На глазах у всех
Дни проходили в бешеном темпе.
Редкие вечеринки в Слизерине, на которых были приглашены только избранные. Драко и Гарри, которые всё так же пытались скрываться, хотя их друзья уже всё поняли. И ссоры. Постоянные ссоры, после того как Гермиона и Гарри стали больше времени проводить в компании слизеринцев. Так как Рону это явно не нравилось. Особенно после одного вечера в библиотеке, где Гарри заснул на плече у Драко, а Гермиона взахлёб обсуждала древние ритуалы с Блейзом Забини.
Рон всё чаще замыкался в себе. Ужин в Большом зале шёл своим чередом — шум, смех, гул голосов, звон столовых приборов. Всё было как обычно. Почти.
Рон сидел за столом Гриффиндора, хмурясь в сторону Слизерина, где Гермиона вела оживлённый разговор с Блейзом Забини. Он смеялся, склонившись к ней, и в какой-то момент легко, будто невзначай, заправил ей за ухо непослушную прядь волос.
Рон чуть не выронил ложку.
Он посмотрел на Гарри — тот даже не замечал ничего, сидел за столом Слизерина, слишком близко к Драко, и что-то шептал ему на ухо. У обоих были слегка порозовевшие уши. А рядом сидевшая Пэнси со скучающим видом ковыряла картофель, но пристально следила за тем, что происходит в зале, иногда кидая колкие фразочки друзьям.
Рон тяжело вздохнул, бросил взгляд на Гермиону, потом снова на Блейза — тот что-то сказал, и Гермиона рассмеялась. Слишком легко, близко и как-то странно, она никогда не вела себя так с ним, даже с Гарри.
Он резко поднялся. Несколько человек с Гриффиндора удивлённо обернулись. Рон, мрачно сжав губы, подошёл к столу Слизерина и встал рядом, не глядя ни на кого, кроме Гермионы.
— Можно тебя на пару слов? — спросил он, но не злобно, скорее тихо, растерянно.
Гермиона подняла бровь. — Рон… мы ужинаем.
И в этот момент вмешалась Алиса, сидевшая рядом с Тео, который как кот обвил её руками, лежа на её плече. Она слегка отодвинула тарелку и обернулась, сначала кинув взгляд на Рона, а после на Гермиону.
— Идём к нам, — сказала она ему спокойно, но слишком уверенно, будто уже знала, что он согласится.
Рон замер. Он не ожидал приглашения. Особенно от неё — слизеринки, и к тому же — девушки, чьё имя в последние недели звучало чаще, чем придирки Снейпа.
— Ну… — выдавил Рон, — я просто… хотел… — Он бросил взгляд на Гермиону.
Блейз, откинувшись назад, сцепил пальцы на животе и с лёгкой усмешкой сказал.
— Ты либо садишься, Уизли, либо вали обратно.
Пэнси хмыкнула и, не упуская момента, чуть развернулась, поправив мантию и заглянув в лицо Рону. — Садись, рыжий. Мне как раз безумно тошно, среди этих милых парочек.
Она сделала жест рукой, будто вызывала официанта. — Или, может, хочешь сесть рядом со мной? Обещаю сильно не кусаться.
Гермиона, скрывая смешок, опустила глаза в тарелку. Тео закатил глаза, приблизился к Алисе и прошептал что-то на ухо. Та едва заметно улыбнулась и повернулась к Рону.
— Не бойся, никто тебя здесь не съест. Ну… кроме Пэнси.
Рон вздохнул. И всё-таки опустился на скамью чуть дальше от Пэнси.
— Вот и славно, — довольно отозвался Блейз, отломив кусочек хлеба. — Теперь мы официально факультет социальной реабилитации.
— Осталось устроить групповую терапию, — пробормотал Тео. — Или оргии. Что, собственно, одно и то же, судя по темпу сближения.
Алиса медленно повернулась к нему, не скрывая ухмылки. — Смотри, Нотт, если хочешь вписаться в оргии — так и скажи. А то звучит, как будто тебе просто обидно, что тебя не зовут.
Тео хмыкнул, скосив на неё взгляд.
— Я просто предпочитаю, чтобы хотя бы один человек в этой школе сохранял достоинство.
— А, понятно, — кивнула она с наигранным пониманием. — Спешу разочаровать, ты уже отдал мне свою невинность и достоинство.
Пэнси усмехнулась, не в силах сдержаться, и наклонилась ближе к Рону.
— Видишь, рыжик, даже у них жизнь бьёт ключом. А ты до сих пор пережёвываешь кашу
Все рассмеялись, а за окнами Большого зала в вечернем небе лениво скользили снежинки — первый снег.
На следующее утро в школе царило странное напряжение.
Первое испытание Турнира Трёх Волшебников.
Ученики толпились на трибунах, окутанных заклинаниями безопасности. На арене — скалы, пепел, гравий, куски сгоревшего дерева. В воздухе висел запах гари, словно сама земля готовилась выдохнуть пламя.
— Что за… — Тео замер, сощурив глаза, всматриваясь в помост.
На высокую трибуну поднималась женщина. Высокая, элегантная, будто вышагнувшая со страниц старинного журнала мод для тёмных волшебников. Мантия переливалась на солнце, чёрные перчатки до локтей. Волосы уложены, как всегда, идеально. Выразительные, безжалостные черты лица.
Алиса побледнела. Резко. И будто перестала дышать.
— Тётушка.. — прошептала она, сжав локоть Тео так сильно, что тот дёрнулся. — Что. Она. Здесь. Делает?
— Как видишь, тётушка, изъявила желание быть судьёй — с явным отвращением ответил Драко, но не отрывая взгляда от шатра, где сейчас должен был быть Гарри. — Полагаю, Министерству польстила фамилия Розье. Старшая ветвь. Безупречная репутация.
Тётушка обвела арену хищным, оценивающим взглядом, и на секунду её глаза пересеклись с глазами Алисы. Та уже успела отпрянуть от Тео, дабы тётка не заметила лишней связи.
Контакт длился мгновение — но этого хватило.
Алиса напряглась, словно от пощёчины. Поджала губы. Вернула себе привычную маску ледяного равнодушия. Губы Розье изогнулись в тонкую, чуть насмешливую линию.
Теперь Алиса сидела словно вырезанная из мрамора. Взгляд вперёд, дыхание поверхностное. Но Тео всё равно слегка сдвинулся ближе, чтобы хотя бы коленями касаться её, для того чтобы она знала — он всегда будет рядом.
— Не нравится мне это, — пробормотал Нотт.
— Добро пожаловать в мой мир, — отозвалась Алиса почти беззвучно.
— Он выходит, — резко сказал Драко.
Все замерли. Из шатра показался Гарри. Он шёл медленно, но уверенно. Плечи напряжены, пальцы сжаты в кулаки. Лицо сосредоточенное, будто отрезанное от мира. И всё же, когда он поднял голову и случайно встретился глазами с Драко — уголки губ у того дёрнулись, словно он собирался что-то сказать, но передумал. Вместо этого он лишь едва кивнул.
Пэнси первой нарушила тишину вокруг них.
— Если его сожгут, я требую, чтобы хотя бы мантию вернули. Это мой подарок, причём очень дорогой.
Блейз склонил голову набок. — А я вот не уверен, что его сожгут. Скорее... подкоптят. Немного.
Рон, сидевший на другом конце трибуны, тоже увидел его. Что-то в нём сжалось, но злости уже не было. Только тревога. И странная, горькая жалость.
Тем временем над ареной пронёсся оглушительный рёв.
Из-за скалы, волоча когтистые лапы, появилась всё та же венгерская хвосторога. Каждое движение сопровождалось тяжёлым звуком. Шипы вдоль позвоночника задрожали, и с кончика хвоста сорвался искрящийся разряд — словно сама магия извивалась в её теле.
— Ему конец, — пробормотал Тео.
— Она прекрасна, — отозвался Блейз с каким-то почти благоговением.
Гарри, замерший у края арены, вытянул палочку и глубоко вдохнул холодный воздух. Глаза его оставались прикованы к дракону. Он не двигался — ждал.
— Он справится, — выдохнул Драко, пытаясь убедить скорее себя, чем других. И только в этот момент он по-настоящему осознал масштаб происходящего.
Пэнси перегнулась через край трибуны щурясь. И крикнула так, чтобы Гарри услышал. — Ну давай, Потти, разнеси это чешуйчатое говно в щепки!
Все резко замолчали, Снейп чуть не убил взглядом Пэнси, а Блейз, чтобы это предотвратить за шкирку оттащил Пэнси от края трибун.
На секунду — будто даже время на арене остановилось. И во время того, пока Гарри прятался от огня, быстро взглянув в сторону слизеринцев, улыбнулся и поднял палочку.
— Accio Firebolt!
Раздался свист ветра, рёв толпы, и в следующий момент метла вылетела из шатра, врезалась в его руку, а сам Гарри — взмыл в небо. Хвосторога взвыла и рванулась за ним.
С трибун кто-то вскрикнул, кто-то закричал от восторга. Компания слизеринцев — замерла.
Алиса, которая сдерживала эмоции всё утро, вдруг прошептала.
— Если он не выживет, я прокляну всю эту школу.
— Ты слишком добра, — заметил Блейз, не отрывая глаз от стремительной погони в небе. — Я бы начал с Министерства.
— Тише, — оборвал их Драко. Он сжал подлокотник трибуны так, что костяшки пальцев побелели. Его взгляд — прицельный, сосредоточенный, будто ничто в мире не существовало, кроме Гарри, который в этот момент делал мёртвую петлю, уводя дракона прочь от гнезда.
Пэнси закинула ногу на ногу и кивнула, тихо, почти про себя.
— Он упрямый ублюдок. Прямо как ты, Малфой.
Гарри рванул вверх — выше, и вдруг сорвался вниз, стремительно, мчавшись прямо к яйцу. В этот момент всё вокруг затаило дыхание — ни один зритель не шелохнулся.
— Давай, Гарри! — прорвалось неожиданно громко из самых глубин трибуны. То был голос Рона.
Следом вспыхнули выкрики со всех факультетов.
— Поттер! Поттер! — кто-то из Пуффендуя.
— Давай! — выкрикнул Тео, даже не заметив, как вскочил.
Драко стоял, вцепившись в перила трибуны. Челюсть напряжена, руки дрожат. Он не дышал.
И тут — золотое яйцо в руке Гарри, метла под ногами, он поднимается над ареной, над головами толпы. Он улыбается, будто сам себе не верит. А стража уже кинулась успокаивать хвосторогу.
— Он ненормальный, — прошептала Пэнси с изумлением. — Точно псих.
— Гений, — поправил её Блейз.
Звуки прорвались в мир снова — шум трибун, крики, овации. Кто-то уже плакал. Кто-то снимал галстук и размахивал им над головой.
Гарри пролетал над трибуной Слизерина — и вдруг…
— Поттер! — выкрикнул Драко, бросаясь вперёд.
Гарри, только что приземлившийся, чуть не выронил яйцо от неожиданности. Но Гермиона успела достать палочку, и через пару мгновений оно было уже у неё в руках.
И в следующую секунду Драко врезался в него, перепрыгнул через собственный страх, через людей и чужое мнение. И, не сказав ни слова, вскочил ему на руки.
Ноги обвились вокруг талии, руки — вокруг шеи, тело — дрожало, но крепко вжималось.
И он поцеловал.
Не нежно. А в отчаянии, будто спасал себя этим поцелуем. Словно всё, что он не сказал за месяцы — вырвалось в этот поцелуй. Губы горели, поцелуй — жадный, сбившиеся дыхание, он не мог продержаться больше ни секунды. Язык проскользнул внутрь, не спрашивая разрешения. А Гарри, едва дыша, позволял ему всё. И только крепче подхватил под бёдра и крепче прижал к себе.
Он чувствовал, как бьётся его сердце. Как вцепились пальцы в волосы. Как глухо срывается голос, не находя слов:
— Ты… ты, чёрт бы тебя…
— Я жив, — шепнул Гарри. — Я здесь.
— Заткнись, — выдохнул Драко и снова поцеловал.
Кто-то из Гриффиндора закричал. Кто-то из Когтеврана выронил бинокль. Пэнси громко выдохнула.
— Что же... теперь точно нет пути назад.
Где-то неподалёку щёлкнул объектив.
В тени трибун, чуть выше, в проёме между деревянными балками, таилась фигура. Тонкие пальцы держали перо, глаза блестели азартом. Рита Скитер. Заголовок уже пульсировал у неё в голове. Идеальный материал.
На судейской трибуне мадам Розье приподняла бровь, а профессор Макгонагалл издала звук, похожий на хрип.
Хагрид аплодировал стоя. Бэгмен радостно вопил что-то в микрофон, а мадам Помфри, уже подходившая с мазью, замерла, решая — стоит ли вообще сейчас мешать.
Алиса хлопала в ладоши, а Тео обнял её за плечи, слегка пошатываясь от смеха. Но после тяжело вздохнув и подняла глаза к небу.
— Всё. Мы трупы. — она кинула нервный смешок и всё же улыбнулась.