Глава 3. Вечное мгновение.
Прошло пару дней, мы с тобой не виделись. Все это было в преддверии Пасхи. Ночью на Пасху я пришел в церковь. И ты тоже. Я не знал, будешь ты там или нет, но я очень тебя ждал.
Людей в церкви было много, все было буквально забито людьми. Все толкались и толпились, но я знал: стоит тебе только появиться среди людей, я тут же замечу тебя, почувствую, что ты рядом. Так и произошло. Я посмотрел на входную дверь церкви ровно в тот момент, когда ты вошла. Мой мир на мгновение замер, мое сердце остановилось. Весь шум был больше не слышен мне, я не видел никого кроме тебя. Это было самое долгое мгновение в моей жизни, казалось, оно длится вечно...
Почти сразу священник пригласил всех людей на улицу, по обычаю обойти церковь вокруг. Боковым зрением я следил, чтобы ты была рядом, а если ты сдвигалась совсем немного, то я делал тоже самое. Толпа людей, держащих ночью свечки в руках, поистине впечатляющее зрелище.
Я следовал за тобой: мне казалось, нет, я был уверен, сверни ты сейчас в пропасть, я бы без раздумий и единой мысли пошел бы за тобой.
Обойдя церковь, мы остановились у ее порога, пока священник что-то говорил. Я совсем не слушал его: единственной моей мыслью было то, как сильно я желаю взять тебя за руку. Я смотрел на тебя, любовался тобой. На твоей голове был белый полупрозрачный платок с вышитыми цветами из пайеток, пламя свеч завораживающе отражалось в этих пайетках. Твои волосы были собраны в хвостик, а по бокам закручены спиралью: желтые кудрявые волосы до плеч были твоей отличительной чертой, они всегда позволяли мне разглядеть тебя в толпе, хотя я и без того чувствовал твое присутствие.
Мы стояли в темноте и только пламя свечей освещало нас. Характерный для священника голос отталкивал мой интерес и я все больше погружался в свои мысли. Я посмотрел на твои руки: одной рукой ты держала свечу, вторая расслабленно висела вдоль тела. В моей голове появилась фантазия; я представил, как нежно и робко беру тебя за руку, ты украдкой смотришь на меня, затем переводишь свой взгляд прямо, а моя рука так и остаётся в твоей, я чувствую тепло твоей ладони. Но это лишь фантазия, страхи часто оказываются выше наших желаний....
В церкви мы пробыли ещё три часа. Белоснежный платок все время скользил по твоим гладким золотым волосам и спадал с твоей головы, обнажая макушку. Мне так хотелось бережно поправить его, но я ни разу не осмелился; я лишь наблюдал, как ты это делаешь.
Я не отходил от тебя ни на шаг, всюду следовал за тобой, не отпуская тебя ни на метр и тем более не теряя из виду. Мне все таки удалось взять тебя за руку на пару секунд. Сейчас бы я отдал все, чтобы прожить те пару секунд снова...
Я любовался тобой, смотрел сбоку на твои глаза, губы. Днем на твоих губах, вероятно, была ярко-розовая помада, теперь же на них остался только бледный контур. Глаза в свете церкви казались светло-карими, словно зелено-карими. Я восхищался твоей красотой.
Мы почти не разговаривали в ту ночь, но обменялись парой фраз. Ты сказала мне, видимо, чувствуя мое восхищение тобой: "Я вредная на самом деле". Немного погодя и набравшись достаточно смелости, чтобы выдавить из себя хоть слово, я стоя спиной к тебе и не глядя в глаза, а лишь повернув голову в твою сторону, ответил: "И ни капельки ты не вредная, очень даже добрая!" Эти слова ещё не раз отдавались эхом в моей голове, и не раз я повторял их тебе (наверное, их можно считать даже моей коронной фразой для тебя).
Попрощавшись со мной, ты ушла. Я стоял на улице и смотрел тебе вслед, пока ты не скрылась из виду, наверняка, даже не догадываясь, что я провожаю тебя взглядом.
Оказавшись дома, я чувствовал усталость и желание спать, но я ещё долго не мог заснуть, прокручивая в голове пару сказанных нами фраз и мысль, что я уже по тебе скучаю.