Heaven and Hell (South park) [Russ]

7 ноября. 1986.

Резкий бесячий звонок резанул по ушам, оповещая учащихся о том, что начались уроки.
Твик устало плюхнулся за парту, кидая портфель себе под ноги.
Всю ночь он никак не мог заснуть. Хотелось бы сказать, что это из-за страстей с Такером, но увы, это не так. Вновь ужасные мысли заполняли голову блондина, доводя его до страха.
Он лежал на кровати, впиваясь пальцами в кусок одеяла, не переставая смотреть в тёмное окно, словно за ним кто-то или что-то находилось, смотрело прямо на него, мерзко облизывалось.
–Пс, –тихо и коротко прозвучало спереди парня, –Чувак, ты как? –поинтересовался Донован, заметив состояние Твика.
–Херово. –говорить о том, что Твик боится темноты, словно ребёнок, не хотелось, –Плохо спал. Всё в порядке, –да и друга он не хотел беспокоить.
В класс зашёл учитель, начав что-то активно чиркая на зелёной доске белым мелом.
Каждый урок был невероятно скучным, чертовски хотелось спать.
И вот, когда парень уже собрался погрузиться в страну снов, на его парту прилетает кусок бумаги, сложенный в несколько раз.
Не торопясь, он развернул послание и начал читать. Каждая буква была аккуратно написана, такой красивый почерк. Это был почерк Факера.
«Милый, сегодня после уроков встретимся возле главных школьных ворот.»
Почему-то, на душе стало так тепло от прочитанного слова: «милый».
Крейг всегда ласково называл его, а вот Твик нет. Интересно, задевает ли это Такера?
В голове встал образ брюнета, его запыхавшееся лицо, мокрые от слюней губы, взъерошенные волосы.
Вчера они так и не продолжали начатое. Почему-то Твик уверен, что Крейг и не собирался продолжать.
Хотя его возбуждённый вид говорил об обратном.
Но они всего лишь сварили капучино, поиграли в приставку и посмотрели новый фильм, а после кареглазый ушёл.
Почему-то всё это очень взбесило Твика, он явно не хотел вот так заканчивать вчерашний день. И почему ему до сих пор чудится всякая херня?!
От стольких мыслей он и не заметил, как вцепился в собственные волосы, чуть ли не вырывая их с концами.
Кажется, он снова перенервничал. Придётся вновь пить успокоительные.

–Пиздец, –вместо обычного «привет», раздражённо сказал блондин, подходя к парню, что стоял возле школьных ворот. Ученики торопливо выходили из здания. Проходили мимо ребят, осматривая их с ног до головы.
Все знают, что они уже давно вместе, но ни один из них так и не простился с девственностью. Будто бы это считается долгом потрахаться в 16. Что за бред.
–Я так и понял, что всё плохо, –ухмыляется Крейг, –Потому я решил покончить с твоими пытками.
–Чего? –ещё не придя в себя от накопившейся злости, спрашивает сероглазый.
–Мы пойдём в эту церковь, чтобы ты убедился, что в ней нет ничего необычного. И что бесы — только в твоей голове. С каких пор ты вообще начал верить во всю эту херню, чувак?
–Да пошёл ты! –сейчас хотелось крушить всё вокруг. Всё очень сильно бесило и раздражало Твика, он был готов накинуться на Такера и ударить того по лицу, по этому красивому лицу, –Ни в кого я не верю блять!
–Успокойся, –Такер осторожно берёт руку блондина, пытаясь успокоить того. Они неторопливо бредут по улицам. Небо голубоватое, чистое. Неяркое солнце освещает грязные лужи. Ветер слабо бьёт спины парней.
И вот, вновь перед глазами встаёт образ церкви. Сейчас она кажется такой отвратительной и мерзкой. Если бы Твик был верующим, он бы точно ударил себя за такие грешные мысли, но он не верит в Бога. Никто не управляет жалкими человеческими жизнями.
Такер медленно, но осторожно открывает массивную деревянную дверь.
Невротик заходит вовнутрь. Так необычно и красиво. Везде висят огромные иконы святых, заключённые в золотые рамы. Несколько деревянных скамеек. Свечи, горящие алым огнём. Высокий потолок, словно его и нет вовсе. Пол, узором которого — ромбы синих, бежевых и серых цветов. Запах свечей и церковных благовоний ударяет в нос. Странно, но этот запах так успокаивает. Впереди, возле кафедры стоит мужчина средних лет. Спокойное лицо и абсолютно пустой взгляд, от которого сероглазый ёжится.
–Здравствуйте, дети мои, –обращается он к ним, –Вы пришли, чтобы очистить свои грехи? –произносит священник, но звучит это так, будто это и не вопрос вовсе.
–Не совсем, –спокойно отвечает Крейг, –Мой друг в последнее время очень много переживал, ему снятся кошмары и кажется, он боится этого места, –нет сил даже ударить Такера, сильная усталость окутывает блондина, но мысли сразу отрезвляются, когда он ловит на себе взгляд мужчины. Такой страшный, глаза полны злости и похоти, словно Твик сильно провинился в чем-то и должен понести тяжёлое наказание за свои грехи, за то, что он знает что-то секретное, очень секретное, о чём ему нельзя думать и знать.
–Подойди, дитя, –ноги сами неуверенно и медленно зашагали вперёд, тело начинает потеть. Мурашки бегут по спине. Взгляд падает на огромную икону, на которой изображён Иисус, сзади него всё так расплывчато и мутно, но словно позади него творится жуткий хаос. Его глаза пронзают душу юноши насквозь. Стоп, он что, реально смотрит на него? Нет, бред. Ему просто мерещится. По крайней мере хочется верить, что сверхъестественное не получит душу парня в свои когтистые лапы.
Что-то движет Твиком, что-то необъяснимое. Он подходит к иконе и садится на колени, складывая руки. Он что, молится? Серьёзно?
«Страшно, чертовски страшно, страшно, страшно, страшно!» –проносится в голове парня.
–Поднимись, дитя, –юноша послушно поднимается, в лицо ударяется вода. Что за нах? Его обрызгали этой «святой водой»? Какого чёрта?!
Но не успевает он что-либо подумать ещё, как на его шее уже висит какая-то подсветка.
–Что это? –Твик сразу успокаивается. Словно страха никогда и не было.
–Это церковный оберег, дитя. Он защитит тебя от всех невзгод. Приходи в любое время. Уверен, тебе есть о чем помолиться, –звучит как угроза. –Если захотите помолиться и искупить свои грехи, вы всегда можете придти сюда. Мальчик мой, вижу, твои мысли заполнены чернотой. Не стоит бояться. Бог рядом, он спасёт тебя, –Вновь внутри парня бушует нарастающий страх и тревога.
«Блять.»

–Воу, это было стрёмно. Серьёзно, что это за говно? –смотрит на подвеску Такер, –Ты же не будешь носить это, правда ведь?
–Делать мне больше нечего. И вообще! Ты с ума сошёл, блять?! Совсем умом тронулся такое говорить? Со мной всё в порядке, чёрт тебя дери!
–Вижу. Милый, прости конечно, но зато теперь ты убедился, что это обычная церковь, где служат какие-то старикашки-педофилы, –словно палец на курок. Твик вспоминает взгляд пастора, ноги подкашиваются.
–Заткнись. Я больше не хочу говорить об этой херне, –всё чертовски бесит.

Придя домой, Твик обессиленно упал на кровать, перед этим достав из рюкзака свои наушники.
Он одевает наушники, погружаясь в собственный мир фантазий и раздумий. Музыка ему нравилась куда больше, чем серая реальность, о которой так не хотелось думать и вспоминать.
Собственный мир — мир, где он в безопасности. Да, может быть это и одиночество, но Твика это не волнует. Пока он не чувствует боли — всё хорошо.
Невольно взгляд падает на тот самый оберег — огромный крест с небольшим красным камнем по центру.
Такой красивый и такой опасный.
Зачем он вообще согласился туда идти? Лучше не стало, нисколько, только хуже. Этот пастор выглядел до дрожи нереальным, таким мёртвым.
Он сказал, что Бог рядом, но тогда почему этот ваш Бог не помогает вам? Не делает счастливым?
Люди верят, что им помогут, но это не так. Никто не станет спасать пустое тело без души. Человек — пустой сосуд, в котором нет ничего хорошего или плохого. В нас не заложены чувства, эмоции, лишь потребности. Но бывает, что людям не нужно и последнее.
Кто же мы тогда? Зачем мы здесь? Разве на эти вопросы не должен ответить Бог? Разве мы не должны сами найти ответы на собственные вопросы, которые терзают наши грешные душонки?
Есть вообще смысл верить во что-то? Или в кого-то.
Говорят, что в первую очередь мы должны верить в себя. А зачем? К чему это?
Ведь нет смысла в жизни, как его не искать, мы будем ставить лишь цели, к которым вряд ли что дойдём. Причины, ради которых будем бессмысленно существовать.
Ответа нет ни на один вопрос.
Сейчас так не хочется о чем-то думать, голова раскалывается, трещит по швам, выбивая из идиллии мыслей.
–Твиик! Ужин остывает! –кричи с кухни мать. Тяжело выдохнув, блондин нехотя встаёт с кровати, направляясь вниз на кухню.

11 ноября. 1986.

Наконец, наступили долгожданные выходные.
После того визита в церковь, кошмары отступили. Но тревога и страх не исчезли, они скорее затерялись глубоко внутри парня, поджидая подходящего момента, чтобы вновь проснуться и вырваться наружу.
Эта неделя была полезной, чтобы поразмышлять о своей никчёмной жизни.
Хотя, в основном всё, о чем он думал — как де чертовски всё болит внутри. Органы словно вырезают кинжалом. Эти приступы были редкими, но невыносимыми.

***

–Слышал про новую церковь? –закуривает Маккормик, обращаясь к Такеру.
–Да. Эта церковь настораживает Твика, –отвечает брюнет.
–Она ещё только строится, –сделав небольшую паузу, он выдыхает едкий дым, продолжая, –Говорят, она будет самой большой в этом городке. На неё много денег собирается.
–Не думал, что так заинтересуешься ею, –отнимает сигарету у блондина Крейг, также вдыхая в себя, наполняя свои лёгкие никотином.
–Меня просто привлекает эта религиозная тема. Разве не любопытно знать в кого верят эти жалкие грешники? –ухмыляется Кен, видимо, подмечая для себя, что он один из них — ничтожество.
–Как ты жесток по отношению к людям.
–Кто бы говорил, Факер, –как-то раздражённо пускает смешок парень и складывает руки в карманы рыжей старой парки.
–Я не Снежная королева, Маккормик. Просто мне нравится молча анализировать людей, –начал почему-то оправдываться кариглазый.
–Не в твоём это духе оправлываться, –подметил он, — Успокойся, я понял.
Вновь неловкая тишина.
–Что собираешься делать с Твиком? –Крейга этот вопрос немного опешил.
–Сейчас он вроде менее дёрганный.
–Надолго ли? Будь внимательнее к нему. Речь ведь не о ком-нибудь, а о Твике, –что-то внутри голубоглазого трескается. Как-то паршиво становится на душе, отнимая бычок, он кидает его на асфальт, туша сапогом, –Снег пошёл, –маленькие снежинки начали медленно вальсировать в воздухе, кружась и плавно падая на нос парням.
–Мы слишком часто говорим о нём, неправда ли? –грустно улыбается Крейг. Он ведь не дурак. Не первый год общается с Маккормиком, чтобы понять его чувства к себе.
–Ты ведь любишь его. Так что я не против. С кем тебе ещё обсуждать и проговаривать собственные чувства и эмоции, мама-Крейг, ахах, –хоть блондин и смеётся, также, как и всегда, лучезарно и ярко, внутри всё рвётся от боли, от невзаимности.
–Пошли, –пряча красные от холода руки, Такер делает шаг вперёд, намекая на то, что пора домой, становится слишком холодно.

Крейг никогда не говорил кому-то о том, что чувствует к своему лучшему другу Кенни. Он знал, что блондин и так знал ответ, но всё же, разве не будет лучше поговорить об этом? Наверное, они вдвоём слишком боялись этого разговора, или сам Крейг не совсем понимал этих чувств.

У него было достаточно времени, чтобы обдумать всё пока он направлялся в кофейню Твиков, чтобы увидеться с парнем, сейчас он должен был работать там, помогая родителям.

Колокольчик на двери зазвенел, оповещая хозяев, что в кофейню пришёл посетитель.
–Здравствуйте, –безэмоционально сказал брюнет, сейчас его больше волновало состояние Твика, ведь он заметил, что тот вёд себя странно в последнее время.
–Здравствуй, Крейг, –приветливо улыбнулся Ричард, –Твик дома. Ему сегодня не здоровится. –оповестил парня мужчина, отправляясь куда-то в подвал, видимо за мешком зёрен.
–Чёрт. –тихо проговорил он, –Спасибо. –коротко ответил тот и быстрым шагом направился к дому Твиков.
У него был запасной ключ от их дома, ведь он, как никак, был тоже членом их семьи, они всецело доверяли ему.
Распахнув входную дверь, юноша отправился вверх по лестнице, пройдя коридоры он нашёл нужную дверь. Она была не заперта. Зайдя в комнату он не обнаружил парнишу. Но вдруг услышал глухие звуки, будто кому-то явно было отвратно. Звуки доносились из ванны (совмещённой с туалетом), Крейг бегом отправился на звуки.
Распахнув белоснежную дверь он увидел блондина, что сидел на холодном кафеле, вокруг были разбросаны вещи и свежая рвота.
Белая крышка унитаза также была испачкана.
–Твик! –не на шутку испугался Такер, подбегая к парню, попутно захоопывая за собой дверь, дабы никто не зашёл. Сероглазый резко обернулся назад. Его тело дрожало, со рта обильно стекала слюна, перемешанная с блевотой, из глаз не переставали идти слёзы, они скатывались по щекам, по подбородку, падая вниз, пачкая джинсы, оставляя мокрые следы.
–У. Уйди! –крикнул тот, хватаясь за волосы, –Н-нет! Прошу, уйди! –кричал блондин, царапая себе лицо до боли. Крейг схватил того за руки, которые были неестественно холодными.
–Успокойся, я с тобой. Всё хорошо, –он провёл по его мягким волосам, поглаживая, –Всё хорошо, –повторил брюнет, открыв кран и закрыв слив, вода начала набираться. Такер бросил в воду соль для ванны, шампунь и мыло (для пены). Он взял того на руки и усадил на стиральную машинку, снимая грязную одежду.
–Я ужасен. –хрипло проговорил Твик,  хмыкая носом никак не переставая успокаиваться.
–Не говори глупостей, идиот, –Крейг осторожно берёт лицо невротика, хватая его ладонями и притягивает к себе, целуя, –Я люблю тебя, Твик, –слова, от которых сердце сжимается в маленький комочек. Так приятно и больно одновременно. Эти слова помогают успокоиться. Он даже сам слезает с машинки и залезает в наполненную горячую ванну, –Что произошло?
–Мне просто стало плохо, –равнодушно отвечает сероглазый.
–Я сейчас не только про это. Ты всю неделю странно себя ведёшь. Тебе ведь чертовски плохо? Давай вызовем скорую? –хотя ответ и так был очевиден, Твик пошлёт его. Больше всего он не хотел признавать, что его приступы — болезнь. Он нормальный. Он не болен. Ему не нужна помощь.
–Оставь меня! –закрывая уши ладонями, впиваясь ногтями в них, крикнул блондин, сильнее закрывая глаза. Он почувствовал всплеск воды, что заставило его распахнуть очи.
Крейг залез в ванну, не сняв одежду и притянув парня к себе, крепче обнимая.
–Я с тобой. Успокойся, — голос Такера ровный, низкий и такой спокойный. Слёзы текут с покрасневших глаз, руки впиваются в спину брюнета, словно за спасательный круг. Он единственная его опора. Только он может помочь ему.
Парень аккуратно кладёт руку на холодную и мокрую от слёз щёку, нежно целуя, –Всё в порядке. –повторяет он. Но так ли это?
Но думать о плохом больше не хочется, ведь Крейг рядом, он всегда рядом с ним.

Закинув грязную и мокрую одежду в стиральную машинку, парни переоделись в чистую. Твик отдал свою самую большую футболку.
Одеждой — оверсайз у него был забит весь шкаф, да и штаны даже нашлись.
Кареглазый принёс другу успокоительное и стакан воды. Закинув в рот таблетки, запив водой, невротик посмотрел на брюнета. Ему было уже намного лучше, это было заметно.
–Твои родители сегодня работают ведь допоздна? Я приготовлю тебе чегонидудь, –Крейг уже собирался оставить ненадолго парня и уйти вниз, готовить, как вдруг его понятно и за край футболки. Он обернулся и вопросительно посмотрел на парня, который в свою очередь прожигал пол взглядом.
–Прости. –на глазах выступали слёзы, –Прости, что я такой. Жалкий и никчёмный, –он закрыл лицо ладонями не в силах контролировать собственные эмоции. Таблетки должны подействовать только через минут 20.
Его костлявые руки осторожно убрали от мокрого лица, держа и согревая в тёплых и больших ладонях Такера.
Почему он так заботлив? Почему…
–Твик, –строго начал парень, –Не вини себя. Ты такой же, как и все. Ты отличаешься лишь тем, что ты самый невероятный человек в моей жизни. Твоя неординарность очень притягивает. Ты не должен принижать себя и считать фриком, –прикосновения парня были нежными и успокаивающими. Как же всё-таки он любит Крейга. Жаль, что он не умеет также выражать свои чувства. Ему страшно. Он потерян. Он не уверен.
–Почему. Зачем ты говоришь всё это мне? Ты должен чувствовать ко мне отвращение, ты-. –не успел закончить свои истерики сероглазый, как в его губы впились. Крейг жадно, но с нежностью целовал их, положив одну руку тому на талию, поглаживая, а другой рукой ухватился за костяловое плечо невротика.
Оторвавшись, он положил свою ладонь на всё ещё мокрые волосы, проводя по ним.
–Потому что я люблю тебя, -с теплом в глазах вырвалось из уст брюнета. Он по-доброму улыбнулся тому, с таким заботливым взглядом, и чмокнув в лобик, взял его за руку, ведя на кухню.

–Уже скоро, –по всему дому стоял запах вкусной еды, от которой уже текли слюнки. Блондин стоял сзади, обнимая старшего со спины, уткнувшись куда-то тому плечо.
–Вкусно пахнет. –промямлил Твик. К слову, он очень любил стряпню Такера. Хах. Он и вправду как мамочка.
Разложив еду по тарелкам, налив кофе в кружку младшего Твика, парни начали трапезу.
–Эти приступы связаны с церковью? –внезапно спросил Крейг, оторвавшись от еды. Твик опешил.
Хотелось сказать: «нет», но он уверен, что все эти внезапные страхи и приступы из-за неё. Брюнету и говорит не нужно, чтобы догадаться каков ответ.
Но в чём проблема? Что с ней не так?
Снаружи послышались звуки полицейских сирен.
В дверь позвонили.