Глава 15. ~Поддержка~
Пара дней прошла в потоке тревожных мыслей и неустанного поиска. Так незаметно и пришла осень.
Юна и Джисон вновь и вновь собирались в тайной библиотеке - их уединённом убежище среди жужжащих стен и покрытых пылью книг. Вокруг них царила тишина, нарушаемая лишь трепетом страниц, которые с особой жадностью переворачивали их пальцы в надежде найти хоть малейшие намёки на то, как одолеть Логана. Они просиживали ночи, окружённые волнующими рассказами о древних героях и магических ритуалах, погружаясь в старинные тексты с упоением, словно находили себя в мире, полном загадок и тайн. Каждый найденный факт, каждая догадка объединяли их всё крепче, создавая невидимую связь, сплетающую их судьбы в один клубок.
Тем временем Лира и Феликс продолжали свои встречи, исследуя свои чувства и открывая друг в друге что-то новое. Они гуляли по вечерним улицам, делясь мечтами, смехом и глубокими разговорами. Каждый миг с ним казался ей важным, каждый взгляд напоминал о том, как важно быть среди тех, кто понимает и ценит. Время, проведенное вместе, становилось их маленьким миром, укрытым от бурь вне.
В то же время Чанбин, словно укрывая своё смятение, стал игнорировать Сынмина. Его охлаждение ощущалось как горькая тень, затмевающая яркие моменты, что они делили раньше. Парень больше не искал Сынмина, он отстранялся, как если бы пытался защитить свои чувства, позволяя расстоянию заглушить голос, который говорил ему о том, что между ними всё ещё есть нечто важное, но тщетное.
А Минхо и Джисон, между тем, избегали обсуждений о том, что связывало их в ту ночь. Нелёгкие чувства витали в воздухе, но каждый из них предпочитал хранить молчание, словно это молчание было защитой от неоднозначности их связи. Неясные взгляды и тихие улыбки всё говорили за них, ведь разговор о произошедшем мог бы разрушить ту хрупкую гармонию, которую они старались сохранить, словно хранили старую тайну, слишком ценную, чтобы её выпустить на свет.
Хёнджин всё чаще находил утешение в обществе Ханы, но, увы, его сердце оставалось в заточении, подобно заключённой птице, тосковавшей по свободе. Каждый миг, проведённый с ней, пролетал как сны, наполненные мечтами о том, как он мог бы открыть ей свои истинные чувства. Они вместе гуляли по паркам, смеялись и делились простыми радостями каждого дня, но самую важную тайну блондин бережно прятал в своём сердце, не осмеливаясь произнести вслух те слова, которые могли бы изменить всё. Хана искренне наслаждалась их общением, не подозревая о глубине его чувств, и это только усугубляло внутренние терзания парня, которые зависали в воздухе между ними, как тонкая паутина незавершённых признаний.
В то же самое время Чонин боролся с собственным внутренним конфликтом, укрытым в своём молчании. Его чувства к Чану вспыхнули, как огонь, пристально светящийся в глухой темноте, но он старался контролировать себя, скрывая свою нежность и восхищение. Чан был в курсе того, что творилось в душе младшего, но ничего не мог сделать. Эмоции переплетались в их дружбе, создавая зыбкий баланс, лишённый слов, но наслоённый на множество молчаливых моментов, когда они просто находились рядом.
Каждый вечер, когда солнце целовало горизонтом последние лучи, Чан находил покой в музыке. Он садился с гитарой, и в звуках аккордов утихали все тревоги и несбывшиеся мечты. Хана уютно устраивалась рядом, слушая, как он поёт, и её глаза сияли, отражая свет мечты и нежности, но ни один из них не смел произнести то, что чувствовал. Парень смотрел на неё, полную задумчивого спокойствия, и знал, что её присутствие было для него важным, но и это чувство только усложняло его внутренние противоречия. В такой атмосфере, наполненной мелодиями и лёгким ветром, они жили своей маленькой реальностью, где признания оставались неозвученными, а чувства прятались за улыбками и тёплым светом заката. Время, проведённое вместе, становилось тихой отдушиной, но каждое произведённое слово ещё больше усложняло тот мир, который они сами для себя создали, лишённый ясности, но полон эмоций и затянувшегося ожидания.
***
В один из тех редких дней, когда солнце светило особенно ярко, заливая мир вокруг золотистыми лучами, Чанбин и Лира нашли время, чтобы провести его вместе. Они сидели в уютном кафетерии на углу, где ароматы свежезаваренного кофе и теплой выпечки наполняли атмосферу. Лира, с её жизнерадостной улыбкой и светлыми глазами, будто излучала свет, который постепенно рассеивает даже самые глубокие тени.
Чанбин сидел напротив, погружённый в свои мысли, и девушка смотрела на него с беспокойством, чувствуя его внутреннюю борьбу. Она знала, что в его сердце таятся чувства к Сынмину - чувства, которые были не просто простым увлечением, а чем-то гораздо более глубоким и сложным. Девушка понимала, как трудно ему сейчас, и искренне желала помочь справиться с этой тёмной бурей, бушующей внутри него.
- Бинни, - наконец позвала она, мягким голосом, как будто трогая хрупкое стекло.
Он поднял глаза, и в этот миг между ними, словно невидимая нить, проскользнули общие воспоминания - моменты смеха, поддержки и простого человеческого тепла, которые связывали их как настоящих друзей.
- Ты знаешь, иногда нужно просто отпустить и быть собой, - продолжила Лира, налив чуть больше уверенности в свои слова.
Брюнет услышал в её голосе такую искренность, которую невозможно было игнорировать. Он взял чашку кофе, глубокий и резкий, как будто освобождая вс накопившиеся в нём страхи и недомолвки.
- Я не знаю, смогу ли я. Я и так пытаюсь игнорировать его, - тихо произнёс парень.
Когда Со думал о Сынмине, его сердце замирало от нежности и одновременно от страха. Страх утраты, страх не быть понятым. Лира, осознавая, насколько это тяжело для него, протянула руку и коснулась его ладони. Этот жест был простым, но придавал сил во многом больше, чем любые слова.
- Помни - ты не один, - сказала она, и её голос прозвучал как мелодия, обволакивающая его теплом и надеждой.
Эти слова заставили Чанбина почувствовать, что его бремя становится чуть легче, когда рядом есть кто-то, кто понимает и поддерживает, кто готов просто сидеть и слушать, не осуждая и не торопя события.
- Не пересекай океаны ради людей, которые не пересекли бы ради тебя и лужи, - сжимая руку старшего, проговорила Лира. - И вообще будь как голубь - сри на всё, - розоволосая подмигнула другу и парень засмеялся.
Сидя там, за столиком, окружённом тихим жужжанием посетителей, Чанбин почувствовал, как постепенно налетела лёгкая облачность грусти. Он начал открывать те недосказанные чувства, которые хранил так долго - падение во мглу сложных эмоций, но и летящий ввысь свет надежды, что один день всё станет на свои места.
Лира продолжала поддерживать его, они обсуждали, что значит быть уязвимым и открытым в дружбе, как важен момент доверия. Именно в такие мгновения за их непринужденным общением пряталась непередаваемая искренность, теплоту которой они оба ощущали всей душой. Время летело незаметно, и, когда они вышли на улицу, солнечный свет всё ещё ласково обнимал их, словно подтверждая, что впереди ждут новые возможности и встречи - даже если пока они остаются молчаливыми, каждый из них знал, что рядом есть кто-то, готовый идти вместе, поддерживая в итоге друг друга.
***
В ту тёплую осеннюю пору, когда листья медленно меняли свои оттенки, Хана и Минхо нашли уютное место в одном из парков города. Деревья, словно отбирая у лета последние тёплые лучи, уже начинали облачаться в злато, а воздух наполнялся мягкой свежестью, которая обнимала их обоих подобно нежному одеялу. Это было их маленькое убежище, где они могли оставить за пределами всех сложностей и переживаний, которые наполняли их сердца.
Хана сидела на зелёной траве, уткнувшись в колени, а Минхо - рядом, опираясь на руки и глядя в небеса, где облака неспешно проплывали, словно мысленные образы. Оба они понимали, что в душе другого скрыта буря, но пока ни один из них не решался произнести эти слова. Время, которое они проводили вместе, стало для них не просто возможностью отдохнуть, но и источником силы и понимания, наполненным той тишиной, которую трудно описать словами.
- Знаешь, иногда хочется просто закрыть глаза и не думать ни о чём, - тихо произнесла девушка, поправив волосы, которые забросило на лицо лёгким ветром. Минхо, обернувшись к ней, видел, как она старалась скрыть ту подавленность, что сжимала её изнутри.
- Я понимаю. Мне тоже иногда нужно отключиться от всего, - ответил он, усмехнувшись, но в его голос ощущался теплотой, призывающая Хану открыться.
Парень знал, как тяжело ей сейчас, и как бывает непросто принять собственные чувства. Минхо сам не знал, как справиться с внутренними терзаниями, но присутствие Ханы напоминало ему, что он не одинок в этом мире.
Они перешли на темы, которые наполняли их жизни: увлечения, забавные случаи из прошлого, и порой, когда смешно было вспомнить о мелочах, их смех, казалось, разгонял всю тьму. В такие моменты Хана забывала о своих переживаниях, а Минхо, казалось, знал, что иногда искренний смех - лучшая терапия. Парень подбадривал её, пытаясь вернуть ту лёгкость, которая всегда светилась в её глазах.
Но вскоре разговор снова перенёсся в глубину их чувств.
- Ты ведь знаешь, что я могу выслушать тебя, да? - мягко спросил брюнет, его взгляд остановился на ней, полон поддержки и понимания.
Хана, почувствовав, как всё ещё таится в ней, словно старая рана, вздохнула, и в её глазах заиграли те самые огоньки, которые показывали, как важен этот момент.
- Да, я знаю. И тебе тоже не обязательно скрывать, что тебя беспокоит, - произнесла она, осознавая, что оба они притягивались к этой внутренней борьбе, которая не отпускала их.
Минхо посмотрел на неё с благодарностью, и на мгновение слова, которые не находили выхода, словно растаяли. Они были хорошими друзьями не просто по удаче или необходимости, а потому что могли делиться своими переживаниями и находиться рядом, когда мир казался тёмным и неприветливым.
Солнце начинало клониться к горизонту, разжигая небо яркими цветами. Парень вновь взял Хану за руку, и в этом простом жесте содержалось больше, чем многие могли бы представить - безусловная поддержка, которую они дарили друг другу с самого начала этой дружбы. Время, проведённое вместе, стало не только утешением, но и возможностью дождаться нового рассвета. Каждый миг, проведённый вместе, укреплял их связь и придавал уверенности в том, что хоть на пути встречаются терни, но вместе они смогут преодолеть всё.
***
Вечер подошёл, и тёплый ветер уносил с собой последние лучи солнца, погружая город в мягкий полумрак. Чан, Хан и Чанбин собрались в любимом баре - уютном уголке, где царила атмосфера дружбы и смеха. В воздухе витало предвкушение, и даже мысли о Логане казались далёкими, как неразгаданные тайны.
Троица уселась за деревянным столиком. Хан первым распечатал пиво, хрустящий звук от открывающейся бутылки раздался, как музыка, и быстро наполнил стаканы, которая была одним из важнейших ритуалов их встреч. Чан иногда морщился от этого пустячного момента, но когда пена легла на край бокала, он только улыбнулся.
- Ну, как вы там, готовитесь к большому сражению? Или всё ещё полагаетесь на свои неуемные таланты? - с притворной серьёзностью спросил Хан, поднимая бокал в тост.
- Не забывай, что наши планы покорить мир - это только один из аспектов нашей гениальности, - с серьёзным лицом ответил Чан, Чанбин не удержался и захохотал.
- На самом деле наш план заключается в том, чтобы выпить все пивные запасы этого заведения. И если мы это сделаем, мир обязан нас признать, - добавил Со, смеясь.
Они все знали, что предложения далеко не соответствовали реальности, но это было всему причиной обретённого чувства лёгкости и свободы, которое, казалось, окутывало их в эти бесконечные вечера.
Некоторое время они обсуждали мелочи, утопая в воспоминаниях и шуточках из прошлого. Джисон многозначительно поднял бровь и, дразня Чанбина, сказал:
- Помнишь, как ты пытался научить меня готовить? А в итоге взорвал кухню сосисками? - их дружба всегда была полна курьезов и смешных ситуаций, которые связывали их разными узами.
Чанбин, вспоминая тот случай, засмеялся.
- Ну, я только хотел удивить вас новыми кулинарными шедеврами. Не виноват, что ваша вера в меня была столь неоправданной, - с притворной обидой сказал брюнет, чем вызвал новый всплеск смеха на лицах своих друзей.
Спустя какое-то время разговор перешёл на более серьёзные темы, но и здесь поддержка каждого чувствовалась в воздухе. Чан говорил о своих страхах, о том, как трудно порой быть рядом с Чонином, когда он ощущал эту глубину чувств младшего. Хан кивал, понимая его, с неким грустным выражением на лице, в то время как Чанбин смотрел на них обоих, подавая дружеское плечо.
- Эй, вы же помните, что мы всегда поддержим друг друга, верно? - сказал Чанбин с искренним выражением на лице, как всегда оставаясь их крепким духовным мостом.
Под вечер, когда звёзды начали проявляться, и небо светилось множеством огней, они снова вернулись к смеху и остроумным подколкам. Бокалы стукнули, и на столе снова засияло пиво, как символ той нехитрой радости и взаимопонимания, которые они создавали вместе.
Это был тот момент, когда все претензии и волнения, связанные с Логаном и их внутренними переживаниями, отступали. Каждая шутка, каждая улыбка, каждый глоток пива помогал отвлечься от реальности, и на какое-то время они были просто друзьями, наслаждающимися компанией друг друга и счастливыми мгновениями жизни.
***
На заднем дворе дома, утопающего в красках осени, Хёнджин и Феликс сидели на старой деревянной скамейке, обитой расцветкой, которая когда-то была ярче. Солнечные лучи пробивались через листву деревьев, создавая волшебную игру света и теней.
Хёнджин, скрестив ноги, слегка наклонился вперёд и задумчиво смотрел в землю, погружённый в свои мысли. Феликс, сидящий рядом, заметил это и понимал, что в душе друга терзания, о которых тот не всегда решался говорить вслух. Парень всегда чувствовал, когда Хван нуждался в поддержке, и, не дождавшись, пока тот заговорит, решился первым поднимать непростую тему.
- Ты знаешь, иногда, когда я смотрю на нас и как далеко мы продвинулись, мне кажется, что вся эта жизнь - просто череда перемен, - начав с простого предложения, Феликс искренне смотрел в глаза друга, как будто искал понимание.
Хван поднял голову и встретил взгляд блондина, в его глазах замерцали слёзы, которые сильно не вышли.
- Я знаю, Ликси. Это всё так трудно... Иногда я не понимаю, как справляться с этими чувствами. Каждый день кажется всё сложнее, и страхи только множатся, - произнёс он, чувствуя, как слова вырываются из его груди, в которых давно накопились чувства, нуждающиеся в освобождении.
Феликс с пониманием кивнул, его заботливый взгляд словно обнимал Хёнджина.
- Знаешь, я тоже испытываю это. Но именно поэтому мы здесь - потому что мы можем поддерживать друг друга. Мы всегда были друг для друга опорой. Это не должно меня останавливать, - уверенно произнёс парень.
В этот момент тишина окутала их, и лишь ветер прошёл мимо, словно разделяя с ними это понимание. Хёнджин, потрясённый этим, почувствовал, как груз, который долгое время давил на его сердце, немного отступил. Он понимал, что в лице Феликса у него есть друг, с которым можно говорить о своих страхах и неуверенностях без страха быть непонятым или осуждённым.
- Ты прав, Ликс. Я всегда знал, что могу рассчитывать на тебя. Но иногда кажется, что эта поддержка не может изменить ничего, особенно когда всё вокруг меняется так быстро, - произнёс блондин, хотя его голос звучал намного тише, и он расправил плечи, словно собираясь принять тот груз. Феликс улыбнулся, ободряя его.
- Но именно опора друг друга и даёт нам силу. Мы не одни в этом. Если ты когда-то почувствуешь, что тебя слишком много, просто скажи мне. Я всегда здесь, - сказал он, уверенно, как будто подтверждая ту бесконечную дружбу, которую они разделяли с самого детства.
И в этот момент между ними снова возникло это волшебное единение, та связь, которая соединила их в детстве - игра, шалости, смех - теперь превратились в поддержку и понимание. Хёнджин почувствовал, что несмотря на все сложности, они смогут справиться со всем вместе.
Затем они продолжили говорить о своих мечтах, смешивая их с воспоминаниями о беззаботных днях детства, и смех постепенно наполнил те объятия, из которых они оба вышли с ощущением лёгкости. На этом заднем дворе старого дома осыпались мурашки, и в воздухе витала тишина, которая уже не была тяжелой, а наоборот, стала символом долгосрочной дружбы, где каждый мог быть собой в обществе второго.
***
Тёплый ветер лился с улицы в окна дома, когда Чан, Джисон и Чанбин, закутанные в мягкие куртки, подошли к двери, едва сдерживая смех и шатающуюся походку. Их лица светились восторгом, хотя в глазах уже плыло от веселья. Внутри дома царил уют, и атмосфера обещала продолжение вечеринки.
Открыв дверь, их встретила дружная команда: Хана, Лира, Юна, Хёнджин, Минхо, Феликс, Сынмин и Чонин. Все они с улыбками стояли в ожидании, готовые к веселью.
- Ну вот, наконец-то, наши парни по сути подняли бунт, - воскликнула Лира, оглядывая троицу, которая явно была под воздействием выпитого.
Чан стал покачиваться, и в этот же момент Хан, помахивая руками, произнес:
- Мы теперь рок-звёзды! Кто хочет автограф? - Чанбин, с трудом удерживая равновесие, расхохотался и присоединился к шутке.
- Да, только помните, что последствия могут быть... болезненными, - после этих слов брюнет упал на колени.
- Никто не говорил, что рок-звёзды должны держаться на ногах, - крикнул Феликс из глубины дома, где его телефон залипал на нужном треке. Взглянув на лицо блондина, они поняли, что его смех готовить новую шутку.
- Знаете, я всё-таки не понимаю, почему мы оставляем этих троих наедине с бутылкой всегда. Это, как давать ребёнку играть с огнём, - заявил Феликс, вызывая всеобщее веселье.
- Эйй, в огне нет ничего плохого, - возвражал Хван, защищая свои силы.
Смех раздался вовсю, когда Чанбин, притянув Чана к себе вниз, произнёс шёпотом:
- Наверное, нам стоит задуматься об этом.
- Ладно, давайте повеселимся, - Юна включила музыку громче, и весёлые ритмы наполнили пространство. Джисон, не дождавшись сигнала, начал танцевать, размахивая руками.
- Поехали, парни, - закричал Чан, и они, несмотря на свои танцевальные способности, начали кружиться и пританцовывать, певцы кружили свои тела под ритмы.
Если бы у них не было музыкальных способностей, это совершенно не волновало бы их. Хана, смеясь, прижала ладони к ушам, как будто пыталась защититься от колебаний звуков.
Лира вместе с Юной и Чонином присоединились к весёлому безумству, их смех заполнил комнату.
На фоне этого весёлого безумия Чанбин, перебирая оставшиеся остатки пива в руке, заколебался на месте с улыбкой.
- Эй, ребята, я научу вас танцевать. Это как магия - только ещё немного пива и вы забудете, что такое ритм.
Повисшая в воздухе атмосфера беззаботности и лёгкости крепко связывала их. Эти моменты дружбы и веселья моментально отбросили все заботы и тревоги, позволяя каждому их участнику быть просто самим собой в компании тех, кто всегда поддержит и поймёт.
***