AU «СЕВЕР»

Князь покидает его ранним утром, осторожно выскальзывает из постели, потеплее кутая мужа и оставляет Седжина у входа в пещеру, снаружи, чтобы охранял принца и никого туда не пускал.

Но Тэхену разрешение и не нужно.

Пока Седжин сторожит один вход, омега входит через другой, медленно подходя к тихо сопящему во сне супругу своего сводного брата.

Опавшая на глаза челка и чуть надутые губы делают принца ещё больше похожим на ребёнка, пусть и тело его уже расцвело. Склонившись над постелью, паучий принц тянет носом предтечный аромат, усмехаясь. Длинные ресницы Княжеского мужа дрожат, а руки крепко сжимают одну из шкур из-за беспокойного сна и жара, что и не собирается отступать.

- Я  не желаю тебе зла... Поэтому мне жаль.

Он касается его лба рукой, магией даруя прохладу и прогоняя кошмар. Нахмуренные брови омеги разглаживаются, а дыхание становится ровным.

- Ты виноват лишь в том, что достался моему брату. Но мы ведь подружимся, дитя?

Продолжает он тихо шептать, мягко перебирая чёрные волосы.

- Спи сладко, пока можешь. И наслаждайся объятиями супруга, пока он ещё жив.

Неосознанно во сне Западный мальчишка цепляется за его плащ, сжимая мягкие перья в своём кулаке, словно ища защиты. И от этого последнее, что ещё было целым, крошится в груди правителя тёмного леса.

******

Он просыпается ближе к обеду, недавно вернувшийся в пещеру муж сидит рядом и точит свой меч. От этого лязга омега и открывает глаза.

- Княже...
- Проснулся?

Откладывает он в сторону своё занятие, касаясь губами лба суженного и отмечая то, что жар слегка отступил.

- Мне приснился сон...
- Хороший?
- Угу...

Слабо улыбается мужу Сокджин и тянется за объятиями. Князь прижимает принца к груди, позволяя тому вдоволь им надышаться, успокаивая своим ароматом и гладит по худенькой спине, ладонью чувствуя позвонки.

- Там были Вы... А ещё моя семья. Мы гуляли по моему саду. Мой глупый младший брат резвился рядом, у фонтана...
- Фонтана? Что это?
- Это такая... Чаша с водой. Она для красоты.

Фыркнув, Князь не понимающе хмурится, чем заставляет мужа смеяться.

- А ещё там был Мино с малышом. И мои родители... Такой чудесный сон.
- Когда каждое из королевств заключит со мной мир и нечего больше нам будет бояться, я обязательно отвезу тебя туда.
- Правда?
- Да.

Принц мягко касается губами его щеки и дарит улыбку.

- А когда мы отбудем в Шаро?
- Буря поднялась над вечной мерзлотой. Придётся здесь ее переждать.
- Вы, верно, этому совсем не рады?
- Темный лес не самое безопасное для тебя место. Не для кого из нас, если быть честным.

Сокджин отстраняется от тела супруга, окончательно проснувшись и накидывает на плечи свой полушубок.

- Вы боитесь своего брата?
- Значит, ты знаешь?
- Чимин рассказал мне. И я был сильно обижен...
- Почему?
- Потому что узнал не от Вас.

Поднявшись на ноги, юный принц подошёл к чаше с водой, омывая лицо.

- Я не боюсь его. Я боюсь того, что он может сделать. Не могу и представить, что творится в его голове.

Проследив за тем, как муж натягивает сапоги, Князь подошёл к выходу.

- Все собрались у костра. Иди и найди там Чимина. Мне нужно кое-что сделать, поэтому я приду позже.
- Хорошо... Княже?
- Да?
- Вы все ещё любите его?

Поджав губы, альфа отвёл взгляд и ничего не ответив, покинул пещеру.

******

Сборы у костра не отличались от тех, что были в Шаро. Маленькие паучьи дети бегали друг за другом у огня или ели жаренное мясо, рядом со своими папами. Старшие омеги учили молодых уму разуму, а прекрасные юноши подливали альфам Шаро горячее пойло, хлопая ресницами и улыбаясь.

Чимин сидел близко к огню, словно высматривая что-то в искрящемся пламени, но у любопытного Сокджина быстро пропал к нему интерес. В груди все ещё болело при виде сына прошлого правителя и неприятно саднило. Глубоко в душе принц уважал его и даже восхищался, омега был умён, ловок и, без сомнения, достоин его признания, но ревность к мужу была намного сильней.

Не в силах больше смотреть на бывшего фаворита, Джин отвернулся и увидел его. Паучьего принца.

Облачённый во все тот же длинный, чёрный плащ из чёрных перьев и кожу, он сидел на камне под деревом, заплетая одному из детей длинную косу. На губах его мелькала улыбка, а в глазах искрило тепло. И совсем не похож он был на того изверга, что предстал перед ним на пиру.

Сделав глубокий вдох, Сокджин уверенно шагнул к камню, но держал уши в остро. Никак он не мог дать этой милой картине себя обмануть. Все ещё помнил он ужасные раны на теле южанина, которого прошлой ночью лечил и животный, дикий, его, паука, оскал.

Заметив приближающегося омегу краем глаза, Тэхён усмехнулся, завязая волосы ребёнка красной лентой и подталкивая легонько в спину, заставляя бежать от него обратно, к своему родителю.

- Не нравится тебе, дитя, на нашем костре? В Шаро они интересней?
- Нет. Они очень похожи.

Тихо вымолвил Княжеский муж, поклонившись синеволосому демону.

- Что это? Зачем склоняешь предо мной своей головы?
- Вы брат моего мужа. Старший омега его семьи.
- Так. Так. Так... Значит, выказываешь мне своё уважение?
- Этого требует этикет.
- В пекло его!

Почувствовав неловкость от собственных действий, принц будто бы сжался, опуская вниз плечи и хотел уже уйти, как паук вдруг спросил:

- Ищешь своего Князя?
- Он сказал, что придёт позже.
- Оу... Значит, не хочет показывать тебе это...
- Это?

Хитро сузив глаза, паук усмехнулся.

- Желаешь узнать?

Дождавшись утвердительного кивка, Тэхён облизнулся. Глупое-глупое, любопытное, маленькое дитя.

- Что же делать? Я никак не могу тебе рассказать!

Прикусив пухлую губку, принц подошёл ещё ближе, прося:

- Пожалуйста, расскажите. Что такого Князь не хочет мне показать?

Маня юного принца указательным пальчиком с длинным, чёрным ногтем, паук внутренне ликовал. Боязливо оглянувшись по сторонам, западное дитя взобрался на камень, присаживаясь совсем рядом, подмяв под себя худощавые ноги. Запах подснежников стал уже отчетливым, ярким, совсем плотным.

Паук наклонился к его ушку, чувствуя дрожь, то ли от страха, то ли от вернувшегося вдруг жара. Сокджин дернул носом, желая поймать запах правителя темного леса, но... Ничего не почувствовал.

- Я не могу рассказать...

Тихо зашептал он, заставляя принца забыть, как дышать.

- Но могу показать. Если пойдёшь прямо по этой тропинке...

Кивнул паук в сторону небольшой лесной дороги, ведущей за скалу.

- То выйдешь к большому, старому дубу, повернёшь от него направо и выйдешь к селению. Там твой супруг. Беги скорее, дитя, не то опоздаешь.
- Спасибо...

Тихо ответил ему омега, спрыгивая с валуна и почти что уже убегая, но опомнившись вдруг, поворачиваясь к паучьему принцу, снова склоняясь в почтении. Показывая уважение к младшему брату дорогого супруга, заставляя паука громко фыркнуть и подпереть ладонью лицо.

******

Князь смерил альфу угрожающим взглядом, присаживаясь рядом с его постелью. Юнец тяжело дышал, охваченный жаром из-за тяжёлых травм, но не смотря на боль, все же готов был говорить с правителем белых земель.

- Почему ты сказал пауку, что желаешь подчинить себе Север?
- Я...

Тихо прохрипел он, покраснев даже не смотря на ужасную слабость. От большого стыда.

- Хотел ему понравиться...

Честно ответил Князю южанин, вызывая у того смех.

- Что ж... Это звучит, как правда. И что же такого сказал тебе этот хитрец?
- Что ненавидит Север. И хочет сбежать.
- Тоесть Север тебе не нужен?
- Юг.
- Юг?
- Мне нужен лишь Юг. Мой старший брат взойдёт на трон после отца... А я останусь не с чем.
- Вот оно что. Излишняя жадность и желание править привела принца на Север, а не путешествия?
- Я хотел заключить торговый союз и показать отцу, что достоин.
- И как?

Строго спросил он, поучая юнца.

- Доказал?

Израненный альфа опустил ресницы, стыдливо молча.

Северный Князь глубоко вдохнул, разрушая наступившую вдруг тишину.

- Я не убиваю желторотых птенцов. Но коли ты не сын Короля - отрублю твою руку и заставлю сожрать.
- Я не вру!
- Как только отступит метель, я покину тёмный лес. А ты останешься здесь. Когда твоё здоровье станет получше, тебя запрут в темнице и не выпустят из неё до начала весны.
- В темнице? Не надо в темницу! Прошу Вас... Я столько дней провёл на дне сырого колодца и в лапах этого монстра!
- Нужно было думать об этом до того, как шагнул на границы моей земли.
- Прошу Вас... Он ведь убьёт меня. Точно убьёт...
- Паук больше не тронет тебя. Об этом я позабочусь.

Теребя единственной здоровой рукой край тёплого мехового одеяла, альфа поджал губы.

- Вы...
- Что?
- Нет, ничего!
- Спрашивай, коли начал.
- На Юге Север другой... Там говорят, что Князь этого королевства жестокий варвар не знающий пощады и оставляющий за собой кровавые следы... Но вы не такой.
- Севером правили разные люди. И хорошие и плохие. Жестокие и добрые. Как и любой другой землей.
- Тогда... Вы заключите со мной торговый союз?

Выпалил южанин, словно забыв о поломанном своём теле. О крови, что сочилась сквозь наложенные его милым супругом повязки. О всем том страхе и ужасе, что пережил.

- За зря я что ли страдал?!

И Князь вновь рассмеялся.

- Почему Вы смеётесь?! Я ведь серьезАЙ! Ай-я-яй, больно...

Южанин схватился рукой за больные рёбра и тихо взвыл. Не стоило ему кричать, тело ещё слишком слабо.

- Я стану обсуждать это лишь с Королем и...

Начал Князь, но вдруг замер. Почувствовав, как сердце сжимается в его широкой груди.
Во рту пересохло и пульс забился быстрее, заставляя ладони потеть. Зверь внутри взвыл, чувствуя опасность. Не для себя, нет.

А для носящего на теле своём его отметину. Его метку.

Князь подскочил на ноги, спешно покидая пещеру, оставляя южанина на охраняющего вход в неё Седжина.

******

Выйдя к небольшому селению, омега сглотнул накопившуюся слюну. Перед глазами плыло. Тяжелое, горячее дыхание было шумным. Отрывистым. Кожу морозило и одновременно будто бы жгло.

Дойдя до первого деревянного дома, принц оперся рукой о его стену, не в силах больше стоять на ногах.

- Что это у нас здесь? На Паука не похож...

Раздалось откуда-то сбоку и принц повернул голову. Несколько альф, облачённых в чёрные перья, стояли недалеко, рассматривая незванного гостя. Носы их были длинные, и острые... Вороны.

Ноги Сокджина подкосились, заставляя омегу упасть.

Почувствовав сладкий запах, один из альф подошёл ближе, поведя носом, заставляя принца отползти к самой стене.

- Ну, что ты боишься? Мы тебе поможем...

Усмехнувшись, сказал он. В панике забилось сердце омеги и собрав последние силы, он попытался встать и убежать, но тут же был пойман.

Схватив принца, он закинул его хрупкое тело себе на плечо, открывая тяжелую деревянную дверь дома и войдя, швырнул омегу прямо на пол, впуская внутрь двух альф, что тут же гадко заулыбались, стягивая свои одежды.

- Отпустите...
- С чего бы это? Мы сделаем тебе хорошо, не переживай.
- Мой...

Тихо прошептал Сокджин, дрожа каждым сантиметром своего тела, чувствуя, как секрет его льётся по бёдрам, наполняя дом ароматом подснежников.

- Мой муж убьёт Вас...
- Муж? Ну надо же! Такой маленький, а уже и муж есть? Думаешь, поверю? Какой родитель выдаст замуж юнца?!

Альфа грозно склонился над ним, вырывая из груди Джина задушенный всхлип и стащил с тонких плеч полушубок, оставляя омегу в рубахе и штанах.

- Эй, проверь шею! Не хочу трахать меченого.
- Да брось, Мао, какая разница?

Фыркнул альфа, но все же разорвал воротник, оголяя молочную кожу. Узрев знак пренадлежности, альфа недовольно сморщился, но не остановился, продолжая стягивать с роняющего слёзы омеги рубаху.

- Я не буду в этом учавствовать.

Фыркнув, ответил тот самый Мао, открывая дверь и собираясь покинуть этот холодный дом.

Чувствуя чужие ладони на своём теле, с отвращением отталкивая от себя альфу, как за последнюю надежду цеплялся принц, смотря на уходящего. Тонким, умоляющим голосом, сквозь слёзы прошептал омега, смотря ему прямо в глаза.

- Пожалуйста, помоги...

Но получил лишь обжигающую щеку пощечину.

Это казалось кошмаром. Плохим сном. Двое альф хватали его руки и ноги очень сильно, сжимая до синяков, стягивая с хрупкого тела штаны вместе с портками, что насквозь уже пропитались сладким, естественным соком.

- Мой Князь...

Плакал он, чувствуя, как чужие руки касаются его тела.

- М... Мой Князь...

Задыхаясь в всхлипах молвил он, когда второй альфа ткнул его лицом в пол, больно сжимая мягкие, чёрные волосы.

- Что ты там все бормочешь?! Заткнись и не беси!
- Нам... Намджун...

Только и смог вымолвить Джин, чувствуя, как чужие пальцы касаются ягодиц и влажного входа.

Разъярённый рык раздался совсем рядом, а потом ничего.

Чужие руки из волос и тела пропали.

Тёплая, пахнущая железом жидкость залила спину омеги. Дрожа, принц приподнялся на локтях, повернув голову и увидел отползающего к двери в страхе ворона, от волка с оторванной в зубах головой.

Холоднокровно смотрел омега на то, как подходит к дрожащему от осознания альфе волк, выплевывая из пасти голову, что покатилась по полу прямо к его, принца ногам.

Раздался крик. Эхом он отразился от деревянных стен.

Ещё одна голова полетела с плечь, заливая все вокруг кровью.

В абсолютной тишине обратился волк, не чувствуя даже боли поломанных от становления человеком костей. Губы его, шея, руки и остальное тело, все залито чужой кровью, но принц этого даже не замечает, слёзы с ресниц роняя и тянет к нему ладони, тихо шепча лишь:

- Мой Князь...

Упав пред мужем на колени, обеспокоено беря в ладони прекрасное его лицо, утирал правитель Севера с щёк принца слёзы, оставляя вместо них на коже красные следы.

- Я здесь...

Сказал он, резко прижав супруга к груди.

- Никто не посмеет больше причинить тебе боль.

Кровь смешалась с терпким гранатом, туманя рассудок принца и заставляя сок течь сильней. Тихо простонав от резкого спазма, схватился омега за низ живота, закусывая нежные губы.

- Больно... Мне очень больно, мой Князь... Так больно... Помогите мне... Уберите ее...

Втянув носом воздух, наполненный запахом течного омеги, Князь почувствовал напряжение в своём паху, сдерживая желание обладать меченым супругом из последних сил. Но юный принц бестыдно раздвинул ноги, себя касаясь и все сдерживающие его зверя цепи внутри тут же оборвались.

- Прошу Вас... Лишь Вы... Лишь Вы должны касаться моего тела...

Вновь плача, шептал Сокджин, чувствуя, как расцветают на коже синяки от грубых рук других альф.

Припав губами к собственной метке, успокаивая подступающую к мужу истерику, Князь уложил его спиной на залитые кровью доски.

Нежно касаясь ладонью мягкого бедра, альфа склонился над принцем, ведя носом по груди до линии сладких, искусанных губ, припадая к ним в трепетном, полным любви поцелуе. Податливое, горячее тело отзывалось на каждое прикосновение, каждую ласку и прижималось все ближе, требуя ещё и ещё.

- Тише, омега... Я здесь. Не торопись.

Прошептал Князь, отстранившись от его уст и касаясь языком розового соска, заставляя мужа прогнуться в спине, открыв рот в громком стоне.

Плавясь от нежных ласк, вцепился омега в княжескую рубаху, прося ее снять. Оголить желанную кожу. Приподнявшись над суженным, альфа упёрся коленями в пол, стягивая с себя лишнюю ткань, порождая из уст омеги горячий выдох.

- Вы...
- Что?
- Вы всегда говорите о моей красоте...

Сказал он, касаясь рельефного пресса мужа.

- Потому что это так.
- Но Вы, мой Князь, тоже красивы. Очень...

Коснувшись ладонью его нежной щеки, оставляя на коже разводы от ещё не застывшей крови, он никогда не думал, что сможет почувствовать этот трепет. От одной лишь фразы сердце альфы растворилось в груди, будто бы превратившись в маленькую птицу и запорхало крыльями, приятно щекоча рёбра.

Отросшие, чёрные, словно уголь, волосы распластались по деревянному полу, впитывая в себя лужу чужой крови. Полные губы принца дрожали, а запах, наполнявший дом стал настолько плотным, настолько сильным и невероятным, что альфа в нетерпении зарычал, сжимая бедро омеги ладонью.

Склонившись, Князь медленно провёл носом линию от венки на шеи до пупка мужа, прикусывая зубами тонкую, бледную кожу в самом низу его впалого живота. И омега, не думая ни о чем, охваченный лишь ощущениями, зарылся пальцами в волосы супруга, крепко сжимая в ладонях жёсткие пряди.

Задушенными всхлипами удовольствия отзывался Сокджин на ласки супруга, шире разводя в сторону хрупкие коленки и обнимая ногами мускулистое тело альфы, желая быть ближе. Так, чтобы кожа к коже. Чтобы пот на двоих и жар от прикосновения горел, словно ожог.

Омега вскрикнул от неожиданности, когда Князь резко, словно он не имеет и капли веса, без усилий перевернул его на живот, приподнимая таз принца ладонью и с жадностью припадая укусом к одной из мягких его половинок, оставляя на белой коже след от зубов. Смазка сочилась по бёдрам омеги, заставляя покрывающего поцелуями его тело мужчину сжимать кулаки. Как бы хотел он сейчас наброситься на то, что по праву принадлежит ему. Ворваться естеством в горячее и мокрое лоно, срываясь на бешенный темп. Князь ещё никогда и никого так не желал.

Длинные пальцы альфы вошли в него, заставляя Сокджина упасть лбом на сложённые на кровавом полу руки, а поясницу, напротив, прогнуть на встречу такой нужной сейчас наполненности. Течка окончательно им завладела, разум туманя и не позволяя думать ни о чем, кроме зуда и боли. Двигая сначала двумя, а чуть погодя, и тремя пальцами внутри, альфа оставлял алые засосы на его позвонках и лопатках, наслаждаясь высокими, тихими стонами.

- Пожалуйста... Я больше не могу... Ммм...

Зажмурил принц глаза, чувствуя, как пальцы Князя касаются особо чувствительной точки.

Сокджин знал, что дальше будет ему только хуже. Помнил, как изнывал от желания и боли в Шаро, покинутый мужем в свой первый расцвет. Боялся, что альфа вновь остановится, заставляя его пережить все это вновь.

Запах Князя успокаивал омегу, поцелуи и укусы дарили дрожь, а не боль. Метка его приятно пульсировала, чувствуя правильность чужого тепла и каждый сантиметр кожи дрожал от прикосновений супруга. Он ни за что не позволит ему отстраниться! Не позволит снова сбежать, не познав настоящей с ним вязки. Как муж и как альфа, Князь обязан брать его в течку.

Громко вскрикнув, принц излился на половицы и ноги задрожали в после оргазменной неге. Жар внизу живота слегка поутих, возвращая голове каплю здравого смысла. Но не о лужи крови, в которой лежал щекой, думал принц и не о головах и телах мертвых Воронов, а о том, что Князь отстранился.

Из последних сил приподнялся он на руках, обернувшись и взглянув альфе в глаза.

- Вы снова собираетесь оста...
- Нет.

Успокаивающе погладил его по спине супруг. Слегка пошатываясь, плохо контролируя тело, но сумев принять сидячее положение, омега потянулся к нему, обнимая за шею.

Прижимная к себе супруга, Князь укутал его в свой полушубок, с отвращением осмотрев разорванные чужими руками и залитые кровью вещи мужа, разбросанные по полу.

- Я возьму тебя. Но не здесь.

Кивнув, принц оставил на его щеке невесомый поцелуй, абсолютно бесстыдно при этом коснувшись его напряженного, возбужденного паха.

- Возьмёте. Иначе... Никогда больше меня не получите.

Рука его двинулся чуть левее и застыла, дрогнув над привязанным к штанам мужа острым клинком.

- Можно?...

Тихо прошептал он и нахмурив брови в осознании, но позволяя, альфа сам достал для него нож, вкладывая в ладонь.

На дрожащих ногах, чувствуя как все ещё холодит бёдра любовный сок, кутаясь в мех, пропахший супругом, Сокджин поднялся с колен, сжимая в руке клинок.

Забрав с пола свою рубаху, альфа облачился в неё, наблюдая за решительно упавшим перед одной из голов омегой. Плечи его дрожали, но на лице не дрогнул ни один мускул, лишь глаза, чёрные, наполненные ненавистью и отвращением, без страха смотрели на искривлённое в посмертном крике лицо.

Занеся руку над головой и крепко сжав зубы, с громким криком, вонзил принц острое лезвие прямо в открытый глаз.

Он плакал. Умолял остановиться. Умолял пощадить. Но, даже не смотря на чужую метку, этот человек лишь ухмылялся и бил пощечины.

Даже не смотря на чужие слёзы, этот альфа лишь хватал его бёдра, касаясь кожи.

Он засадил клинок так глубоко, что потянув за рукоять, не смог его вытащить. Прижав за лоб голову к полу ладонью и приложив не мало силы, все же высвободил омега лезвие из изородаванной глазницы.

Высвободил, чтобы воткнуть вновь.

Задыхаясь от охвативших его эмоций и слез, что стекали по нежным щекам, разбиваясь об пол, принц снова и снова вонзал лезвие, превращая чужое лицо в кровавое месиво.

Ровно столько раз, сколько умолял его отпустить.

Остановив омегу, перехватив тонкое запястье, Князь забрал из пальцев мужа кинжал.

- Хватит, душа моя.

И возвратив оружие на место, снова привязав к своим штанам, поднял плачущего супруга на руки, прижимаясь губами к перепачканному в крови лицу.

- Он не заслуживает даже твоей злости.

—ПАМЯТКА—

ПЕРСОНАЖИ