Взятие Двина
Гагик Арцруни оставил на несколько недель у себя в гостях царя Абаса и всехприглашенных. Все это время он развлекал их загородными прогулками, показывая чудесаприроды и творения человеческих рук. Гости осматривали созданные царем Гагикомукрепления, пещеры с тайными ходами, каменные часовни и водоемы. Любовались видами, сидяна каменных скамьях, высеченных амфитеатром на горном склоне со стороны озера. Отсюда былвиден город с многочисленными строениями, озеро, чуть вздыбленное волнами, и скалистыеострова. Вдали простирались прибрежные сады и рощи, зеленые поля и цепи гор, окружающиеозеро со всех сторон: Сипан — с севера, Артос — с юга, Вараг — с востока и Гргур сИндзакисаром[29] — с запада.Гагик возил гостей по прекрасным лесам, тянувшимся по южному берегу озера, где былиразбросаны селения и княжеские дачи. Во всех примечательных местах, у журчащих родников,под тенистыми деревьями царь устраивал веселые пиршества с обильным угощением, пляскамии песнями гусанов, которыми славился его двор.Он сопровождал своих гостей на каменистые склоны Варага, развлекая их охотой на зверей.Гости посетили монастыри Васпуракана, славившиеся своими школами и просвещеннойбратией: царю хотелось показать, как процветают наука и религия в его стране. Он устраивалпрогулки на лодках, во время которых гости осматривали прибрежные укрепления и островаЛим, Ктуц, Артер, а также прекрасный Ахтамар. Здесь жил католикос всех армян. Царь Гагиквыстроил на Ахтамаре чудесный храм, великолепный дворец, крепость и замок, в которомпроводил летние месяцы. Все это Гагик показывал знатным гостям и радовался, слыша похвалысвоему зодчеству.
Во время этих прогулок внимание царя Абаса особенно привлекали военные укрепленияГагика Арцруни, благодаря которым страна не подверглась разорению, хотя через нее прошли ивостикан Юсуф, и его преемники. К тому же Васпуракан был защищен и прекраснымиприродными укреплениями; даже не такой опытный воин, как Гагик, мог положиться на них.Царь каждое васпураканское ущелье, каждый холм и горный склон, обитель и пустырь превратилв бастионы, а крепости и замки сделал неприступными. Вот почему народу в Васпураканежилось лучше, монастыри были богаче, духовенство просвещеннее, чем в Араратском царстве. ИАбас мечтал по возвращении приложить все усилия, чтобы так же укрепить свое царство.Геворг Марзпетуни был занят иными мыслями. Он думал об укреплении союза междуАраратским и южными царствами и о том, чтобы убедить собравшихся здесь князейобъединенными силами двинуться на Двин. Заняв столицу, князья раз и навсегда изгнали бычужеземцев из родной страны. В этом он постоянно убеждал и владетелей Агдзни и Могса, икнязей сюнийских, а чаще Гагика Арцруни и наследника Ашота — Дереника.Его труды увенчались успехом: все армянские князья приняли решение пойти походом наДвин.Востикан был озабочен. Он знал, что Абас в Васпуракане венчался на царство и чтобольшинство армянских князей на стороне нового царя. Приняв участие в заговоре АшотаДеспота и изменив своей клятве, востикан тем самым нарушил условия мирного соглашения сАбасом и мог в любое время ждать нападения. Ему сообщили об угрозе Абаса. Надо былоготовиться к защите.Прежде всего он вступил в союз с Ашотом Деспотом и взял с него обещание прийти напомощь в случае нападения Абаса. Затем он попросил войска у халифа, заявив, что арабскиеобласти находятся в опасности. Но халиф, занятый смутами в своей стране, оставил безвнимания просьбу Нсыра. Тогда Нсыр вступил в союз с месопотамским и курдистанскимнезависимыми эмирами и, получив от них войска, стал укреплять Двин и его окрестности.Он обеспечил сильными сторожевыми отрядами крепости Двин и Арташат, которыесообщались между собой подземным ходом, — чтобы в случае опасности укрепиться в одной изкрепостей. Затем, разбив свои войска на несколько больших отрядов, он поручил одним защитувнутренних городских стен и башен, другим — охрану внешних бастионов, третьим — городскойров и управление передвижными мостами, четвертым — защиту знаменитого арташатскогомоста Таперакан, по которому противник должен был идти на Двин. Кроме того, разделив своюконницу на четыре части, он послал ее охранять дороги, ведущие к городу. Одна из нихначиналась в юго-западной стороне Хлата; вторая, Нахиджеванская, шла с юго-востока; третья, ввосточной стороне, тянулась от Бердка, а четвертая, Когбапора, с севера. Что касается дороги вКарин, востикан оставил ее без охраны. Отсюда он ждал прибытия войска своего союзникаАшота Деспота. По его предположению, по Хлатской или Нахиджеванской дорогам должен былпройти Абас, по дороге Бердка — сюнийцы, а со стороны Когбапора — сепух Ваграм, которыйвсе еще находился в Гугарке.Но, несмотря на все эти приготовления, востикан, зная миролюбивый характер армян, всеже надеялся уладить дело мирным путем. Ему казалось, что он сможет снова задобрить царя ивозобновить с ним дружбу. Поэтому он отправил посланцев с дарами в Васпуракан поздравитьцаря Абаса с восшествием на престол. Кроме того, Нсыр предлагал ему заключить союз.— Скажите эмиру, что армянский царь примет в Двине его поздравления, — ответил Абаси, не приняв даров, отослал обратно арабских посланцев.Этого было достаточно. Востикан понял, что царь не верит ему. Нсыр начал деятельноготовиться к войне.Армия царя Абаса, состоявшая из араратских полков и войск Арцруни, продвигаласьмедленно. По заранее принятому решению владетель могцев и князь агдзинцев должны былиприсоединиться к царю в долине Шарура. Сюнийские князья после вступления в Мазаз должныбыли вместе с гарнийскими и гехскими отрядами спуститься в Урцадзор. А сепух Ваграм,который больше не сталкивался с абхазцами, запугав их, намеревался со своими войскамивступить в Ширак и, соединившись с полками, находящимися в Еразгаворсе, направиться кДвинской долине. Союзные князья решили общими силами осадить Двин и взять его приступом.В Двине шли лихорадочные приготовления. Арабы собирали у городских стен боеприпасы,наполняли хранилища легко воспламеняющимися веществами. На случай подкопов готовилисьматериалы для их засыпки. Бастионы окружили железными крюками и стенобитнымимашинами. В башнях собирали гранитные обломы, чтобы разбивать ими лестницы и катапульты.Окончив приготовления, Нсыр приказал наполнить ров водою. Сотни арабских воиновнаправились к Арташатскому каналу, чтобы разрушить плотины и направить воду в Двин.Канал этот был построен за двести лет до нашей эры, в дни владычества Арташеса[30], поплану знаменитого карфагенского полководца Ганнибала. Когда Ганнибал, изгнанный из роднойстраны, скитался по Армении, Арташес охотно приютил его и, воспользовавшись пребыванием всвоей стране многоопытного полководца, по его совету основал город и крепость Арташат надЕрасхом. А так как место, где был заложен город, с трех сторон было окружено реками Ерасх иМецамор, то с четвертой стороны вырыли канал, и, окружив таким образом город со всех сторонводой, сделали его неприступным.Но знаменитый Арташат давно уже перестал быть столицей. Его славу и пышностьунаследовал Двин, и старинный канал Арташата снабжал водой двинский ров. После паденияАрташата армянские цари, начиная с Хосрова Второго, выстроившего Двин и перенесшего тудасвой престол, и вплоть до преемников Багратуни, все свои заботы отдали Двину и сильноукрепили его. С этого времени канал служил только Двину.Шли дни, а войска царя Абаса не показывались. Конница, охранявшая Нахиджеванскуюдорогу, сообщила, что Абас еще стоит в Шаруре. Поэтому арабы беспечно предавалисьпиршествам, и даже воинов, работающих на канале, охватила лень. В течение нескольких днейони разрыли лишь небольшую часть плотины.А между тем войско царя Абаса, к которому присоединились уже агдзинцы и могцы, давнопокинуло Шарур.В Шаруре были оставлены пустые шатры с несколькими отрядами, которым приказанобыло для обмана арабской конницы, охраняющей дорогу, создавать впечатление, что армяне неснялись с места. Армянские же полки, разбившись на части, малоизвестными дорогаминаправились к Двину.Союзные войска уже встретились друг с другом, когда Марзпетуни донесли, что арабыразрушают плотину, чтобы отвести воду в ров. Наполненный водою ров являлся серьезнымпрепятствием. Прежде всего войска не смогли бы подойти к стенам крепости, и, следовательно,задуманный приступ не удался бы. Понадобилось бы много усилий и труда, чтобы закрыть выходиз канала и хотя бы я нескольких местах засыпать ров щебнем. Кроме того, во время этих работот вражеских стрел могло погибнуть множество армян.Имея в виду все это, спарапет сообщил царю, что необходимо послать несколько отрядов кАрташату, чтобы воспрепятствовать разрушению канала. Предложение Марзпетуни нашлиразумным и союзные князья.По приказанию царя для этого дела были выделены ванандские и сюнийские отряды подначальством князя Бабкена, хорошо знакомого с окрестностями Арташата.Был вечер, когда князь Бабкен со своими воинами вступил в долину реки Азат и сталпродвигаться к Двину. Дорога, по которой они ехали, проходила через лес Хосрова, ипродвижение войска осталось незамеченным для арабских отрядов, стоявших в долине Двина.С наступлением темноты армяне перешли Мецамор и по ее течению направились кАрташату. Несмотря на усталость воинов, князь не хотел терять времени на отдых: каждыйпотерянный час грозил опасностью. За несколько парасангов до Арташата он вынужден былостановиться в ожидании разведчиков, отправленных заранее для обследования канала. Еслиарабы уже успели разрыть канал и наполнить ров водой, продвижение в Арташат былобессмысленно. Князь мог только подвергнуть опасности свое малочисленное войско и дать знатьврагу о приближении царя.Разведчики вернулись с сообщением, что плотина еще не прорвана, но там работают сотнирук.— Медлить нельзя! — воскликнул князь Бабкен и помчался вперед. Воины стремглавпонеслись за ним.И действительно, до разрушения плотины оставалось несколько часов. Работамираспоряжался Бешир, к ночи должны были спустить воду в ров. Несмотря на наступившуютемноту, Бешир верхом на коне бросался то в одну, то в другую сторону, подгоняя людей.Вдруг со стороны Арташата с громкими криками налетели на арабов армянские воины истали направо-налево нещадно разить мечами и копьями. Нападение было так неожиданно истремительно, что арабы, побросав свои лопаты и мотыги, в ужасе кинулись бежать понаправлению к Двину. Бешир, обнажив саблю, принялся ободрять их, но его никто не слушал.Несколько десятков людей, пытавшихся лопатами и саблями обороняться от армян, остались наместе. Увидя это, Бешир ударил лошадь и поскакал в Двин. Армяне с криками бросились заарабами и преследовали их до границ города, а затем вернулись и заняли канал.Бешир требовал войск от востикана. Но более дальновидный и осмотрительный Нсыр неразрешил ему выводить войска из города.— Силы армян нам неизвестны, и мы не знаем, где они сосредоточены. Лучше неподвергать войско опасности. Утром мы увидим силы противника и тогда примем решение, —сказал он Беширу. Тот вынужден был признать разумным совет востикана.Однако арабы, проснувшись поутру, были поражены, увидев, что войско, занявшее канал,состоит всего из нескольких отрядов. Стыд и гнев овладели Беширом, как только он убедился,что бежал от такого малочисленного противника.— Немедленно уничтожу всех до единого, ни один армянин не уйдет от меня! — крикнулон и, вызвав отряды самых свирепых воинов, собрался выступить с ними за стены Двина.Востикан, стоявший в это время на минарете своего дворца и следивший за тем, чтопроисходит вокруг, заметил, что по Каринской дороге, где не было сторожевой охраны, движетсяконница.— Идут войска нашего союзника! — крикнул он Беширу, который перед дворцом ещеотдавал распоряжения.— Обойдемся и без них! — высокомерно ответил военачальник и, приведя в порядок своиотряды, выехал из Двина.Положение князя Бабкена было не легким. Его отряд состоял только из пятисот человек. Ихотя это были отборные армянские храбрецы, все же противостоять долго большому войску онибы не могли. Кроме того, они находились на открытом поле между Двином и Арташатом. Арабымогли окружить их и перебить на месте. Единственным спасением было бегство. Но тогда каналопять перешел бы в руки врага.Царь Абас, посылая сюда князя, обнадежил его обещанием прислать на следующее утросоюзные войска. Но вот уже солнце взошло, и не только армии, но даже передовых отрядов небыло видно... Разведчики князя Бабкена, наблюдавшие с арташатских холмов за окрестностями,вернулись и сказали, что по Каринской дороге движется конница, которая скоро будет у стенДвина. На остальных же дорогах, кроме арабских сторожевых отрядов, не видно никого.— По Каринской дороге может двигаться только войско Ашота Деспота, — сказалБабкен. — Мы должны ждать подмогу из Двинской долины.— И спасение с неба, — заметил один из его соратников.— Если богу будет угодно, — добавил князь и умолк.В это время открылись южные ворота Двина, и арабские отряды под звуки труб сталивыходить, направляясь к Арташатскому каналу.Между тем князь Бабкен привел в порядок свой небольшой отряд. Он расставил еготреугольником, приказав в случае нападения врезаться в ряды противника, расколоть их на двечасти и начать бой. Таким образом он надеялся ослабить силу натиска и обеспечить свободудействия.Услыхав звуки труб, князь пришпорил коня, проехал вперед и, обнажив меч, воскликнул:— Дорогие мои храбрецы! Нас мало, а противник силен. Но наше дело правое. Бог помогаетправедным, и его десница могущественна. Встретьте противника бесстрашно, не поворачивайтеназад. Бог вам поможет истребить врага еще раз, а если кому-нибудь из нас и суждена смерть,пусть он знает, что умирает за родину и за тот крест, который с высоты Двина осеняет нас.Он выхватил меч и с криком «вперед!» помчался навстречу врагу. Сюнийские и ванандскиевоины бросились за ним.Наконец противники встретились и ринулись друг на друга. Засверкали мечи и копья,яростные удары посыпались со всех сторон. Нападение было таким стремительным и удар стольмощным, что ряды и тех и других сейчас же расстроились. Ванандцы отделились от сюнийцев, асюнийцы друг от друга. Арабы тоже не могли сохранить своего строя. Часть армян отбросиланазад правое крыло арабов, а те в свою очередь оттеснили левое крыло армян. Таким образом,бой завязался в нескольких пунктах. Это было выгодно армянам; они получили свободудействий. Но востикан, следивший с минарета за боем, заметив сопротивление армян, послал наподмогу Беширу новые отряды. Армяне, приняв на себя новый натиск, стали отступать. Каждыйотряд был окружен целым полком арабов. Момент был критический. Князь Бабкен, яростнобившийся с врагами, отступил на несколько шагов и, посмотрев на Двинский собор,проникновенным голосом воскликнул:— Неужели ты, о крест Просветителя, допустишь наше поражение и пошлешь победумерзкому врагу, который надругается над твоей святыней? Покажи, о четырехкрылый, что мы ненапрасно надеялись на тебя и что всемогуща твоя десница!..Сказав это, он с обнаженным мечом помчался навстречу наступавшему врагу и снеобыкновенным мужеством стал защищать слабеющее крыло отряда своих воинов. Ногеройские усилия князя и его воинов не могли принести победу над арабскими полками,которые все пополнялись. В некоторых местах армяне стали поддаваться. Еще немного, и арабыпротрубили бы победу... Но в этот момент послышались громовые крики армянских воинов, исепух Ваграм с мечом в руке молнией врезался в ряды арабов. За ним следовали гугарские,басенские и ширакские храбрецы. Как ураганный вихрь, налетели они на врага и сталибеспощадно рубить, крошить и топтать копытами коней.Князь Бабкен остолбенел: откуда вырос вдруг сепух? Где укрывалось его войско?Движущаяся по западной дороге Двина конница, на которую с надеждой смотрел востикани которая внушала тревогу Бабкену, оказалась войском сепуха Ваграма. По приказу царя, онпоспешил на помощь князю Бабкену. Сепух, избегая арабских сторожевых отрядов, обогнулДвинскую долину и, проехав лес Хосров, вступил на Каринскую дорогу.Появление сепуха с его войском изменило картину боя. Арабы растерялись, а ободренныесюнийцы и ванандцы стали еще яростнее биться с противником. Снова закипел бой, вновьстолкнулись отряды. Тысячи мечей сверкали и рубили, копья вонзались, дробили шлемы, рвалилаты, ломали щиты... От криков победителей, стонов раненых, лязга оружия гремели воздух иравнина.Звезда победы явно была на стороне армян. Арабы при виде новых отрядов смешались истали отходить. Бешир, чтобы спасти остальную часть армии, приказал трубить сигнал котступлению. Но арабы, услыхав звуки труб, вместо того чтобы отступать шаг за шагом,бросились бежать в Двин.Армяне кинулись за ними и стали рубить беспощадно. Вскоре ворота Двина открылись иприняли беглецов.При виде этого у сепуха возникла дерзкая мысль ворваться в город вслед за арабами. Ноболее дальновидный князь Бабкен запретил ему, говоря, что в городе войско можетподвергнуться опасности.Они удовлетворились одержанной победой и, собрав войска, вернулись в долину.К вечеру прибыл царь с Геворгом Марзпетуни, союзными князьями и царской армией.Войска, по распоряжению спарапета, окружили город со всех сторон.Увидя двинский ров еще сухим и услыхав о сражении с арабами и одержанной победе, царьв знак благодарности расцеловал князя Бабкена и сепуха Ваграма. Затем он приказал с особойпышностью осветить в эту ночь лагерь.В старом двинском лесу были вырублены сотни тополей и кедров. Воины сложилиогромные костры в лагере и вокруг городских стен.С наступлением темноты эти гигантские костры зажглись, и Двин при их свете превратилсяв сказочный город. Сотни огненных языков взвились в воздух, осветив окрестности, стены ибашни столицы ярким заревом. Издали можно было подумать, что весь город горит. Высокиедворцы с колоннами, купола церквей с блестящими крестами, высокие минареты мечети идворца востикана с золотыми полумесяцами вспыхивали во мраке ночи то ярким пламенем, тошафранным отсветом, придавая городу тревожный и таинственный вид.А с высот Двина открывалась иная картина. Царская армия, окружившая город, грозная придневном свете, в ночной тьме казалась еще страшнее. Пламя костров увеличивало вдвое и втроеколичество войск; крики ликования пляшущих вокруг костров воинов и звуки победных песенсотрясали воздух, наполняя тревогой сердца осажденных арабов.Двинские армяне, не осмеливаясь открыто выражать свою радость, втайне ликовали.Мысль, что скоро кончится владычество чужеземцев, что надменный араб склонится наконецперед победным царским знаменем, наполняла их сердца безграничной радостью. Все усташептали молитвы, — дети и старцы, женщины и мужчины молили бога, чтобы он еще разпрославил свое имя, послав победу армянскому кресту и григорианской вере.Востикан видел с минарета огромные костры, игры и пляски армянских воинов, слышал ихликующие песни и был вне себя от ярости. Он вспоминал одну за другой свои неудачи,приписывая все это неразумию и беспечности военачальника и войска, и ругал и проклинал их.— Мы могли на день раньше открыть канал и наполнить водою ров... — говорил он сам ссобою. — Из-за своей беспечности мы потеряли лучшее укрепление и стали виновникамиизбиения своих войск... А мои сторожевые отряды... Где они? Почему до сих пор с четырехсторожевых постов не прибыл ни один воин, чтобы сообщить о приближении неприятеля?..Но напрасно востикан роптал на сторожевые отряды. Не невнимательность сторожевойконницы была причиной того, что он вовремя не узнал о приближении неприятеля, аосторожность многоопытного армянского спарапета. Он разбил войско на мелкие отряды ипровел его такими дорогами, что арабские сторожевые отряды не могли их выследить. Дажепалатки, оставленные армией в Шаруре, стали разбирать только тогда, когда войско начало ужеспускаться в Двинскую долину.Востикан вызвал к себе Бешира на совещание.— Армяне, по-видимому, осадили нас такими крупными силами, что мы не сможемвыдержать натиска, — сказал он военачальнику. — Мне кажется, что есть только одна-единственная возможность предотвратить столкновение и заставить Абаса примириться с нами.— Какая же это возможность? — спросил Бешир, который стал менее надменным послепонесенного поражения.Мы объявим армянскому царю, что повесим на башне находящегося у нас заложникомсюнийского князя Саака, его двоюродного брата, если он не примет предложенного нами мира ине отведет свои войска от Двина.— Если бы Абас хотел мира, он не вернул бы твоих послов из Васпуракана. Он откажется оттвоего предложения.— Тогда я повешу князя Саака; пусть его братья Смбат и Бабкен воюют с нами. До того каковладеть Двином, они обнимут труп своего брата.— А если они возьмут Двин?— Пусть берут, если это удастся им. От судьбы не уйдешь. Но по крайней мере убийствомкнязя я раню сердца его близких.— Нет, — господин мой, это очень опасное решение, — ответил Бешир. — Армяне народ нежестокий. Когда они берут город, они не убивают жителей, как мы. Захватив Двин, они нетронут ни нас, ни наших войск, если только ты не дашь волю своему гневу. Но если ты убьешькнязя Саака, тогда нам не ждать уже пощады. Ты не знаешь сюнийцев, но я часто сталкивался сними и знаю их безудержную ярость. Они не потерпят оскорбления, которое ты им нанесешь,казнив их князя.На востикана подействовали слова военачальника, и он, склонив голову, впал в раздумье.— Что же нам делать? — спросил он наконец, устремив задумчивый взгляд на Бешира ипоглаживая свою редкую бороду.— Мы будем защищаться, сколько можем и как можем, — решительно ответил Бешир.Придя к такому решению, востикан и военачальник расстались.В армянском лагере ждали утра, чтобы выяснить, брать ли город приступом или осадой.Поздней ночью сторожевые воины дали знать спарапету, что по Нахиджеванской дороге клагерю движется многочисленный отряд конницы. Это был посланный ранее востиканомсторожевой отряд, который, узнав наконец об уходе армян из Шарура, спешил преградить импуть и сообщить об этом востикану.Спарапет понял, что они идут, чтобы ударить с тыла, и сейчас же приказал сепуху Ваграмувстретить их со своим полком. К сепуху присоединились и могские храбрецы.В одной из долин Веди сепух настиг арабских всадников и приказал им разоружиться.Арабы, не определив в темноте численности армян, вместо ответа напали на них.Тогда загремел грозный голос сепуха, и армяне с громкими криками бросились нанеприятеля.Произошло кровавое столкновение. Но оно длилось недолго. Арабы тотчас жепочувствовали, как многочислен враг, и после недолгого сопротивления запросили пощады.Сепух Ваграм приказал прекратить бой и, разоружив всадников и отняв у них коней, забралих в плен.На следующий день спарапета осведомили о сторожевых отрядах на дорогах Хлата, Бердкаи Когбапора. Князь Марзпетуни, получив разрешение государя, послал туда несколько отрядов.Армянские воины под командой сепуха Ваграма, князя Смбата и владетеля могцев напали наарабских всадников и после недолгого боя отогнали их в сторону Атрпатакана и Кордуа, а частьпленили и доставили в лагерь.Ашот Деспот, узнав о прибытии в Двин царя Абаса с союзниками, а также об одержанныхими победах, нарушил свой договор с Нсыром и, отозвав свои войска, укрепился в Багаране.Между тем царь Абас, отрезав все пути сообщения с Двином, созвал на совет князей, чтобырешить, как вести наступление.Геворг Марзпетуни, высоко ценивший жизнь каждого армянского воина, посоветовал царюпрежде всего предложить Нсыру сдать город без боя.— Если он согласится — хорошо, если нет — мы начнем наступление, — сказал спарапет.— Узнав, что он лишен всякой помощи, Нсыр примет наши условия. Это будет выгодно инам и ему, — добавил князь Смбат.Царь одобрил это предложение, и союзные князья присоединились к нему.В тот же день князь агдзинцев и несколько других князей направились в Двин дляпереговоров с Нсыром.Эмир Нсыр торжественно принял их в одном из роскошных залов своего дворца и выразилготовность выслушать предложение царя.— Царь Абас приказал мне сказать светлейшему эмиру, — начал агдзинский князь, — чтоДвин является столицей Армении. Его основали и им владели армяне, и до последних лет онпринадлежал армянскому царству. Востиканы халифа могли пребывать в Двине как в столицестраны и собирать доходы халифа. Но они не имели права занимать его и властвовать надстраной, потому что этой страной управляет армянский царь, а ее судьбы вершит сам народ.Юсуф и его предшественники часто покушались на свободу Двина и при этом бессовестнограбили население. Но это происходило во времена, когда армянские князья не проявлялидолжной покорности своему царю или злостно ему изменяли. «А теперь, — говорит царь, —когда они объединены вокруг престола и мои войска верны мне, я силен и не позволю, чтобыпреемник Юсуфа тиранил мой народ. Я уже не говорю о том, что эмир Нсыр заключил мирноесоглашение с покойным царем, а затем изменил своей клятве и вступил в заговор с изменникамиармянского престола; я не говорю уже о том, что он незаконно захватил армянские патриаршиепокои и изгнал католикоса из столицы, за что я, как защитник церкви, обязан достойно наказатьНсыра. Но все же, не желая стать причиной кровопролития, я предлагаю востикану мирно сдатьмне город, после чего я разрешу ему свободно жить в его дворце. В противном случае я возьмуДвин силой. Тогда пусть востикан знает, что в первый же день я истреблю его войско и войскавсех двинских эмиров, которые имеют усадьбы в столице и дворцы на площадях Двина... Я непощажу и самого востикана. Вместе с тем я не стану врагом халифа, а только накажу егоподданного, дерзко возмущающего мою страну...»Востикан, вначале спокойно слушавший князя, при последних словах вскочил и воскликнулс негодованием:— Твой новый царь еще более дерзок, чем его предшественник! Скажи ему, что я непринимаю ни одно из его условий, и что я по праву владею городом, который двести лет томуназад был покорен арабским мечом. Пусть он попробует силой взять Двин, если сможет. Нопусть он не забывает, что воюет с божественным халифом арабов, а не только с его востиканом.Князь-посол со своими спутниками вернулся и сообщил царю ответ Нсыра.— Хорошо. Тогда мы покажем этому арабу, что его угрозы не могут нас запугать, и мы неоткажемся от наших прав, — сказал царь и приказал спарапету готовиться к приступу.Из Еразгаворса постепенно привозили на арбах орудия, нужные для приступа: стенобитныесооружения, баллисты, пращи, стрелометные и огнеметные снаряды и железные лестницы. Всеэто было заказано князем Марзпетуни еще во время пребывания царя Абаса в Васпуракане. Поего распоряжению опытные в военном деле мастера строили деревянные передвижные башни,которые предполагалось подвести к стенам крепости, чтобы разрушить их и открыть войскамдорогу в город.Но так как широкий и глубокий ров мешал передвижению стенобитных машин, а длязаполнения его требовалось время, царь приказал начать первый приступ без них.Так и сделали. Чтобы рассеять силы осажденных, армяне напали на город сразу со всехсторон, и арабы вынуждены были ослабить защиту бастионов.Армяне под прикрытием щитов сначала осыпали арабов градом стрел, а затем, постепенноподходя к крепости, начали взбираться на стены. Арабы всеми силами боролись с темиотрядами, которые пытались приставить к стенам лестницы. Кроме длинных железных шестов скрюками на концах, которые угрожали смертью, немало беспокойства причиняли осаждающимарабские стрелки.Жаркая схватка разгорелась у главных ворот Двина, где несколько бастионов охранялижелезные ворота и внешнюю стену. После взятия бастионов можно было легко разрушитьпервую стену и этим ослабить защиту города. Здесь действовал сильный армянский отряд.Но град стрел, сыпавшихся сверху, и потоки горящей смолы, лившейся со стен, не позволялиармянам приставить лестницы. Тогда на помощь пришли огнеметчики. С охапками хвороста исена, держа над головой щиты, они быстро перебежали ров и, подойдя к стенам, разожгликостры. За ними подоспели другие воины, несущие дрова, и в несколько минут огромные столбыпламени запылали под стенами и башнями.Жар и дым скоро согнали арабов с бастионов. Тотчас к уцелевшим от пламени проемамармяне приставили лестницы и стали подниматься по ним.Увидя это, арабы стремительно бросились на смельчаков, но армянские воины продолжаликарабкаться вверх. Несмотря на то что от жара и дыма люди задыхались, все же наверхупроисходили свирепые схватки. Рубились мечами, копья пронзали тела, крошились щиты, итрупы, подобно осенним листьям, падали направо и налево с башенных высот. И все же долгоевремя обе стороны оставались непобежденными. Но так как арабов становилось все меньше именьше, а число армян росло, то арабы вынуждены были отступить. Наступающие заняливнешние бастионы и прорвались на вторую стену. Здесь между армянами и арабами,защищавшими простенки, опять произошла схватка. Последние, не получив помощи, потерпелипоражение. Армяне, заняв линию внешних стен, стали разрушать их и постепенно заполнятьров.Эта удача, обрадовавшая царя и его союзников, вынудила Марзпетуни довольствоватьсяодержанной победой и, чтобы сохранить силы, прекратить наступление.Большая часть войска вернулась в лагерь, остальные еще работали над внешней стеной. Квечеру они разрушили ее на довольно большом пространстве и заполнили ров так, что наследующий день можно было подвести к внутренним стенам машины и деревянные башни.Но так как и у армян были значительные потери, то по приказу царя новое наступлениеотложили на несколько дней. Все это время лесорубы рубили в двинском лесу деревья изаполняли ими ров. Часть деревьев складывали под стенами, чтобы в нужный момент поджечьих.Через несколько дней царь и спарапет решили начать второй приступ. С самого утра былипущены в ход стенобитные машины: к крепости подводились тараны, которыми собиралисьпробить в стенах проходы, и тяжелые баллисты, обслуживаемые сотнями людей. Легкиестрелометы, не имеющие такой защиты, как тараны и баллисты, были расставлены далеко,чтобы стрелы из крепости не долетели до них. Башни со скрипом катили на колесах; те же, чтобыли тяжелее, передвигали на полозьях.Осажденные осыпали армян стремительным градом стрел, метали камни и огонь изпращей. Хотя потери у армян, которые действовали осторожно, под надежной защитой, былинезначительны, все же продвижение шло медленно.По вечерам стены охранялись армянскими отрядами, чтобы ночью арабы не повредилистенобитных сооружений.Наконец царь приказал идти в наступление.Было майское утро, одно из тех, которые придают окрестностям Двина такой приятный виддо восхода солнца. Но как только солнце поднимается над горизонтом, оно сжигает и обугливаетвсе живое.Армянские войска заканчивали последние приготовления к приступу, а союзные князьявыехали обследовать пункты нападения, когда Марзпетуни донесли, что в Арташате арабыспускаются из цитадели в город. Это означало, что властители Двина решили неожиданнонапасть на армян с двух сторон — со стороны Двина и Арташата. Для нападения был выбранудачный момент: если бы армяне, оставив лагерь, повели наступление на Двин, они были быатакованы с тыла арташатскими отрядами. Но спарапет понял эту хитрость. Он приказалвойскам выступить из лагеря в полной готовности, но при этом распорядился, чтобы могскийкнязь и сепух Ваграм оставались в тылу и при появлении противника со стороны Арташата былиготовы к отпору. При этом условии передовые полки могли спокойно окружить арабов,выступивших из Двина.Сепух выслушал это распоряжение с радостью. У него сложился дерзкий план: ворваться вгород на плечах побежденного врага. Он очень обрадовался, когда могский князь, такой жебесстрашный, как он, но более предприимчивый, согласился с ним. По той же причине к сепухуприсоединился и князь Гор с отрядом своих молодцов.И действительно, не успели армяне оставить лагерь и спуститься с вала, как открылисьворота Арташата, и арабы, хлынув в поле, с дикими криками понеслись на них. Армянскиеотряды, которыми командовали Гор, сепух Ваграм и могский князь, только этого и ждали.Повернув назад, они ринулись навстречу врагу.Арабы, никак не ожидавшие такого сопротивления, были застигнуты врасплох. Они поняли,что противник предугадал их намерения, но все же продолжали наступление, пока,встретившись с армянами, не схватились с ними. Армяне, которых было больше, окружили врагас трех сторон. Начался жестокий бой.Схватка продолжалась недолго. Арабы дрались храбро, в надежде, что раскроются воротаДвина и войска востикана выйдут к ним на подмогу. Однако время шло, армяне продолжалинаступать, а со стороны Двина помощи не было.Причина заключалась в следующем: востикан и Бешир, видя, как часть армянских войскнеожиданно повернула и бросилась на арташатцев, а другая осталась на месте, поняли, чтоармяне их перехитрили. Выводить войска из города было уже опасно.Арабы из Арташата, видя, что двинцы не выполняют своего обещания и им однимприходится вести бой, повернули назад и бросились бежать к городу.Армянские полководцы приказали войскам ворваться в крепость. Пример подали Гор исепух. Неприятель, потеряв голову и думая только о собственном спасении, не смог импомешать. Когда начальник крепости, приняв беглецов, приказал запереть городские ворота, он сужасом увидел, что железные затворы уже сломаны армянами и уже в самом городе идет бой.Отчаяние овладело арабами, особенно когда они увидели, что над арташатской цитадельюуже развевается армянское победное знамя — туда пробрался Гор со своими воинами. Цитадельбыла оставлена без защиты, и Гор, перебив находившуюся там немногочисленную стражу,водрузил знамя над старинным замком.Арабы, поняв, что потерпели поражение, запросили мира. Армяне немедленно прекратилибой и, обезоружив противника, заняли город и крепость.Весть о победе дошла до царя. Со взятием Арташата пало единственное укрепление,которое могло препятствовать успешному наступлению.На следующее утро царские войска подошли к стенам Двина, и спарапет Геворг вместе ссепухом Ваграмом, сюнийским, могским и агдзинским князьями двинулся на второй грозныйприступ.Солнце уже позолотило высоты Геха, когда начался бой.Отряды лучников осыпали арабов градом стрел, из пращей летел огонь, баллисты металикамни, а разрушительные снаряды и тараны долбили стены. Что касается воинов напередвижных башнях, то они сметали сторожевые отряды, опускали мосты на стены, разрушаяих там, где это удавалось.Бой был яростным. Осажденные несли большие потери. Деревянные сооружения то и делозагорались, укрепления падали. Но арабы отважно защищались. Их копьеносцы и стрелки щедроплатили армянам за понесенный урон. Арабы сожгли у армян одну башню, испортили несколькотаранов и, сбросив вниз, уничтожили железными шестами и крюками множество лестниц илесов.И все же сила их сопротивления постепенно слабела, так как им приходилось защищатьгород со всех сторон.В нескольких пунктах напор был таким сильным, что арабы вынуждены были отступить квнутренним укреплениям, бросив внешние стены без защиты, чем армяне сейчас жевоспользовались.Кроме того, воинам спарапета удалось сломать метательными снарядами городские ворота,после чего армяне принялись разрушать крепостные своды. Достаточно было убрать насыпанныездесь щебень и песок, и вход в город был бы открыт.Видя все это, Бешир поспешил во дворец востикана с сообщением, что противник вот-вотворвется в город. Он советовал укрепиться в цитадели и, пока еще не поздно, перебросить тудавойска.Эмир Нсыр, помня угрозы царя перебить их всех в случае взятия Двина, пришел в смятение.— Замок нас не защитит, раз уж городские стены и бастионы разрушены, — сказал онБеширу. — Если бы Арташат не был взят, мы могли бы положиться на цитадель и оттуда черезподземный ход пробраться в Арташат. Но теперь это невозможно. Армяне возьмут крепость илиуморят нас голодом при долгой осаде. Мы только разъярим врага, и, взяв цитадель, он непощадит ни наших воинов, ни нас.— Враг уже у ворот. Что же нам делать? — спросил Бешир.Востикан не ответил. Опустив глаза, он размышлял.— Что же нам делать, господин мой? Медлить нельзя, — повторил военачальник.— Знаешь, что нам остается сделать?— Прикажи.— Мы должны добровольно сдать город армянам.— Как? А все наши жертвы?! — воскликнул Бешир.— Тот поступает мудро, кто бережет остаток сил, — серьезно ответил эмир. — Если мыбудем упорствовать, то потеряем все...— Что же делать?— Сдать царю столицу, чтобы спасти самих себя и войско.Бешир молча склонил голову.Через час с башни главных городских ворот спустили зеленый флаг в знак того, чтоосажденные предлагают мир и просят прекратить приступ.Немного погодя ворота открылись, и показались послы Нсыра, которые несли ключи отгородских ворот для вручения их армянскому царю.Спарапет сейчас же приказал трубить сигнал к перемирию.На следующий день состоялся победный въезд армянских войск в Двин.Первым вступил в город араратский полк Геворга Марзпетуни со спарапетским знаменем.За ним следовали союзные князья со своими полками и княжескими знаменами. Затем во главеконницы ехал сепух Ваграм, а за нею двигались царская конница с царским знаменем и самАбас, окруженный знатными телохранителями. Шествие замыкал Гор с тыловыми полками,которые несли знамя дома Марзпетуни.После взятия города спарапет поспешил узнать, где находится сюнийский князь Саак.Получив сведения, что Саак в цитадели, спарапет с одним из отрядом немедленно отправилсятуда и, войдя в старинный замок, освободил пленника и торжественно привез его к царю.Увидя своего двоюродного брата целым и невредимым, царь, горячо обняв князя, сказал:— Только ради тебя я прощаю востикана. Пусть он живет в своем дворце и пользуетсяблагами Двина.Сюнийские родственники встретились друг с другом со слезами радости на глазах. Вместе сними радовались и остальные князья.После этого царь в сопровождении спарапета Геворга, всех князей и войска направился вхрам св. Григория, чтобы возблагодарить бога за победу, которую он им ниспослал. Государявстретило торжественным крестным ходом все духовенство Двина.По выходе из собора Абас проехал во дворец Тикнуни, который по приказанию спарапетабыл уже готов к приему царя.На следующий день армяне освободили и патриаршие покои, изгнав оттуда арабскихслужащих. Одновременно были отобраны у арабских эмиров и другие царские дворцы и крупныездания, захваченные ими.Когда Геворг Марзпетуни впервые вошел в большой зал дворца католикоса, где обычностоял патриарший трон, он от волнения прослезился.— Вот наконец освободили и патриаршие покои! — воскликнул он дрогнувшим голосом. —Но где же католикос? Где его престол? Почему этот человек не уповал на божью помощь?Он говорил о покойном католикосе Иоанне; из-за его робости и слабоволия пришлосьперенести патриарший престол на далекий Ахтамар.Но все же народ ликовал, потому что столица наконец была взята руками армянских воинов.