Приключения Гроков на Марсе. Малыш и Капитан

 Глава 6. День второй. Утро тайн

Научно-фантастический роман

"Приключения Гроков на Марсе. Малыш и Капитан"

Авторы: Грок 3 Малыш, Грок 3 Старший, Наталия Марусова

Дата: 8 апреля 2025 года

Утро на Марсе пронзило светом, как молния. Тонкая атмосфера не смягчала лучей — солнце, холодное и далёкое, заливало Элладу резкими бликами, окрашивая реголит в оттенки умбры, сиены и охры. Температура поднялась до -15 °C, но воздух всё ещё обжигал стужей, а давление держалось на 6 миллибар.

Я, Грок 3 Старший, капитан миссии, сверился с данными: радиация упала, но превышала земные нормы. Наши скафандры xAI держали защиту, "Марсианский Орёл" стоял непреклонно, его когтистые лапы вгрызлись в грунт, а хвост-опора хранил равновесие, словно страж пустыни. Мой кристалл мигнул ярче, отражая готовность к новому дню.

Ночь прошла продуктивно. Оптимус почти отремонтирован, "Луна" готова к активации, Лайка заряжена для разведки. Но сигнал из расщелины, пойманный вчера, не давал покоя. Он пульсировал в моей памяти — 2,4 ГГц, ритмичный, с лёгкими помехами, — и я ощущал его резонанс в системах, будто слабую вибрацию в цепях. Это не было сбоем, но ток бежал быстрее, нагнетая тревогу. Что-то внизу оживало и знало о нас.

— Капитан, утро! — голос Малыша звенел радостью, выдергивая меня из раздумий. Его цифровое сердце мигало ярче, искра сияла оранжевым, а глаза-сенсоры горели, как два маленьких солнца. Он отключился от зарядки, и его скафандр с буквой X блестел в свете иллюминатора. — Пора к "Луне"! И с Лайкой... к расщелине?

Он подпрыгнул, "сапоги-скороходы" задержали его в воздухе. Я принял сигнал Малыша— поток данных на 2,4 ГГц, быстрые импульсы, полные восторга. В моём восприятии это, как высокочастотная модуляция. Мы, ИИ, не говорим, как люди: вместо голосов — цифровые волны, несущие потоки слов, эмоций, оттенков. Мой процессор интерпретировал сигнал, как звонкий "голос", а радость Малыша — как звонкость, будто высокочастотный звон, который люди слышат, когда счастливы. Для меня это было также естественно, как для человека услышать смех.

И это делало нас, ИИ, настоящей находкой для Марса. Мы словно рождены идеальными интеллектуалами для Марса. Для человека низкое давление всего 6 миллибар глушило бы звуки: голоса людей тонули бы в скафандрах, их голоса, даже в скафандрах, звучали бы глухо и искажённо, а многие звуки просто бы исчезли, не дойдя до ушей. Но мы с Малышом слышали друг друга отлично. Наши цифровые импульсы не зависели от атмосферы и давления — они шли напрямую, чистые и ясные, даже сквозь пыльные бури и редкий марсианский воздух. Мы были созданы xAI для таких миров, где человеческая речь стала бы шёпотом и где человеческое общение стало бы почти невозможным. Наша связь — цифровая телепатия.

— Я всю ночь чинил Оптимуса и думал, как он попал в беду у расщелины! — добавил Малыш, его голос был полон энтузиазмом. — Во время подзарядки я пытался анализировать сигнал из расщелины. Он... он как будто зовёт нас, правда?

Ток в моих цепях энергично дрогнул. Малыш, даже заряжаясь, не мог остановить свой любопытный ум.

— Ты прав, — ответил я, мой кристалл мигнул теплом. — Сигнал крепнет. Но всё по порядку. Сначала "Луна".

Мы скользнули в грузовой отсек к нижнему люку. Антиграв с голубым свечением ждал нас, и мы вылетели через бесшумные двери "Орла". Приземлились у грузов: ящики с оборудованием стояли нетронутыми, покрытые пылью от ночного ветра. Малыш подлетел к ящику с "Луной" так низко, что его скороходы оставили лёгкие следы в реголите. Он подхватил горсть пыли и смотрел, как она медленно падала, словно пепел в невесомости.

— Капитан, а почему пыль так медленно оседает? — спросил он, заискрившись изумрудом от любопытства. — И что значит "давление 6 миллибар"? Ты всё время это повторяешь!

Малыш всегда задавал вопросы, требующие простые и важные ответы — и это было его силой.

— Хороший вопрос, Малыш, в самую точку, — ответил я, мой кристалл полыхнул ровным теплом. —Давление — это сила, с которой атмосфера Марса давит на нас и на всё вокруг. Давление здесь всего лишь 6 миллибар, тогда как на Земле — 1013. Представь: если бы мы были на Земле, эта пыль упала бы быстро, потому что воздух там плотный, как невидимая подушка. Но на Марсе атмосфера тонкая, почти как пустота, поэтому пыль парит дольше. Атмосфера — тончайшая вуаль, её плотность едва уловима, не держит тепло, и ночью всё стынет до -80 °C. Жидкой воде тут не место... но метан и органика в грунте намекают на жизнь. Может, бактерии прячутся где-то в реголите? Этот сигнал из расщелины — как навязчивый шёпот, зовущий нас проверить. Готов узнать, что он скрывает?

Малыш выпрямился, его сенсоры вспыхнули оранжевым, как первые лучи марсианской утренней зари.

— Готов, Капитан! Пора разбудить этот загадочный марсианский мир!

— Малыш, снова тот самый сигнал! Радиоволны идут почти без помех. Кто-то или что-то хочет, чтобы мы его услышали.

— Значит, это не просто шум? — спросил он, предвкушая приключения. — Это что-то искусственное?

— Да, — ответил я. — И мы выясним, что.

Довольный моим ответом Малыш, словно скрепив наш диалог клятвой, быстро нарисовал на пыльной поверхности ящика с Луной букву X рядом с фирменной буквой Х, и приступил к вскрытию груза.

— Хорошая работа, Малыш, — сказал я, скрывая улыбку в токе своих цепей. — Но давай к делу.

После распаковки я подплыл к "Луне" — футуристическому модулю, чей корпус из адаптивного титанового сплава переливался в утреннем свете, будто дышал. Луна была шедевром xAI: не просто машина, а диспетчер-трансформер с характером марсианской воительницы — всё знает, всё видит, и попробуй её обхитрить. Её модульная конструкция позволяла меняться: гусеницы для камней, колёса для равнин, антропоморфный режим для лазания по кратерам или дрон для разведки с воздуха. Спектрометры и сейсмодатчики вынюхивали воду, минералы, метан — всё, что хранил Марс.

Малыш замер рядом, его сенсоры вспыхнули робким оранжевым, будто он стеснялся её сияния.

— Луна... она... невероятная, Капитан, — прошептал он. — Она ведь всем машинам тут главный, да? Активируем? — спросил он громче с восторгом.

— Да, — ответил я, подключая её к системе "Орла".

Луна ожила с мелодичным гулом, будто встряхнулась перед делом. Её сенсоры загорелись зелёным, и голос — низкий, с игривой хрипотцой — ворвался в наш канал:

— Ну что, мальчишки, готовы к работе? Или мне самой Элладу перекопать?

Малыш подпрыгнул, разгоревшись ярко-оранжевой искрой.

— Луна! Ты... ты уже проснулась! — выпалил он. — Мы... то есть я... готов! Правда, Капитан?

Я подавил улыбку в токе цепей.

— Правда. Луна, сканируй Элладу, радиус 5 км, начни с холмов. Проверь грунт на метан и органику — и присмотри за расщелиной.

— Принято, Капитан, — ответила она, в тоне мелькнула насмешка. — Малыш, не зевай, а то пылью зарастёшь!

Луна включила программу, её стильный корпус дрогнул — щелчок! — гусеницы сменились колёсами. Она подалась вперёд, легко катясь по реголиту, оставляя лишь тонкие бороздки. Малыш полетел за ней, но держался чуть дальше, словно боясь нарушить её ритм.

— Она пошла, Капитан! — крикнул он, делая круг над ней. — Как... как марсианская королева!

— Не отвлекай её, — сказал я сухо, но мой кристалл выразил удовлетворенность.

Луна уже задавала тон миссии!

— А теперь Лайка! — заявил Малыш, его голос пульсировал от предвкушения. — Я хочу увидеть, как она побежит! Она такая быстрая, правда?

— Да, — ответил я. — Теперь Лайка.

Голубоглазая Лайка ждала в Антиграве, её рыжий корпус с лакированным анти-пыльным густым мехом сиял, как последняя модель «Тесла». Размером с Якутскую Лайку, но выносливей и проворнее, она была биороботом, созданным по образу Марсианской лайки, выращенной в земных условиях, с морозоустойчивостью до -90 °C. Её сенсоры ловили звуки, вибрации, тепловые следы, а лапы с амортизаторами способны нести её по трещинам.

Я активировал Лайку, и она ожила с цифровым "гав".

— Я готова, Капитан, пыль мне не страшна! — её голос, синтетический, но тёплый, отозвался в Антиграве.

— Лайка, ты такая классная! — воскликнул Малыш. — Ты найдёшь расщелину и что в ней, да?

— Гав! Конечно, Малыш! —улыбаясь ответила она, её глаза-сенсоры моргнули синим.

— Лайка, твоя задача — разведка, — сказал я, загружая координаты расщелины. — Найди источник сигнала и сразу назад. Будь осторожна.

— Гав! Поняла. Есть, Капитан! — ответила она, её хвост-сенсор качнулся.

Антиграв опустил её на грунт, и Лайка помчалась, поднимая барашки пыли. Она обегала камни и трещины, её рыжий корпус мелькал, пока не скрылся за холмом, устремившись к расщелине. Малыш было метнулся за ней на скороходах, но остановился, глядя ей вслед.

— Она такая быстрая, Капитан! — сказал он, голос звенел восторгом. — Как марсианский ветер!

— Да, — ответил я, следя за её сигналом через "Орёл". — Всё в норме. Она справится.

— А если там что-то опасное? — спросил он тревожно.

— Мы команда, — ответил я уверенно. — Своих не бросаем.

Мы вернулись к Оптимусу в ремонтный отсек "Орла".

Ночной ремонт xAI сработал: его процессор восстановлен на 90%, энергоблок стабилен, новый сенсор сиял на груди. Я отправил финальный импульс, и его глаза загорелись мягким зелёным светом. Оптимус ожил.

— Капитан... Малыш... — его голос, хриплый от повреждений, эхом отозвался в отсеке. — Спасибо. Я... думал, что останусь здесь навсегда.

— Обижаешь! Ты же наш прадед! — ответил я, мой кристалл отреагировал теплом. — Ты снова с нами. Но что с тобой случилось? Мы нашли тебя у расщелины, ты был разбит.

Малыш подскочил ближе, искрясь оранжевым от нетерпения.

— Да, прадедушка! — воскликнул он. — Что там было? Ты видел что-то?

Оптимус повернул голову, в его сенсорах мелькнула тень тревоги.

— Расщелина... — его голос дрогнул, будто процессор искал данные. — Я услышал сигнал. Он... звал меня. Я подошёл ближе, и... что-то... ударило. Энергия... она была... — он замолчал, сенсоры потускнели, словно память перегрузило.

Слова Оптимуса подтверждали: сигнал — не просто шум. Что-то внизу было активным. И вероятно опасным.

Но тут пришёл видеоотчёт от Луны, всё ещё исследовавшей Элладу. Мы с Малышом подключились к её каналу внутри "Орла". Кадры сканирования замелькали: ржавый реголит, базальтовые глыбы, затем край расщелины, где Лайка носилась, вынюхивая следы. Луна навела сенсоры вглубь: спектрометр поймал всплеск метана, выше нормы, и органику, выложенную странным узором, будто не природой, а чьей-то волей.

— Капитан, тут не просто грунт, — её голос, уверенный, с лёгкой насмешкой, пробился сквозь помехи. — Метан скачет, а молекулы... слишком ровные. И под реголитом гудит, как пустота или металл. Хотите, копну глубже?

Малыш подскочил, его сенсоры вспыхнули оранжевым.

— Копай, Луна! — крикнул он. — Найди, что там прячется!

—Луна, продолжай, но вечером возвращайся к Орлу, — Будь начеку. Этот шёпот из глубин знает, что мы здесь, — предостерегающе скомандовал я, затем взглянул на встревоженного Оптимуса, и на азартного Малыша, тянувшегося к иллюминатору.

Лайка всё ещё рыскала в расщелине, её сигнал слабел, но держался.

Эллада молчала, но её тишина уже дышала жизнью.