Глубокие Темные Волны

Только позже ночью Неста поняла, что эгоизм победил здравомыслие в ней. Первое, что она спросила у Лидии, касалось ее собственной судьбы, ее будущего и ее страхов. А теперь, когда ведьма оставила их и отправилась отдыхать, бежать за ней с вопросами о пропавших Неста уже бы не стала.

Она спросит утром.

Ей снились тревожные, бессмысленные сны, и под утро она обнаружила себя в темноте капитанской палатки, глядящей со своей лежанки на спящую Ньюлен. В темноте ее солнечные волосы напоминали светлый речной поток, а черты лица, лишенные привычной строгости и хмурости, были изящной картиной безмятежности. Эта женщина — девушка — была необычайно красивой, и наверняка не знала отбоя от поклонников. Увы, доктрина Лезвий Веры подразумевала отказ от отношений и любых смертных удовольствий. Неста слабо понимала, чем это обосновывалось — что-то о важности бесстрастности, кажется. Сколько сердец Ньюлен разбила, интересно, своей недоступностью?..

Побоявшись показаться навязчивой и странной, Нимнесте поспешно поднялась и вышла из палатки. Капитану нужно выспаться, а ей, наверное, проветриться.

Свежий ночной воздух пустыни принес с собой пусть и иллюзорное, но все ще чувство свободы. Неста подставила лицо порывам ветра, позволяя им играть с ее волосами, гладить по темной коже. Где-то там, за оградой, раскинулась пустыня ее земли, окрестности ее Морриана. Сейчас — безгранично опасные, нуждающиеся в помощи. И помочь своей земле может только она.

Так ли чувствовал себя герцог Самиир, когда обнаружил на себе марку? Терзался ли он сомнениями, верил ли в свои силы? Был ли он один, или с ним, как и с Нестой, бок о бок стояли достойные люди, верные и преданные?

Самиира знали в герцогстве как героя. Неста росла на историях о его подвигах, о том, как он сразил армию темных существ. В годы ее детства почти все были влюблены в Самиира.

Если бы только он мог помочь. Если бы он мог подсказать!..

— Кассида?

Неста вздрогнула от звука знакомого голоса. Ей понадобилось мгновение, чтобы узнать в этом темнокожем мужчине с природным венком оливы в рыжих волосах Рейветина, одного из солдат Форта-Пэн. Рейветин — лор-файне, и олива была частью его. Неста всегда восхищалась тем, как лор-файне сосуществуют с цветами и листьями в своих телах.

— Я могу помочь?..

Рейветин бросил короткий взгляд на палатку Ньюлен и кашлянул, прочищая горло.

— Капитан у себя? Есть новости о патруле.

— Капитан спит, — Неста посерьезнела. Она знала о патруле. Знала, что ребята пошли проверить тревожные новости со стороны утеса. Что-то о рыскающей там тени, охотящейся на путников у дороги.

Рейветин явно колебался между порывом немедленно разбудить Ньюлен, и нежеланием тревожить своего капитана. Неста ободряюще коснулась его плеча.

— Рей, ты можешь рассказать мне. В чем дело?..

— Мы напали на след чудовища, кассида, — он сдался почти мгновенно, — И оно... проклятье, оно ужасное, если верить описаниям. Мы с ребятами... не можем так просто сидеть здесь. Мы здесь, чтобы делать то, что нужно народу, а не то, чем мы тут занимаемся.

Неста сдержала неуместный смешок. Она не считала, что хотя бы даже десятая часть того, что делали ребята, была не нужна. Но и их нетерпение могла понять.

— Капитан Ньюлен ведь отдала вам разрешение действовать по ситуации, разве нет? — она не убрала руку с плеча Рейветина, а напротив, погладила его, — Что вас останавливает?

Солдат втянул носом воздух, собираясь с духом, и признался:

— Кассида, простые клинки не справляются с оскверненными существами. Нам нужны силы Лезвий Веры, а капитан...

— ... единственная представительница Лезвий Веры поблизости, — понимающе закончила за него Неста. Новости разливались внутри нее горечью. И что-то подсказывало ей, что одно такое существо — только лишь начало.

Рейветин был прав, так просто оскверненных не сразить. Но он не принимал во внимание кое-что другое.

— Но не только капитан Ньюлен может помочь вам, разве нет? — она подмигнула лор-файне и похлопала его по плечу, прежде чем отпустить, наконец, — Я тоже могу это делать. Убивать этих существ.

— Но, — запнулся он. — Вы — наша кассида, и...

— ... и мой долг как вашего будущего правителя — служить моему народу, Рей. Собирай патруль! Сегодня с вами отправлюсь я.

Ньюлен будет сердиться, когда узнает, Нимнесте понимала это прекрасно. Но у нее не было выбора. Даже если бы Ньюлен сейчас была рядом с ней в своих чудовищных латах с терилловыми вставками, Неста не стала бы отступать. Это и вправду ее долг, и в ее словах Рейветину не было ни крупицы сомнения или же лукавства.

Она затянула свои кудрявые волосы в тугой узел на затылке, накинула плащ и захватила трезубец. В ее присутствии ребятам было не по себе, но она вспомнила, как легко Нийриэл разряжал обстановку, и отпустила пару шуток, которые слышала от него. Глупых, не очень-то приличных шуток, совершенно неподобающих будущей правительнице. И именно благодаря этому несоответствию, неловкость в их компании разбилась как упавшее на каменный пол яйцо.

Они вышли из форта в группе из пяти.

Вернулись лишь трое.

События этой ночи Неста помнила смутно. Они бегали по ночной пустыне за рябью во тьме, за тенями на склонах песков. Они видели то, что осталось от путников, рискнувших выглянуть из своих укрытий на странные звуки. Неста не видела ничего ужаснее этих останков... пока они не встретились, наконец, с чудовищем.

Они смогли загнать его в угол между крупных валунов и песчаных холмов. В тени редких кустов сгорбилось нечто, ростом едва ли по бедро кассиде.

Сейчас ее память была неспособна даже восстановить образ этого существа целиком, настолько велик был шок. То, что солдаты загнали в угол, напоминало большую собаку, и они опрометчиво решили, что имеют дело с оскверненным животным.

В свете факела им предстало чудовищное, уродливое и непостигаемое... нечто. В склизкой, спадающей с него липкими клочьями тьме, перед ними было трясущееся существо — нет, существа; Неста помнила узнаваемый силуэт задних лап собаки и покрытую выгоревшими побегами руку лор-файне в спине. Она помнила раскрытую воздуху, воспаленную плоть собачьей морды, вплавленной в череп остроухого линея лишь с одной стороны.

Попытки восстановить события в памяти заставляли ее дрожать. Она не могла осознать... ее разум не мог, не способен был осознать, обработать увиденное. В ушах гремели слова Лидии, и собственная неспособность смириться с увиденным вызывала подкатывающие к горлу приступы тошноты.

«Полуоформленные образы, потерянные в чужих кошмарах».

Ребята из форта оказались столь же не готовы к тому, что предстало их взору, что их легко удалось застать врасплох. Каким бы неказистым и жалким не казалось то чудовище, оно набросилось на отряд в одно мгновение.

Она до сих пор помнила крики. Эшнили увидел это первым, и его вопль окатил остальных ледяной волной. Он кричал, и кричал, и кричал... и больше не пришел в рассудок. Оно бросилось на него в одно мгновение, а остальные ребята просто смотрели, не в силах двинуться от страха.

Потому что истинный страх — это не побег, не лихорадочное отпрыгивание прочь. Истинный, глубочайший страх — сковывающие липкие нити, ледяная паутина ступора.

Неста смогла очнуться, только когда Солни толкнул ее невольно, бросившись другу на помощь. Она смутно помнила, что сделала — взмахнула трезубцем, импульсом попыталась отбросить чудовище прочь от Эшнили. Но он больше не двигался. Не кричал, не пытался спастись. Больше не жил.

Она плохо, так плохо помнила этот бой. Какие-то урывки.

Помнила просьбы о помощи Солни, которого черные клыки распороли напополам в одно мгновение. Помнила, как Рейветин бросился наперерез чудовищу и спас ее жизнь. Помнила, как страх не давал ей обратиться к своим силам, как во вспышке от Владыки Морей она увидела слившееся лицо-морду монстра, и как ее небьющееся сердце словно распространило холод по всей ее груди.

Двое погибли на ее глазах.

Помнила, как упала на песок, уворачиваясь, как оцарапали ее ветки острых пустынных кустов. Как солдаты отрубили бесполезные растущие из спины руки чудовища, давая ей время прийти в себя.

Ей удалось призвать на помощь Марку, в конце концов. В замершем мире она могла смотреть в морду этого существа не дольше, чем в хаосе текущего времени. Черное сердце сгустившейся тьмы находилось в самой голове — там, где изначально срослись в единый кошмар бедные жертвы.

Неста не смотрела, когда призывала силу Владыки Морей себе в помощь. Но она поняла, что это ей и не требовалось. У нее не билось больше сердце, но она ощущала биение чужой тьмы как свое собственное.

И, когда луч испепелил сгусток, монстра не стало, а она сама осталась один на один с Рейветином и его израненным подчиненным. А перед ними лежали тела Эшнили и Солни.

Помнила смутно, как обнимала Рейветина, то ли утешая его, то ли ища утешения для себя. Помнила, как они втроем, шатаясь, отправились обратно в Форт-Пэн, чтобы там найти помощь и вернуться за телами погибших.

Рейветин умолял ее не винить себя, но Неста не могла прекратить без конца прокручивать в голове, что если бы она среагировала сразу, если бы выхватила трезубец и нанесла удар мгновением раньше, ребята были бы живы. Но она оказалась не готова, и все же опрометчиво пошла с патрулем, думая, что может заменить рыцаря ордена. А что в итоге? Она даже не могла заставить себя вспоминать о случившемся без содрогающих ее спазмов и удушающих, подступающих к горлу комков.

Она хотела кричать и плакать, ее трясло и знобило в жарком хосеш-асадском воздухе. Она не слышала и не видела никого вокруг себя, и ей становилось хуже с каждой проходящей минутой. Ей казалось, что она сойдет с ума. Рассудок не справлялся.

Она даже не заметила, как к ней подошла Лидиа, как присела рядом с ней на песок, не обращая внимание, что это может испачкать ее атласное платье.

— Шшш, моя кассида, — позвала она, и ее теплая рука коснулась щеки Несты, слегка возвращая ее в реальность. Следом за прикосновением пришло необъяснимое ощущение спокойствия, мягкости и чего-то еще, чему Неста не могла найти слов.

Она встретилась взглядом с золотыми глазами Лидии, и тогда женщина коснулась ее второй рукой, обнимая ладонями лицо Несты.

— Все будет хорошо. Ты сильна, ты справишься.

Прикосновение вернуло ей хотя бы часть сознания, но этого хватило лишь на нервный всхлип.

— Как?.. — хрипло спросила Неста, не чувствуя в себе сил даже на эти слова. — Как мне продолжать, когда то... то, что я видела — только начало?.. эти... ужасы, это... это...

— Шшш, — вновь повторила Лидиа, и с ее мягкими касаниями возвращалось живое тепло. Она подалась ближе к Несте, и ее слова прозвучали только для них двоих: — Поспи.

А затем ее мягкие губы коснулись губ Нимнесте, принося с собой спокойствие и необходимое забытье.

Во сне все было мягче. Спокойнее. Синих бабочек было меньше, отчего бледное лицо напротив не так терялось за световой рябью. Он взял ее за руки – его руки были ледяными, мертвыми – и, когда он заговорил, звучал горше потери.

— Так быть не должно. Так быть не должно, понимаешь? Того, что ты видела.

Холод его рук пробирался к самому ее сердцу, и не сразу она осознала, что может отдернуть их, освободиться.

— Не должно?! Понимаю?! Без этой демонстрации я могла тебе сказать, что подобное... непостижимо, ужасно, отвратительно!

Он был белым, как труп, и бабочки вокруг тоже напоминали о смерти. Все было холодным, пепельным.

— Никто не заслужил... того, что происходит. Ваш мир умирает, его тонкий защитный слой пропускает так много, но даже если и так... никто этого не заслужил. Это чудовищно, и я ничего не могу с этим поделать.

Ее руки в его, вновь, а она и не осознала, как. Он подносит их к лицу, будто бы собирался вложить свои слова ей в ладони.

— Прости меня. Я ничего не могу поделать, я связан по рукам и ногам. Я могу только смотреть со своей короткой цепи, и я бы отдал все, чтобы это исправить. Но я не могу.

Она забыла об осторожности, встречаясь взглядом с мертвыми переливчатыми сапфирами его глаз.

— Кто... что ты вообще такое?.. как твое имя?

— Это важно?

Он поднялся. Бабочки разлетелись, словно светящаяся рассыпанная дробь.

— Наверное, мое имя есть где-нибудь в старых списках. Прежний герой пытался его узнать, но не умел читать между строк, как могут только те, кто никогда не рождался.

Меньше бабочек. Меньше цвета. Тьма поглощает их обоих.

— Прощай, новый герой.

Утро принесло с собой головную боль и тяжелое чувство где-то в душе. Форт затих, нося траур по потерянным ночью товарищам. Уже поднявшаяся Ньюлен, узнав о произошедшем, теперь вернулась к своим людям, и Неста не собиралась ее отвлекать.

Наспех умывшись, она отправилась на поиски Лидии. Вчера эта загадочная женщина помогла ей вновь, и теперь события прошедшей ночи, пусть все еще бросали в дрожь, хотя бы не душили ее нарастающей истерикой. Лидию нужно было отблагодарить... и расспросить о пропажах.

Однако найти женщину у нее не получалось. Она обошла весь Форт-Пэн и даже поднялась на укрепления, но ведьмы и след простыл. Только когда она на мгновение задержалась рядом с невысоким светловолосым мужчиной, он неожиданно обернулся, схватив ее за руку и потянув к себе на ступеньку.

От его прикосновения отчего-то хотелось завернуться в одеяло и успокоиться. Будто... все не так уж и плохо.

— Никуда не убегай. Это я.

И Неста поняла, что и правда его знала. Интонации, взгляд. Эти глаза за тяжелыми веками, словно растопленное золото. Эти мягкие руки и загорелую кожу. Она знала его.

Его.

Ее.

Лидиа изменилась за ночь.

— Что?!.. — кажется, она все же сошла с ума после вчерашнего. Ее рассудок не выдержал.

Мужчина развернул ее руку, поглаживая запястье кончиками пальцев.

— Кассида... это я. Мне просто пришлось сменить лицо. После тех людей я не хочу быть узнанным. В любом случае, мне самому неважно, кем выглядеть. Потом я могу быть тем, кем ты захочешь меня видеть.

Он касался ее очень мягко. Успокаивающе, даже. Почти как мог бы родитель.

— Ты слышала о таких, как мы. Просто мы стараемся не выделяться. Не все мы Воплощаем что-то плохое, но от суеверий это не спасает.

Говорят, иногда эмоций или чувств в одном месте собирается так много, что они почти обретают плотность. Воруя черты у всех, кто оставил свой след, они приобретают почти реалистичный облик и выходят в мир в неузнанной, максимально обычной форме. Там, где проходят Воплощения, остается след их сути – Тоски, Решительности, Надежды, чего угодно.

Неста слышала о них. Оживший миф их умирающей земли.

— И кто же ты, Лидиа?

Его губы тронула тень улыбки.

— Нежность.

Да... все сходилось. Это ощущение рядом с ним — с ней. Тепло, спокойствие, умиротворение — нежность.

Он привлек Несту к себе, обнимая и окутывая своим воздействием. Невзгоды и все, что навалилось на нее за прошедшие дни, теперь казалось далеким, а главное, преодолимым. И Неста поняла, что расслабилась.

— Спасибо.

Чужеродное спокойствие приковывало не только ее растерянность и испуг, но и ее способность удивляться. Но с каждой новой ступенькой во двор Форта-Пэн Неста ловила себя на глупом и зацикленном «как» и «невозможно». И она не сдержалась.

— Я не могу в это поверить. Встретить кого-то из вас — необычайная редкость, и...

Лицо Лидии выражало мягкое, снисходительное ободрение. Он протянул руку и коснулся щеки Несты кончиками пальцев, и ей захотелось зажмуриться и позволить ему прикасаться к ней столько, сколько он пожелает.

— А в то, что ты носишь Марку Восставших Героев, ты веришь? В то, что чудовище избрало тебя, именно тебя? К вам, Восставшим, стремятся и стекаются все и вся. Я лишь следую за течением.

— Все равно в голове не укладывается.

— Не воспринимай меня как Воплощение, кассида. Я — далеко не самое удивительное явление, что приключится с тобой. Сейчас я просто тот, кто хочет помочь. Кто хочет быть твоим спутником.

Они спустились со стены вместе. Вместе вернулись в палатку, к картам, которые Ньюлен достала еще вчера. Теперь, когда Неста лучше владела собой, она вспомнила, что должна была спросить у ведьмы — Воплощения — еще вчера.

— Ведь изначально я пришла к тебе за помощью в поисках исчезающих в пустыне людей.

Словно его это не волновало, он смотрел на переливы света в ее кудрях. К интонациям вернулась та безэмоциональность, с которой ведьма говорила раньше.

Наверное, имитировать непривычные чувства таким, как Лидиа, трудно.

— Мне довелось... видеть путников. Они шли на север от рощи и никогда не возвращались. Лишь в одну сторону.

— Ты можешь показать?

Помедлив, Воплощение кивнул.

Неста знала местность как свой родной Морриан. Указания Лидии были той самой ниточкой, которая была ей необходима, чтобы выделить вероятные места.

Пустынный могильник и заброшенная шахта, давно опечатанная колдовской стражей герцога.

У них был след.

Объяснять Ньюлен, что теперь с ними путешествует мужчина, по счастью, пришлось недолго. Образование Лезвий Веры охватывало Воплощений и прочих бестелесных созданий, и Ньюлен похвально быстро взяла себя в руки и приняла тот факт, что перед ними самое настоящее полумифическое существо.

— Я в компании Восставшего Героя, кассида. Воплощения удивляют меня меньше, — пошутила она.

Солдаты занимались проводами Эшнили и Солни, но Ньюлен выделила нескольких рекрутов для своей цели. Сборы заняли немного времени, и вскоре их небольшой отряд выдвинулся в пустыню. Они спешили достичь нужного места до захода солнца.

Несту сковывал ужас и пробирала ледяная дрожь при одной мысли о встрече с существом наподобие того... что она видела ночью.

Пески золотились закатными лучами, а ветер поутих к тому времени, как они достигли нужного поворота. Пыльные, уставшие, они решили разделиться. Отряд сопроводил Несту, Ньюлен и Лидара к шахте, а часть ребят вызвалась осмотреть могильник.

Шахта эта была давно заброшена, вместе с руинами старой башни, и опечатана личными придворными колдунами герцога Самиира. Из-за пропаж Ньюлен решила, что старые зачарования ослабли, но, к их удивлению, обереги сияли столь же ярко, как должны были в момент нанесения.

— Я не понимаю, — покачала головой Неста. — Куда же деваются люди? Что здесь происходит?..

Лидиа — в этом теле они называли ее Лидаром — подошел к двери ближе, касаясь ее ладонью. Обереги пульсировали светом, отторгая его, и он покачал головой.

— Эта дверь заперта и может быть открыта лишь с помощью подходящих чар.

— Как и подразумевалось, — Ньюлен шумно выдохнула. — То есть, здесь никого не было со времен герцога.

— Неверно, — Лидар обернулся к ним, привычно-бесстрастный. — Эту дверь открывали недавно. И запечатали назад. Или же открыли на короткий срок, нарушив обереги лишь ненадолго, необходимое, чтобы впустить людей.

— Но кому могло понадобиться... — начала было Ньюлен, но кассида перебила ее, мягко коснувшись ее локтя.

— Нет. Нет, Ньюлен, он прав. Эти люди — они ведь исчезали не постоянно. Был ряд пропаж, а потом все прекратилось. О новых исчезновениях мы не слышали, разве нет?..

Капитан обдумывала ее слова с мгновение.

— Я не сообразила сразу. Да, это так.

— Кто-то мог собрать этих людей в группу и запустить сюда, — Нимнесте обернулась к Воплощению, — Как можно открыть эту дверь?.. мы можем это сделать?

Он пожал плечами.

— Это могущественные обереги, с которыми я ничего не могу сделать.

— При герцоге Самиире всегда были чрезвычайно сильные направляющие, — сказала Ньюлен. — Его приближенный колдун, Сахим Тамагар, некогда считался самым сильным во всем Королевстве Двух Звезд. Эти обереги — его рук дело. А значит, снять их может либо он сам... либо кто-то, приближенный к нему по силам.

Проклятье, все складывалось сложнее, чем Неста ожидала. Пора ей было к этому привыкнуть.

— А Лезвия Веры? Вы можете развеять это зачарование?

Ньюлен покачала головой.

— Я — нет. Командор Дайн, как самый высокопоставленный из нас... возможно. Но это будет нарушением закона, кассида, и прямого указа герцога Самиира.

— Значит, нам ничего не остается, кроме как вновь обращаться к герцогу, — Несту брала злость от того, как все складывалось. Все возвращалось по кругу к герцогу-изоляционисту, до которого они не могли достучаться.

Завидев на холме Рейветина, Неста уже знала, что за весть он ей принесет. У них не было следов, и могильник выглядел непотревоженным. Им пришлось вернуться в Форт-Пэн ни с чем.

Позже, бездумно ковыряя салат в тарелке, Неста не выдержала.

— Я не могу сидеть, сложа руки, Ньюлен! Я на все готова — бегать по пустыне за монстрами, пока герцог не сподобится, или ломиться в запертые двери. Но чудовищ будет все больше и больше, и я чувствую себя бессильной и бесполезной, постоянно натыкаясь на эти... преграды!

Капитан отставила бокал со старогриновым вином и подалась вперед, чтобы ободряюще накрыть руку Несты своей.

— Не волнуйся. Мы добьемся ответа от герцога.

— Как, если я даже людям помочь не могу без него!.. — она откинулась на стуле, позволяя кудрям упасть с плеч. — Ааа, я так не могу! Не могу ждать!

Ньюлен помолчала с мгновение, после чего осторожно предложила.

— Нам не нужно ждать, сложа руки, кассида. Мы пошлем солдат с докладом о том, что узнали по пропажам. Но время ожидания мы можем потратить с пользой. Помнишь, говорили о проблемах в удаленном форте?

Неста собралась. Кивнула.

— Это Форт-Сильва на севере. Несколько дней пути, если возьмем лошадей. Мы разузнаем, что там, и даже если это ложная тревога, я познакомлю тебя с ребятами, и вместе мы сможем добиться от людей герцога ответа.

Неста закусила губу и, наплевав на формальности, подалась через стол, чтобы обнять Ньюлен. Мгновение — и она втащила в объятия и Лидара.