Глава 8. Короткий путь (Ник)
Мы шли с Андреа по длинному коридору. Точнее, я летел впереди, а он, явно непривычный к таким пробежкам, семенил за мной, громко жалуясь на жизнь своей карманной фее Бзику и делая вид, что я ничего не слышу.
– Мама Мия! Баста! Перфаворе! Долго ли еще?!
И это при том, что я тащил за итальянца его сумку и скрипку. Благо, эльф отказался ехать на мне и придвигался самостоятельно и довольно быстро на своих крыльях.
– Нам нужно быть через пять минут там, где мы сможем оказаться лишь через полчаса, – деловито ответил Бзик, порхая над моей головой.
Мы шли вдоль длинной деревянной террасы, увитой знакомыми резными листьями живого плюща. Кажется, этот сорняк облюбовал все поверхности на факультете Мастеров. С одной стороны коридора окна открывались на бесконечное лазурное море, где под мягкими лучами утреннего солнца резвились зеленоволосые русалки, плавая наперегонки с дельфинами. В общем, ничего интересного!
Наши же с Андреа взгляды были прикованы к противоположной стороне коридора, обращенной вглубь огромного корабля. Раскрыв рты, мы то и дело подбегали к резным окнам террасы, надолго застывая там от переполнявшего нас удивления и восхищения. Знаменитой Академией Меча и Чар, а точнее ее уменьшенной копией, был огромный, почти на треть корабля, замок с пятью различными башнями. Самой высокой из них с огромным прозрачным куполом-обсерваторией наверху была башня Алхимиков Айронвиллов. Полностью сделанная из стекла и металла, башня была похожа на современный небоскреб, улепленный спутниковыми антеннами и увитый кабелями.
– Чудненько! У них там есть интернет! – эмоционально выкрикнул я, заметив огромную круглую тарелку почти на самом верху стеклянного небоскреба. – И спутниковое ТВ.
– О, Мадонна! Белиссимо Капелла! – вздыхал Андреа, глядя на невысокое, но очень красивое белокаменное здание с позолоченными башенками, что находилось рядом с башней алхимиков. Это был самый малочисленный, но могущественный факультет правителей и судей из древнейшей семьи магиров – Хайтронов. – Мама Мия, Санта-Лючия!
– О, заткниссимо! – огрызнулся я, – это просто дача местного Принца. Вон рядом особняк его шаманов.
Действительно, неподалеку от Уоролевских Покоев возвышалось второе по величине строение, выложенное целиком из зелёного гранита и щедро украшенное изумрудами и золотом – башня чародеев Драгонвудов. Именно к ней была пристроена просторная каменная Королевская Конюшня для драконов. Рядом с ней зеленел настоящий сад с цветочными клумбами, туда-сюда порхали эльфы, сновали кентавры, сатиры, гоблины, тролли всех мастей и важно переваливались белобородые гномы.
– Они там на метлах летают? – деловито спросил я, пристально вглядываясь в пространство над башней, но кроме нескольких ковров-самолетов и пары маленьких зеленых драконов ничего не было видно. – А палочки волшебные у них есть?
– Нельзя ли побыстрее! – раздался возмущенный звенящий голос нашего проводника-эльфа. Он кружил на развилке дорог – там, где наш коридор расходился на три части и убегал в различных неизвестных направлениях. Может быть мне показалось, но темно-серые глаза Бзика смотрели на меня гораздо строже, чем на его подопечного Андреа. Словно эльф был крайне недоволен тем, что из всех новичков, итальянца угораздило связаться именно со мной и попасть под мое дурное влияние.
– И нет, Никки, у магов из семьи Драгонвудов нет волшебных палок! – продолжал еще более удивленный эльф, он порхал над огромной кучей плюща, что лежала прямо на развилке, где встречались все четыре коридора. – Сколько тебе раз повторять, что у них есть магические кольца, с помощью которых они повелевают стихиями, джиннами, духами и прочими слугами из волшебных народцев. У каждого мага –должно быть строго по одному кольцу, оно дается ему при рождении, передаваясь от старшего поколения к младшему, и таким образом становится все сильнее и сильнее, собирая энергию тысячелетиями. Согласно правилам Великого Светлого Кодекса – магу запрещается иметь и носить больше одного кольца! А теперь – живо в столовую, пока туда не пришли легионеры и не смели все, что лежит на столе!
Раздался громкий неприличный звук словно выходящий воздух из спускающегося шара. А затем большая куча зеленого плюща громко чихнула, заставив нас вздрогнуть второй раз.
– Ой! Белгурий! Ты ли это? – зазвенел Бзик и бросился к шевелящемуся вороху плюща. Эльф осторожно поднял сверху пару резных листьев. Оттуда показался длинный, острый, словно клюв, нос, а затем и пара больших зеленых глаз на деревянной ушастой голове с ветвистыми, как у козла рогами. – Кто это с тобой сделал? Андреа, Никки, живо помогите мне его распутать весь этот плющ.
Мы с итальянцем охотно послушались, и вскоре перед нашими глазами предстала крылатое драконоподобное существо, целиком вырезанное из дерева. Горгулью звали Белгурий, и он сторожил данный перекресток коридоров вот уже пятое тысячелетие – поступив на службу в тот самый день, когда его тут и сделали из дерева. Он всегда был готов указать правильный путь прохожему, а за яблоко или пряник – в даже рассказать о событиях, которые произошли на его перекрестке. Он все помнил, все слышал и видел... до сегодняшнего утра.
– Проклятые легионеры, – громко возмутился Белгурий, хлопая от негодования деревянными, огромными, как у летучей мыши, крыльями, и сбрасывая с себя остатки зеленых листьев. – Думают, если замотать меня плющом, я не увижу, как они бегают в терем Голдстонов к девчонкам! Сейчас же доложу на них Мельхиору! Все домовые жалуются – шум стоит неимоверный! Срам-то какой!
– Мальхи... кто это? – не удержался я.
– Мельхиор! Смотритель нашего терема факультета ремесленников и мастеров Голдстонов, – поправил и объяснил Бзик, затем он снова обратился к Горгулье. – Как давно легионеры прошли мимо тебя в столовую?
– Боюсь, Базилик, они уже вернулись оттуда обратно, – покачал рогатой головой Белгурий. Его морщинистое, темное, цвета старого дерева, лицо с горящими зелеными глазами помрачнело. – Вам нужно спешить! Возьмите короткий путь – по среднему коридору, затем сверните на главную лестницу у фонтана четырех стихий. Не разговаривайте там ни с русалками, ни с вейлами. А на лестнице держитесь четкой середины, чтобы не быть затоптанными кентаврами или укушенными троллями, и помните, что с правой стороны, где у лестницы самые маленькие ступеньки и низкие перила ходят гномы, домовые, маленькие тролли и даже эльфы. Постарайтесь не наступать первым – на бороды, а остальным – на хвосты и лапы. Затем, по парадному мраморному коридору вы попадете в Зал Славы, где на огромных каменных плитах запечатлены главные страницы из Великого Кодекса. Этот Договор между Светом и Тьмой каждый магир знает наизусть. Затем вы проходите через коридор над Колизеем...
На этом моменте я потерял ход мыслей этой вековой Горгульи, которая выла выточена из деревянной стены, не сдвигалась с места тысячелетиями и потому понятия не имела, как же далеко нам сейчас предстоит идти. Так далеко, что даже слушать неохота! Я зевнул и взглянул в окно на ту самую башню пресловутых легионеров Файерстилов. Это была пятая древнейшая семья магиров. Состоявшая в основном из одних мужчин-воинов, как Спарта. Их башня была самой низкой, но широкой, выложенная из красного кирпича с металлом и без каких-либо украшений. Там располагались казармы для солдат, а рядом –поля для тренировки, засыпанные красным песком, чтобы впитывать кровь, и мощеные площади – для торжественных сборов и парадов. В центре всех четырех башен находился огромный, очень похожий на древнеримский, Колизей с круглой ареной для игр и сражений.
Между всеми башнями, разумеется, кроме алхимиков и магов – они ненавидели друг друга, были построены подземные и наземные переходы – деревянные террасы и каменные мосты. Иногда широкие и тяжелые, а иногда совсем легкие, будто веревочные лестницы, которые располагались на огромной высоте и использовались лишь в исключительных случаях. Вот, например, не мешало бы, сейчас воспользоваться такой канатной дорогой паре смертных первокурсников, проспавших завтрак.
– Высоко падать, – вздохнул я про себя, опуская взгляд на землю. – Ого, это что ещё такое?
Прямо под раскачивающийся канатной дорогой находилась арена, полностью засыпанная золотистым песком. Там дрались на мечах между собой сразу шестеро парней. Трое широкоплечих мускулистых легионеров против троих худощавых смертных, которые выглядели просто котятами перед львами, рядом с матерыми опытными солдатами. Несправедливо! Силы были совершенно не равны, смертные, кое-как отбиваясь, отступали, пятясь спиной к небольшому круглому фонтану, что радостно журчал, пуская вверх пенные струи прямо в середине арены. Но тут, наконец, до меня дошло – да они же просто тренируются! Эти накаченные парни с голым торсом и черными рунами-татуировками на руках – Наставники-магиры, которые обучают ближнему бою своих смертных учеников, что были одеты в простейшие серые штаны и безрукавки. Точно! Приглядевшись, я узнал высокого черноволосого японца Тару Мори, что сейчас орудовал не сколько мечом, а руками и ногами, демонстрируя сверх точные и сложные приемы карате. Рядом с ним, больше ругаясь и возмущаясь, чем стуча мечом, напирал на своего Наставника коренастый парень с длинными черными дредами. Кажется, его звали Хьюго. Судя по гулкому стуку, эти две пары сражались на деревянных мечах. Причем у Хью был не один меч, а целая пара. Его Наставник, Вадим Стальной Кулак, выделялся огромным ростом и коренастой фигурой даже среди легионеров. Он шутя отбивался сразу от обоих мечей Хьюго одной рукой, а точнее – своим блестящим, полностью сделанным из серебристого металла, кулаком.
А вот в руках третьей пары блестели настоящие стальные мечи, острые лезвия блестели в ярких лучах утреннего солнца. Я сразу же узнал третьего Наставника – светловолосый легионер с соломенной стрижкой и ярко-зелеными глазами. Ясон из семьи Файерстилов, тот самый посланник Короля, которого я нечаянно обокрал в мире смертных. Это из его кармана я забрал все эльфийские приглашения. М-да, неудобно-то как вышло! Благо, в волшебном мире он меня никогда не узнает, ведь мое лицо надежно скрывала золотая карнавальная маска. Глядя, как играют стальные мышцы под его загорелой кожей, мне было страшно представить, что бы этот бык мог бы со мной сотворить. Сейчас, однако, он еле успевал отбиваться от меча стройного земного подростка с волнистыми темно-рыжими волосами. Несмотря на то, что смертный был на две головы ниже противника и раза в полтора худее, его меткие удары разили точно в цель, заставляя здоровенного легионера все больше удивляться и все дальше отступать. И где же этот рыжий мог так научиться? Я тут же вспомнил, как этот миловидный стройный, словно танцор, парнишка сбросил в аут несколько вооруженных легионеров в Колизее. Это была долгая история...
Признаться честно, нас, смертных подростков с большой земли, были готовы принять всего два факультета Академии Меча и Чар – ремесленники Голдстоны и алхимики Айронвиллы. Остальные три факультета категорически отказались от хрупких и практически ни на что не способных подопечных. Факультет магов Драгонвудов отказался брать смертных, так как «они совершенно не имели никакой способности к магии». Факультет правителей и судей Хайтронов, который заканчивала местная элита магиров тоже не пожелал нас видеть среди своих студентов. Еще бы эти смертные полезли в местный Парламент и Палату Судей! И последний, факультет воинов-легионеров Файерстиловнапрочь отказался принять смертных в свои ряды, боясь, что те помрут от одного вида их Колизея. Но несколько крепких и отчаянных парней, среди которых были японец Тори, Хьюго и, естественно, этот сероглазый рыжий, воспротестовали и потребовали взять их на Факультет Файерстилов, дабы учиться ремеслу войны и тактике боя с темными магирами и демонами. Смертные прошли суровое испытание, каким-то чудом выиграв у легионеров партию в Шахматы. Игра, где вместо фигур на клетках стоят бойцы и по команде своего капитана сражаются друг с другом, сбрасывая побежденных противников в аут, и тем самым занимая освобождающиеся клетки противника.
– И как же его зовут?! – я буквально буравил взглядом спину рыжего парня, пытаясь вспомнить его имя, как, вдруг... он обернулся и посмотрел прямо на меня, словно почувствовав на себе мой взгляд.
Не знаю, как я разглядел издалека, но я тут же вспомнил эти большие серые глаза с длинными густыми ресницами.
– Кира?!
Рыжий прищурился – наверное, моя золотая маска сильно блестела на солнце. И в этот момент, когда парень отвлекся, его Наставник Ясон скорее по инерции, чем нарочно, глубоко полоснул смертного мечом по плечу. На песок хлынула алая кровь, легионер быстро извинился и проследил за взглядом своего отвлекшегося подопечного. Но я, предчувствуя этот неловкий момент, быстро отошел от окна, буквально отпрыгнув назад прямо на ноги Андреа.
– Дио Мио! Полегче, бомбино! – возмутился итальянец, своим недовольным тоном вернув моя в привычную реальность.
– О, пардон муа! – извинился я, как умел. И тут же тупо уставился на деревянную Горгулью, которая, кажется, за то время, что я отвлекся, уже успела нас послать так далеко и надолго, как умела. – Кажется, нам пора идти.
С этими словами я снова отвернулся к окну. Там рыжеволосый парень уже полоскал свое раненое плечо в фонтане. И – о, чудо, глубокая рана «смылась» вместе с алой кровью, словно ее и не бывало. Ну конечно! Это же был священный источник с живой водой. Хотел бы я в таком искупаться.
– Никки, ты идешь или нет? – в третий раз меня спрашивал Андреа, – давай быстрее. После завтрака я хотел бы навестить мою Лиану. Сеньор Горгулья любезно рассказал мне, как к ней пройти.
– Посетить что?!
И тут я вспомнил, однако, итальянец уже принялся мне все подробно объяснять:
– Лиану! Мою любимую девушку! Там на большой земле, в мире людей наши семьи, два старинных итальянских рода Лепренто и Спарвьери, которые были смертными врагами вот уже несколько столетий, помирились и теперь отмечали в ресторане помолвку своих детей – Андреа Лепренто и Лианы Спарвьери. Вдруг, кто-то поставил на праздничный стол старую бутылку дорогого красного вина. В самый последний момент все узнали, что вино оказалось подброшено в ресторан неизвестными и, естественно, было отравлено. Мамма Мия! Увы, стало уже слишком поздно, бутылку опрокинули, ядовитое вино разлилось по скатерти, попав на букет белых роз, что лежал неподалеку. Лиана по неосторожности схватила один из цветов и тут же уколола руку острыми шипами, пропитанными отравленными вином. Девушка тут же потеряла сознание и с тех пор ни разу не открыла своих ясных голубых глаз.
На загорелом лице Андреа заблестели слезы, он быстро вытер их рукавом своей серой формы первокурсника и продолжил рассказывать о своем горе так, словно я был его единственным преданным другом.
– Я нашел в кармане своего фрака записку. Не белоснежном листе было написано о большом корабле...и еще что-то про великих магов и их... сильнейших джиннах. Я взял такси и привез Лиану к единственной городской пристани. Этот корабль уже там был. Я взял Лиану на руки и пошел по длинному трапу, в конце которого меня ждали они... главы всех пяти магирских семей и факультетов Академии Меча и Чар. Они попросили меня доказать свой талант, и я сыграл им на их белой эльфийской скрипке. И вот я здесь, на факультете мастеров и ремесленников Голдстонов. Но я не буду учиться музыке, я даже попросил Принца Камилла дать мне в Наставники эльфа Бзика...то есть Базилика, – Андреа виновато посмотрел на своего крохотного друга, ему было ужасно стыдно за свою оговорку.
– Ну уж твоя крылатая фея гораздо лучше, чем этот эм... рогатый козлопоп! – я попытался исправить ситуацию, но не вышло...
– Это сатир Элифтер – знаменитый Королевский Маэстро! – закричали на меня в один голос Белгурий и Бзик.
Я даже сделал шаг назад, но меня спас Андреа:
– Клянусь Моцартом, я не притронусь к скрипке до тех пор, пока моя Лиана снова не откроет глаза. Верховный Маг Короля – Амадеус Драгонвуд обещал, что поможет мне, что найдет противоядие, чтобы ее спасти. Если же нет, то этот мир – не для меня! И все, что мне останется, это – лишь месть, холодная и страшная. Клянусь Небесами, я найду и убью его! Того, кто разрушил не только две наших семьи Спарвьери и Лепренто, но мою жизнь и мое счастье. Мерзавец заплатит жизнью за то, что поставил на стол это отравленное вино, за то, что он же ее и опрокинул проклятую бутылку! Только из-за него моя Лиана сейчас лежит без сознания в хрустальном прозрачном гробу на вершине башни магов Драгонвудов! Я клянусь своей жизнью и смертью, что убью Ника Колтина!
Я невольно вздрогнул от привычного звука своего имени. Ох, как же часто я слышал эту фразу «я убью Ника Колтина»!
– Не бойся, Никки, тебе ничего не грозит, – ответил на мою реакцию итальянец, сжимая свои кулаки. – Ты – мой друг, амиго! Ты – не такой, как он! Этот жалкий трус и подлый мерзавец Колтин!
Я тяжело вздохнул, в сотый раз благодаря про себя свою маску. Знал бы ты, Андреа, что этот «жалкий трус и подлый мерзавец» рискуя жизнью предупредил ваши обе семьи, закричав на весь ресторан, что «Вино отравлено! Тьфу! Вино – кака!». Что если бы я не опрокинул бутылку в самый последний момент, то помимо Лианы, погибли бы сразу обе семьи – и Лепренто, и Спарвьери. Ведь они уже наполнили бокалы и произносили тосты за здоровье и процветание своих детей. Не знаю, сможет ли теперь здешний Верховный Маг разбудить спящую вечным снов Лиану. Скорее всего, ей нужен хороший медик, что сможет остановить действие яда в ее крови.
Раздался громкий тяжелый вздох Сеньора Горгульи. Действительно, Белгурий оказался очень расстроен и растроган до слез историей Андреа и Лианы. Пусть даже она и произошла за тысячи километров в далеком, почти параллельном для него, мире смертных.
– Не парься, Андреа, я помогу тебе разбудить твою Лиану, – ответил я то, что само собою напрашивалось. Я развернулся, готовясь уходить, и захотел добавить, но вовремя передумал. – А если не получится, то найду тебе новую девчонку с таким же дизайном и функциями.
– Спасибо, амиго... – начал Андреа, но его тут же перебил Сеньор Горгулья.
– Уже уходите? Тогда можно одну маленькую просьбу? Прикройте, пожалуйста, вот то окно плюшем – солнце бьет мне прямо в глаза, а я не могу дотянуться. Искренне вас благодарю!
Мы, естественно, тут же выполнили его просьбу, закрыв солнечное окно самыми густыми ветками плюща. Тяжела и неказиста, однако, жизнь обычной деревянной Горгульи, вот уже несколько тысячелетий вросшей спиной в стену.
Солнечный зайчик на темном морщинистом лице Белгурия был вовсе не от света за окном. Просто на широком деревянном подоконнике сидел Старший Купидон, который, естественно, тут же прилетел на борт волшебного корабля, едва увидел его паруса на пристани.
– Эх, жалко итальянца – отличный парень! Если бы я только мог вынуть золотую стрелу из его сердца! Но нельзя, ее сможет вытащить лишь ее хозяин, тот Купидон, что стрелял. О! Слепая горгулья! А это еще что за парень в маске? – думал Старший, пристально рассматривая конец золотой стрелы, что поблескивала на солнце, торча из сердца второго «замаскированного» смертного. – Да это же... моя стрела! Но когда я успел его подстрелить? И самое главное – кто же он такой?
Подгоняемый такими мыслями, Старший незаметно следовал по коридору за парой ребят в серых формах первокурсников, которые со всех ног неслись на проходящий без их участия завтрак.
– Так вот почему твоя скрипка рвет душу на части! Хочется плакать и просто умереть! – восклицал Бзик, порхая следом за ребятами. – Даже Никки на тебя накинулся из-за нее!
– А, так вот что ты тогда прошептал на ухо итальянцу в моей комнате, чтобы остановить драку, – пробормотал я себе под нос, а затем добавил чуть громче, – ты сказал Андреа, что я взбесился из-за его пиликанья на скрипке в коридоре, верно? Гениально!
– Да, верно, – ответил эльф, он был гораздо старше и мудрее, чем выглядел. – Признайся, Никки, ты влюблен? Раз на тебя так действует музыка! Ставлю крылья, что твое гордое сердце прострелено насквозь меткой золотой стрелой одного из духов света – Купидоном!
– Напомни мне о них попозже – хочу зайти и предъявить претензии! – съязвил я.
Вдруг, мы резко остановились, и летевший позади нас эльф едва не врезался в твердую спину Андреа.
– Мамма Мия! Ну что там еще, Никки? – возмутился недовольный итальянец.
– Кажется, я знаю короткий путь! – воодушевленно ответил я, подбегая к окну и высовываясь из него почти по пояс. – Вон, видишь этот резной забор. Он широкий и крепкий. По нему можно пройти и быстро забраться вон на ту крышу, а там, дальше – в окно, и мы уже в столовой. Давай, амиго! Это займет не больше десяти минут. Мы срежем на всех этих поворотах, коридорах и Залах Торжеств. Я прыгаю!
– А ну-ка убери задние лапы с подоконника, смертный! – раздался над моим ухом звенящий, но строгий голос Базилика. – Именем Короля, не смей даже думать об этом! Ты сломаешь себе шею, или еще хуже – забор!
– Так, уважаемая фея, ты – не мой Наставник, и потому мне совсем необязательно тебя слушаться! – отмахнулся я, уже стоя на подоконнике обеими ногами. – Так, Дрэ, ты идешь? Высоты боишься?
– Дио Мио! Никки, я, пожалуй... – Андреа быстро попятился назад.
– Чао, бомбини! – вздохнул я, готовясь спрыгнуть. – Займу тебе место в столовой!
– Баста! – остановил меня Андреа и быстро снял с моего плеча свою сумку для учебы, затем подумал и забрал тоже мою точно такую же. – А-то потеряешь еще!
Несмотря на ворчание и угрозы Бзика, который клялся горгульями и троллями, что расскажет все моему Наставнику и меня публично выпорют на Парадной Площади, я все-таки спрыгнул с подоконника и ,вопреки всему вышеперечисленному, довольно грациозно и легко приземлился на резную кромку забора.
– Беллисимо болвани! Супреме идиото! – подбадривал меня сверху Андреа, – ой! Мама Мия Санта Лючия! Ты там живой?!
Не успел я сделать и парушагов, как резная верхушка забора захрустела мод моими ногами и... обломилась. Напуганныйи удивленный, я стремительно полетел вниз – такого прежде никогда не случалось,в мире смертных я еще ни разу не падал с забора.