Глава 25
Вивиана
— Вивиан, идем.
Простонав, я возвращаюсь в ванную и встаю на унитаз, чтобы увидеть себя полностью.
Купальник сидит идеально. Слишком идеально.
Он плотно облегает мою попу и каждый изгиб моего тела, открывая в разрезах полоски кожи. Как по мне, я чересчур худая, но мне никогда не удавалось долго быть в одном весе. Шатания по району и отсутствие еды, конечно, не помогали.
В любом случае этот купальник не оставляет места воображению.
Я оборачиваюсь, но, поскользнувшись, падаю на стену.
Смеюсь, поднимаясь на ноги, а в дверь громко стучат.
— Что за херня? – кричит Куп. – У тебя там все в порядке?
— Да.
Я усмехаюсь, а потом, нахмурившись, смотрю в зеркало. Волосы я оставила распущенными, чтобы они хоть немного прикрыли мою полуголую фигуру и согрели – на улице офигеть как холодно! Но сейчас, глядя на свое отражение, понимаю, что так еще больше похожа… на нее. Отчаявшаяся. Готовая на все.
Я иду к кровати и, упав на постель, пялюсь в потолок.
Дело даже не в купальнике и не в том, как я в нем выгляжу и сколько обнаженного тела он открывает. Просто я смотрюсь в зеркало каждый день, и оттуда на меня смотрит моя мать, насмехаясь надо мной своей мерзкой ухмылочкой. Эта развратная демоница стоит у меня за спиной и постоянно шипит мне в ухо, напоминая о том, кто мы есть и кем никогда не будем.
Детей учат быть честными и порядочными, мне же досталось пособие первоклассной проститутки о том, как соблазнить женатого мужчину и шантажировать его за деньги.
Мне кажется, многим дочерям говорят, что они красивы, как их матери, мне же напоминали, что я всегда буду уступать своей.
Признаюсь, она и правда красивее меня, даже в мои лучшие дни. У нее гладкие волосы и большие голубые глаза, она всегда много красится, и у нее большая грудь. Для женщины, которая употребляла наркотики с тех пор, как я себя помню, ей каким-то образом удается быть в форме.
Однажды я сказала ей, что со временем она станет похожа на тролля, но мать лишь рассмеялась в ответ. Она утверждает, что порошок не так влияет на внешность, как другие наркотики, поэтому она «выбрала» его вместо таблеток. Идиотка. Она называет его наркотиком для «супермамочек» и клянется, что половина женщин в пригороде – жены ее клиентов – затягиваются им раз или два в день.
Когда я спросила, почему, раз это правда, она не живет как они, мать ударила меня в глаз.
Я рассмеялась и ушла в школу.
Ответ я уже знала, мне просто хотелось лишний раз выбесить ее.
Равине Эванс никогда не будет достаточно пары доз в день. Ей нужно восемь, чтобы поймать кайф, но даже тогда… этого всегда мало.
Иногда, правда, после четырехдневного марафона, без сна и отдыха, она выглядит как отброс общества, которым и является.
Именно в такие дни она обычно и распускает руки.
— Открой дверь! – кричит Брайс.
Вздохнув, я заставляю себя встать с кровати и выполнить его просьбу.
Его глаза тут же останавливаются на моем теле, и будь я проклята, если не сделаю то же самое.
Я отступаю назад, чтобы получше рассмотреть его, стоящего передо мной в одних серо-голубых плавках.
У Брайса рельефное тело. Сплошь мышцы. Если у Джейдена высокая фигура с узким тазом и он самый накачанный из троицы, то Брайс шире в плечах, мускулы у него больше, но вид у него не как у матерого качка. Его тело кажется одновременно мягким и крепким. Как будто если он крепко обнимает тебя, ты тут же растаешь в этих объятиях и будешь умолять его тебя не отпускать. Сегодня он точно согреет какую-нибудь девушку.
— Вивиан.
Я поднимаю на него глаза, и он подмигивает мне.
— Ты тоже классно выглядишь.
Я закатываю глаза. Рядом с Брайсом появляется Куп, и я точно так же оглядываю его с ног до головы.
Он самый худой из троицы, но с телом атлета. Крепкий во всех нужных местах, и при каждом движении его бицепсы напрягаются. Но первое, что бросается в глаза, – это его татуировки. Все в Купе кричит о том, что он плохой, очень плохой мальчик, и он знает об этом.
Я смеюсь, увидев его шорты.
Они белые – ужасный выбор, – а в области паха красуется изображение хот-дога с крылышками.
Куп замечает, куда я смотрю, делает движение бедрами, и его член врезается в ткань.
— Боже мой! – Засмеявшись, я закрываю глаза рукой. – Перестань!
Трусов на нем точно нет.
Куп тоже смеется.
— Не притворяйся, что не хочешь смотреть. Мы оба знаем, что тебе до смерти хочется снова почувствовать его.
— Идемте, мать вашу! – грохочет голос здоровяка.
Ухмыляясь, Куп и Брайс отходят в сторону, и наконец передо мной предстает Джейден.
На этом Мистере Совершенство черные плавки, я и не ожидала ничего другого. Ему не нужна лишняя показуха. Он обладает той красотой, которая сразу же приковывает внимание – вы просто не можете не заметить его. Особенно сейчас, когда его плавки едва держатся на бедрах. Дорожка волос так и кричит, чтобы с ней поиграли.
Джейден не отрываясь смотрит на мои бедра.
И тут эти пылающие глаза ловят мой взгляд.
Да… рано или поздно это случится.
Он делает шаг в мою сторону, но Куп кладет руку ему на плечо.
— Гасим свет, брат.
Джейден облизывает губы и отводит взгляд. Я ухмыляюсь.
Брайс забирает у них телефоны и поворачивается ко мне.
— Я положу их на ночь в сейф, так что старайся быть поближе к нам или к Лео: если что, позвонить не сможешь.
— Во-первых, у меня нет ваших номеров. Во-вторых, у меня нет телефона. – Я смеюсь и, погасив свет, догоняю их в коридоре. – Ну, а в-третьих, я большая девочка. Я…
— Просто сделай так, как тебе сказали, Вивиан.
Я подкрадываюсь к Джейдену и медленно кладу ладонь на его голую грудь, стараясь не обращать внимание на то, как подскакивает мой пульс. Кожа у него горячая, как и он сам.
— Да, босс.
Джейден хмурится, зная, что я все равно буду делать то, что захочу. Точно так же, что я знаю, как он вмешается, если ему что-то не понравится. Я уже выучила командирские замашки этого засранца.
— Ладно, давайте оторвемся как следует! – кричит Куп, и Джейден распахивает двери.
Нас обдает холодным воздухом, и я вздрагиваю.
Куп притягивает меня к себе и игриво проводит пальцами по моей руке. Потом опускает губы к моему уху.
— Я же говорил, тебе нужно теплое тело рядом.
Я смеюсь и отталкиваю его.
Сделав глубокий вдох, я первой выхожу из дома, мальчики сразу за мной.
* * *
Они меня не разыгрывали.
Кругом, куда ни глянь, сплошь полуголые тела.
Похоже, что на тропинке уже начали выкладывать спальные мешки, и, как я слышала, первые три уже заняты – парочкой, которую поймали за сексом на кухне в домике, и какой-то девчонкой, которая забыла свою помаду. Она пыталась возражать, но, видимо, надутых пухлых губ недостаточно, чтобы тебе сделали поблажку.
Боюсь представить, что за ад здесь разверзнется, когда девчонкам захочется в туалет.
Я оглядываюсь по сторонам. Народ уже разбился на компании, и все снуют туда-сюда. Кто-то играет в игры – кости, карты, пиво-понг и «Четвертак». Я сижу рядом с придурками, которые не умеют метать диски.
— Виви! – кричит Лео. – Пойдем, подруга, мне нужен игрок. Один вырубился.
Он показывает рукой на парня, который спит на соседнем столике для пикника.
— Не захотел, чтобы его поймали по дороге к своей кроватке?
— Ага, – смеется Лео. – Но не уверен, что этот стол лучше грязного спального мешка. В первую ночь на них трахались Кари Томас и Марк Роджерс, а вчера… ну ты сама видела, как у Мэдмена сосали член. Наверное, вытер о них свою сперму.
— Он не кончил, – вылетает из меня прежде, чем я успеваю прикусить язык.
В глазах Лео читается вопрос, так что я предпочитаю сменить тему.
— Говоришь, тебе нужен игрок?
— Ну да. – Он пристально смотрит на меня. – Ты когда-нибудь играла в «Ботл-Бэш»?
— Да, только у нас были настоящие бутылки, которые мы доставали из мусорных баков, и черенок от сломанной метлы, а не это навороченное дерьмо.
Парень из другой команды ухмыляется и поднимает свое фрисби.
— Все, что от тебя требуется, – бросить эту штуку и сбить цель. Нам лень соблюдать все правила.
— Самый меткий выигрывает. – Я подбрасываю фрисби в руках.
Тут мое внимание привлекает громкий смех, и я оборачиваюсь.
В нескольких метрах от нас – вечеринка учеников Ричара – видимо, там их домики.
— Они не подойдут ближе, – тихо говорит Лео.
Ричардс смотрит прямо на меня, полностью игнорируя девчонку, которая сидит у него на коленях.
— Удивительно, что они вообще сюда заявились.
— Да, обычно они тусуются у домика Ричардса, за дорогой, но после вчерашней стычки… – Лео умолкает, и я встречаюсь с его взглядом. – Похоже, они хотят четко обозначить свою территорию.
Лео ошибается. Ричардс хочет, чтобы увидели его. Хочет получить первенство в этом соперничестве или что там между ними, и прямо сейчас единственным способом сделать это он считает… меня.
Он изучает, наблюдая, как парни то и дело демонстрируют свои собственнические чувства.
Он хочет убедиться в том, что, добравшись до меня, доберется до них. Но у него ничего не выйдет.
Ричардс не понимает, что сейчас я просто оказалась в центре внимания. Но я не часть их троицы.
Словно прочитав мои мысли, он чуть улыбается и подмигивает мне, а потом отворачивается к своей компании.
— Давай уже, Лео! Девчонки не умеют бросать, – шутит наш противник, возвращая меня в реальность.
Я разворачиваюсь, выгнув бровь.
— Спорим.
— Спорим?
— Да. Если я это сделаю, ты весь вечер будешь носить пиво моему партнеру по игре.
Парень нетрезво смеется.
— По рукам.
Я оглядываюсь на Лео.
— Сейчас, мой дорогой Лео, ты узнаешь, что я очень выгодный партнер.
Он хмурится, а я разворачиваюсь, прицеливаюсь и кидаю фрисби.
Диск попадает прямо в бутылку и сбивает ее на землю.
Все кричат и улюлюкают, а я, весело смеясь, кланяюсь.
— Удачный удар?
Я пожимаю плечами.
— Я подолгу отрабатывала броски бумагой в мусорную корзину.
Он кивает, рассмеявшись.
— Ясно, примерно как и я.
— Ты вырос здесь?
— Живу где-то в полутора километрах от Хосс-хауса. Хотя мне повезло, у отца был дом не с одной секцией, а с двумя. – Он смеется, но смех выходит горьким. Лео вряд ли считает свою жизнь там удачей.
За всем этим какая-то история, но сегодня мне не хочется делиться историями из личной жизни, так что я лишь киваю и отхожу под предлогом, что хочу еще выпить.
Посмотрев влево, я замечаю что-то белое, но, когда прищуриваюсь, оно исчезает.
Я оглядываюсь по сторонам, чтобы увидеть единственного человека, на котором сегодня белые шорты, но его нигде нет. Как и двоих других.
Любопытство берет надо мной верх, и, притворившись, что хочу исследовать место действия, я, когда никто на меня не смотрит, ухожу в том направлении, где мелькнули белые шорты.
Я иду тропинкой с другой стороны территории, поэтому выхожу к ее краю позади домиков.
Поняв, где оказалась – справа от меня, в четырех с половиной метрах, стоит огромный стол для аэрохоккея – я хмурюсь.
— Что за фигня? – шепчу я и быстро прячусь за припаркованную рядом машину, когда слышу приближающиеся шаги. Потом до меня доносятся голоса.
— И как ты собираешься ее открыть?
— Им наверняка пришлось поменять гребаные замки. В прошлую поездку я вскрывал их дюжину раз. Блин, я даже был к этому готов еще тогда.
— Видимо, не совсем.
— Чувак, да пошел ты! Я хотя бы попытался. Ты же ни хрена для этого не делаешь.
— Сейчас я вынесу чертово окно.
— Да, и все, на фиг, это услышат!
— Вы, двое, заткнитесь на хрен и давайте подумаем.
Я крадусь в сторону и вижу, что эти трое… стоят почти в шаге от двери в дом Ричардса.
Вот же сукины дети! Они хотят забраться туда.
Я осматриваю дом, балкон и каждое окно.
Бинго!
Выпрямившись, я направляюсь к ним.
— Все легче легкого.
Три головы резко поворачиваются в мою сторону, все хмурятся.
— Возвращайся на гребаную вечеринку! – приказывает Джейден, глядя на меня с подозрением.
— А смысл? Я уже увидела, как вы, ребята, пытаетесь вломиться в этот дом. – Я пожимаю плечами, а он стискивает челюсти.
Куп бросает быстрый взгляд на Джейдена, потом снова смотрит на меня.
— У них новый крутой замок. Никак не поддается.
— А еще вы, с вашими размерами, не сможете пролезть в то окно душевой. А я вот смогу. – Скрестив руки на груди, я жду.
Они скептически переглядываются, но, конечно же, до Брайса первого доходит, что я их единственный вариант.
Джейден смотрит на меня.
— Это касается только Хосслеров.
— Я всего лишь ваш ключ, уйду, когда помогу вам войти. – Я пожимаю плечами, переводя взгляд с одного на второго и со второго на третьего.
— Я не это имел в виду… – рычит Джейден, но Брайс перебивает его:
— Теряем время.
Они поворачивают к торцу домика, я иду за ними. Джейден приседает, чтобы я встала на его колено и ухватилась за раму. Его ладони ложатся на мою задницу, он подталкивает меня, и так я оказываюсь внутри.
Когда я быстро включаю свет в ванной, троица начинает орать на меня, но я оставляю его гореть, а сама иду ко входной двери, отпираю ее и распахиваю настежь. Я собираюсь выйти под ночное небо, но Джейден преграждает мне путь и толкает меня обратно в дом. Куп мчится мимо нас в ванную и выключает свет.
Я застываю на месте.
— Выпусти меня.
— Черта с два! Одна ты никуда не пойдешь!
— Тогда включи свет.
— И сюда примчится народ, чтобы застукать нас за какой-нибудь гребаной игрой, а на самом деле застукает за тем, как мы вломились в чужой дом? Не будь идиоткой!
Кто-то хватает меня за руку и тащит в темную комнату. Они явно изучили планировку, потому что ни один из троих никуда не врезается и ни обо что не спотыкается.
Меня толкают вперед. За спиной со щелчком закрывается дверь, потом замок.
Мой пульс ускоряется.
Дерьмо.
— Включите свет.
— Нет.
Раздается какой-то шум, я, вздрогнув, оборачиваюсь на него, но ничего не вижу. Потом из другого угла доносится постукивание, и я снова разворачиваюсь.
Дерьмо, дерьмо!
Я зажмуриваюсь, но становится только хуже.
— Дайте мне кто-нибудь свой телефон, – говорю я, не обращаясь ни к кому конкретно.
— У нас их нет, забыла? Нельзя было рисковать. Вдруг кому-нибудь бы позвонили, и тогда нас бы услышали. Кстати, твоя болтовня тоже не помогает, – огрызается Джейден.
— Я не могу… – Отскочив вперед, я врезаюсь во что-то, громкий скрип чего-то по древесине заставляет всех троих тихо выругаться. – Мне нужно выйти отсюда.
— Вивиан, успокойся…
— Я сказала, мне нужно выйти отсюда! – кричу я, и мне плевать, услышит меня кто-то или нет.— Блин, чувак, из-за нее нас поймают!
Мне становится трудно дышать, я начинаю заламывать руки.
Когда моей спины касаются чьи-то пальцы, я взвизгиваю, бросаюсь вперед и снова во что-то врезаюсь. Может, в стол?
— Дерьмо!
— Заткни ей рот.
— Здесь темно.
— Она боится гребаной темноты?
— Ни фига себе… правда?
Они разговаривают так, словно меня здесь нет, но я не в том состоянии, чтобы обращать на это внимание, тем более отвечать им.
Я проглатываю вставший в горле ком и пытаюсь успокоиться, но ничего не получается.
— Блин, блин, блин, блин! Я не могу. Простите, но мне нужно выбраться отсюда.
— Вивиан, тихо.
— Мне нужно выбраться отсюда!
— Бро, заткни ее.
Ребята начинают паниковать.
— Кто-нибудь точно нас услышит!
— Дерьмо!
— Черт, клянусь… – Но слова замирают на языке, когда меня дергают вправо и чьи-то губы опускаются на мой рот.
Я застываю, и эти губы усиливают напор.
Из меня вылетает слабый стон, и в моих волосах запутывается рука. Она тянет меня вперед, и я охотно повинуюсь. Но тихий звук закрывающегося ящика заставляет меня отпрыгнуть назад.
— Черт, мне нужно выйти отсюда. Я не могу. – Я начинаю тяжело дышать, голова кружится. – Пожалуйста.
— Этого мало, – говорит кто-то из троицы. – Она совсем не в себе.
— Я нашел! – яростно шепчет Брайс.
— Не важно! Чтобы выйти, нам нужно ждать гребаный сигнал. Мы тут застряли.
Где-то хлопает дверью, и парни матерятся.
— Это же не вы, нет? – шепчу я, меня уже почти трясет.
Никто не отвечает.
— Это вы, ребята? – говорю я громче, и они шикают на меня.
— Кто-то внутри.
Я вскрикиваю, когда что-то падает на пол.
— Чувак, пусть она успокоится! – шипит Брайс.
— Я мог бы… – но Купа обрывает резкий голос Джейдена:
— Даже не начинай.
К черту все это!
Я пытаюсь пройти мимо них, но меня толкают назад.
— Проклятье! – рычит Джейден. – Замолчите уже все!
— Ни черта подобного! – шепчу я себе под нос.
— Виви…
— Блин-блин-блин! – Что-то касается моего локтя, и я снова вскрикиваю.
— Заткни ее уже! Сейчас же!
И меня снова тащат вперед, и на мой рот опускаются чьи-то горячие губы. Я стараюсь забыться в их тепле, рисуя в голове разные картинки. Эти губы такие мягкие, такие полные, очень умелые и страстные.
На мои плечи ложится вторая пара рук, немного грубее первой, и медленно спускается по моему телу, вызывая мурашки.
Тот, кто держит в ладонях мое лицо, притягивает меня ближе, и я с готовностью шагаю к крепкому телу передо мной.
Слева раздается какой-то шорох, и я чуть-чуть отстраняюсь.
— Я…
— Ш-ш-ш. Молчи. – По-моему, этот нежный приказ исходит от Брайса.
Еще две руки приподнимают меня над полом, и меня кладут на мягкую подушку.
Я пытаюсь освободиться, но овладевшие моими губами губы не отпускают меня, и чей-то ласковый язык проникает в мой рот. Я немного расслабляюсь. Горячие губы опускаются по моему подбородку к шее, но потом вдруг пропадают.
— Ей нужно больше. Этого недостаточно, – шепчет Куп, и меня окружают звуки тяжелого дыхания.
— Мы успокоим тебя, Виви-Виви, – говорит он. – Ты не против?
Я крепко зажмуриваюсь, мои ноги шатаются, и все руки на моем теле замирают на месте. Я сглатываю ком в горле.
— Отвлеките меня.
Мгновение ничего не происходит, и по мне пробегает холодная дрожь. Я уже готова вскочить и убежать с того места, куда они меня положили, но тут на мое тело снова ложится теплая рука.
Два пальца находят мою ключицу, медленно обводят ее, не останавливаясь, опускаются к верху купальника и, проскользнув под ткань, двигаются вдоль моей груди.
Мое дыхание учащается.
Я слегка вздрагиваю, когда вторая рука касается моей икры и скользит вверх по колену до моего бедра. Они крепко сжимают меня, медленно скользя вверх.
Из меня начинает вырываться стон, но чей-то рот снова прижимается к моему, заглушая любой звук.
Теплое дыхание щекочет мое тело, и горячий воздух обдувает мой живот. Жар проникает через материал, прикрывающий меня.
Две руки скользят вверх, проникая между кожей и купальником, сдвигают его в сторону и обнажают меня… для темноты.
Ощущения накрывают меня, и хриплый всхлип поднимается вверх по моей груди.
Язык прикасается ко мне, и я поднимаю бедра, страстно желая все, что он может дать. Протянув руку, я цепляюсь за чье-то тело рядом, нахожу мускулистую руку и сжимаю ее.
Мое дыхание учащается, а опытный язык исследует меня, не отпуская и снова и снова атакуя клитор. Когда мои бедра сжимаются, губы смыкаются вокруг него, и по мне пробегает дрожь.
Мой поцелуй становится все более жадным, и из губ на моих губах вырывается рык.
Я уже почти готова, так чертовски близко к тому, чтобы оторваться от реальности. Задыхаясь, я пытаюсь отползти, но, когда оргазм уже вот-вот должен накрыть меня, на мое бедро ложится рука и медленно двигается вниз. Мое тело снова вздрагивает, желая финала. Наслаждение вновь окутывает меня, внутри снова начинает разгораться пламя. Чьи-то пальцы снова и снова нежными движениями пробегают по моим ребрам, и я опять теряю голову, дрожа от удовольствия. Вскрик рвется из меня наружу, но еще одна рука накрывает мои губы и медленно сползает к шее. Моя голова запрокидывается, спина выгибается, а мужские руки уже под купальником, на моей груди. Пальцы сжимают отвердевшие соски.
— Че-е-ерт. – Мне кажется, это Куп растягивает слово, как песню. – Она… молодец, черт подери.
— Она заставляет нас работать. – По-моему, это Брайс.
— Я так и думал. – Джейден.
Снова и снова наслаждение подводит меня к самому краю, отбрасывает назад и снова тянет обратно. Но ощущения переполняют меня, удовольствие везде, они везде, поглощают каждый миллиметр моего тела и разума. Моя спина вновь выгибается, ноги крепко сжимают голову между моих ног, а зубы до крови прокусывают нижнюю губу целующего меня парня.
Оргазм накрывает меня мощной волной, одной за другой, и я изо всех сил стараюсь не нарушить тишину, хотя сейчас мне больше всего хочется, чтобы комната наполнилась моими стонами, хочется показать им, что они сделали со мной.
Для меня.
Потому что так оно и было – мальчики успокоили меня единственным известным им способом.
В следующие несколько минут комнату заполняют только звуки тяжелого дыхания.
Как раз в тот момент, когда мое тело успокаивается и я, придя в себя, снова понимаю, что нахожусь в темноте, раздаются два тихих стука в окно, а затем еще два.
Я вздрагиваю, но рука на бедре удерживает меня.
— Убираемся отсюда ко всем чертям, – хрипло говорит Джейден, и по моему телу пробегают мурашки.
Мое бедро опять сжимает чья-то рука.
— Точно все чисто? – шепчет Куп.
— Лео не стал бы подавать сигнал, если бы не был уверен.
Я поправляю купальник и берусь за пальцы протянутой мне ладони, позволяя вывести себя из комнаты.
Мы спускаемся по лестнице и выходим. Я вижу, что за руку меня держит Брайс. Но он сразу же отпускает ее, когда мы подходим к двери. Вчетвером мы обходим дом, и я притворяюсь, что не замечаю, как Куп прячет в своих купальных шортах какую-то бумагу.
Заметив меня, Лео округляет глаза и бормочет себе под нос: «Вот дерьмо!»
— Именно, придурок. Мы же просили тебя последить за ней! – Джейден толкает его, но смеется при этом добродушно.
— Я пытался. Но она скользкая девчонка.
Куп сдавленно усмехается. Я, открыв рот, резко поворачиваю к нему голову, но когда двое других делают то же самое, мы все начинаем смеяться.
Должно быть, я красная, как помидор.
Лео вопросительно смотрит на нас, но ничего не спрашивает. Он знает свое место – если бы они хотели рассказать ему, то рассказали бы.
Коротко кивнув, парень разворачивается, искоса глянув на меня, и уходит в противоположном от нас направлении.
Как только в поле зрения появляется наш домик, Куп сворачивает к нему, двое же других идут к джакузи на террасе соседнего дома, а я – прямиком к столику для пикника, который стал импровизированным баром. Налив себе стопку «Брайс Морган тату», я залпом выпиваю ее. Слишком густой, слишком сладкий ром обжигает горло.
Господи боже, поверить не могу, что это и правда случилось.
Я бросаю в стаканчик немного льда и наливаю себе еще рома.
— Эй, Виви-Виви, плесни и мне тоже, – подскакивает ко мне Куп, уже заперев в сейфе то, что они выкрали.
Я делаю, как он просит, и едва сдерживаюсь, чтобы не нахмуриться: повернувшись вручить ему его стакан, я вижу, как он тоже уже в джакузи. В джакузи Хлои и ее подружки.
Она стоит в воде, притворяясь, что поправляет завязки верха своего купальника, а на самом деле чуть ли не утыкается своей грудью в лицо Джейдена.
Жаль только, что он смотрит на меня поверх ее плеча.
Ему нравится, когда я наблюдаю.
Лео встает рядом со мной.
— Лучше, если она не заметит, что ты колеблешься.
— Я не колеблюсь.
— Тогда что ты делаешь?
— Смеюсь над ее ужимками. – Если бы она была такой, какой хочет казаться, то не стала бы дразнить, а сразу бы взяла быка за рога.
— Что-то я не слышу твоего смеха. Тебе стоит пойти туда и выгнать ее.
— Я смеюсь про себя. – Я смотрю на Лео, который хмуро наблюдает за происходящим в джакузи, и понимаю, в чем дело. Он ревнует. Я разворачиваюсь к нему, и справа от меня раздается плеск воды.
Теперь парни наблюдают за нами.
— Ты хочешь ее и собираешься использовать меня, чтобы ее заполучить.
— И как я тебя использую? Как парни? – Он поднимает подбородок, но старается говорить тише.
Я не единственная, кто боится кое-какого тела – вернее, трех тел – в том джакузи.
— Правильно, Лео. Лучше говори тише, чтобы они не услышали тебя. Но если ты решил, что им не понравится то, что ты скажешь… почему ты все-таки решил типа «оскорбить» меня и, возможно, тем самым выразить неуважение к своим парням?
— Что ты пытаешься сказать? – В его голосе появляются стальные нотки, и от него вдруг начинают исходить волны напряжения.
— Ни черта я не пытаюсь сказать. Ты показал мне все, что нужно. Одна фраза, один взгляд, и я все про тебя поняла. Ты для них чужой, всегда. Как бы близко к ним ты ни был, они все равно сохраняют дистанцию и тебя никогда не приглашают дальше прихожей. И вдруг появляюсь я. Мне нечего им предложить, я не играю в баскетбол, и все же в четвертой комнате селят меня.
— Не обманывай себя, они хотят только киску между твоих ног. И они выкинут тебя, как только с тобой закончат.
— С Хлоей так и было? – поддразниваю я его, и его лицо становится каменным. – И все же она приходит и приходит к ним, раз за разом, а ты сидишь в сторонке и спрашиваешь себя, что же такого есть у них, чего нет у тебя.
— Виви-Виви! – кричит Куп, но растягивает мое имя дольше обычного. – Я тут умираю от жажды.
Лео бросает в сторону джакузи быстрый взгляд, но потом вновь смотрит мне в глаза.
— Жду не дождусь, когда ты падешь.
— Не волнуйся, Лео. – Я с ухмылкой пячусь назад. – Шлюхи на то и шлюхи, чтобы стоять на коленях.
Разворачиваясь на пятках, я заставляю себя перестать хмуриться.
Раньше, когда я так говорила, это была лишь шутка. Но только что все трое касались меня. Может быть, я больше похожа на свою мать, чем хочу себе в этом признаться?
Я постоянно использую свою сексуальную привлекательность против других людей. Я использую ее, чтобы раскрыть намерения человека, оценив выражение его глаз, чтобы получить чью-то преданность или преимущества. Чтобы выпутаться из сложных ситуаций.
Мое тело – это мое оружие.
Но я никогда не перехожу границу.
Смех заставляет меня посмотреть в сторону джакузи, и, как я и подозревала, все трое парней смотрят на меня.
Но сегодня я это сделала, так ведь?
Я не осознаю, что отступаю назад, до тех пор, пока Джейден не протягивает руку и не хватает меня за запястье. Он слегка приподнимает подбородок, молча требуя, чтобы я перестала гонять в голове мысли, которые ему каким-то образом удается читать.
Пальцы касаются моей другой руки – это Куп тянется за своей стопкой, и его прикосновение передает тот же самый посыл.
Затем передо мной появляется ладонь, и я смотрю на ее владельца. Брайс.
Я вкладываю свою руку в его, переводя взгляд с Купа на Джейдена и обратно на Брайса.
Хотя мне и не нужна помощь, я позволяю ему вести меня вверх по ступенькам. Пусть даже я сама не знаю, хочу ли оказаться там. Пусть даже сейчас все смотрят на меня.
Я опускаюсь в воду, и, когда Джейден хватает меня за бедра, я позволяю ему притянуть меня к себе на колени.
Хлоя переводит взгляд на меня, в ее глазах разгорается ярость.
Она отползает назад, облизывая губы в попытке скрыть свое неудовольствие. Потом позволяет струям медленно толкать ее влево, ближе к Купу, который, может, был бы и не против, но вокруг много других девушек, готовых поиграть, если он позовет.
Я встречаюсь с ним взглядом, чтобы убедиться, что он понимает, потому что не хочу сейчас ошибиться, и Куп опускает глаза с моих волос с синими кончиками на мое лицо и коротко кивает.
Я сажусь прямо, и рука Джейдена скользит по моему животу, его подбородок прижимается к моим волосам.
И тут чувствую это – превосходство, которым обладают Хосслеры. Я не должна использовать его, не должна принимать то, что Джейден предлагает прямо сейчас, ровно дыша за моей спиной и обнимая жестом собственника.
Но я все равно это делаю.
Я смотрю на Хлою.
— Уходи.
Она начинает смеяться, но, когда понимает, что это кажется смешным только ей и ее подружке, улыбка медленно сходит с ее лица.
— Ты ведь не всерьез?
Я поднимаю свой стаканчик и делаю глоток, игнорируя ее.
— Ты слышала ее. Уходи. – Брайс поднимается и смотрит на парочку.
Раздаются стоны и совсем ненужные всплески воды, и они все-таки выходят из джакузи, послушавшись приказа.
Лео наблюдает за нами с того самого места, где я его оставила. Его лицо ничего не выражает, зато тело говорит достаточно. Он отнюдь не доволен.
К черту и его тоже!
Я повышаю голос, чтобы он тоже мог слышать:
— На сегодняшнюю ночь, Хлоя, вся команда для тебя под запретом. Найди себе какой-нибудь другой член.
Хлоя злобно шагает прочь, а Лео на секунду встречается со мной взглядом, но ему не удается удержаться от мимолетного оскала.
Мускулы Джейдена на секунду напрягаются, и это заставляет меня думать, что он тоже его заметил. Но мне не хочется вставать между друзьями. Лео либо возьмет себя в руки, либо сам себя закопает.
Мне не нужно его уважение… но я не хочу быть с Хосслер такой ценой. Он был здесь до меня и останется после.
Рано или поздно меня отошлют обратно в мои трущобы – это лишь вопрос времени. Так всегда происходит.
Девчонкам из гетто не место в шикарных лесных домиках в компании коронованных богатеньких мальчиков и стервозных принцесс.
Мне хватает своих проблем, чтобы разбираться еще и с их.
И все же вот она я, уютно устроилась на коленях у короля. Его ладонь на моем животе добавляет мне уверенности, а принцы по обеим от нас сторонам – сил.
Это их мир, и я, похоже, оказалась в самом его центре.