Проживи
Следующие две недели должны были пройти идеально, если бы Виктор не был таким наивным болваном.
Сестра до сих пор не знала, что он не выходил на улицу месяцами. Виктор вспомнил об этом, когда эйфория спала, и почувствовал, что страх никуда не делся, а лишь притупился на время. Есения была в курсе, что Виктор находится не в лучшем состоянии после всего произошедшего, но ей, наверное, казалось, что ему стало лучше. Иногда Виктор и сам так считал, а потом вновь собирал себя по всей улице после приступа паники.
Яков, стоит отдать ему должное, знал, что в семейные разборки лучше не вмешиваться, поэтому молчал, когда дело дошло до спора.
— Я не хочу никуда идти.
— Да почему?
Виктор раздражённо вздохнул.
Есения сама по себе не могла сидеть на месте — ей вечно нужно было двигаться. Тем более нахождение в этой квартире всё ещё давалось ей с трудом. Виктор успел привыкнуть, а ей приходилось каждый раз проживать всё заново. Поэтому Сеня каждый день встречалась со старыми друзьями и поздно возвращалась домой, а потом дулась на Виктора, потому что он «не хочет проводить с ней время».
— Ты всё ещё обижаешься на меня? Поэтому ты отказывался делать загранпаспорт и не хотел, чтобы я не приезжала?
— Нет!
— Тогда почему?
Когда в комнату зашёл Яков, Есения требовательно попросила его выйти.
— Пусть останется.
Виктор и сам не верил, что сказал это. Однако так не могло больше продолжаться. Он мог сколько угодно обманывать себя и окружающих, что всё нормально. Мог продолжать выгонять и ранить их, но это не поможет ему излечиться.
Виктору не хотелось задевать других своими проблемами, но ему требовалась поддержка. Иногда он очень хотел услышать «я буду рядом» или «всё наладится» даже если это ложь. Пусть так. Виктор бы всё равно поверил в неё.
— Ты так хотела уехать отсюда. Даже когда Влад и Оксана были живы, ты хотела уехать. Я тогда не понимал, куда ты бежишь, но после всего... Кажется, я стал понимать. И последнее, чего мне хотелось — это заставлять тебя вернуться. Вернуться туда, где тебе некомфортно, где ты не чувствуешь себя свободной. Разве я мог? — Виктор посмотрел на сестру. — Нет, ну мог, конечно. В итоге я так и сделал, — он пожал плечами. — Но потом всё равно убедил тебя ехать обратно в Израиль. Мне показалось, что так будет лучше, ведь ты никак не могла забрать мою боль себе. Ты всё равно не смогла бы мне помочь. И я справлялся, как мог. Но я всё ещё... Не могу я жить полноценно.
— Почему ты думаешь, что это бремя для меня? — спросила Есения. — Почему решаешь за меня?
— Это бремя для меня. Тянуть тебя в эту проблему. Это только моя проблема.
Сеня покачала головой.
— Виктор, ты не должен бороться в одиночку в тишине.
Он ничего не ответил. Хотелось закрыть уши, потеряться, пропасть отсюда. Сделать всё, чтобы этого разговора никогда не было.
— Я думаю, что ты не прожил то, что чувствовал. — Есения придвинулась ближе. — Хотя тебе и казалось, что ты справился. На самом же деле ты всё ещё живёшь в том кошмаре.
— Наверное так, — Виктор вытер слёзы рукавом. Он опять плакал.
— Ох уж эти твои слёзы, — сказал Яков, усаживаясь с другой стороны.
— Да-да, — отмахнулся Виктор. — Я знаю, мужчины не плачут.
— Что за бред? — Яков вскинул брови. — Я вообще-то даже завидую. У меня вот не получается плакать, не знаю, просто не выходит.
— Мне постоянно страшно, — продолжил Виктор. — Я вечно думаю, что может произойти что-то плохое. Тревога не уходит, даже когда я сплю. И я боюсь остаться один. То есть совсем один.
— Я знаю, — сказала Есения. — Всем страшно, — кивнула она, когда Виктор вопросительно поднял глаза. — Проживай всё так, как сам хочешь пережить. Иначе всё бессмысленно.
Виктор обдумывал её слова, а затем сказал:
— А ещё мне кажется, что они пожалели, что усыновили меня. Что я всегда делал недостаточно и был обузой. Даже после их кончины я не смог стать достойным сыном.
— Что ты несёшь? Родители сделали свой выбор, и я не думаю, что они пожалели о нём, — сестра улыбнулась и добавила: — Взрослеть тяжело, Виктор, а воспитывать взрослеющих детей ещё тяжелее. Ты не плохой сын и тебе никогда не нужно было доказывать этого. Уверена, что им хватало просто того что ты есть. Никогда не думай иначе, понятно? — Виктор согласно качнул головой. — Неси ответственность только за свои эмоции.
Сеня посмотрела на Якова.
— Ты всё это время был с ним?
Яков кивнул.
Она обняла сначала Виктора, а потом потянула и Якова.
А потом Виктор впервые увидел, как Яков плачет. Его глаза заслезились совсем немного, словно он вспомнил что-то очень грустное. «А говорил, что не умеет».
Все они были лжецами.