Сломленный феникс [18+]

Эсме

Как только он протягивает мне чёртовой гаджет, там появляется Анна...она мило улыбается горничной, которая готовит какой-то напиток. Рука Анны гладит выпуклый живот, ее зеленые глаза искрятся и она взмахивает другой рукой, словно ей жарко.
— Если ты сейчас не пойдешь со ной, то как только Анна выпьет этот напиток, меньше чем через семь минут у нее начнется кровотечение. Отродье Ринальди не выживет, тут без вариантов, но Анну тоже не будет возможно спасти, решать тебе птичка — его голос такой ядовитый и шипящий, меня словно обливает лавой.

Шумно сглатываю и качаю головой.
— Я...я...сделаю все что надо...у-убери эту женщину.
Его жесткие черты лица не меняются. На вид ему не больше пятидесяти, имеется седина в волосах и несколько морщин вокруг черных глаз. Его глаза бездонные, мертвые и безжизненные.
— Убери! — мой тон поднимается, но я не могу кричать, мой взгляд падает на двери сада.
— И ты пойдешь со мной, добровольно, сама — его глаза разгораются.
— Да — бросаю взгляд на видео, где, эта женщина уже закончила готовить напиток с чёртовым ядом и его протягивает Анне. — Нет! Нет! Нет! Анна
— Ты будешь моей? — больно хватает за скулы, его пальцы впиваются в мои щеки и причиняют боль, но я все еще смотрю на ужасающую трансляцию — Отвечай! — грубый голос вновь проникает в мою голову
— Да — еле удается мне произнести и он тут же набрав кого-то распоряжается о прекращении чего-то.
На видео пальцы Анна уже касаются напитка, как вдруг женщина одергивает руку и стакан падает на пол, все окрашивается в красный цвет и осколки разлетаются по сторонам. Анна отскакивает в сторону и он тут же убирает телефон.
— Нет!
— Давай прогуляемся — берет он меня за локоть и тянет в глубь сада, к лабиринту из деревьев и кустов.
— Как я буду уверена в том что она больше не попытается убить Анну? — пытаюсь одернуть его руку, но он слишком сильно сжимает мою плоть, чувствую что там будет новое клеймо, ужасное, фиолетовое, которое рассосётся, но сама мысль о том что это вновь произойдет заставляет вскрутиться животу. Мои ноги сплетаются, от быстрых шагов и ощущение того что я сейчас упаду.
— Никак птичка, ты просто поверишь мне на слово. Ты дала слово, отныне ты вновь моя. Его глаза приникают в мое нутро и расчленяют там все, как он это сделал с моим телом. Ему теперь нужна душа, ему мало того что он сделал со мной.
— Дай...дай пожалуйста мне последнюю ночь — он резко останавливается услышав мои слова.
— Последнюю ночь, да?
— Да
В ту же секунду его кулак сжимает мои волосы на затылке, боль пронзает мой череп, но я лишь стискиваю зубы.
— Почему? Чтобы твой ублюдок муж тряхнул тебя в последний раз? Чтобы напоследок побывал в этой киске, которая была моей? — другая его руки грубо касается моей промежности и слезы подступают на моих глазах. Я вновь грязная, он вновь клеймил меня. Столько времени мне понадобилась чтобы стереть его следы, но это произошло вновь.
Тень...он здесь.

Но увидев мои слезы стекающие по щекам он отпускает меня.
— Шшш не плачь маленькая птичка — от этого я жмурюсь сильнее. — Я все исправлю, клянусь — он слизывает мои слезы и меня выворачивает, но я пытаюсь держать себя в руках. — Хочешь поскакать напоследок на его членен иди, сделай это как хорошая шлюшка — хлопает меня по щеке — Потом ты все равно вернешься к своему владельцу — шепчет он мне на ухо и целует в щеку. — Помни рассвет принесет много смертей, если ты не окажешься в сказанном месте в сказанное время, я свяжусь с тобой — от его слов по телу прошел холодок. Он развернулся и ушел в глубь лабиринта. И я чувствовала, что это мое спокойствие покидает меня.

Анна...достаю я в спешке телефон и набираю дрожащими руками ее номер, но пока идут гудки, мое сердце начинает биться сильнее, что если...
— Алло — вдруг раздается ее голос
— Анна — прикрываю я глаза
— Привет. Ой да вытрите здесь тоже. Прости, тут такой бардак на кухне, представить не можешь — смеется она
Могу...

— Как ты? Как малыш?
— Хорошо. Мы растем. Ты как? Как у вас с Дэни?
Мне не хотелось вдаваться в подробности и говорить ей о том что ее брат забрался слишком глубоко мне под кожу и мне это нравится.

— Не слушай Мауро Эсме, это твоя жизнь, ты никому ничего не должна. Это было долгом Мауро найти тебя, и он это сделал. Но даже он не в праве указывать тебе — не удается ей закончить как я слышу знакомый голос.

— Кто кому не должен указывать? Тут только я всем указываю

— Ничего дорогой, женские штучки — отвечает она кокетливым голосом.

— Когда ты так говоришь, ты явно что-то замышляешь порочная принцесса — я закатываю глаза и кладу трубку, это даже мило что он все еще ее так называет. Но как только я возвращаюсь в реальность, тревога переполняет меня. Да Анне уже не угрожает опасность, но на долго ли? Мое дыхание становится тяжелым, и затруднительным. Тошнота подступает к горлу и резкая боль пульсирует в висках, кажется что я вот-вот упаду, как чья-то рука касается моего плеча.
— Эсме, что ты тут делаешь?


***

— Дорогая, почему ты не ешь? И почему ты все еще в этом помятом платье, хотя я распорядился чтобы твой гардероб наполнили всем необходимым — он сжимает в руках серебренные приборы и смотрит на меня с другого конца стола, который напичкан едой. Он как всегда в черном костюме. Как не странно, он не принимал силу по отношению ко мне. Может это связано с тем что я делаю все то что он говорит как послушная тряпичная кукла?

— Я не голодна
— Но тебе понадобятся силы — ставит он приборы на стол и его взгляд направлен на меня. Он холодный, расчетливый, но до ужаса грязный и похотливый, но я встречаю его и даю отпор, ему не удастся напугать меня. — Я не могу позволить чтобы моя птичка ослабла — такая же грязная ухмылка красит его тонкие губы.
— Я уже не та маленькая птичка — с шипением выдавливаю я из себя, меня всю трясет, но я не должна показать ему свой страх.
Он поднимается из-за стола отдвигая его назад. Звук разрывает тишину в просторной и дорогой гостиной, которая больше похожа на музей, нежели на жилой дом.

С каждым его шагом, мое сердце бьется сильнее о грудную клетку. Как только он останавливается рядом с моим стулом, я ощущаю его шершавую ладонь у себя на шее и мне становится трудно дышать, хотя он просто проводит по моей коже руками, точнее по рубцам, это просто прикосновения Эсме, ничего больше... просто его гребанные грязные руки на моей коже, ничего больше, это ничего не значит...

***

— Ах ты грязная шлюха, я тебе покажу как кусаться — он рычит и через секунду вокруг моей шее обвивается что-то тугое от чего я не могу дышать. Мне не удается просунуть пальцы чтобы ослабить эту штуку, и она начинает все сильнее душить и отнимать у меня кислород. Но затем перед тем как я отключаюсь, чувствую влагу, стекающую с моей шеи. Легкие уже не помогают, и я падаю во тьму. Удушенная, изнасилованная, искалеченная и сломленная, последнее что я вижу это мои подергивающие и грязные конечности. Мое тело словно больше не принадлежало мне, не помню сколько раз уже пичкали меня наркотиками, не давали подохнуть.

***

Делаю глубокий и судорожный вдох, словно только что вынырнула из под воды.
— Реджи, он был послушным псом. Но он чуть не убил мою птичку и оставил след на ней.
— Не трогай меня, мня тошнит он твоих прикосновений — одергиваю я голову и контакт резко разрывается. — Он был таким же насильником как и ты.
— Тошнит? — он кивает и словно раздумывает над этим словом, словно слышит впервые.
— Чего ты хочешь в обмен на мою свободу? — пытаюсь быть хладнокровной, но это сложно, когда человек, который сломал твою жизнь перед тобой.
Его хохот психопата эхом раздается по комнате.
— Что ты можешь дать мне маленькая грязная шлюха? — его рука теряется в моих волосах и он резко тянет меня за волосы на затылке. — Я уже получил и нашел то что искал так долго. Мою улетевшую птичку. Но ничего, ты больше не сможешь покинуть меня, мы просто отрежем тебе крылья. — вновь ужасающий смех. По телу пробегается холодок, когда его слова приобретают смысл и я верю ему, потому что вижу это обещание в его глазах.
— Пошел ты! —- плюю ему в левый глаз — Ты сделала это уже давно. Как ты вообще выжил скотина, когда мой брат зарезал всех твоих тварей дружков? — моя грудь вздымается от боли и воспоминаний. Эта боль сжигает, словно не было Мауро, не было сеансов с Льюисом, не было Даниэля...
— Потому что я умнее всех этих полоумных — его хохот вновь заполняет пространство. — А как именно, это уже не твое дело. Главное ты здесь и больше нет твоего ублюдка брата и придурка мужа, никто тебя не спасет моя птичка. Я обрежу твои крылья, как тогда и ты больше не покинешь меня. Твои шрамы принадлежат мне, я их творец. И ты тоже мое творение Эсме — его голос словно яд проникает в каждую клетку и противоядие становится лишь далеким миражем — Ты отныне дома....