Начало взрослой жизни (2001-2011)
Ким Чжи Ен собиралась хорошо учиться в институте, чтобы получать стипендию, но эти мечты оказались тщетными. В первом семестре ее средний балл был близок к 2.0 (по шкале от 1.0 до 4.0), даже притом что ее посещаемость была безупречной и она прилежно занималась и вовремя сдавала все задания. В средних и старших классах школы у нее всегда были высокие оценки, и даже если она проваливала какую-нибудь контрольную, средний балл все равно оставался высоким, и она всегда могла вытянуть его, позанимавшись и записавшись на пересдачу. Но в институте было очень трудно соревноваться с другими студентами, потому что все они были такого же уровня, как она, и даже выше. Чжи Ен было очень трудно разобраться, как подготовиться к контрольным и экзаменам без дополнительных занятий, помогающих усвоить материал учебника или тетрадей для упражнений, разъясняющих формат вопросов на контрольных.
Дни, когда студенты с легкостью проводили время учебы в университете, прошли - сейчас никто не плевал на средний балл и не развлекался четыре года подряд. Большинство студентов боролись за свои оценки, учили английский, шли на практику, участвовали в конкурсах и еще подрабатывали. Чжи Ен как-то пожаловалась сестре, что в институтской жизни совершенно нет никакой романтики, на что Юн Йонг ответила: «Да ты с ума сошла».
Многие институтские знакомые Чжи Ен рассказывали почти одинаковые истории о том, как бизнес их родителей рухнул или очень просел во время последнего финансового кризиса. Экономика оставалась в плохом состоянии, и многим студентам приходилось подрабатывать в дополнение к тому, что они получали от родителей, чья работа, в свою очередь, тоже была нестабильной. И в это время плата за обучение, которая была заморожена на время кризиса, внезапно взлетела до небес, словно пытаясь компенсировать упущенное время. В 2000 году рост платы за обучение вдвое превзошел уровень потребительского индекса.
Лучшая подруга Чжи Ен, с которой она подружилась в институте, ушла в академический отпуск после первого курса. Она жила в трех часах езды на скоростном автобусе от Сеула. Она рассказывала, что до зубовного скрежета старалась уехать из родительского дома в университет. Она не говорила об этом, но, судя по всему, почти не получала никакой помощи из дому. Наоборот, она хваталась за все подработки, которые только могла найти, и все равно не могла заработать на оплату учебы, аренду жилья и общие расходы.
- Днем я преподаю на подготовительных, учу писать сочинения, вечером работаю официанткой в кафе, прихожу, принимаю душ - и на часах уже два ночи. А я еще должна позаниматься и подготовить домашние задания, прежде чем рухнуть и поспать несколько часов. Ты же знаешь, когда у меня нет занятий, я участвую в рабочей программе. Честное слово, я так устаю, что засыпаю прямо на лекциях. Попытки заплатить за институт разрушают мою институтскую жизнь. Ну и средний балл у меня тоже ни к черту.
Она собиралась вернуться домой и накопить денег на следующий год учебы. Чжи Ен с сочувствием выслушивала ее, понимая, что ни утешить, ни помочь подруге нельзя ничем, кроме денег. Будучи чуть выше метра шестидесяти ростом, подруга потеряла за год учебы двенадцать килограммов, и теперь весила чуть больше сорока. «В институте действительно худеют!» - кричала она, и хохотала так, словно это была самая смешная шутка в мире. Резинка на рукавах ее серого свитера растянулась, и из-под нее виднелись костлявые запястья.
По сравнению с этим, студенческая жизнь самой Чжи Ен была очень легкой. Она жила в родительском доме, у нее не было долгов и она работала всего четыре часа в неделю, проверяя тетради, - об этом позаботилась ее мать. Оценки Чжи Ен были неважными, но учиться было интересно, и она посещала очень много самых разнообразных студенческих конференций, клубов и собраний, которые не могли помочь ей в поисках работы только потому, что она сама толком не знала, чем хочет заниматься после университета. От всей этой деятельности не было сиюминутной пользы, но это не было совсем уж полной потерей времени. Чжи Ен обнаружила, что оказалась совсем не таким интровертом, как думала, просто у нее никогда не было возможности размышлять, формировать собственное мнение и затем высказывать его. Кроме того, в институтском туристическом клубе она познакомилась со своим первым парнем.
Он был ровесником Чжи Ен и учился на преподавателя физкультуры. Старшие члены клуба при походе в горы всегда ставили их с Чжи Ен в пару, чтобы он помогал ей не отставать от других. С ним она впервые сходила на бейсбольный и футбольный матчи. Она не понимала, что происходит на поле, но ей нравилась общая атмосфера и то, что она была вместе со своим парнем. Перед началом игры он назвал Чжи Ен, которая совсем не разбиралась в спорте, ведущих игроков и объяснил основные правила, но во время игры они только смотрели на поле. Потом Чжи Ен спросила у него, почему он ничего не объяснял ей в процессе.
- Ну, потому же, почему ты не объясняешь мне каждую фразу и каждую сцену, когда мы вместе смотрим кино. Парни, которые растолковывают своим подружкам каждую мелочь во время игры, кажутся мне, не знаю, такими самодовольными. Они пришли смотреть игру или выпендриваться? Это какой-то отстой.
Они часто ходили вдвоем смотреть бесплатное кино, которое показывали в студенческом клубе, и фильмы всегда выбирала Чжи Ен. Ему нравились любые жанры - хоррор, романтика, мелодрамы, научная фантастика. Он смеялся громче и плакал сильнее, чем Чжи Ен. Он ревновал, когда она замечала, что такой-то актер красив, и записал ей компакт-диск со всеми ее любимыми песнями из фильмов.
Обычно они проводили время в университете. Вместе занимались в библиотеке, писали статьи в компьютерном классе, ходили заниматься в спортзал. Они обедали в студенческой столовой, ходили покупать какие-то мелочи в магазине, открывшемся в студенческом центре, пили кофе в кафе рядом с ним. По каким-нибудь особенным поводам они ходили в дорогое японское кафе или в ресторан, которые были за пределами возможностей обычных студентов. Ему нравилось, как Чжи Ен пересказывает сюжеты комиксов, которые читала в детстве, романы или популярные телешоу, и он заставлял ее больше заниматься спортом - например, прыгать через скакалку.
Мать Чжи Ен каким-то образом узнала, что в новом здании через дорогу от их бывшего гриль-бара собираются открыть большую детскую больницу на несколько отделений. Она уговорила мужа, который клялся, что никогда больше не даст запрячь себя в рабство франшизы, открыть по франшизе небольшую столовую, в которой варят каши. Через дорогу на самом деле открылась детская больница, заняв со второго по восьмой этажи большого здания. К счастью, больничная еда была невкусной, так что многие родители стали покупать у них кашу навынос, а те, кто навещал больных, заходили перекусить по пути в больницу или из нее. Кроме того, в том же районе построили большой комплекс многоквартирных домов, в котором поселилось много молодых семей, и они тоже часто обедали у них. Даже в будние дни в столовой обедало много народу, а семьи с маленькими детьми становились постоянными посетителями, потому что в округе не было особенного выбора. Так что семейный доход очень заметно вырос по сравнению с тем, что зарабатывал отец Чжи Ен на государственной службе.
А еще семья внезапно узнала, что мать Чжи Ен, никому не говоря, купила квартиру в 42 пейонга в большом многоквартирном комплексе неподалеку. Она годами выплачивала ипотеку, а потом, благодаря успешному бизнесу со столовой, продала их небольшую квартиру и выплатила остаток взноса. И вот вся семья, включая Юн Йонг, отказавшуюся от дополнительных баллов, которые она могла получить, если бы искала работу за пределами Сеула, и сдавшую Государственный экзамен на должность учителя в Сеуле - переехала в совершенно новенькую квартиру.
Однажды вечером отец Чжи Ен вернулся с затянувшейся вечеринки со своими бывшими коллегами с госслужбы и стал звать детей так громко, что вся гостиная буквально затряслась. Младший сын, слушавший музыку в наушниках, и обе сестры, которые уже уснули, выбежали к нему навстречу и стали упрекать его за то, что он пришел домой таким пьяным, начал шуметь и всех перебудил.
- Моя жизнь оказалась лучше всех! Все эти мужики, которых я видел сегодня, они и близко не могут ко мне подойти! А у меня все получилось! Мы все молодцы! Мы справились!
Его коллега, который вложился в торговлю с Китаем, потерял свою компенсацию, все те, кто остался на госслужбе, и те, кто ушел на пенсию, как он, зарабатывали жалкие крохи. У него был самый большой доход и самый просторный дом. Все завидовали тому, что его старшая дочь стала учителем, вторая учится в Сеульском университете, и у него есть еще младший сын. Так что отец стоял посреди комнаты, светясь от гордости. Мать, смеясь, обняла его.
- Столовая с кашей - это моя идея, и квартиру купила тоже я. А дети выросли сами. Да, у тебя все получилось, но ты не сам все это сделал, так что будь добр ко мне и к детям. А спать сегодня ложись в гостиной, ты насквозь пропах выпивкой.
- Конечно! Конечно, половина из этого - твоя заслуга. Я ценю тебя, О Ми Сук!
- Половина? Да там хорошо если семьдесят на тридцать. И семьдесят - моя заслуга. А тридцать - твоя.
Мать зевнула и принесла отцу одеяло и подушку. Отец попросил своего единственного сына лечь с ним спать на полу в гостиной, но тот отказался из-за запаха алкоголя. Но даже это не омрачило его настроения, он завернулся в одеяло, как в плащ, лег, даже не умываясь, на полу в гостиной, и вскоре громко захрапел.
После первого курса бойфренд Чжи Ен должен был идти служить в армию. Чжи Ен вместе с его родителями проводила его в армейский тренировочный лагерь, где слезно попрощалась с ним, но уже через пару месяцев ей стало невыносимо одиноко. Иногда она писала ему такие длинные письма, что они с трудом влезали в конверт, а иногда обижалась неизвестно на что и не хотела отвечать на его звонки. Если до армии ее бойфренд всегда был доброжелательным и спокойным, то теперь он напоминал туго сжавшийся комок нервов, который мог взорваться в любой момент. Сама мысль о том, на что он тратит лучшие годы своей жизни, вызывала в нем тоску, расстройство и ярость - именно в таком порядке. Когда он приходил в отпуск, то после радости первого момента встречи все остальное время они ссорились.
Чжи Ен решила расстаться с ним. Сперва он воспринял это на удивление хорошо, но потом, приходя в отпуск, каждый раз напивался, бесконечно звонил ей и слал странные сообщения в поздние часы: «Ты спишь?» А однажды его нашли спящим возле столовой в большой луже рвоты. В здании, где находилась столовая, после этого пошли разговоры, что дочь владельца бросила своего парня в армии и он сбежал оттуда, чтобы отомстить.
Чжи Ен было неловко возвращаться в туристический клуб, но она все равно продолжала заходить туда время от времени, чтобы присматривать за новенькими девочками. Клуб был в основном мужским, потому что девочки часто уходили после нескольких походов. Своей привязанностью к клубу Чжи Ен была обязана Ча Суньг Юн, и ей хотелось передать это следующим девушкам.
Мальчики в клубе называли девочек «Цветы среди травы» и вели себя так, словно возносят их на пьедестал. Никакие отказы не могли помешать им носить тяжелые вещи девочек, выбор меню во время обеда и после похода всегда предоставлялся девочкам, и девочкам же всегда отдавали самую лучшую и большую комнату во время совместных поездок, даже если в них участвовала только одна девочка.
Но при этом они утверждали, что клуб держится на ощущении братства сильных, добрых мужчин, которые вместе покоряют вершины. Президентом, вице-президентом и секретарем клуба всегда были только мужчины, клуб иногда проводил совместные походы с женским университетским турклубом, и оказалось, что есть еще одна, только мужская, тургруппа для выпускников. Суньг Юн всегда говорила, что девочкам не нужна никакая особенная забота - они требуют тех же обязанностей и возможностей. «Вместо того чтобы выбирать меню, мы хотим баллотироваться в президенты клуба». Мальчики только улыбались и кивали, но один давний член клуба - парень, который писал диссертацию и уже девятый год был в университете, - всегда отвечал ей одно и то же: «Сколько раз тебе повторять? Для женщины это слишком. Вы освещаете клуб одним своим присутствием».
- Я тут не для того, чтобы светить, - отвечала Суньг Юн. - Если клубу нужен свет, купите лампу. Меня тошнит от всего этого, но я все равно буду до последнего биться за то, чтобы женщина когда-нибудь стала президентом турклуба.
Этого не случилось за время ее учебы, но после она узнала, что девушка, поступившая в университет ровно на десять лет позже Суньг Юн, все же получила этот пост. Реакция Суньг Юн была высокомерной: «Знаешь, не зря говорят - время движет и горы, и реки».
Чжи Ен не была так привязана к клубу, как Суньг Юн, но она следила за тем, что там происходит, до случая во время осеннего похода на третьем курсе. Они разбили лагерь в природном парке неподалеку и после недолгого похода собрались там небольшими группами, стали играть в волейбол и другие игры и пить. Чжи Ен замерзла, и ей показалось, что у нее начинается простуда. Она пошла в комнату, где несколько новеньких играли в карты возле обогревателя, зарылась там в кучу одеял и матов, лежащую в дальнем углу, и накрылась с головой одеялом. От тепла, идущего с пола, она расслабилась и задремала под негромкие разговоры и смех других ребят.
- Думаю, Ким Чжи Ен совсем с ним покончила.
Чжи Ен услышала, как кто-то назвал ее имя. «Разве тебе не нравится Ким Чжи Ен? - Даже больше чем нравится. - Ну так чего же ты ждешь? Пригласи ее куда-нибудь, мы все тебя поддержим», - донесся до нее звук нескольких голосов. Сперва она решила, что ей все это снится, но, по мере того как она просыпалась, она начала узнавать голоса этих людей. Это была группа ребят, вернувшихся из армии, которые раньше сидели и пили в соседней комнате. Чжи Ен уже совсем проснулась и ей стало жарко, но теперь, когда она нечаянно подслушала этот унизительный разговор о ней же самой, она не могла вылезти из-под одеял.
- Фу. Это как жевать уже выплюнутую кем-то жвачку, - сказал знакомый голос.
Это был тот самый старший член клуба, который любил выпить, но никогда не заставлял пить других. Он часто покупал еду молодым членам клуба, но не садился есть с ними, чтобы они не чувствовали себя неловко. Чжи Ен всегда нравилось, как он решает все вопросы - взвешенно, разумно и практично. Она не могла поверить своим ушам. Она прислушалась внимательнее, но нет, это определенно был он. Может, он был пьян. А может, ему было неловко и он пытался отбить у других охоту заниматься дурацким сводничеством. Она придумала множество вариантов, но ни один из них не помог ей почувствовать себя лучше. И самые разумные, спокойные, нормальные парни могли оскорбить девушку - даже ту, к которой хорошо относились. «Так вот, что я для них всех - выплюнутая кем-то жвачка».
Заливаясь потом и с трудом дыша, Чжи Ен продолжала лежать под одеялом. Она боялась, что ее обнаружат, как будто сделала что-то нехорошее. Много позже, когда парни вышли из комнаты и в коридоре стало пусто, она выбралась из одеяльной бани и пошла в комнату девочек.
Она промаялась и провертелась в постели всю ночь. На следующее утро она встретила этого парня во время короткого похода.
- У тебя глаза красные, - сказал он приветливо и спокойно, как всегда. - Плохо спала?
«Да у жвачки никакого отдыха! Все время кто-то норовит тебя пожевать», - хотела ответить Чжи Ен, но прикусила язык.
Подошел конец третьего курса, и Чжи Ен начала всерьез заниматься поисками работы. Она пересдала те курсы, которые завалила в начале учебы, чтобы поднять свой средний балл, и он постепенно достиг неплохого уровня, но она волновалась о своем будущем. Она выбрала своей будущей специальностью маркетинг и искала практику или какой-нибудь корпоративный конкурс в соответствующей области, но ей было трудно получать информацию об этом на своем факультете, поскольку ее специализация не имела отношения к маркетингу.
Она сходила на несколько занятий в местном культурном центре даже не ради знаний, а ради того, чтобы завести связи, и ей повезло познакомиться с несколькими людьми и даже организовать что-то вроде совместной учебной группы. Сперва их было трое, потом кто-то привел знакомого, кто-то ушел, но в конце концов в группе стало семь постоянных членов. Одна девушка специализировалась в управлении бизнесом на факультете Чжи Ен. Ее звали Юнь Хи Джин, она была на год старше Чжи Ен, но училась на том же курсе, потому что уходила на год в академический отпуск.
Члены группы обменивались информацией о рабочих местах, вместе писали резюме и письма работодателям. Они участвовали в волонтерских мероприятиях, мониторили корпорации и подавали заявления на практику. Чжи Ен и Хи Джин, создав команду, приняли участие в нескольких конкурсах и выиграли призы в местном правительственном конкурсе и в студенческом соревновании.
В это время, до того, как начать рассылать заявления и ходить по интервью, Чжи Ен была полна надежд. Если политика компании не будет противоречить ее взглядам, а работа будет интересной, то ей не важно, будет ли это большая корпорация. Хи Джин была более пессимистична. Она была по всем статьям лучшим кандидатом, чем Чжи Ен, - у нее были выше средний балл и выпускные оценки, у нее имелись сертификаты компьютерных курсов, и крупные компании должны были предпочесть ее, - но она говорила, что сомневается, что найдет работу хоть где-нибудь, где платят вовремя, не говоря уж о крупной компании.
- Но почему ты так говоришь?
- Потому что мы окончили не один из трех лучших университетов.
- Ну а как же другие наши выпускники? Все ходят на ярмарки вакансий, и наши не хуже других.
- Это все парни. Сколько женщин ты видела на этих ярмарках?
В конце концов шоры упали с глаз Чжи Ен и она увидела все, как есть. Хи Джин была права. Чжи Ен не пропустила ни одной ярмарки вакансий, ни одного собрания выпускников с начала последнего курса и не встретила там ни одной женщины-выпускника, по крайней мере там, где она бывала. В 2005 году, когда Чжи Ен оканчивала институт, опрос сайта по поиску работы показал, что женщины составляли только 29,6 процента новых работников в 100 компаниях, и даже это считалось «большим достижением». Другой опрос, проведенный в том же году среди работников отделов кадров 50 крупных компаний, показал, что 44 процента респондентов предпочтут «из двух кандидатов с одинаковыми показателями мужчину, а не женщину», и никто не предпочел «нанять женщину вместо мужчины».
Хи Джин говорила, что иногда отделы кадров разных компаний проводят неофициальные наборы - или прямо через деканаты факультетов, или через отдельных профессоров, но и там рекомендуют только мальчиков. Этот процесс проходит так скрытно, что очень трудно узнать, кто кого рекомендовал в какую компанию и почему, и непонятно, то ли университет рекомендует только мальчиков, то ли сами фирмы просят только их. Хи Джин рассказала Чжи Ен об одной девушке, окончившей университет несколько лет назад.
Все четыре года учебы она была лучшей на курсе, у нее были высочайшие оценки по иностранному языку и потрясающее резюме, в котором были награды, практики, сертификаты, работа в студенческом клубе и волонтерском движении. Она хотела попасть в одну компанию, но обнаружила, что та недавно запросила на факультете подходящих кандидатов и пригласила на интервью четырех студентов мужского пола. (Она узнала об этом от одного из этих студентов, который провалил интервью и сокрушался по этому поводу.) Тогда студентка подала очень жестко сформулированную жалобу своему куратору, спрашивая его о критериях, по которым были выданы рекомендации, и сказала, что предаст все дело огласке, если ей не представят полностью законную причину того, что ее не взяли в число кандидатов. Дело прошло по всем инстанциям до главы факультета, по ходу чего ей был представлен целый ряд разнообразных неприемлемых причин: компания, кажется, просила рекомендовать только мальчиков; это было сделано в качестве компенсации времени, которое мальчики потеряли на службе в армии; им в будущем придется кормить семью. Самым деморализующим стал ответ главы факультета: «Компании считают, что умные женщины обходятся слишком дорого. Вот как сейчас - ты знаешь, как дорого ты нам обошлась?»
Чего же они от нас хотят? Глупые девочки слишком глупы, умные - слишком умны, а средние не представляют собой ничего особенного?
Студентка решила, что продолжать заниматься этой жалобой бессмысленно, и в конце года все же попала в ту самую компанию через открытый официальный набор.
- Вау, здрово! Так она до сих пор там работает?
- Нет, она ушла через полгода.
Однажды она поглядела вокруг и поняла, что там нет женщин с зарплатой выше определенного уровня. Она заметила в столовой беременную женщину и спросила у соседей по столу, сколько времени компания дает на декретный отпуск, и никто из пяти ее соседей, один из которых был начальником отделения, не знал ответа, потому что никто из них не отпускал работника в декретный отпуск. Она не смогла представить себя работающей в этой компании через десять лет, подумала и подала заявление об уходе. Подписывая его, начальник проворчал: «Вот поэтому мы и не берем женщин», на что она ответила: «Женщины уходят от вас, потому что вы делаете их пребывание здесь невыносимым».
Количество женщин, использующих возможность декретного отпуска возросло от 20 процентов в 2003 году, до 50 процентов в 2009-м, но четыре из десяти продолжали работать, не используя его. Конечно, в эту статистическую выборку по оценке декретного отпуска не были включены женщины, которые просто ушли с работы по причине замужества, беременности и рождения детей. Процент женщин среди руководителей среднего звена медленно, но неуклонно вырос от 10,22 процента в 2006 году, до 18,37 процента в 2014-м, но все еще не достиг уровня двух из десяти.
- Так что она теперь делает?
- В прошлом году она сдала экзамен на юриста. На факультете вывесили плакат, все были в восторге. Ты видишь? Она первая на нашем факультете сделала это за много-много лет.
- Ой, да, я помню. Я еще тогда подумала, что это круто.
- Смешно, правда? Сперва они говорят, что умные женщины дорого обходятся. А потом, когда она сдает экзамен на юриста совершенно самостоятельно, без всякой помощи от факультета, вешают плакаты и гремят в трубы! «Наш выпускник! Наша гордость!»
Когда компании вывесили объявления об открытом наборе сотрудников во втором полугодии, Чжи Ен показалось, что она стоит в узкой аллее, скрытой густым туманом, который становится дождем и падает на ее голое тело.
Чжи Ен хотела работать в пищевой компании, но подала заявления во все компании покрупнее. Она не получила никакого ответа ни от одной из сорока трех компаний, в которые подавала. Тогда она обратилась в восемнадцать компаний поменьше, но с устойчивым ростом, однако и они тоже ей не ответили. Хи Джин иногда удавалось пройти отборочный тест или первый раунд собеседования, но и ей ни разу не предложили работу. Тогда обе девушки начали посылать заявления во все компании, которые хоть кого-то нанимали. Чжи Ен как-то послала письмо с неверным названием компании, и в первый раз за все время прошла этап заявлений.
Только когда ее пригласили на собеседование, Чжи Ен посмотрела, чем же занимается эта фирма. Она производила игрушки, канцелярские принадлежности и аксессуары для дома и в последнее время, заключив договор с большим актерским агентством о том, что будет помещать на своей продукции портреты и карикатуры на знаменитостей, начала активно развиваться. Мягкие игрушки, ежедневники, кружки и прочие неожиданные предметы с портретами знаменитостей стали продаваться с большой выгодой. Компания, которая выманивает карманные деньги у детей? Чжи Ен засомневалась. Она не была уверена, что хочет работать в такой компании, но по мере того как приближался день собеседования, компания начинала нравиться ей все больше и больше и под конец она искренне хотела, чтобы ее приняли.
Вечером накануне собеседования Чжи Ен до ночи репетировала с сестрой возможные вопросы и ответы. Только после часа ночи она намазала лицо толстым слоем увлажняющего крема и легла спать. Она долго лежала без сна, глядя в потолок, даже не имея возможности повернуться с боку на бок, чтобы крем не размазался по подушке. Заснула она уже перед самым рассветом, и ей снились отрывочные сны без начала и конца. Она проснулась ужасно уставшей, и даже макияж не особенно ей помог. По дороге к месту собеседования она заснула в автобусе и проспала свою остановку. У Чжи Ен все еще было достаточно времени, но она поймала такси, чтобы не потеряться и не нервничать перед важным разговором. Пожилой водитель такси посмотрел на нее в зеркальце заднего вида и спросил, не едет ли она на собеседование. Она только кивнула в знак согласия.
- Я никогда не беру женщину первым пассажиром за день. Но тебя я решил подвезти, потому что сразу увидел, что ты едешь на собеседование.
Решил подвезти? На секунду Чжи Ен подумала, что он отвезет ее бесплатно, но потом поняла, что́ имелось в виду. «Получается, я должна сказать спасибо шоферу за то, что он позволяет мне заплатить за его услуги?» Чжи Ен даже не знала, с чего начать этот ни к чему не ведущий спор, поэтому просто откинулась назад и закрыла глаза.
В комнату, где проходило собеседование, зашли три кандидата. Двое остальных тоже были девушки возраста Чжи Ен. У все трех была стрижка каре длинной чуть ниже ушей, темно-серые костюмы и розовая губная помада. Сперва интервьюеры читали их резюме и задавали кандидаткам вопросы про образование, уточняли какие-то моменты из резюме, привлекшие их внимание, а потом перешли к вопросам о компании, о маркетинговых стратегиях и о будущем развитии отрасли. Все эти вопросы были ожидаемы, и все три девушки отвечали на них без затруднений. Последний вопрос задал мужчина среднего возраста, сидевший в конце стола и до тех пор только молча кивавший.
- Вот вы находитесь на встрече с представителем фирмы-клиента. Клиент начинает, ну, вы понимаете, распускать руки. Хватает вас за плечо, гладит по бедру. Вы меня понимаете? Да? И что вы предпримете в такой ситуации? Давайте начнем с вас, госпожа Ким Чжи Ен.
Чжи Ен не хотела ни паниковать, как идиотка, ни потерять очки, проявляя излишнюю жесткость, поэтому выбрала промежуточный вариант.
- Ну, я придумаю какой-нибудь естественный предлог, чтобы выйти из комнаты. Например, скажу, что мне нужно в туалет или что мне необходимо принести данные исследований.
Вторая кандидатка заявила, что это очевидное сексуальное домогательство и что она велит ему немедленно прекратить. А если он не послушает, то она призовет его к ответу. Мужчина приподнял бровь и что-то пометил на листе, лежавшем перед ним, отчего Чжи Ен поежилась.
- Я проверю свою одежду и внешний вид, - сказала последняя кандидатка, у которой было больше всего времени на размышление. - Чтобы убедиться, что с этим нет никаких проблем, и постараюсь исправить все то, что могло внушить клиенту мысли о неподобающем поведении.
Вторая девушка издала резкий вздох. Чжи Ен не понравился этот ответ, но она с сожалением поняла, что именно он принесет девушке больше всего очков, и ей стало досадно за такие мысли.
Через несколько дней Чжи Ен получила письмо, извещающее ее о том, что она не прошла собеседование. Было ли это из-за ответа на последний вопрос? Она несколько дней изнывала от сожаления и любопытства, а потом позвонила в отдел кадров и спросила об этом напрямую. Тот, кто отвечал ей, сказал, что ответ на один вопрос не может определить, проходит ли человек собеседование, что это в большей степени зависит от того, произвел ли кандидат хорошее впечатление на интервьюеров и что в ее ответе не было ничего плохого - он был стандартным и примиряющим. Немного успокоившись, Чжи Ен спросила, прошли ли собеседование две другие девушки. Она не таила на них досады или чего-то вроде, ей просто хотелось понять это на будущее. Но кадровик попытался уклониться от ответа.
- Честное слово, я сейчас просто в отчаянии.
В конце концов ей сказали, что те двое тоже не прошли. У Чжи Ен испортилось настроение. Если она все равно должна была провалиться, так хотя бы могла высказаться.
- Я бы сломала его чертову руку! А вы-то сами! Ваш вопрос - тоже сексуальное домогательство! Как можно спрашивать такое на собеседовании? А у кандидатов-мужчин вы бы тоже такое спросили?
Чжи Ен кричала все это своему отражению в зеркале. Но это не помогло ей почувствовать себя лучше. Она лежала в постели несчастная и расстроенная и пинала одеяло, которое путалось у нее в ногах.
После Чжи Ен побывала на бесконечном количестве собеседований, где интервьюеры делали замечания по поводу ее внешнего вида, обсуждали ее одежду, бесстыдно пялились на части ее тела и пытались до нее дотронуться. И ни одно из этих собеседований не привело к получению работы.
Она уже думала, не стоит ли ей отложить окончание учебы. Взять год отпуска, закончить языковую обменную программу или что-нибудь другое, чтобы выиграть время, но пока Чжи Ен колебалась, осенний семестр закончился, и окончание осталось единственным вариантом.
И мать, и сестра уговаривали Чжи Ен не спешить, но это казалось невозможным. Юн Хи Джин начала готовиться к экзаменам на государственную службу и предлагала Чжи Ен присоединиться к ней, но та не могла решиться. Формат экзамена был ей незнаком, а потратить время на подготовку к нему в это и без того сложное время, чтобы потом, не дай бог, провалиться, означало бы, что она будет становиться все старше, не имея профессионального опыта и, в конце концов, никаких особенных вариантов. Чжи Ен продолжала подавать заявления о приеме на работу, потихоньку все снижая свои требования, и во всей глубине отчаяния начала встречаться с одним молодым человеком. Когда она по секрету сказала об этом сестре, та уставилась на нее, минуту помолчала и спросила, качая головой:
- В твоем положении? Я удивляюсь, как у тебя хватает сил еще и на это?
«Да черт его знает», - рассмеялась Чжи Ен. В таком напряженном состоянии, когда у людей часто рушатся даже долгие и крепкие отношения, она встретила кого-то, кто ей понравился, и этого было достаточно. За окном в воздухе кружились ранние снежинки, напоминая ей стихотворение, которое она прочла когда-то давно.
Мне ли не знать одиночества,С тобой распрощавшись вот-вот.Кружатся белые звездочки,Далеко аллея ведет,Светом луны озаренная,Ярким и чуть голубым,Там, где с тобою я хаживал,Нынче стою я один.
Этот парень с детства дружил с Юн Хи Джин. Он был на год старше Чжи Ен, но все еще учился в институте после службы в армии. Он понимал ее ситуацию, как никто, и очень сочувствовал ей. Она не видела от него ни беспочвенного оптимизма (Все будет хорошо!), ни бестолкового подбадривания (Ничего страшного, если ты не устроишься сразу после окончания), ни обычных обвинений (Как? Вот это твое резюме? Да чем же ты занималась всю жизнь?). Он просто помогал ей, чем мог, выслушивал, а иногда, если дела шли неважно, покупал ей выпить.
За два дня до церемонии окончания вся семья Ким наконец-то собралась за завтраком в полном составе, что случалось нечасто. Отец размышлял, не закрыть ли столовую в день окончания университета его второй дочерью, или, может, открыть ее только вечером, но тут Чжи Ен объявила, что вообще не пойдет на церемонию. Отец высказал ей все, что думал об этом, начиная с естественного утверждения: «Да ты с ума сошла», - но это не произвело на нее ни малейшего эффекта. Ее измученные нервы в последнее время реагировали только на фразу, начинающуюся со слов: «Мы с сожалением сообщаем вам...», - и никакие другие слова уже не могли ее расстроить.
Видя, что Чжи Ен не реагирует на его слова, отец в сердцах добавил: «И вообще, лучше бы ты просто вышла замуж, всем было бы спокойнее».
Это не было худшим из того, что ей приходилось от него выслушивать, но это стало последней каплей. Подняв ложку, Чжи Ен пыталась сделать глубокий вдох, когда раздался оглушающий, как будто это раскололась скала, удар по столу. Это мать, покраснев, изо всех сил ударила по столу ложкой.
- Как ты можешь говорить такие отсталые вещи в наши дни? Чжи Ен, не смей волноваться о нашем спокойствии! Делай что хочешь! Ты слышишь меня?
Чжи Ен быстро закивала головой, чтобы мама, которая была в истерике, быстрее успокоилась. А остолбеневший отец внезапно начал икать. Это был первый раз в жизни, когда Чжи Ен видела своего отца икающим. Она вспомнила, как вся семья однажды смеялась над одним случаем. Это было давно, холодным зимним вечером, когда вся семья сидела вокруг миски отварных бататов, откусывая понемногу кусочки крахмалистой мякоти, и у них не было даже кимчи, чтобы закусить их. Мама, Юн Йонг, Чжи Ен и их младший брат по очереди принимались икать, но отец не икнул ни разу. А теперь, как в сказке, когда принцесса-русалочка утратила свой голос в обмен на человеческие ноги, немолодой мужчина получил способность икать в обмен на отказ от устаревших идей. Надо же, какое удачное заклинание, пронеслась в голове Чжи Ен мысль. Мамина ярость положила конец отцовским глупостям и вернула ему способность икать.
Позже, уже вечером, одно рекламное агентство, в котором Чжи Ен проходила собеседование, прислало ей предложение о работе. Страх, неуверенность и беспомощность, переполнявшие ее до самых краев, обратились в слезы, которые полились и лились бесконечно с того самого момента, как она услышала «поздравляем вас» в телефонной трубке. А больше всех обрадовался этой новости ее бойфренд.
Скинув этот груз с плеч, Чжи Ен с родителями все же пошла на церемонию окончания, и ее бойфренд тоже пришел туда. Родители впервые встретились с ним. Они не пошли в главный зал, где проходила церемония вручения дипломов, и им было особенно нечем заняться. Они погуляли все вместе по кампусу, пофотографировались и нашли маленькое кафе, чтобы вытянуть ноги и чего-нибудь выпить. Во всем кампусе в этот день было шумно и полно народу, и кафе не было исключением. Приятель Чжи Ен заказал четыре разных вида кофе, перекрикивая шум, стоящий в кафе, принес и безошибочно распределил, кому какой, а перед маминым латте поставил изящно свернутую конусом салфетку. Отец бесцеремонно расспрашивал его, какая у него специализация, где он родился и живет, какая у него семья, но юноша отвечал ему серьезно и вежливо. Чжи Ен то и дело приходилось наклонять голову и прикусывать губу, чтобы не рассмеяться.
Когда говорить было уже не о чем, на несколько минут наступила тишина. Отец предложил взять что-нибудь поесть, но мама наклонилась и что-то прошептала ему на ухо. Он несколько раз откашлялся, протянул Чжи Ен свою кредитную карточку и сказал явно отрепетированным тоном - говоря, он косился глазом на маму, как бы убеждаясь, что говорит все верно:
- Нам пора идти открывать кафе, но почему бы вам не пойти и не поразвлечься как следует?
Мама схватила бойфренда за руку и сказала:
- Так приятно было с вами познакомиться. К сожалению, мы не можем составить вам компанию, но почему бы вам не сходить в какое-нибудь хорошее место или не посмотреть кино, приятно провести время. И заходите когда-нибудь в наше заведение.
Потом мама взяла отца за руку и увела домой. Бойфренд так низко поклонился им вслед, что его голова едва не коснулась земли. Чжи Ен наконец-то залилась смехом.
- Ну разве мама не прелесть? Она ушла пораньше, чтобы папа не чувствовал себя неловко.
- Ну да, я так и понял. Между прочим, а что самое вкусное в меню вашей столовой?
- Все будет лучше, чем то, что готовит моя мама. Она не великий повар. Но я выросла на здоровой пище - полуфабрикатах, готовой еде и том, что мама приносила домой из столовой.
Университет и все вокруг было так переполнено, что они сели в метро и поехали в Квангэмон. Как и предлагала мама, они съели вкусный обед, посмотрели кино, зашли в книжный и купили себе по книге. Бойфренд Чжи Ен волновался, покупая книгу с кредитной карточки ее отца, но Чжи Ен заверила его, что отец любит покупать детям книги. В конце концов бойфренд выбрал книгу, которую давно хотел, но не мог себе позволить. Когда они вышли из книжного магазина и спускались по ступенькам, прижимая к себе по книге размером с том энциклопедии, внезапно повалил снег.
Снежинки падали с чернильно-темного неба, как подарки для всех и каждого, кто был внизу. Иногда порывы ветра разносили снежинки в разные стороны. Бойфренд сказал, что если поймать снежинку и загадать желание, то оно сбудется, и, вытянув руку, стал ловить их, но каждый раз промахивался совсем на чуть-чуть. После многих попыток ему удалось наконец поймать на кончик указательного пальца большую шестиугольную снежинку. Чжи Ен спросила, что же он загадал.
- Я загадал, чтобы у тебя на первой работе все было хорошо - понятно, нестрашно, неутомительно. Чтобы были хорошие отношения с коллегами и нормальная зарплата, чтобы ты могла покупать мне много еды.
Чжи Ен почувствовала, что ее сердце словно наполнилось снегом - обильным, воздушным, пушистым, но таким холодным. Она собиралась справиться с этой новой фазой и сделать все, чтобы ей было понятно, нестрашно и неутомительно, как и сказал бойфренд, но при этом делать только то, что ей хочется, как надеялась ее мама.
Ким Чжи Ен вышла на обед. На шее у нее висел бейджик компании. Все остальные вокруг просто прикалывали эти бейджики к груди, чтобы не возиться каждый раз, доставая и убирая их, но Чжи Ен нарочно носила его именно так. Среди дня в их деловом квартале, наполненном офисными зданиями, Чжи Ен часто сталкивалась с людьми, носящими бейджи на широкой ленте с названием компании. Она давно мечтала идти вот так в группе людей с такими карточками на шее, неся в одной руке сумочку и телефон и обсуждая на ходу меню бизнес-ланча.
Компания Чжи Ен была достаточно крупной в своей области - в ней работало около пятидесяти человек. Чем выше уровень управления, тем больше был процент мужчин, но вообще в офисе работало больше женщин. Сотрудники были вполне самодостаточны и вполне практичны, чтобы общая атмосфера в офисе была приятной. Нагрузка была значительной, но переработок в дополнительное время не было. Вместе с Чжи Ен новеньких было четверо - две женщины и двое мужчин. Прямо после института, без всякого опыта, Чжи Ен была совсем новичком и буквально «младшенькой».
По утрам Чжи Ен варила каждому члену своей группы кофе по его вкусу, накрывала и убирала за всеми стол, обходила всех с блокнотом, в который записывала, что кому заказать на обед, и убирала за всеми посуду. Это входило в обязанности новичка в довершение к необходимости прочесть все утренние новости, выделяя там все, что могло относиться к маркетингу клиентов компании, сделать простой анализ и представить отчет. Однажды начальник отдела прочла отчет Чжи Ен и вызвала ее в комнату заседаний.
Начальник отдела, Ким Юнсил, была единственной женщиной среди четырех начальников отделов. У нее была дочка, учившаяся в начальной школе, и она жила с мамой, которая заботилась о девочке и вела хозяйство. Некоторые говорили, что Ким Юнсил потрясающая, другие - что у нее каменное сердце, а остальные считали, что все это - заслуга ее мужа. Жить с родителями жены гораздо труднее для мужей, чем для жен - с родителями мужа. Конфликты женатых мужчин с родственниками жены стали текущей социальной проблемой. «Мы не знаем его, но он, должно быть, очень любезный и покладистый человек, раз согласился жить вместе с тещей».
Чжи Ен думала в таких случаях о собственной матери, которая прожила со свекровью семнадцать лет. Бабушка приглядывала за детьми, когда мама ходила причесывать людей по домам, но это не значит, что она купала, кормила и укладывала спать троих детей. И она почти ничего не делала по дому. Она ела то, что готовила мама, носила одежду, которую мама стирала, и спала в комнате, где убиралась тоже мама. Но никто не говорил, что мама очень любезна.
Начальник отдела Ким Юнсил похвалила Чжи Ен за ее отчет и сказала, что следит за ее прогрессом. «У тебя хороший глаз, ты выбираешь нужные статьи, и твой анализ всегда актуален. Продолжай в том же духе», - сказала она. Чжи Ен получила первое поощрение на своей первой работе и поняла, что это может быть большой поддержкой, когда она упрется в какое-то препятствие на пути к будущей карьере. Удовлетворенная, гордая, Чжи Ен поблагодарила начальницу, стараясь не впадать в излишний восторг.
- Теперь можешь больше не делать всем кофе, - улыбаясь, сказала начальница. - И не накрывать мне на стол во время обеда, и не убирать за мной посуду.
- Извините, если что-то было не так.
- Можешь не извиняться. Это не входит в твои обязанности, Чжи Ен. Я годами наблюдаю это у новичков. Женщины берут на себя все эти мелкие неприятные задачи, даже когда их не просят, а мужчины - никогда. И не важно, что они новенькие или моложе всех - они никогда не делают ничего, если им не скажут. И почему женщины сами взваливают это на себя?
Ким Юнсил работала в компании с самого основания. Она с гордостью и уверенностью следила за тем, как компания растет и расширяется. Мужчины, работавшие в компании, когда она начинала, были сейчас большими начальниками отделов маркетинга крупных компаний или основали свои фирмы, но в любом случае продолжали работать, зато никто из ее коллег женского пола не остался в отрасли. Чтобы стать «своей» в этой мужской компании, она последней вставала из-за рабочего стола, всегда вызывалась работать допоздна и ездить в командировки и вышла на работу через месяц после родов. Сперва она гордилась собой, но потом, всякий раз, когда кто-то из ее сотрудниц или подчиненных уходил из компании, она переживала и чувствовала, что обошлась с ними плохо. Оглядываясь назад, она понимала, что сидеть допоздна было не обязательно, а проблема работы по ночам и командировок могла быть решена за счет найма дополнительных работников. Работники были правы, уходя в отпуск или вообще с работы ради того, чтобы заводить и воспитывать детей, но она сама невольно подавала им дурной пример. Первое, что она сделала, став начальником, отменила ненужные корпоративные обеды, совместные поездки и командировки. Она обеспечила гарантированный отпуск по беременности и уходу за ребенком как мужчинам, так и женщинам. Она сказала, что никогда не забудет, какую гордость испытала, покупая букет цветов для одной из своих подчиненных в качестве приветственного подарка, когда та вернулась на работу после года отпуска по уходу за ребенком - впервые за всю историю существования компании.
- Кто это? - спросила Чжи Ен.
- Она уволилась несколько месяцев назад.
Начальница не могла ничего поделать с необходимостью работы допоздна и на выходных. Большая часть зарплаты этой сотрудницы уходила на няню, но даже при этом она всегда напряженно искала кого-нибудь, кто мог бы в любой момент посидеть с ее ребенком, и каждый день ругалась с мужем по телефону. Однажды на выходных она взяла ребенка с собой на работу, и его стошнило в конце дня. Когда эта подчиненная извинялась перед Ким Юнсил за то, что все-таки уходит, та не знала, что ей ответить.
Ким Чжи Ен получила первое рабочее задание. Она должна была составить пресс-релиз на основе результатов испытаний запыления воздуха домашним текстилем, который выпускал их клиент, компания по производству экологичного домашнего текстиля. Чжи Ен не спала две ночи, сочиняя двухстраничный отчет, потому что хотела сделать эту работу очень, очень хорошо. Начальница сказала, что ее отчет хорош, но больше похож на статью. «Мы не пишем статей, мы пишем отчеты, читая которые, репортерам хочется написать статью об этом, так что, пожалуйста, перепиши его», - сказала она. И Чжи Ен снова не спала всю ночь. На этот раз начальница осталась довольна. Релиз пошел в прессу без исправлений, и его перепечатало много изданий, журнал для домохозяек и даже один новостной канал. Чжи Ен больше не варила кофе коллегам и не накрывала для всех столы за обедом. И никто ничего не сказал по этому поводу.
Ей нравилась работа и нравились ее коллеги. Но репортеры, клиенты и служащие отделов маркетинга клиентских компаний - это совсем другое дело. Время, опыт и знание области работы мало помогали в общении с ними и не могли сократить имеющуюся между ними дистанцию. Маркетинговое агентство нанимали, чтобы помочь клиентам, которые, как правило, были немолодыми менеджерами старшего звена и часто с удовольствием отпускали ей прямо в лицо свои старомодные шуточки. Этим шуткам, казалось, не было конца, и Чжи Ен часто вообще не могла понять, в чем там юмор или что надо на это отвечать. Если она смеялась, они воспринимали это как поощрение и продолжали. Если она не смеялась, они спрашивали у нее, что не так.
Как-то во время делового обеда в дорогом корейском ресторане глава клиентской компании сказал Чжи Ен, которая заказала рис с бобовой пастой и соевым соусом: «Надо же, такая молоденькая, и любит бобовую пасту! Я не знал, госпожа Ким, что вы тоже данжангнио. Ха-ха!»
Данжангнио, или «бобовая женщина», было популярным корейским выражением среди прочих терминов, кончающихся на - нио, то есть женщина. Чжи Ен так и не поняла, хотел он пошутить или издевался над ней и знал ли он вообще, что значит это слово. Начальник рассмеялся, так что его подчиненные тоже засмеялись. Чжи Ен и ее старший коллега неуверенно улыбнулись и постарались переменить тему разговора. Все обошлось.
Был еще деловой обед с отделом маркетинга другой компании средней величины. Чжи Ен и ее начальница занимались подготовкой юбилея компании от стадии планирования до реализации и выпуска пресс-релиза, и отдел маркетинга компании-клиента пригласил весь отдел Чжи Ен на обед в качестве благодарности за отличную работу. В такси по дороге к ресторану в районе университетского парка, где отдел маркетинга клиентов уже начал праздновать, не дожидаясь их прибытия, Ким Юнсил сказала, отчетливо выговаривая каждое слово: «Я. Вообще. Не. Хочу. Туда. Ехать».
- Если они так признательны, почему не дать нам премию или не сделать подарки? Они что, не понимают, в какую неловкую ситуацию ставят нас? Есть и пить с ними в качестве «благодарности за отличную работу»? Они что, не видят, что мы все понимаем? Что им хочется в последний раз обойтись с нами как со слугами? Господи, как я все это ненавижу. Но все, это последняя встреча, и на этом все кончено.
Отдел маркетинга компании-клиента состоял из начальника, мужчины лет пятидесяти, его помощника, мужчины лет сорока, руководителя подразделения, мужчины тридцати с чем-то лет и трех девушек-работниц немного за двадцать. Из компании Чжи Ен пришли трое - начальник отдела Юнсил, сама Чжи Ен и ее коллега - мужчина, который помогал им во время праздника. Начальник отдела, очевидно, уже успел пропустить несколько рюмок, так как его лицо было покрасневшим, и он выразил слишком много энтузиазма при виде Чжи Ен. Руководитель подразделения, сидевший рядом с ним, взял свой стакан с пивом и столовые приборы и поднялся на ноги, освобождая Чжи Ен место рядом с начальником. Тот радостно ухнул и похвалил «господина Хана» за его способность «читать мысли». Чжи Ен было неловко и унизительно, и сидеть рядом с начальником было последним, чего ей хотелось. Она попыталась сесть со своими коллегами, но «господин Хан» и заместитель начальника подвели ее прямо к стулу рядом с начальником. Ее коллега, который пришел в компанию одновременно с ней, не мог ничего с этим поделать и только нервно наблюдал за происходящим. К моменту, когда на сцене появилась Ким Юнсил, которая сперва зашла в туалетную комнату, Чжи Ен уже усадили рядом с начальником отдела, и тот успел заставить Чжи Ен выпить несколько стаканов пива.
Этот начальник, назначенный на свою должность всего три месяца назад после карьеры в отделе развития продукции, дал ей бесконечное количество советов «из собственного опыта», включая сомнительные комплименты типа «у тебя красивая линия челюсти и симпатичный нос - сделаешь подтяжку век и будешь красавица». Он спросил, есть ли у нее бойфренд, и отпустил пару грязных шуток, вроде «какой смысл забивать, если нет вратаря» и «если женщина начнет, так уже не закончит». И не переставал наливать ей. Она пыталась отговориться, что уже выпила больше чем надо, что ей еще надо добираться домой, что уже все.
- Да что волноваться, когда тут столько парней, готовых проводить тебя?
«Да из-за вас я в основном и волнуюсь», - думала она про себя, незаметно выливая свой стакан в пустые чашки и миски, стоящие на столе.
Чуть позже полуночи начальник отдела покончил с ней и, пошатываясь, поднялся на ноги. Он вызвал по телефону шофера, крича так громко, что затряслись стены ресторана, и сказал своей команде:
- Моя дочь учится тут в университете. Она занималась допоздна в библиотеке и просит меня забрать ее, потому что ей страшно ехать домой одной. Приношу извинения, но я должен идти. А вы, мисс Чжи Ен, допейте это пиво.
В этот момент у Чжи Ен забрезжил слабый лучик надежды. «Через несколько лет твоя драгоценная дочка окажется точно на моем месте, если ты и дальше будешь так со мной обращаться». Она внезапно ощутила воздействие алкоголя и написала сообщение своему бойфренду, чтобы он приехал за ней, но он не ответил.
После отъезда начальника все начало стихать. Люди разговаривали в маленьких группках, кто-то вышел покурить, а одна девушка из команды маркетинга просто ушла, не сказав никому ни слова. Кто-то было заикнулся насчет второго раунда, но Ким Юнсил твердо отказалась и увела свою троицу из ресторана. Она тут же вызвала такси и уехала, сказав, что ее мама неважно себя чувствует. А Чжи Ен и другой сотрудник решили выпить холодного кофе из чана под зонтиком возле ближайшего магазина. Это предложила Чжи Ен, надеясь, что холодный кофе поможет ей слегка протрезветь, но, освободившись из этого жуткого ресторана, она так расслабилась, что заснула, отключившись прямо там, за заляпанным лапшой и кофе пластиковым столиком, и отказывалась просыпаться, как коллега ни пытался трясти и будить ее.
И именно в этот момент позвонил ее бойфренд. Она крепко спала, и коллега ответил на звонок. Он хотел сказать, чтобы бойфренд приехал забрать Чжи Ен, но это стало ошибкой.
- Привет, мы с Чжи Ен работаем вместе.
- Где она?
- Она спит, поэтому я и ответил.
- Спит? Какого черта? Кто ты такой?
- Нет! Нет! Это не то, что ты подумал! Она слишком много...
- Дай ей чертову трубку!
Чжи Ен добралась до дому в целости на спине своего бойфренда, но их отношения этого не пережили.
Чжи Ен повезло с работой. У нее были хорошие коллеги, и она вполне удачно приноровилась к новой работе, которая оказалась не такой страшной, унизительной и утомительной, как она опасалась. Чжи Ен могла покупать много еды своему бойфренду. Она купила ему сумку, много одежды и бумажник. Она иногда давала ему денег на такси. А бойфренд, в свою очередь, проводил много времени, ожидая ее. Он ждал, пока она закончит работу, ждал ее выходных, чтобы провести время вместе, ждал, пока ей дадут отпуск. Будучи новенькой, Чжи Ен не могла выбирать, когда ей дадут выходной, и не знала об этом заранее, так что ее бойфренду приходилось ждать, пока она сможет назвать ему дату. Он ждал ее звонков и сообщений. После того как она начала работать, время их разговоров по телефону и переписки заметно сократилось. Он требовал, чтобы она объяснила, почему не может написать ему коротенькое сообщение во время дороги, в туалете, в кафе после обеда или в перерыве между выполнением заданий. Дело было не в том, что у нее не было на это времени - в ее голове просто не было места для этих мыслей. У многих пар, состоящих из студентов и тех, кто работал в офисе, были те же проблемы вне зависимости от того, кто работал в офисе - юноша или девушка.
Чжи Ен и так чувствовала себя виноватой, что не может помочь своему бойфренду, который сейчас учился на последнем курсе университета и искал работу. Она прекрасно помнила, как он поддерживал ее, когда она была на его месте. Когда она вспоминала те дни, то любила его почти до боли. Но ее ежедневная жизнь была полем битвы и она не могла позволить себе роскошь позаботиться о ком-то еще, потому что стоило только ей опустить оружие, она тут же была бы залита кровью. Разочарование нарастало между ними, как пыль на крышке холодильника или высокого шкафа - ее видно, но на нее не обращают внимания. Они постепенно удалялись друг от друга, а тот случай, когда она отрубилась на столике возле магазина, вызвал крупную ссору.
Бойфренд знал, что Чжи Ен в первый раз напилась на деловом ужине до полной отключки, что ее заставили пить и что между ней и ее коллегой ничего не было. Он понимал все это, но это было не важно. На кучу всех невысказанных претензий и обид, которые копились так долго, что высохли и потрескались, упала искра пламени, и вся сверкающая романтика юности, мгновенно вспыхнув, обратилась в пепел и прах.
После него Чжи Ен встречалась с несколькими людьми. Иногда после таких встреч она ходила с кем-то в ресторан или в кино. Все эти люди были заметно старше ее, с уже состоявшейся карьерой, с гораздо более высоким доходом. Они платили за ресторан, кино и билеты в театр и дарили ей маленькие и большие подарки, как раньше делала она сама. Но ни к кому из них она не чувствовала ни близости, ни привязанности.
Фирма собиралась открыть отдел планирования. До сих пор работа была устроена так, что компания находила клиентов с уже поставленными коммерческими целями и делала то, что требовал клиент, но теперь пришло время для фирмы самой планировать рекламную кампанию и уже в ее рамках подбирать клиентов. Компания достигла того уровня, когда формат рекламного агентства вынуждал их пассивно ждать, пока придет клиент и принесет какую-то работу. Отдел планирования, пусть и не сразу, поставил бы их в более активную позицию относительно клиентов и привел бы к дальнейшему развитию и росту компании. Многие служащие были заинтересованы в этом новом направлении, и Чжи Ен не стала исключением. Она известила о своем желании присоединиться к отделу планирования Ким Юнсил, которую назначили начальником нового отдела.
- Да, у тебя должно получиться, - ответила та.
Но в итоге Чжи Ен не попала в новую команду. В нее отобрали трех менеджеров среднего уровня, известных своим опытом, и двух коллег-мужчин, которые пришли в компанию одновременно с Чжи Ен. Компания относилась к новому отделу планирования как к элитному подразделению, отчего Чжи Ен и другая девушка, пришедшая одновременно с ней, Канг Хи Су, чувствовали себя ограбленными. Обе успели хорошо зарекомендовать себя с самого начала работы в компании. Старшие работники в открытую подшучивали, что всех четверых взяли одновременно и по одинаковым критериям, но, однако, два мальчика все же обошли их на повороте. Мальчики неплохо работали, но им всегда поручали клиентов попроще.
Все четверо были очень близки и никогда не говорили друг другу гадости, даже несмотря на то, что у всех был разный характер, но с тех пор, как двоих юношей взяли в отдел планирования, между ними возникла стена. Болтовня в группе, которая то и дело вспыхивала во время рабочего дня, совершенно затихла. Быстрые, тайные совместные перерывы на чашку кофе, общие выходы на обед и частые визиты в бар после работы тоже как-то закончились. Случайно встречаясь в коридоре, они неловко кивали друг другу, стараясь не встречаться глазами. Наконец самой старшей из них четверых, Канг Хи Су, все это надоело и она организовала вечер в баре.
Они просидели там допоздна, но никто не напился пьяным. Такие вечера в баре были обычно поводом для дурацких шуток, нытья по поводу работы, хихиканья и сплетен об остальных сотрудниках, но в этот раз настроение с самого начала было очень серьезным благодаря тому, что Канг Хи Су внезапно рассказала им о своем кратком служебном романе.
- Все уже кончено. Только, ради бога, не спрашивайте, кто это, и не пытайтесь угадать, и никому не рассказывайте. Просто я внутренне умираю. Утешьте меня.
Чжи Ен начала быстро перебирать в уме всех холостых сотрудников офиса, пока до нее не дошло, что этот парень совершенно не обязательно должен быть холост. От этой мысли у нее разболелась голова. Юноши молча сопели над своим пивом. Один из них вдруг поделился своим беспокойством о младшем брате, который закончил учебу в прошлом году и до сих пор не может найти работу. А сам он все еще выплачивает долги за учебу и не уверен, что брат, долги которого еще больше, вообще когда-нибудь сумеет их вернуть.
- У нас что, сегодня вечер признаний? - спросил другой парень, почесывая в затылке. - Тогда я тоже присоединюсь. Если честно, я не гожусь для работы в отделе планирования.
В тот вечер Чжи Ен узнала много нового. Работников в отдел планирования выбирал лично директор компании. Опытные менеджеры среднего звена были выбраны потому, что отдел планирования нуждался в сильной базе, а мальчиков взяли потому, что отдел задумывался как долгосрочный проект. Директор знал, что природа и интенсивность работы в маркетинговом агентстве делает трудным баланс между работой и жизнью, особенно если на сцену выходит забота о детях, и поэтому не рассматривал женщин в качестве долговременных сотрудников. Но при этом он не собирался давать этим работникам ни преимуществ, ни бонусов, ни лучших часов работы. Он считал более эффективным инвестировать в работников, которые выдержат рабочее напряжение дольше, а не в облегчение условий работы. Именно поэтому он поручал более сложных клиентов Чжи Ен и Канг Хи Су. Дело было не в их компетенции; просто руководство с самого начала не хотело напрягать больше необходимого перспективных долгосрочных сотрудников.
Чжи Ен находилась в лабиринте. Спокойно и осознанно она пыталась отыскать выход, которого с самого начала там не было. Она была дезориентирована и уже готова сдаться, но ей советовали пытаться снова и снова и, если надо, то даже пройти сквозь стены. Цель бизнесмена - прибыль, и трудно обвинять кого-то, что он хочет получить как можно больше при минимальных затратах. Но разве правильно отдавать предпочтение краткосрочной эффективности и балансовым ведомостям? Кто, в конце концов, останется в мире с такими приоритетами и будет ли он так уж счастлив?
Среди прочего, Чжи Ен узнала, что зарплата мужчин с самого начала была выше, но эта информация произвела на нее не такое уж сильное впечатление на фоне всего остального, о чем она узнала в тот день. Чжи Ен была глубоко потрясена и разочарована. Она не считала, что должна слепо следовать за начальством и директорами компании и верить, что главное - это тяжелая работа. Но, когда наступило утро, и пары алкоголя рассеялись, она обнаружила себя, как обычно, идущей на работу. Там она так же привычно выполняла порученные ей задания. Но тем не менее ее вера и мотивация все же заметно ослабли.
В Корее самый высокий разрыв в размере заработной платы в зависимости от пола среди стран - членов OECD. Согласно данным за 2014 год, работающие женщины в Корее получают только 63 % от того, что зарабатывают мужчины, тогда как средний процент по OECD - 84 %. Также Корея имеет самый низкий рейтинг по положению работающих женщин, получив меньше всего баллов среди стран, участвующих в опросе по изучению индекса «стеклянного потолка», проведенного британским журналом The Economist.