❋ ПРОЛОГ ❋
Старенький автомобиль Aston Martin остановился пред узорчатыми воротами с острыми верхушками. Они медленно распахнулись и автомобиль въехал во двор особняка. Первым вышел мужчина в потертом пиджаке и чёрных брюках. В его темных волосах виднелось больше седины.
Второй вышла молодая девушка в легком платье и бежевом пальто. Спутница мужчины с легким замешательством оглядела двор. К ним уже подходили двое мужчин и один из них протягивал руку за ключами машины. Второй вступил в разговор с водителем.
— Подожди меня здесь, — сказал мужчина с сединой.
— Хорошо, отец, — отозвалась девушка.
Мужчина двинулся за двумя, и они вошли в особняк. Здесь было тихо. Никто не говорил до тех пор, пока они не оказались у дверей и те раскрылись при их приближение. За дубовой дверью скрывался огромный кабинет, в котором находилось еще больше мужчин.
Все взгляды обратились к вошедшему, но он сам смотрел лишь на того, кто сидел в кожаном кресле. Тот в руке держал сигару и чётки.
— Рад видеть тебя, друг мой, — протянул он, отложив сигару.
— Что за срочность, Юсуф? Отправил к моему дому своих людей, — грубым голосом ответил мужчина, сев перед ним.
— Что мне нравится в тебе, так это, как метко целишься. Сразу к делу перешел. Ну что же. Давид, ты уже третий месяц не выплачиваешь задолженность, — наклонив голову произнёс Юсуф, грохоча четками. Его седая голова в некоторых местах не имела волос. Но в чёрных глазах застыл ясный взгляд, который напоминал на рентген.
— Мы договорились с Амерхасом, что я выплачу по частям, — ответил Давид напряженно.
— Он не был в праве давать на такое разрешение. По крайне мере, без меня. А мне это не нравится, — лениво добавил Юсуф.
— У меня нет таких денег. Мой сын болен и ему требуются дорогостоящие препараты. Ты отдал их мне сам, забыл? Ты сам предложил.
— Отдал, верно. А теперь я требую обратно. Речь шла о трех месяцах, а ты уже полгода возишься с этими грошами.
Задетый последним словом, Давид Рашид сузил свои глаза. Вокруг мужчины вслушивались в их разговор, но никто из них обоих не взглянул даже в их сторону.
— Ты приехал с дочерью, — неожиданно сказал Юсуф.
— Да, — с вызовом ответил Давид.
— Я наслышан о ее красоте и твоем даре, который она унаследовала. Вы искусные ювелиры.
— К чему ты клонишь, Юсуф?
— Я хочу твою дочь своему сыну. В обмен на твой долг.
Давид Рашид мигом вскочил, при этом перевернув стеклянный столик, который разбился. Взбешенный услышанным, он перевел взгляд со вскочивших мужчин, которые тянулись к оружиям, на Юсуфа, с ухмылкой наблюдающий.
— У меня нет дочери ни для тебя, ни для твоего грешного сына! Я продам отцовский дом в горах и верну все до пенни!
— Мне не нужны уже твои деньги. Разве ты не понял? Каждый день, который ты не выплачивал, я поднимал процент и сейчас цена твоего долга равносильна цене твоей дочери.
— Она не станет шлюхой для твоего сына, понял?!
— Шлюхой? Разве речь об этом? Ты думаешь, что я буду торговаться ради этого? Твоя дочь будет невестой.
— Никогда! И ни за что!
Со вздохом, Юсуф смотрел на Давида, который направлялся к дверям. Но один ленивый взмах и его окружили сидящие мужчины, которые наблюдали как коршуны, а сейчас напали со спины. Даже со стороны эта битва казалась очень жестокой. Несмотря на свой зрелый возраст, Давида Рашида было сложно поставить на колени. Он вырывался и нападал с точенными выпадами.
Хозяин особняка Юсуф выпрямился и с безразличным видом подошел к огромным окнам. Давида шестеро мужчин удерживали пока он стоял, кто-то схватил за шею, второй торс, а остальные блокировали движения. Взгляды всех направились на девушку, которая стояла в цветочном саду рядом с маленькой девочкой. Эта девочка была сиротой и племянницей Юсуфа, у которого из детей был лишь один сын.
Длинные чёрные волосы коснулись земли, когда она наклонилась к алой розе. И палец укололся о шип. С трудом оторвав бутон, протянула девочке. Лучезарная улыбка на лице девушке отражалась и в ее чёрных глазах.
— Тебе выбирать, Давид. Хочешь ли ты благополучия для своей семьи: жены, сына и дочери. Или же желаешь, чтобы однажды твоя жена стала вдовой, найдя твое тело в мастерской, скажем так… ты случайно перерезал себе горло или нет… твоя мастерская сгорела из-за проводки, а от твоего тела ничего и не осталось… Твой сын так и погибнет в больнице. А твоя дочь… Я мог бы устроить ее в любой публичный дом, если принесет больше прибыли, чем остальные, — стоя у окон сказал мужчина.
— Можешь прямо сейчас убить меня, но Амрин тебе не видать, как и твоему сопляку, — прорычал мужчина и дернулся в руках шестерых.
— Мне твоя смерть не нужна. Как я и говорил, ты искусный ювелир. Разве плохо, если твоя дочь станет моей невесткой? Она не будет знать нищеты и всю жизнь будет обеспечена, — подошёл к нему пожилой мужчина.
— Ни тебе рассказывать мне о достатке и счастье.
— Я хочу, чтобы наши дети нашли общий язык. Мне не нравится идея убивать тебя. Саиду давно пора остепениться. Отпустите его.
Шестеро мужчин колеблясь все же выполнили приказ. Давид повел плечом и взглянул в окно, на сад. Но там уже никого не было.
— Амрин не выберет твоего сына. И не захочет этого.
— Тогда ты поговори с ней.
— Она не послушает меня.
— Ты позволил своей дочери вести жизнь европейки. И ты дал ей так много свободы, что она даже не прислушается к слову отца?
— Моя дочь не разменная монета в нашем долге. Хочешь вернуть все, ты получишь, даже процентами. Можешь забрать мою жизнь, но твоя безумная идея никогда не воплотится, пока я жив! Хоть купи весь город, я спрячу свою семью от тебя и твоих псов!
— Я предлагаю одну встречу.
— Нет.
— Одна встреча. Пускай твоя дочь наденет все белое и приедет в самый крупный наш торговый центр. Мой сын будет там. И если они обратят внимание друг на друга, ты уступишь.
— Ни за что!