Филлип Шольц (палата #13)
Филипп Максимович Шольц, предпочитает, чтобы его звали просто Фил.
30 лет.
Высокий, худощавого телосложения. Темные, слегка взъерошенные волосы.
Предплечья покрыты шрамами от глубоких продольных порезов со следами швов.
Филлип с отличием закончил медицинский университет по специальности “общая хирургия”. Преподаватели пророчили ему будущее великого хирурга, однако все сложилось иначе, и долгое время он работал учителем биологии
*Фил смотрел через решетку на обвинителя совершенно спокойно, тон его голоса звучал размеренно, несмотря на то, что в зале суда в то мгновенье решалась его судьба. И единственное, что могло указать на его волнение, так это то, что он непрерывно почесывал хирургический пластырь на своем правом предплечье.
— То есть вы утверждаете, что не хотели причинить им вред?
— Я же вам уже объяснял. Это треугольные черви, они сжирали их изнутри, а этих тварей очень сложно поймать. Я просто пытался спасти людей.
— Понятия “треугольные черви” в биологии не существует, — настойчиво продолжал обвинитель, пытаясь скрыть свое раздражение, — что вы имеете ввиду?
— Это новый вид, вы не найдете его ни в одном справочнике. Эти паразиты, как я уже говорил, неуловимы. Люди даже не подозревают о том, что они в них поселились до тех пор, пока не станет слишком поздно, — лицо обвиняемого казалось спокойным, однако, он все сильнее чесал руку. Пластырь уже пропитался свежей кровью, но Фил даже не смотрел на него, — я бы показал вам свои исследования, но вы отказались принять их в качестве улики.
Обвиняемый перевел недовольный взгляд на судью, а после прошелся по всем присутствующим в зале.
— Филлип Максимович, а этих паразитов видел кто-нибудь кроме вас? Как вы узнаёте, что они есть в организме человека?
Казалось, что Фила начинало потряхивать, но он все еще старался держать себя в руках. Пластырь с его предплечья местами отклеился, а по коже потекла алая капля крови.
— Что вы делаете, прекратите немедленно! — приказным тоном выдал судья, который даже привстал, чтобы взглянуть на рану обвиняемого.
— Не могу! Там червь! Я слышу его! Я чувствую, как он жрет кость! Я должен его достать! — истерично выкрикнул Фил, и осел на пол. Теперь он больше не выглядел спокойным, в широко раскрытых глазах читалось безумие. Трясущейся левой рукой он сорвал окровавленный пластырь и пальцами выдрал нить из шва, который ему наложили два дня назад. Он продолжал раздирать швы, разрывая нитями кожу, и делал это с таким усердием, будто от этого зависела его жизнь. По полу уже растекалась небольшая лужица крови.
— Что вы стоите, как истуканы!? Остановите его кто-нибудь! — крикнул судья приставам, стоявшим снаружи клетки. Дежурившая на заседании психбригада уже готовила препараты, чтобы обезвредить подсудимого.
Фил продолжал ковыряться пальцами в собственной ране в попытке вынуть оттуда несуществующего червя. Он даже не обернулся, когда приставы зашли внутрь клетки. Но когда один из них наклонился, чтобы поднять обвиняемого, тот бросился, вцепившись ему в лицо. Фил впился окровавленными пальцами в глазное яблоко пристава. Казалось, еще немного, и его пальцы окажутся в глазнице испуганного бедолаги.
— В тебе тоже червь! Я слышу его, он жрет лобную долю мозга… — прошипел подсудимый. В купе с безумным взглядом это выглядело весьма устрашающе. Но тут подоспели медики, и одним уколом Фил был отправлен в блаженное забытье.
Дальнейшее заседание прошло без непосредственного участия подсудимого. Он пришел в себя уже в машине психиатрической бригады, будучи надежно зафиксированным. Напротив него сидел тот самый пристав, которого Фил чуть не оставил без глаза.
— Ну что, придурок, ты выиграл, — с некой досадой в голосе выдал госслужащий, — судья решил, что раз факты самоповреждения на лицо, как и опасность для окружающих, — пристав инстинктивно накрыл ладонью глаз, закрытый повязкой, — то место тебе в дурдоме. А лично я считаю, что ты просто клоун, и гнить тебе до конца жизни за решеткой. Надеюсь, доблестные психиатры сделают тебе лоботомию…*