Пролог
Стоял летний вечер пятницы. Ирина Соколовская уставшая и утомившаяся возвращалась домой со смены. Радовало одно – то, что завтра выходной день, можно будет хорошенько отоспаться, часиков до десяти, и в компании сестры с матерью посмотреть какой-нибудь нашумевший сериальчик. В институте, в котором обучалась девушка после сдачи сессий начались каникулы с июля по август и теперь она могла брать больше подработок. Большинство её однокурсников, с которыми Ира поддерживала общение отдыхали после десяти месяцев учебы и сессии, но не Соколовская. Она, наверное, единственная из группы, кто пять дней в неделю ходила на подработки, а иногда работала и без выходных. И всё ради того, что бы накопить определенную сумму на поездку в Турцию. Это стало буквально её заветной мечтой после того, как она вместе с сестрой подсела на турецкий сериал «Великолепный век». Сначало его просто смотрела мама Соколовской, Любовь Павловна, потому что его довольно часто показывали по телеканалу «Домашний», а потом взахлёб его начали смотреть и дочери Соколовской-старшей – Ира и Кира.
«Каждая уважающая себя женщина обязана посмотреть этот сериал», – размышляла Ирина, пытаясь поймать такси, потому что автобусы и маршрутки уже не ходят.
После просмотра этого сериала, студентка и воодушевилась идеей посетить Турцию и её достопримечательности. А достопримечательностей было столько, что за весь день не обойдешь: дворец Топкапы, Айя-София, Сулеймание, Голубая мечеть и много других. Ирина ради этого даже начала изучать турецкий язык, что неплохо ей давался. Так уж вышло, что любимый сериал привёл семейство Соколовских к спорам и разногласиям. Ира понимала, что вкусы и мнения могут и не совпадать, но если она ещё как-то уважала точку зрения мамы и сестры, то они нет. Любовь Павловна и Кира были главными защитницами Хюррем, боготворили её и закрывали глаза на все её несуразные проступки в то время, как Махидевран назвали истеричкой лишь за то, что она растерялась и повела себя, так как не подобает статусу госпожи. И здесь-то Ирина с ними была не согласна.
—Ну и истеричка же эта Махидевран, –говорила Кира, закатывая глаза, – только и умеет ныть. Сама виновата в том, что спровоцировала потерю ребёнка, а ещё ноет.
—Не далеко и Хюррем от неё ушла, если ведёт себя хуже базарной бабы, – отвечала ей Ира.
—Ты ничего не понимаешь, защитница лузеров, –утверждала младшая сестра, показывая старшей средний палец.
Но двое на одного не честно.
—Не понимаю, что в этом султане нашла Махидевран, –проговаривала бабушка девочек, Анна Леонидовна, – такая симпатичная девушка, нашла бы себе любовничка и забыла бы этого малахольного Сулеймана! Да, Иришка?
Не поймав ни одного такси, девушка достала из кармана серых штанов свой телефон и принялась набирать уже знакомый номер такси, услугами которого она часто пользуется. Оператор ответил, что машина подъедет к закрывшемуся кафе через пять минут. Сев на лавку, студентка перевела взгляд на баннер, где большими буквами было написано: «Турагентство Coral Travel» с предложением жить в любой точке мира.
«Ага, мне до этого ещё ой, как далеко», –не без грусти подумала про себя девушка, посмотрев на наручные часы.
Подъехавшая жёлтая машина с шашечками, осветила всё в округе. Сев в такси, Ира отправила короткое сообщение матери «Я еду», чтобы та не волновалась и вставила в уши беспроводные наушники, прикрыв глаза. В этот раз водитель попался не особо разговорчивым, что позволило Соколовской спокойно послушать музыку и расслабиться. Открыв глаза, студентка хотела посмотреть, где именно она находится, но не успела, потому что навстречу такси с бешеной скоростью неслось чёрное BMW.
«Это конец, я так хочу домой», –в последний момент пронеслось у Ирины в голове перед тем, как её окутала темнота.
***
Кабарда, 1513 год.
Ира открыла тяжёлые глаза, ожидая увидеть больничный потолок, окрашенный обычно в белый цвет, плачущую маму с бабушкой или хотя бы, врача. Вместо этого, она сначало столкнулась с карими глазами пожилой и незнакомой ей женщины, а потом и с рядом стоявшей девушкой. Вторая выглядела напуганной.
—Аллах, что-то серьёзное, Захидат-хатун? –уточнила у старой женщины в странном одеянии полнощекая девушка, что была моложе её и отличалась восточной внешностью.
—Нет, Давум, с княжной, Альхамдулиллях, всё в порядке. Она, вероятно, переволновалась от новости об разлуке с родителями. Через пару дней сможет отправиться в путь, –заверила её старушка, покидая покои с не менее диковинным обиходом: на полу большой узорчатый ковёр, на нём миниатюрный столик-поднос, покрытый пёстрой скатертью, много подушек лежащих на том же полу и бросающийся в глаза камин.
—Что со мной? –спросила Ирина и растерянно умолкла, потому что она не узнала свой голос. Приподнявшись на локти, опираясь ими об мягкий матрасик, Соколовская, вытянула руку и озадаченно отметила тяжёлый браслет, тонкие пальцы и кожу, покрытую множеством родинок.
И понять, что на ней одежда не та, в которой она возвращалась домой было не сложно. А в голове замелькали воспоминания, не принадлежащие ей:
—Она родилась в первый день весны и в новолуние, я назову её Бахарай, что значит «весенняя луна»,–произносит мужчина, держа на руках новорожденную, –твоё имя Бахарай, твоё имя Бахарай, твоё имя Бахарай.
Церемония наречения Бахарай девушкой, готовой к деторождению и замужеству после того, как у неё пошла первая менструация. Детская одежда сменяется на более закрытую и строгую, чтобы княжна сохранила свою красоту для мужа.
—Вы желали видеть меня, отец? – спрашивает вошедшая черкешенка, переминаясь с ноги на ногу под оценивающим взглядом отца.
—Да, –бросает князь, поднимаясь с подушек, –через несколько дней ты отправишься в Османскую империю, в Манису, куда войдëшь в состав гарема шехзаде Сулеймана, как подарок нашего народа. Иншаллах, судьба будет милостива к тебе, Бахарай.
—Аминь, –сквозь ком в горле, отвечает Бахарай, не образовавшиеся решению родителя.
Воспоминания рассеиваются и отдают пульсирующей головной болью в висках, а после них до Ирины доходит осознание того, что она умерла и больше не принадлежит своему телу, потому что перенеслась на пятьсот восемь лет назад в тело будущей султанши и главной соперницы Роксоланы – Махидевран-султан. В это с трудом, но поверить приходится
«Я бы хотела верить в то, что это все бредни моей бурной фантазии или галлюцинации, а на худой конец поехавшая кукушка, но всё не может быть настолько реалистично. Мне и вздуматься никогда не могло, что такое возможно. В таком случае, если пути обратно нет, то я буду на вершине.. »