I
Проходя по незнакомым коридорам Зимнего дворца, Джеймс, дабы не отстать от родителя своего, шаг в шаг следовал за ним по неведомым коридорам. Убранство сих покоев повергало в трепет, а беспрестанно перешёптывающаяся и суетящаяся прислуга настораживала. Издревле витали в стенах каждого дворца, да и будут, слухи лукавые, коих юноша страшился. Большего всего о себе.
Будучи не последним человеком в свите отцовской, да короля Английского, Джеймс снова оказался на чужеродной земле для переговоров удачных и заключения выгодных обеим сторонам договоров. Ныне же взор монарший пал на империю Российскую, обильную, как ведомо отроку, зверем пушным да победами громогласными. Страх и восторг пред величием таким сплетались воедино.
— Again you are in your dreams (Снова в мечтаниях витаешь), — молвит воплощение Англии вполоборота, цокая языком.
Юноша же, и вправду углублённый в думы свои, не приметил, как отец внезапно остановился — да так, что в спину ему врезался. Склонив главу, прошептал тихое: «виноват» — на что ответствовал родитель тяжким вздохом.
— Don't embarrass yourself at least in front of the representatives of the Russian couple (Не позорь род наш перед царской семьёй)! — произносит мужчина, после чего кивает слугам у дверей, дабы двери открыли.
Чуть собравшись, парень выпрямляется и следует за отцом. Представитель делегации всегда должен выглядеть статно и уверенно. Так говорили ему ещё будучи ребёнком. Но вся напускная важность испарилась, едва воззрел он на русское семейство. Белокрылые мужчины, крови голубой, подставь друг другу с отливов пшеничным в волосах. Чего не скажешь о нём. По матери и отцу достался сей же дар — крылья и род знатный, и тот был блефом среди интеллигенции, дабы истинну не узнали.
Один из них — сама империя во плоти — встаёт с кресла, представ перед гостями статной фигурой, в рубахе простой да штанах чёрных, не утруждая себя парчой нарядной, в отличие от чад своих, что в камзолах шитых за спиной его замерли. От взора их юноша мельком с ноги на ногу переступил; казалось, взор этот, прямо на месте в труху измолотит.
Забывшись, не внял Джеймс зову родительскому — за что и удостоился шёпота ядовитого: «Болван!». Поспешно вручив бумаги мужчине, который, не поблагодарив отрока, начинает свой дипломатический диалог с Российской империей, Джеймс тихо фыркает.
Тяжело вздохнув, парень снова украдкой смотрит на сыновей имперских. Сложно не догадаться, когда пред тобой стоят люди, будто копии единые. Все трое друг с другом тихонько переговариваются в вопросах важных, каждый друг друга слушает. Завидно юноше.
За всё время, своего существования как воплощения, ни от кого должного внимания он не получал. Слухи о крови его поддельной в палатах английских не умолкали. Отчасти правдой это было: истина крылась в землях за океаном, что Англии подвластными стали ценой крови и предательства. Его землями.
По кабинету разносится звонкий звук пощёчины.
Откинув голову в сторону, Джеймс взоров презренных боится увидеть. Английская и русская речь звучали в голове. Сквозь звон в ушах, он услышал «прошу прощения» от Англии и вновь голос воплощения Российской Империи. Что молвил мужчина знать не хотелось. Вновь оскорбления в адрес его терпеть не было желания.
Прикосновение к плечу вывело из мыслей гнетущих. Осмелясь глаза поднять, узрел отпрыска царского, что рукой на дверь указывал.
— Пойдём-ка, — мягко молвил, выпрямляясь и выходя из покоев.
Поклон вежливый сотворив, Джеймс последовал вслед за юношей — закончился визит Фицро́я. Вновь оплошал перед двором знатным. И только опосляпосле диву дался, когда проследовав мимо него, окликнули и прошли пару шагов, разнося звук каблуков по залé.
— Эй, — повторяет. — Нам в другую сторону, — и показывает за угол.
Джеймс хмурится, всё же удостоив царского отпрыска взглядом. Он не знал этот язык в совершенстве, как батюшка, или хотя бы в разговорной форме, как матушка.
— Sorry, я плохо understand you… вас, — коверкает чужой язык, надеясь на понимание.
Парень перед ним слегка хмурится. «Насмехается над знаниями моими скудными», — думается отпрыску. Собираясь уже уходить, Джеймс, не ожидав, слышит родную речь:
— Sorry, it's my mistake that I didn't find out if you understand me (Прошу простить, моё упущение, что не узнал заранее понимаете ли Вы меня), — молвит русский, руки за спиной сложив.
— Do you know my native language (Вы знаете мой родной язык?) — изумляется. Да как складно говорит, без акцента на на свою речь.
Русский кивает.
— And yet we should go to the doctor. Father will not be delighted if our guest is unwell (И всё же к лекарю надобно. Батюшка будет недовоен, что гость наш в недуге пребывает), — снова жестом руки указывает в сторону коридоров.
Сердце Джеймса сжалось сладостно. Первое за много лет обращение как к равному.