Касаясь пальцев твоей ладони

Когда ты живешь в счастливой семье, в окружении любящих тебя людей, твоя внешность объективно хороша, а деньги в твоей семье — нечто неважное и то, что легко зарабатывается, ты не замечаешь ничего плохого. «Плохое» для тебя в целом перестает существовать. Так, по крайней мере, думал Ллойд. Есть ли смысл обращать внимание на плохие вещи, если твоя жизнь наполнена лишь счастьем и благодатью? К слову, таких людей обычно называли оптимистами. Но Ллойду нравилось чувствовать себя особенным, «счастливчиком». Ему просто повезло родиться в хорошей семье, с хорошим заработком и иметь хороших друзей. Ему повезло, а другим не очень. Поэтому он особенный, а другие — обычные.

Так что Ллойд никогда не обращал внимание на чужие трудности. Они были для него глупыми, непонятными. «У тебя не хватает на обед? Почему бы не подзаработать? Это же достаточно просто?». «Твоя внешность не особо привлекательна, так всё в твоих руках: похудеть или подобрать одежду с прической не проблема, если ты реально готов на это». Он экспертно раздавал советы о том, как другим начать жить лучше, исправить свою жизнь, вычеркнуть всё плохое и стать «счастливым». Но некоторые люди только и могли ныть о том, как всё плохо. И Ллойда такое бесило.

От постоянного нытья и претензий, что молодой человек ничего не понимает и не был никогда в «их шкуре», Ллойд уставал. И тогда откровение о дальнейших действиях в таких ситуациях пришло столь просто и легко, что юноша и сам не поверил собственной удаче. Он просто перестал поддерживать всякий контакт с такими жалкими и вечно несчастными людьми. Ведь они портили его прекрасное счастливое окружение своими вечными проблемами. И вот тогда всё стало окончательно идеально.

Ну, пока он не увидел то, что произошло в тот самый день. 

Лию, выблевывающую кусок торта. Лию, чьи волосы были мастерски перевязаны в неряшливый хвостик на затылке, нелепо свисающий вниз. Ее красивые осветленные волосы цвета белого шоколада тугая черная резинка некрасиво теснила, сдавливала. Но хозяйке было плевать на боль спутанных в пучки волос. Девушка согнулась над унитазом и мастерски делала то, что не должна была делать. Два красивых тонких пальца вошли в рот, скрываясь за пухлыми губами и белыми зубами где-то внутри. И послышался хрип, больше похожий на бульканье. В этот самый момент Ллойд увидел всё.

Лия вызвала рвоту.

Ллойд тут же задался вопросом: «Почему? Зачем ей делать подобные вещи?». Он начал искать ответ, раздумывая об этом постоянно. Сразу же пришла мысль о том, что она отравилась. Пищевое отравление — невероятно частое явление для Ллойда. После тренировки по баскетболу и целому учебному дню он сметал еду без разбора. И естественно, он травился и переедал. Его тошнило достаточно часто, настолько, что чувство тошноты стало таким же нормальным, как и запах изо рта по утрам. Но, тем не менее, не рвало крайне редко. Но мало ли какой желудок у Лии? Могла ли она просто переесть или отравиться?

Но ела ли она вообще хоть что-нибудь в тот день?

Ллойд почему-то точно знает, что не видел, как она ела. С утра они были заняты перед важным экзаменом. Поэтому на обед решили всем классом не идти и перекусить булочками с соком, которые принес их учитель в класс, а после продолжить заниматься. И Ллойд точно помнит, как Лия отдала свою булочку подруге, ссылаясь на стресс и нервы, которые обеспечили бы ей несварение и изжогу, которые точно будут мешать. То есть она не могла отравиться булочкой. А после единственное, что она съела, был тот самый кусок торта.

Поэтому Ллойд начал искать ответ в интернете. И почти всё приводило к очевидному ответу – Лия намеренно вызвала рвоту для того, чтобы этот кусок торта не успел перевариться.

Но... зачем?

Ллойд отложил телефон, вздыхая. Тот быстро померк, как и понимание действий Лии.

- Маам. – позвал он, укладывая голову на прохладную столешницу.

Из глубины кухни раздалось нежное:

- Да, милый?

- Почему человек может вызывать рвоту?

Он мог бы загуглить еще раз. Прочитать несколько статей на эту тему. Но его мама была лучше – она еще и доступным языком всё объяснит. Мама Ллойда — Алия — была известным психологом с кабинетом в хорошем бизнес-центре. Там было много мягких пуфов на полу и всегда вкусный сезонный напиток. Будучи ребенком, Ллойду определенно нравилось там находиться. Не тогда, когда он вырос и, очевидно, не мог постоянно быть хвостиком своей мамы на работе, так, как это было в детстве.

Женщина присела напротив. Ее светлые волосы волнами уходили назад, в пышный хвост, стекающий на плечи. Несколько прядей выбивались из тщательно сделанной прически, однако было это сделано намеренно. Мама поправила атласные кремовые брюки и сложила руки на столе так, чтобы кончики ее пальцев едва касались руки сына.

- Что-то произошло? – мягко спросила она.

- Ну... – Ллойд немного замялся. – Просто ответь.

- Ты хочешь мне рассказать?

Юноша качнул головой. Вероятно, ему стоит сначала поговорить с Лией, потом убедить ее поговорить с его мамой. Это минимум, на который он способен сейчас. Он подозревает, что говорить маме всё будет точно не хорошей идеей. Потому что он не имеет никакого права влезать в личную жизнь девушки и, тем более, рассказывать о ней остальным без прямого разрешения Лии. Как бы тревожно всё то, что он узнал, не выглядело. Они больше не так близки для подобного.

- Я не могу. – признался Ллойд. – Поэтому просто ответь.

Алия задумалась. Ллойд же терпеливо ждал ответа, рассматривая взрослые черты ее лица. Его мама была красивой. В прошлом за ней постоянно бегали толпы поклонников. Ллойд узнал об этом случайно, когда в маминой гардеробной нашел большую коробку с подарками. Но, конечно же, она выбрала его отца. И они уже девятнадцать лет были вместе в счастливом браке. Ллойд гордился их любовью и отношениями. И хотел иметь такие же однажды.

Его мысли прервало задумчивое мамино:

- Хм. – женщина вздохнула и коснулась рук сына. – Если просто ответить на твой вопрос, то обычно вызывание рвоты – это психологический процесс. Человек зачастую делает это для того, чтобы контролировать свое потребление калорий. Если он понимает, что съел лишнее, по его меркам, естественно, то с помощью рвоты избавляется от этого самого «лишнего». Однако это очень опасное поведение. Так можно навредить себе и своему организму.

- А как помочь такому человеку?

Алия покачала головой.

- Милый, ты же должен понимать, что такому человеку может помочь только специалист.

- Да. Я знаю. Но я сомневаюсь, что этот человек согласится пойти к специалисту. – Он прожевал губы, нервничая. – На самом деле. Мы не близки. Я случайно увидел это.

- Если ты скажешь мне имя, я могла бы поговорить с этим ребенком. 

Ллойд качнул головой, убирая руки на колени. Он определенно не хотел говорить имя Лии. Тогда девушка точно не простит его.

Ведь Лия была дочерью политика. Они с Ллойдом были похожи в этом. Потому и подружились, будучи совсем маленькими. О том, что нужно скрывать подобное от глаз общественности, им объяснили еще очень давно. Для избирателей картинка должна быть идеальной. Все личные вопросы же надо решать за закрытыми дверьми. И если Ллойд расскажет маме о Лии, то он, вероятно, испортит абсолютно всё. Лия не станет с ней общаться на эту тему, тогда мама обратится к ее родителям. И тут уже неизвестно, что произойдет дальше. Отец у Лии строгий, старых взглядов на жизнь. Может и сделать что-нибудь нехорошее.

- Я не могу. Ты можешь дать мне несколько советов? Просто советов.

Женщина вздохнула.

- Милый, это серьезное заболевание. Ты должен понимать, что без помощи других этому ребенку будет становиться только хуже.

Ллойд кивнул. Он понимал ответственность, что возлагал на собственные плечи. Тем не менее, так же хорошо он понимал, что то, что осталось от его былых отношений с Лией, будет разрушено. Сначала ему следует хотя бы поговорить с ней. Так или иначе, если он сможет уговорить ее согласиться на помощь его матери, то это будет действительно отличным исходом. Если девушка откажется, он будет рядом. Когда-то они были друзьями. И сейчас Ллойд хотел бы вернуть их дружбу ради самой Лии.

- Милый? – позвала мама. – Если ты делаешь это из-за своего брата... – она сказала это осторожно, словно опасаясь чего-то.

Ллойд отреагировал мгновенно. Его лицо стало хмурым, а взгляд пустым. Женщина осеклась и замолчала, понимая, что эту тему, как и всегда, не стоит затрагивать сейчас. Она вздохнула и постаралась убрать страх из глаз, натягивая дежурное вежливое выражение лица.

- Ты должен понимать, что всё серьёзно. Можешь хотя бы просто поговорить с тем ребёнком? Если ты уговоришь...

- Если я уговорю, то сообщу тебе. Но ты можешь дать мне... рекомендации? Как мне помочь этому человеку?

Женщина кивнула. Ллойд расслабился, чувствуя себя лучше от того, что его мать решила сдаться. Если он сможет помочь Лии, то будет рад.

- Ты слушаешь меня? – улыбнулась мама, взлохмачивая светлые волосы сына.

- Да. Слушаю.

Женщина тепло улыбнулась.

Тогда для начала понаблюдай за тем человеком. Убедись в своих догадках и собери некоторые доказательства проблемы. После осторожно и мягко начни разговор. Желательно не упоминать о том, что ты увидел. Просто предложи чем-то заняться вместе, если вы плохо знакомы. И так поддерживай, постепенно сближаясь. Лучше быть рядом и помогать, нежели открыто высказывать свои опасения. Ты можешь напугать его.

Ллойд послушно кивнул. Всё просто. Даже проще, чем он думал. Уж с Лией он точно сможет выполнить всё озвученное. Они были близки в детстве. Проводили вместе всё свободное время. Конечно, чуть позже отдалились, но, особенно сейчас, разве не самое время, чтобы возобновить их общение?

Юноша широко улыбнулся матери, крепко ее обнимая.

- Спасибо! Спасибо!

Женщина прижала к себе сына.

- Держи меня в курсе. Я всегда приду вам на помощь.

Между Ллойдом и его матерью были теплые, доверительные отношения. Поэтому она, услышав о проблемах человека, которого ее сын застал за вызыванием рвоты, решила довериться своему ребенку. Конечно же, женщина собиралась следить за ситуацией и через сына вычислить того ученика. Но об этом Ллойду знать не нужно.

Боевой настрой охватил юношеское тело. Ллойд чаще всего чувствовал это во время важных игр, когда на кону стояло всё. Сейчас же ситуация повторялась и стала напоминать игру: сделать верные ходы, выстроив крепкий план действий, и продумать стратегию, чтобы в конечном итоге выйти на хорошую концовку. Конечно же, думать о Лии как о персонаже игры, а об ее ситуации как об игровой миссии было неправильно. Так что Ллойд быстро подавил подобные мысли.

Но продумать стратегию действительно надо было. Они с Лией перестали общаться еще в начальной школе, поэтому он и не знает, как вернуть былое между ними доверие. Раньше... Всё было иначе.

Лия была здоровым и крепким ребенком, в отличие от Ллойда. Он постоянно болел и проводил недели в постели, часто больничной. И вот, казалось бы, они никак не могли пересечься. Но ее старшая сестра была больна редким заболеванием, которое медленно убивало на тот момент двенадцатилетнего ребенка. Поэтому почти все свободное время Лия проводила в больнице.

Палата Ллойда была напротив. Он часто следил за своей ровесницей через открытые двери. Мальчик, до этого слышавший лишь больных, чахнущих детей и слезы их родителей, впервые увидел здорового и счастливого ребенка в стенах этого места.

Лии тогда только исполнилось пять. Она напевала песенки, когда ходила за медсестрами, помогала им менять цветы, иногда и постельное белье. Иной же раз она могла выполнять легкую работу, которую ей поручал персонал. Поэтому Ллойд искренне полагал, что Лия лишь дочка какого-то врача из детского отделения больницы. И только позже узнал, что ее полное имя – Эмилия Блоссон, а сама девочка – дочь соратника по политической партии его отца, которая навещает свою больную старшую сестру.

Но Лия никогда в его глазах так и не стала Эмилией. Она все еще помогала персоналу больницы, напевала песенки себе под нос, идя куда-то, и много-много улыбалась. И тогда маленький Ллойд начал ей завидовать.

Будильник прозвучал оглушительно. Ллойд вскочил с постели, удивлённо осматриваясь. Странно. Всего мгновение назад он был в больничной палате и смотрел на маленькую Лию, протирающую двери в коридоре тряпкой теплого коричневого цвета.

- Приснится же... - тихо произнес парень.

Впервые за много лет он вспомнил их детство.

Будильник все еще противно звенел, так что Ллойд быстро обратил все свое внимание на него. И та маленькая девочка, напевающая мелодию себе под нос, вдруг медленно испарилась.

Захватив с собой завтрак, Ллойд направился на тренировку. Его расписание не изменилось, даже если он собирался что-то поменять в своей жизни. Сначала надо было размяться, затем пробежать несколько кругов на школьном стадионе, после можно было бы принять душ и пойти в класс.

Несколько спин шли перед ним. Занятия начинались в половину девятого, однако и в шесть утра школа не пустовала. Были и спортсмены, тренировка которых была назначена на утро, и студенческий совет, члены которого собирались в начале седьмого, чтобы подготовиться к изнуряющему дню. Так что Ллойд не был удивлен некоторому количеству людей вокруг в столь раннее время.

Но он почему-то удивился, увидев Лию у входа в здание школы. Сегодня ее волосы украшал черный толстый ободок, а поверх школьной формы развевался розовый кардиган крупной вязки. Девушка сжимала лямки портфеля на спине и беседовала с председателем студенческого совета.

Она была одной из студенческого совета, более того, являлась правой рукой председателя и заместителя лишь потому, что по возрасту не проходила на место выше. Так уж повелось в их школе, что председателем может стать выпускник, заместителем — тот, кто станет им в следующем году. Лия, которая только перешла в старшие классы, не могла занять эти места.

И Ллойду не стоило бы удивляться тому, что Лия тут в это время. Не стоило вспоминать ту маленькую, всегда улыбающуюся девочку. Тем более не стоило сравнивать их сейчас.

Юноша вздохнул и, собравшись с силами, рванул вперед, подходя к Лии и Председателю. Они не обратили на него внимания, ожидая, что ученик пройдет мимо, но Ллойд остановился и махнул ладонью.

- Привет, Лия.