Четвёртая глава.
Пышные балы, роскошные приёмы. Аарон всегда был далек от всего этого великолепия. Разнообразие от сорта еды до сорта и типажа собеседников казались ему лишь странным бредом разбалованных людей. Кто бы мог подумать, что люди не просто вправе выбирать себе вид и размер креветок, но и могут делать точно тоже самое с собеседниками. Аарону всегда казалось, что люди не имеют так много подвидов, насколько они были посчитаны придирчивым взглядом хозяйки вечера. От «проходимцев без чувства юмора и стиля» до «желанных и благородных». Она делила людей согласно внешнему виду, полу, одежде, выбору закусок, манере говорить от погоде. Кто-то скромно восседал в дальнем конце зала с бокалом воды, кто-то уплетал королевских креветок, громко смеясь и пачкая центр дорогого ковра. Аарон же не чувствовал, что здесь ему найдётся место.
Хотя его персона привлекала немало внимания как со стороны молодых достопочтенных особ, так и со стороны состоятельных дам в возрасте, по которым так сразу и не скажешь: кому же они присматривают жениха. Аарон старался как можно меньше привлекать к себе внимания. Но после объявления его скромной персоны хозяйкой дома, как готового к браку кавалера, ему становилось гораздо труднее это делать. Однако, он всё же нашёл пару интересных аристократов, которые были ошибочно посчитаны им, как начитанные и уважаемые люди. Жаль, что «сыну» хозяйки в этот вечер так трудно было определять хороших собеседников.
- Вас представили, как состоятельного и готового к долговременному союзу серьёзного и начитанного человека, - молодая особа незаметно подошла к Аарону, пока тот разочарованно осматривал зал в поисках интересного человека, но интереснее гостей, с которыми ему удалось «пообщаться» были лишь шторы и мягкая мебель.
- Да, именно так она меня и представила. Все считают её тем самым человеком, что прекрасно разбирается в других. По мне это довольно противоречиво.
- Чем же? Неужели Вы не поддерживаете её точку зрения?
- Как Вы и сказали - это её точка зрения. Разве можно придерживаться чье-то, кроме своей собственной?
- Если она совпадает с вашей - возможно.
- Мнения не могут совпадать.
- Вы так считаете?
- Уверен.
Аарон, стоявший до последнего слова спиной к молодой особе, медленно повернулся, решив познакомиться с новой собеседницей.
- Как Вы уже знаете, меня зовут...
- Я знаю. Все знают. Я Карлин. Рада знакомству «состоятельный и готовый к долговременному союзу серьёзный и начитанный человек».
- Вы, кажется, сдали дворецкому помимо пальто ещё и чувство юмора.
- А Вам не приходится этого делать.
Особа сверкнула глазами. Аарон видел этот блеск, но крайне жалел каждый раз. Рано или поздно блеск останавливался вместе с глазами и начинал тускнеть, приобретая пелену на зрачках.
- Вы разбираетесь в людях, Ольгерт?
- Только с точки зрения анатомии, Карлин.
- Как это похоже на подобных Вам.
- Подобных? Что Вы, я бесподобен.
Карлин не могла сдерживать улыбки. Не потому, что она смеялась в лицо, но потому, что ей нравилось, когда кто-то смеялся над собой. Хорошие люди смеются над собой. Хотя, даже если её новый знакомый вовсе не шутил, ей бы он всё равно понравился. Донжуан с манией величия и чувством юмора в душе всегда был слишком скромен.
- Скажите откровенно: Ваши родители устроили вечер для Вас? Чтобы найти подходящую даму?
- Я, право, не имел ни малейшего понятия о их намерениях.
- Разве Вы не готовы стать примерным мужем?
- Это лишь даст повод стать тем, кто устраивает подобные вечера.
- А Вас не устраивают пристальные взгляды особ всех сортов?
- Люди - не табак. И не чай. Их вовсе не нужно делить по сортам.
- Я слышу в Ваших словах мудрость.
- Мудростью считают красиво сложенные из длинных и сложных слов выражения с максимально понятным смыслом.
- Да, порой смысл также прост, как и человек, считающий это важным.
- Истинно, Карлин, истинно.
Аарон издали заметил, приближающегося Оскара. Мужчина выглядел счастливым, но на глазах была пелена усталости. Только человек, который видел все оттенки этой пелены, наверняка мог её определить.
- Карлин, Вы так прекрасны. Я помню Вас маленькой девочкой, сущим ангелком. Такая честь увидеть Вас здесь, - мужчина слегка поклонился, взял руку молодой особы и нежно поцеловал.
- Я не могла отказаться от Вашего сердечного приглашения. Должна отметить, что приём, как и всегда, превосходен. Заметила пару новых картин в гостиной, Вы обязаны познакомить меня с человеком, что продал Вам их. Очень захотелось приобрести несколько похожих.
- Это Вам придётся обсудить с моей супругой, но должен предупредить, что приём отнимает у неё много сил и нервов. Поэтому зайдите к нам на неделе, моя дорогая жена обязательно подскажет Вам.
- С превеликим удовольствием. Да, кстати, смею заметить, что Ваш сын очень на Вас похож.
- Гены, дорогая Карлин, их никуда не спрячешь.
Аарон, на момент, когда про него всё же вспомнили, уже выходил из гостиной и собирался отправиться наверх, чтобы отдохнуть от суеты. Почти поднявшись по лестнице на второй этаж, он заметил, что кто-то идёт следом за ним.
- Карлин, Вы разве не знаете, что приличные особы не позволяют себе оставаться наедине с малознакомыми мужчинами?
- Как Вы и сказали - с малознакомыми. Мы же с Вами знакомы уже порядка десяти минут.
- И это не повод...
- Я устала от шума, от гостей, от светских разговоров. Я хочу побыть в тишине. Библиотека, если я не ошибаюсь, ведь на втором этаже?
- Позвольте Вас проводить.
- Как к Вам относится общество? После таких мудрых, но таких дерзких высказываний, что Вы позволили себе?
- Не всё ли равно.
- Вы отличаетесь от других.
- Тем лучше. Для других.
- Но Вас не будут принимать в обществе.
- Я всё равно обществу не нужен.
Карлин вновь обратила взгляд на книгу, что лежала на коленях. Но никак не могла заставить себя продолжить чтение. Слишком интересным собеседником оказался Ольгерт. Таким загадочным и таким безразличным.
- Поменяйся, и тогда тебя примут.
- Зачем меняться, если никто не принимает меня и таким, какой я есть?
- Затем, что если ты изменишься - тебя примут.
- Они - да, но я то нет.
Карлин не заметила, как перешла на «ты». Только потом опомнившись, она стыдливо опустила глаза и не проронила ни слова ещё, как минимум, двадцать минут.
- Вам не стоит чувствовать себя так.
- Как?
- Не стоит стыдиться своей пылающей натуры.
- «Пылающей натуры»?
- Именно. Должен признать, что именно это в Вас мне кажется очень привлекательным.
- Я Вас привлекаю?
- Вы - хороший собеседник, приятный человек.
- А как женщина? Я нравлюсь Вам как женщина?
- Вы, прежде всего, хороший человек. Только потом прекрасная особа.