Пожар

Алёша не хотел открывать дверь от слова совсем. Если он увидит их с Олей, то будет пиздец, причем колоссальный.
— Лёш, открой дверь, кто-то видимо в час ночи решил ограбить нас, — крик с гостиной и Лёша тихо выходит из комнаты.
— Хорошо, сейчас, — произнес Лёша и прошел к входной двери.

   Может не открывать? Может…
Звук не прекращался, казалось, что этот звон разбудит весь дом, если дверь не откроется.
— Лёш, открывай, меня достал этот шум, — девушка встала в проеме и посмотрела на него укоризненно.

   Руки дрожали. Как говориться от смерти не убежишь.
Щелкнув замком он тихо распахнул дверь, совершенно не смотря кто там, потому что с закрытыми глазами легче.
— Лёш, ну кто там? — Оля подошла ближе и тут должен был быть жесткий пиздец.

   Он именно сейчас и будет. Брюнетка встретилась с очень высоким парнем, который метал молнии. Казалось, что он умеет убивать глазами, и не только. Губы сжаты, вены на руках дают понять, что кулаки в карманах заряжены на максимум. Что странно, выглядел он спокойно, вот только Лёша прекрасно знал, что это не так.

— Привет… А ты?.. — спросила девушка чисто из любопытства, потому что ей не нравилось, как он убивает ее глазами. Возможно мысленно она уже валялась в подвале. и ее остатки ели крысы.
— Я Нурлан, парень Лёши, — он натянуто улыбнулся и подвинув блондина, спокойно прошел в квартиру.
— Он обо мне не рассказывал? — эта актерская игра заслуживала Оскара.
— Нет, рассказывал, но я же в глаза тебя не видела, вот и удивилась. Думаю оставлю вас одних. Спокойной ночи еще раз, — произнесла девушка, и специально подмигнув блондину ушла в гостиную, при этом не забыв закрыть дверь.

   Все еще не поднимая голову, закрыв входную дверь, Лёша молча щелкнул замком.
— Давай поговорим, иначе я точно убью ее, — Нурлан схватил Лёша за локоть и повел в комнату блондина.

   Внезапна одна мысль врезалась в голову Щербакова да так, что он остановился, противясь Нурлану.
Во-первых, откуда Нурлан знает его адрес, если тот никогда не то что не водил его к себе, но и не оглашал место жительства. Откуда он знает какой этаж? Что блять происходит?

— Нур, откуда ты знаешь где я живу? — спросил Лёша поднимая взгляд на яростные глаза Нурлана.

   Глаза брюнета закатились, он раздраженно вздохнул.
— Не твоего ума дела, — дернул рукой и зашел в комнату.

   Лёша не спеша прошел в комнату и закрыл двер, дабы Оля ничего не заподозрила. Хотя думаю она догадывается. Нурлан сидел уже на кровати и руки его резко взъерошили волосы, что говорило о том что он зол, что он раздражён, и что ему чертовски не нравится вся эта ситуация. Да что там, Лёша тоже она не нравится, но поделать ничего он не мог, и встав на против него, сложив руки на груди, стал ждать.

— Хорошо, я постараюсь не слишком злиться, хотя это вряд ли выйдет. Первое, что меня интересует, так это какого черта твоя тётя не при смерти…? — выпалил Нурлан, а только потом понял что сказал.

— Чего блять? — глаза Лёши расширились.
— Лёша нет! Я не это хотел сказать! Ты мне сказал, что её плохо поэтому поедешь к ней, и будешь ночевать там, но с ней все нормально! — на повышенных тонах и жестикулируя руками старался объяснить Нурлан.

   Лёша встал в защитную позицию. Слова оглушили его, и он хотел все разъяснить.
— Нет, это ты не хотел меня отпускать! Слава богу с ней все в порядке и она просто решила сосватать нас с Олей! — так же чуть ли не крича и не думая произнес Лёша, совсем забыв о главном.

   Перед ним сидит его парень.

   Глаза Нурлан расширились и стали наполняться такой агрессией, что казалось он взорвется изнутри. Гнев снова разъедал клетки мозга и подлетев к Лёше он схватил того за горло, обвивая длинными пальцами шею.
— Что ты сказал…? Дорогой…? — предательским нежным голосом произнес Нурлан возвышаясь над бедным парнем который сто тысяч раз пожалел о своих словах.

    Теперь в голубом океане плескался страх. Снова мандраж, снова подкашиваются ноги, снова сердце бьет с неистовый силой. В висках пульсирует, и воздуха становится все меньше.
— Блять, Нурлан, дышать не чем! Прекрати! — постарался как-то оттолкнуть, но ревность, как пелена застелила глаза Нурлана.
— Вас? С этой Олей? Поэтому она щеголяет в твоей футболке? Поэтому остался здесь нежели спать со мной в одной кровати? — шептал жадно глотая воздух, будто это его душат.

   Так и было. Одного удушала слабость и боязнь потерять что-то свое, то к чему привязался, то что так долго было далеко от его поле зрения, то что теперь его по праву. Второго рука, которая то сдавливала горло, то расслабляла.

— Ты меня больше не любишь?

   Рука ослабела. В глазах растворила пелена ревности, ураган бушующих в угольках резко стих. Опустив голову он остался таким беззащитным. Вот он весь голый перед ним.
Лёша же жадно глотал воздух хватаясь за горло. Посмотрев на казаха, на него нахлынула такая волна вины, что он совершенно забыл что происходило пять секунд назад, когда ему не хватало воздуха и он находился на гране смерти.

— Нурлан! Нет! Я всё ещё люблю тебя, просто так получилось, что моя тётя хочет немного другого. Она не знала, что я встречаюсь с тобой, да и Оля без парня, вот она и…

   Зря ты упомянул ее.

— Так это всё из-за неё… — он поднял свои глаза, и Лёша снова впал в то состояние, когда кислород покидает тело самостоятельно, просто потому что находится здесь уже просто невозможно.

   Безумные глаза которые стали покрыты слезами, вдруг стали прожигать дыру в его лице.
— Нет, Нурлан! Она ни в чем не виновата! — это он прокричал уже тогда, когда тот потянулся к ручке двери, намереваясь открыть ее.

   Страх за совершенно невинную душу, помог ему схватит высокого казаха за руку и резко разверну того, впиться губами. Так правильно, так надо, и даже обжигающие слезы ничего не хотели менять, потому что брюнет подхватил того за бедра и потащил на кровать. Все было резко быстро так как никогда не было. Руки казаха бегали по мускулистому телу, жадно сжимая ладони на определенных местах оставляя синяки, которые так красиво смотрелись на его теле. С футболкой покончено, оба полуголые лежат и целуются, иногда останавливаясь, что бы вдохнуть больше воздуха, но спустя пару минут, на теле Лёши не остается и живого места.

— Мой… — именно это постоянно эхом летало в ушах блондина и он прекрасно понимал почему.

   Все в синяках. Боль стала покалывать везде, но сейчас не особо волновало, потому что длинные пальцы Нурлана уже обхватили член Лёш сжали так, что тот прогнулся в спине, выстанывая такое любимое имя.
— Нурлан… — творилось какое-то безумство.

   Казах уже обхватил губами чужой член, и жадно насаживаясь видел все то, что было на лице Щербакова. Такой податливый, немного смущающийся, и стараясь заглушать такие сладкие стоны, когда Нурлан творил что-то невообразимое своим ртом. Заглотив ещё глубже, он видел, как тот раскрыл глаза и открыл рот, а затем так сладко поймал свою волну удовольствия. Обеим нужна разрядка, и слизав все до последней капельки он утянул блондина в мягкий поцелуй, при это яростно терся вставшим членом об его живот.

— Твоя очередь, — тихо произнес Нурлан, снимая свои джинсы.

   Лёша лишь облизнулся, и подполз к нему на четвереньках.
— Уж прости, но я хочу тебя до хруста костей.

    После этих слов он схватил Лёшу за горло и как только тот открыл рот то резким движением вошел в него. Блаженно прикрыв глаза и сдержав животный рык он стал повторять свои движения вдалбливая твого в матрац.
— Я обожаю твой рот, Лёш, когда в нем мой член, — после этого, он стал яростнее.

   Лёша видел перед собой, только его член, его совсем не волновали слезы, которые снова стали литься ручьем, он продолжал сосать, и как только поднял взгляд, встретившись с безумно возбужденными глазами Нурлана, услышал лишь только:
— Блять, кончу только от твоего вида… — хрипло, но так сладко.

    Пока они отдавались безумству и сгорали друг в друге, Оля старалась не обращать внимание. Ну правда, с кем не бывает, ну трахаются и что? Вскоре все стихло и она спокойно вышла на кухню попить чай, а то в горле как-то пересохло.

   Наши герои тихо лежали на кровати. Нурлан лег около входной двери, дабы закрыть его, если вдруг какая-нибудь Оля решит зайти. На его груди лежал блондин и тихо посапывал, все-таки устал бедненький.

   Время близилось к половине третьего ночи, и тихо смотря на блондина, который теперь точно лежал с ним в одной квартире, он готов был закрыть навсегда у себя, чтобы никто е видел это солнышко, которое так пошло смотрело на него буквально минуту назад.

   Смотря на огонь мы ведь что-то испытываем. Будь то тепло перед костром, будь то костер в лагере. Но когда он становиться неуправляемым, на страшно.М боимся сгореть, и умереть такой страшной смертью — быть сожженным заживо. Ведьм сжигали, и ведь они тоже боялись, но обществу было глубоко плевать. Страх управлял человеком, они боялись, что те принесут вред больше, чем пользы, да что там, они боялись быть убитыми этими ведьмами… Но лишь огонь спасал кого-то, а для кого-то был смертельной участью.

_________________________________

Жду отзывов) они меня очень мотивируют❤️