мини-история
Обычный день, по улице Лондона ехала черная карета, цепной пёс её величества сидела за чтением письма, ваше лицо было вдумчивым и спокойным, пока глаза бегали по строкам письма, сидевший рядом Сиэль взглянул на вас с мягкой улыбкой, пока локоть был на окне кареты, повернув голову, он с интересом наблюдал за вами.
- Ну и что же мешает спокойствию королевы Виктории на сей раз?
Дочитав письмо, вы сложили его, вложив обратно в конверт, тихо вздохнув.
— Её величество попросила меня проехать к ней с визитом.
Хмыкнув, Сиэль бросил взгляд на седоволосого дворецкого семьи... Личного дворецкого графини Т/и Фантомхайв, что, скрестив руки на груди, молча повернув голову в сторону окна, сидел тихо и без фирменной улыбки, что присуще только ему, причина того поведения была известна Сиэлю, ссора, состоявшая вчера, в которой вы много наговорили гробовщику, не сказать, что тот был обижен на ваши грубые высказывания, тут скорее играла роль ваше состояние и желание улучшить его, вы уже давно не улыбались, напоминая всем вокруг об вашем младшем брате, даже Сиэль подметил ваше унылое состояние, улыбки, смех, счастье — все это уже давно перестало ассоциироваться с юной графиней, и не сказать, чтобы всему виной ваша должность, ответственность, что легла на ваши плечи, и ваша сама отдача семейному делу, хотя это тоже было причиной вашего состояния, но главное — ваш младший брат, бывший граф Фантомхайв что выдавал себя за покойного брата, вы больше всех скучали по безвести пропавшего брата, уже прошло 2 года с его пропажи, а найти хотя бы тело не представилось возможным, вы страдали без брата, ненавидя себя за то, что оставила, не защитила, и гробовщик это знал, знал, как же вам больно, знал, что вы ненавидите себя, но сделать ничего не мог, вы не слышите никого, а вчерашняя истерика, входе которой гробовщику пришлось вколоть вам успокоительного, дала понять жницу, что проблема немного глубже, чем кажется, сидя в карете, гробовщик размышлял над тем, где же может прятаться маленький сын Винсента, ваш приказ был крайне прост: найти живого или мёртвого, и все живые куклы во служении гробовщика ищут его, но безуспешно, Сиэль точно вздохнул.
– Поедешь?
– Конечно, поеду.
Спокойно ответили вы, дав письмо брату:
- Вот, если хочешь, почитай.
Доехали до поместья, вы открыли дверь и собирались спускаться, как вашу руку сходили за локоть:
— А не боишься упасть, графиня?
— ...
Закрыв глаза, вы дёрнули руку, освободив её:
— Сломанный нос и разбитый лоб — не приговор, Тальер, и не о том ты размышляешь, скажу я тебе.
Спустившись, вы тихо выдохнули, открыв карие глаза. Вышедший за вами младший брат тихо бубнил себе под нос, подойдя к вам:
— Сестра, ты же знаешь, что он делает, что может, не стоит злиться, этим ты не ускоряешь возвращение брата.
— Сиэль... Неужели ты не понимаешь?...
Взглянув грустными глазами на живую куклу, вы грустно улыбнулись:
— Я солгала...
С дрожью в голове заявили вы. На замешательство Сиэля вы просто пошли в сторону дверей в особняк, оставив брата с седоволосым дворецким сзади.
— О чём она, гробовщик?
— О своей клетке на могиле родителей, ты же знаешь: графиня всегда держит слова, как и...
— Отец...
Сиэль опустил голову, тяжело вздохнув:
— Какая же она упрямая, прям как отец, ей хоть что-нибудь от матери досталось?
— Про вашу матушку не знаю, но она копия Клодии и Винсента