Утро добрым бывает
За окном только начинало лениво вылазить из-за горизонта солнце, окрашивая небо в бледно-розовые тона. Замок, впрочем как и всё королевство, ещё спал, только один омега проснулся из-за удушающей жары, что недавала как следует вдохнуть такой сейчас необходимый воздух. Течка сново давала о себе знать, скручивая тугой узел внутри живота, что уже начинал доставлять дискомфорт.
Разлепить слипшиеся после вчерашних слёз и переживаний глаза, стало ещё той задачкой, а мозг спросони всё никак не мог сориентировать своего хозяина во всём происходящем.
Кое как открыв глаза, Юнги обнаружил себя лежащего в крепких обьятиях Чимина, обсолютно обнажённого и укрытого только одеялом, съехавшим на бёдра. На шее альфы уже вавсю расцвитали, словно маки в поле, богряные засосы, оставленные ночью нуждавшимся в прикосновениях омегой.
Тихонько, чтобы не потревожить спящего возлюбленного, Юнги вылез из кокона рук и одеял, немного морщась от тянущего чувства в пояснице, и направился в смежную со спальней альфы купальню, желая смыть с тела липкость пота и, боже сохрани, спермы, которая при каждом движении стекала из розового колечка в ложбинку между ягодицами, а после и вниз по бёдрам.
Юнги зашёл в освещённую утренним светом купальню и опустился в тёплую воду, над которой клубился завораживающий пар с запахом каких-то душистых цветов, чьи лепестки были разбросаны по поверхности воды. Ополоснув лицо и тело, омега перебрался ближе к бортику и оперевшись на него прикрыл глаза наслаждаясь моментом. Шел второй день течки, а это значит, что его организму было явно не достаточно прошлой ночи.
Юнги покраснел от нахлынувших воспоминамий, но стоит признать, ему понравилось и он хотел бы повторить. Чувствовать любимого альфу так близко, буквально под кожей, принадлежать ему, отдавая всего себя- вот, что ему было нужно.
Живот сново скрутило болезненным спазмом, а колечко ануса стало неприятно ныть, буквально требуя к себе прикосновений. Юнги на пробу дотронулся рукой до всавших бусинок соскав, несильно скручавая в пальцах один и оттягивая второй. Это было хорошо, но не достаточно. Тогда, разведя ноги шире он спустился пальцами в ложбингу между ягодицами, поглаживая вход и несмело проталкивая два пальца вовнутрь. Уже лучше. Омега до этого никогда не играл с собой, не знавший течки организм не требовал чего-нибудь эдакого, но сейчас ферамоны буквально били в голову, оставляя за собой лишь дикие, первобытные инстинкты.
-Так не честно малыш,- прошептали на ухо, вздогнувшего онеги, знакомые губы, попутно засасывая мочку,-Играешь с собой, а твой альфа спит в холодной постели. Думаю нам стоит это исправить, как считаешь?
Чимин утягивает омегу в утренний ленивый поцелуй, перемещая руки на округлые половинки и проталкивая сразу два пальца в омегу, которые разработанный за ночь анус с радостью принимает в свою глубину. Юнги изгибается и стонет, от чего по всей купальне разносится эго прекрасный голос, отраженный от стен.
Медленный утренний секс, полный любви, взаимной нежности и бесконечной заботы друг о друге. Неторопливые толчки, тело к телу, губы к губам, сердце к сердцу. Возможно именно так выглядит та самая любовь, описываемая в книгах и воспеваемая в книгах, ведь именно сейчас альфа и омега видят в глазах друг друга вселенную, сново прижимаясь ближе.
-Чимин... мой альфа... мой принц- между стонами и поцелуями шепчет омега,- Люблю тебя... больше жизни люблю.
-Мой дракончик, моя омега,- Чимин проводит носом по запоховой железе омеги, целует её, чуть задевая вытянувшимися, чешущимися клыками,- позволишь ли мне?
Юнги всё понимает, понимает, и глаза загораются безграничным счастьем и нежность. Кивает, и откидывает голову на бортик, открывая доступ к шее.
Чимин ещё пору раз невесомо целует, будто примеряется, а после сжимает челюсти пуская в организм омеги миллиарды своих ферамонов вместе со слюной, навеки делая омегу своим. Юнги выгибается до хруста в позвонках, коротко вскрикивает, срываясь в оргазм невероятной силы. Чимин сжатый омегой делает ещё несколько толчков и улетает следом за Юнги.
Омега приходит в себя только через несколько минут. К этому моменту Чимин уже выносит его из купальни, вытертого мохровым полотенцем и усаживает на кровать, около которой на столике стоит миска с клубникой, тарелка с тостами и горячий ещё дымящийся чай.
-Я попросил накрыть нам завтрак здесь, надеюсь ты не против?
-Шутишь?- удивляется омега,- Не думаю, что я сейчас в состоянии выйти из комнаты, спасибо.- он улыбается и оставляет короткий благодарственный поцелуй на губах альфы и тянется за миской клубники с удовольвствием откусывая от одной, особо спелой ягоды.
