книгами, отчего я отстранилась.
- Лев, успокойся, твои запястья ещё не зажили. - Док сдерживался, но было слышно, что совсем скоро он перейдёт на крик.
Парень всхлипнул от боли. Когда мужчина подошёл близко, то тот оттолкнул его.
- Чёрт, Лев! - Док закричал.
Последняя ниточка, которая его сдерживала, порвалась.
Я не слышала, что было дальше. Голоса Дока и Льва доносились до меня обрывками. Лев болен?
Не помню, как выбежала на улицу. Надеюсь, меня не заметили, а даже если так, то пусть снег заметёт мои следы, чтобы никто не знал, что это была я.
«Видимо, мой вопрос останется со мной...», - закутавшись в шарф, откликнулось мысленно в голове.
После этого ещё долго тот разговор не выходил у меня из головы. Теперь он всплывал всегда, когда я была наедине с собой. В ванной, в постели. И я не знала, как мне быть. Единственное, что я понимала, так это то, что стала свидетелем того, чего не должна была.
И это пугало.