Глава 15. Последствия.
После кровопролитной битвы, когда разрушенный Альтергроуд остался в руинах, крысы, зараженные чумой, понеслись в поисках нового пристанища. Их густые стаи, наполненные страхом и болезнью, стремительно двигались к соседним городам, несущие с собой угрозу заражения и смерти. Тени надвигающейся угрозы пока ещё скрывались от жителей городов, поглощенных своими повседневными заботами. Но каждый шорох в тёмных уголках и каждая недомолвка из окраин говорят о неизбежном приближении опасности.
По мрачным улицам, где тени тяжело лежат и мрак окутывает каждый уголок, крысы неуклонно продвигались, неся с собой смертоносную чуму, словно мрачные посланники бедствия. Их острые зубы, пронизывающие тьму, обнаруживали каждого бездомного, оставленного на милость улиц или бежавшего от войны, и ядовитое прикосновение уносило их жизни, как тень на ветру. Те, кто бежал из Альтергроуд в надежде выжить, были лишены магических сил из-за разрушенного источника, они, истощенные и изнуренные, становились жертвами чумы быстрее, чем можно было представить. Их изможденные тела не могли сопротивляться смертоносному нападению болезни, и жизнь покидала их, оставляя лишь тени прошлого, угасающие на земле. В городах скоро наступит время скорби и потерь, когда каждый умерший станет символом борьбы со смертью, с неизбежностью, которая подстерегала каждого, кто смел взглянуть ей в лицо.
Скорбное предчувствие приближающейся катастрофы стелется как мрачный покров над городами, и её тёмные пальцы медленно, но неотвратимо приближаются к каждому. Страх и неизвестность окутывают улицы, и каждое сердцебиение напоминает о бренности человеческой жизни. Скоро каждый ощутит дыхание смерти на своей шее, и лишь те, кто найдет силы в себе для борьбы и сопротивления, смогут противостоять этому зловещему вестнику бедствия.
Лайла, обуреваемая вихрем тёмных мыслей, внезапно ощущает, как неведомая тревога овладевает её душой. В её сердце зарождается безысходность, словно предчувствуя приближение нечто непостижимого. Она погружается в мир теней, где каждый шорох звучит как предвестник грядущего ужаса, и лишь слабый луч надежды остается в ее окутанном тьмой сознании.
Взглянув на разрушенный город, девушку внезапно охватывает волнение за своего брата. Сердце её сжимается от боли, представляя его одинокую борьбу в этой опустошенной обстановке. Лайла ощущает, как тревога клубится внутри неё, будто предвестник чего-то нехорошего, и решительно направляется вперед, чтобы найти его и защитить от опасности, что грозит его жизни. По крайней мере ей кажется, что она поступает правильно.
Разрушенный Альтергроуд стоит как молчаливый свидетель бесконечного кошмара. Сгоревшие здания и обломки развалин напоминают о буре разрушения, которая пронеслась сквозь его улицы. Тени падают, словно покров тьмы, и запах горящего дома пропитывает воздух, сливаясь с тяжёлым запахом смерти. Лайле становится плохо, когда она видит гору трупов, безжизненно лежащих, словно мёртвый пласт хаоса и разрушения. Несмотря на то, что её сердце сжимается от боли, а ноги трясутся от истощения, она настойчиво шагает вперед, словно во имя невыразимой надежды, что ее брат все еще жив и нуждается в ней. Ее воля к жизни превыше всех испытаний, и она готова преодолеть все преграды, чтобы спасти его из объятий тьмы.
В это время, в мгновенье катастрофы, когда город погребен во тьме и разрушении, ангел без крыльев, но с сердцем, полным света и доброты, приходит к выжившим. Его магия не проявляется в блеске перьев, а в излучаемом тепле и нежности. Он вдыхает в оставшиеся души надежду и силу, помогая им восстановить обломки своих жизней и снова наладить связь с окружающим миром. С каждым его прикосновением раны заживают, а потерянные надежды находят новое вдохновение.
Внутри ангела, скрывающегося за благородной маской света, бушует буря тьмы. Его сила ослаблена, его душа изранена страданиями мира. Но несмотря на это, он не перестает помогать тем, кто нуждается. Его магия слабеет, но его желание помочь людям остается неизменным. В его деяниях сливаются свет и тьма, создавая зыбкий баланс между надеждой и отчаянием. В каждом акте милосердия пробуждается маленький луч света, способный осветить тьму в самых темных уголках города и в сердцах его обитателей.
Пока Самаэль продолжает помогать выжившим и восстанавливать разрушенный город, его мысли непрерывно возвращаются к Деллин – той, кого он потерял. Ее исчезновение окутано мраком тайны, и даже его магия не проникает сквозь пелену загадки. В глубине его души горит надежда найти её среди руин и развалин, но каждый час, проведенный в борьбе за выживание других, отдаляет его от этой возможности. Тем не менее, в пустоте его сердца живет пламя надежды, что однажды он вновь обретет свою потерянную любовь.
Тяжелый груз вины обрушивается на Самаэля, когда он осознает, что не был рядом с Деллин в тот роковой момент и не смог защитить её или предотвратить исчезновение. В его сердце воцаряется тяжелое бремя, и он мучается от безысходности своей ситуации. Но даже в своей слабости и скорби он продолжает нести свет и надежду другим, стремясь искупить свою ошибку и найти спасение в добрых делах.
В разрушенном городе, где магия была основным источником жизни и процветания, жители страдают от потери своей сущности. Без магии, которая питала их город, их жизнь медленно угасает, а они осознают, что без неё скоро умрут. Всё, от экономики до здравоохранения, зависело от этого источника, и его уничтожение привело к общему краху и отчаянию. Самаэль понимает, что никаких сил не хватит, чтобы восстановить источник магии, но продолжает дарить людям надежду на выживание.
— А ты что здесь делаешь?
Дневной свет окутал древние улицы, а ветер нёс вздохи старого города. Самаэль, с темным взглядом и холодным сердцем, стоял в тени полуразрушенного дома, когда внезапно перед ним возникла Кэрри, с пылающими глазами и завлекающей улыбкой, словно воплощение его самых темных желаний.
— Решила помочь. Не веришь? — обаятельно усмехнувшись, ответила Кэрри.
— Если честно, нет. — Самаэль не мог поверить словам девушки, зная, что за маской доброжелательности скрывается лишь жажда манипуляций и предательства.
Кэрри, с фальшивой обидой на лице, попыталась убедить Самаэля в своей искренности, но его хладнокровие не позволяло ему попасться на такие уловки.
— Всё очень просто. — прекратив притворяться, произносит она. — Ты говоришь мне, где Камилла, а я помогаю этому городу не подохнуть окончательно.
В сердце Самаэля пульсировала непонятная тяжесть, словно груз невидимого бремени ложился на его душу с каждым вдохом. Он ощущал, как силы покидают его, словно волны уходят обратно в океан после бурного шторма. Усталость пронизывала его тело, словно корни устаревшего дерева, пытающегося удержаться на краю обрыва. Самаэль отмахнулся от девушки, словно от раздражающего насекомого, не желая слышать её слова, которые казались ему пустыми и ненужными. Его разум был окутан тьмой усталости, и он не находил в себе сил даже для того, чтобы послать её.
Игнорируя девушку, Самаэль направился в поисках своей сестры, чувствуя, что только она может помочь ему в этот тяжелый момент. Его сердце билось с нетерпением, и он стремился к ней, будто это был последний остров спасения в море беспокойства и усталости. Лайла как раз шла ему навстречу.
Уставший от долгих часов работы над восстановлением разрушенного города, Самаэль присел на обломки здания, пытаясь найти хоть немного покоя. Внезапно он услышал шаги и, оглянувшись, увидел Лайлу, стоящую неподалеку. Он не мог сразу узнать ее, но когда она подошла ближе, его сердце замерло. Они обнялись, словно не виделись годами, и в этом объятии Самаэль нашёл новую силу и решимость.
Лайла, осознавая усталость брата, сосредоточилась и сконцентрировала свои магические способности, чтобы передать ему немного своей энергии. Легкая волна тепла пронзила Самаэля, и он почувствовал, как новая сила наполняет его тело. Это было всего лишь небольшое прикосновение к магии, но оно оказало глубокий эффект, поднимая его дух и восстанавливая силы.
— Лайла... Я не ожидал увидеть тебя здесь. Как ты сюда попала? — поинтересовался Самаэль, продолжая обнимать сестру и поглаживать её шелковистые волосы.
— Я услышала о том, что ты здесь, и решила найти тебя. — ответила девушка, немного отодвигаясь. — Ты выглядишь уставшим, брат. Я думала, моя энергия может помочь тебе.
— Спасибо, Лайла. — мягко улыбнулся Самаэль. — Это так неожиданно, но я чувствую себя гораздо лучше уже. Ты всегда была заботливой.
— Мы ведь семья, Самаэль. Мы должны поддерживать друг друга, особенно в такие времена.
Когда Лайла впервые увидела разрушенный город, её сердце сжалось от горя и печали. Она ощутила тяжесть разрушений и страданий, которые пережили жители этого места. В её душе вспыхнуло чувство сострадания и желание помочь, чтобы восстановить то, что было утрачено. Вместе с горем она также ощутила решимость помочь городу и его жителям, и проникновенно поняла, что ее сила и способности могут быть использованы для добра и восстановления. Но несмотря на разрушения вокруг нее, Лайла была сосредоточена на благополучии своего брата. Она видела его усталость и слабость и стремилась сделать всё возможное, чтобы помочь ему. В её сердце была глубокая забота о его благополучии, и это было ее первоочередной заботой в этот момент.
— Да, ты права. Извини, что я оставил тебя одну. Ты ведь могла пострадать.
— Неважно, брат. Главное, что мы вместе сейчас.
Кэрри, наблюдая за этим моментом, чувствовала, как её жажду власти усиливают эгоистичные мотивы. В её глазах разрушения города представлялись как возможность для укрепления своей власти и контроля над окружающими. Наблюдая за Лайлой и Самаэлем, она видела в них потенциальных противников или союзников, способных укрепить её позиции или угрожать им. В её глазах городские разрушения были не только трагедией, но и возможностью. Её сердце не испытывало сострадания к страдающим жителям, а скорее, она видела в этой ситуации шанс укрепить свою власть и контроль над городом. Амбиции и жажда власти побуждали ее искать возможности для своей собственной выгоды даже в такие тяжелые времена. В ее чувствах присутствовала целеустремленность и безжалостность, готовая использовать любые средства, чтобы достичь своих целей, даже если это означало игнорирование страданий окружающих.
— Подумай над моим предложением, Самаэль. — коварно улыбнувшись, произнесла Кэрри. Одной только этой улыбки было достаточно, чтобы понять о её помыслах. — Ведь это, — она обвела руками, как бы указывая на разрушения. — Ещё не главная проблема.
С взглядом, насыщенным высокомерием, Кэрри медленно отвернулась от спутников, чьи глаза выражали не только усталость, но и искреннюю заботу друг о друге. Её уверенная походка напоминала орла, покидая свою добычу, и неподвижностью её фигуры в вечернем сумеречном свете передавалось её безразличие к страданиям вокруг. Стратегически разместив плечи и придавая своему шагу притягательную грацию, Кэрри, словно королева, уходила, оставляя позади бескрылых ангелов, чьи сердца были наполнены не только борьбой, но и беспокойством за будущее города. В сердце Самаэля горели огонь сострадания и желание помочь своему городу в трудные времена, несмотря на его собственные личные испытания и характер. Его глаза отражали не только усталость, но и искреннюю тревогу за будущее тех, кто остался без крова и защиты. В его душе горели надежда и решимость продолжать бороться за лучшее, и его действия были пропитаны этими искренними чувствами, даже в лице тяжелых испытаний и невероятных трудностей.
Главное - верить.