Чувствовать можно по-разному
POV Эрен
Погрузившись в свои мысли, я обдумывал возможность управления титанами кем-то третьим. Слова Ханджи невольно всколыхнули подавляемые мной подозрения.
Растворяясь в своих чувствах к Грейс, я сознательно ограничивал свой разум, старался не погрязнуть в паутине причин и следствий, крутившихся на подкорке. Ведь мне так хотелось подольше задержаться в этом потоке светлых мечтаний, всего лишь хотелось продлить дни, наполненные взаимной первой симпатией.
Сейчас же ощущал себя погрязшим в липком сером коконе паутины, я словно завис над бездонной темной пропастью своей памяти. Надвигающаяся бездна перед глазами становилась все мрачнее, сковывая тело в холодных тисках до горящих от нехватки воздуха легких. Каждый обрывок воспоминаний, начиная еще с Сигансины, простреливал голову подобно пуле, вскрывал затянувшиеся грубыми рубцами раны, острая фантомная боль которых с противным чавканьем вырывала меня из уютного острога самообмана.
В голове мельтешили образы появления аномальных титанов. Их каждое движение, последовательность действий. Разворачивающееся действо подобно могильной плите давило судорожно трепыхающуюся, словно мышь под когтями котенка, агонизирующую надежду на то, что все мои предположения ложны.
Я как бездомный слепой кот, оставленный на безлюдной улице и отчаянно тянувший лапки к проходящим мимо людям, в надежде чьей-то помощи противоречиво расшатывал свой разум: одной рукой схватившись за остатки рвущихся нитей самообмана, судорожно погружался в омут грязной предательской реальности. Без шанса на спасение.
Все еще пытаясь отрицать свои предположения, я грузно присел на расшатанный табурет и выхватил фразу, которая словно разорвавшийся осколочный снаряд изрешетила все мои сомнения – «…было что-то похожее на удар молнии…».
В глазах нестерпимо запекло, наверное, кто-то каленым железом выжигал правду на моей сетчатке. Приподняв склоненную голову, прищуренным взором всмотрелся в замершую посреди комнаты Виолетту. На ее лице застыла гримаса непонимания, сменяющаяся ужасом, искрящим в широко распахнутых глазах, которые медленно перенесли свое внимание в мою сторону, так и замерев.
- Чееерт, - в ее шелестящем стоне была слышна обреченность, которая раскручивала клубок моих запутавшихся нервов, натягивая их как канат.
Я взирал на девушку, никого не замечая вокруг. Смотрел как она мечется по комнате, подобно загнанному зверю в клетке, и вспоминал.
Пазлы один за другим складывались в полноценную картинку. Каждое действие, окружающая обстановка: вспоминал как бронированный следил за каждой моей атакой, безупречно ее предугадывая, очевидно зная как я буду действовать. Исчезновение колоссального… Это не может быть обычным совпадением. Сейчас я в этом уверен.
- Ну и какого мы тут в молчанку играем? – тишину разорвал угрожающий рык капрала.
В этот момент из-за сдавленной спазмом мышц шеи я смог сипло выдавить только одно отвратительное предложение:
- Колоссальный и тот бронированный – такие же люди, как и я… Я в этом уверен, капрал.
Далее я уже не вслушивался в быструю, сумбурную речь Виолы. Если быть честным – не слышал. Никого.
Сказанные мной слова, подобно камню брошенному в воду, запустили внутри оглушительное по своей силе волнение. Эмоции накатывали сродни цунами. Перед глазами рушились, как карточный домик, выстраиваемые за почти шесть лет, ценности и вера в людей, которых я хотел всеми силами защитить. Меня словно выпивали, холодок собирался в солнечном сплетении, пугая заполошно трепыхающееся юное сердце, которое с присущей ему горячностью пыталось сберечь маленький огонек веры: веры в людей, в их человечность.
Но я не справился. Опустошение подобно сильнейшей вьюге выморозило, заставив на короткое мгновение застыть.
Я пытался понять причину. Анализировал прошедшие события и искал оправдания, но не находил их. Что может служить оправданием жесткой и беспощадной смерти? Смерти солдат, детей и взрослых. Смерти матери в пасти титана…на глазах собственного сына…
Мне хватило всего лишь короткого мгновения, чтобы вспомнить ее крик, преследовавший меня под покровом ночи. Сковавший холод отступал, как таявший под искрами разгорающегося пламени ледник.
Перед зажмуренными глазами представали погибшие товарищи, взиравшие на меня окровавленными лицами с бездной растерянности и непонимания в глазах. Эти взоры, точь-в-точь сухие поленья, подкидываемые в пламя, распаляли меня. Внутри неистово ревело, до безумия хотелось найти этих тварей. Познакомить с адом, в который они погрузили каждого жителя и каждого солдата.
Вцепившись побелевшими от едва сдерживаемых эмоций пальцами в волосы, я раскачивался на стуле. Перед глазами всплыла картинка плачущей Виолетты, склонённой над моим телом… В носу засвербело, казалось, что я чувствую тошнотворных запах серы готовящегося к извержению вулкана – моего вулкана.
Срывающимся от бешенства и злобы голосом прорычал в пустоту перед собой:
- Дааа, я видел вблизи их глаза… Они так пристально и внимательно следили за мной, но в тоже время появлялось ощущение, что они знали мои привычки и манеру боя. Слишком уверенно он перехватил распределенные в маневре тросы! – рыкнув, ослепленный неконтролируемыми эмоциями, подобно лаве накрывшими меня, подорвался и ударил ногой.
Грохот разбившейся от моего удара табуретки ничуть не отрезвил меня. Я хотел разнести здесь все. Внутри обгорели последние нити здравого смысла. Единственная мысль, стучавшая по вискам:
«Кто. Эти. Твари?!»
Я задыхался. Надо их найти… У меня есть сила…
Пелена перед глазами не давала сосредоточиться на окружающих, я просто изливал неконтролируемую злость на все, что попадалось под руку.
Немного прояснить сознание мне помогли. Резко ударили под дых и, схватив за волосы, отбросили в сторону, разъяренно прошипев:
- Щенок, сдохнуть захотел? Закрыл пасть и успокоился!
Капрал, мать его, Леви.
С каким-то садистским удовлетворением ощущал разливающуюся теплом жалящую боль, которая, отпуская из сдавленного плена мои внутренности, расползалась по всему телу.
В кожу на спине при падении что-то впилось, опадая со звоном, пока я на трясущихся ногах поднимался.
Пошатываясь из стороны в сторону, перевел предвкушающий взор на капрала. Осклабился, ощерив зубы подобно дикому псу. Во рту, распаляя животную ярость, скапливалась кровь из рассечённой губы.
Полыхающие же в напряжении нервы дрогнули, звоном отзываясь в ушах, заглушая просьбу увести кого-то, сказанную Леви в сторону. Плевать…
Я видел перед собой только мужчину, что плавно приближался ко мне, закатывая рукава рубашки и проговаривающего:
- А теперь побеседуем по-взрослому, Йегер…
Сердце билось столь сильно, что грозилось разворотить грудную клетку, но не от страха – от темного желчного возбуждения. Казалось, что только сбросив напряжение в попытке ударить лучшего воина человечества, я успокоюсь. Перестанет так болеть. Или мне просто хотелось заглушить ментальную боль физической расправой над собственным телом.
Подойдя на расстояние вытянутой руки, Аккерман с долей презрения просверлил меня взглядом, набирая в грудь воздуха, чтобы заговорить, но я перебил:
- Капрал. Прошу. Меня. Извинить! – на выдохе рвано извинился и без видимого замаха сократил дистанцию.
Чтобы в следующее мгновение молниеносно ударить кулаком правой в напряженный живот. Над ухом взбешенно зашипели.
Леви напрягся, подался вперед и, крутанувшись, нанес мощный удар ногой. Подошва армейского сапога с жесткими краями рантов чуть коснулась моей голени. Я же в буквально последнюю секунду уклонился, слегка выгнув корпус назад, разъяряя командира еще сильнее.
В следующие доли секунды ладонь Аккремана мертвой хваткой сомкнулась на воротнике моей рубашки. Мужчина вытянул руку на полную длину, а затем резко дернул меня на себя, в движении делая выпад в челюсть кулаком, а потом еще раз.
- Что, по-твоему, ты делаешь, мать твою? – прорычал Леви, встряхивая мое бессильно свесившееся в его руках тело.
Кулем свалившись на пол от мощного толчка капрала, я сквозь прищуренные слезящиеся глаза заметил с какой хищной улыбкой тот заносит ногу для нового пинка.
Мое тело среагировало по привычке, выработанной годами тренировок. Попытка откатиться провалилась и в следующий миг, взвыв от боли, врезался спиной стену.
Рвано дыша сквозь сцепленные до крошева зубы, я поднял глаза на капрала, присевшего рядом на корточки и внимательно разглядывающего меня.
Хмыкнув, Леви в своей безэмоциональной манере проговорил:
- Над реакцией надо поработать, сопляк. Успокоился?
Получив с моей стороны слабый кивок головой, он более нравоучительным тоном продолжил:
- В следующий раз думай, где, а главное с кем ты собрался буйствовать. Будь здесь кто-то из других командиров или того хуже: гарнизон или полиция – ты бы уже переломанный в карцере валялся, щенок! – ловко схватив тонкими пальцами мой подбородок, он всматривался, выискивая что-то одному ему известное в моем лице.
- Ммм, готов понести наказание… - я невольно застонал от выламывающей боли в челюсти, шелестя хриплым голосом.
- Я подумаю. – холодно отозвался Аккерман, поднимаясь и отходя плавной расслабленной походкой к рабочему столу Ханджи.
Наблюдая за Леви сквозь прикрытые дрожащие веки, я приподнял тело и сел, уперевшись израненной спиной в стену позади.
Мужчина же присел на край стола лицом ко мне и с нечитаемым выражением пристально смотрел.
- Йегер, нет хороших или плохих людей. Есть всего лишь последствия выбора каждого из нас и эти последствия, порой, мы расхлебываем до самой смерти. Расплачиваемся за чужие ошибки, сотворяя множество новых. Так что успокой голову, - негромко проговорил капрал, не сводя от меня взора.
По телу противными липкими мурашками пробежала дрожь и губы сами произнесли опустошенным тоном:
- Хотите сказать, что мне не стоит ненавидеть и желать смерти тех выблядков, которые устроили все это? – я слабо приподнял бровь и криво улыбнулся, обводя помещение взглядом.
- Я так сказал? – разглядывая кончики своих пальцев, вопросом на вопрос равнодушно поинтересовался Леви.
- Тогда я не понимаю вас, капрал.
- Тебе голова для украшения дана? – раздраженно вопросил он, продолжив, - Неконтролируемые эмоции, сопляк, не приведут тебя ни к чему хорошему. Здраво оценивай свои силы и возможности. Пока ты всего лишь корм, пустое место. Ненавидь, мсти, убивай: но только тогда, когда сможешь довести дело до конца. А не заставляй окружающих тебя людей в панике гоняться за твоей импульсивной задницей с целью прикрытия!
Леви громко выдохнул, закрыл глаза и поправил жабо на шее, словно оно его душило.
- Я понял, капрал. Сегодня я сорвался, но…
- Физическая боль гасит внутренний раздрай, но оценивай последствия. Твоя девчонка ушла в страхе за тебя. Устраивает?
Да, цели я достиг: успокоил мешанину из нестабильных эмоций и боль в теле, подобно песку, засыпанному в костер, оставила после себя лишь тлеющие угли. Но…
- Нет, - я мотнул головой, сожалея, что напугал Вил.
Устало вздохнул и откинул тяжелую голову, всматриваясь в грязный серо-коричневый потолок. Освобожденный от лишних тягостных мыслей разум подтолкнул к вопросу, вырвавшемуся из немного саднящего горла:
- Что теперь делать?
- Это пока не твоя забота. С завтрашнего дня занимаешься со мной, твоя техника ни к черту. Если все так, как мы сегодня предположили, то нашими врагами становятся и люди. Судя по твоим навыкам, тебе раскроят череп быстрее, чем тот срастется.
- Почему с вами? – сначала сказал, а потом понял, - нет-нет, капрал! Вы не подумайте, я знаю вы лучший, но…
Я суматошно взмахнул ладонями, с чувством облегчения подмечая, что его не взбесил мой вопрос.
- Нет, ты совсем безмозглый? Вынь голову из задницы и подумай, – ехидно произнес Леви, вскинув в притворном удивлении бровь.
Ну да, это меня здесь избили, а не наоборот. Хоть про себя я и согласился с выводами, но вслух ничего не произнес. Не знаю, каким образом, но все же встал на ноги и пошатываясь поплелся в сторону выхода. У двери обернулся и, отдав честь, молча вышел.
В спину прилетела фраза, брошенная приказным тоном:
- Через два часа вместе с Грейс в моем кабинете!
- Есть! – я достаточно громко выкрикнул, чтобы было слышно наверняка и поплелся в подвал.
Спустившись в сырое, промозглое помещение, зябко передернулся. Я хоть и регенерирую, как успел узнать на «практике» в суде с тем же Леви, но не так быстро. От того ломившее в тянущей боли тело не стало тратить силы еще и на обогрев, заставляя меня быстро передвигать ослабленными ногами в сторону комнаты.
Плотно закрыв дверь, осел на пол и бездумно уставился в стену.
Мысли лениво проскальзывали в голове, подобно опавшим листья плывущим по течению реки. Если за нападениями стоят такие же люди как я, то возможно они в войсках.
- Как же искать их? – спросил в пустоту, потирая указательными пальцами пульсирующие виски.
Взъерошил волосы и, выдохнув, осмотрелся. Надо перестать забивать голову лишним, как и сказал Леви, буду упорно работать. Наверняка у командиров появится план, на то они и опытные солдаты – лучшие в своем деле.
Побывав в реальном сражении и получив вполне ощутимых и до сих пор болезненных тумаков от капрала, я окончательно развеялся в своей исключительной силе.
- Йегер, да ты просто едва оперившийся птенец! Слабак! – раздраженно цыкнул вслух на самого себя и поднялся.
Надо бы сходить в душевую. Утвердительно кивнул самому себе и взяв сменную форму вышел из комнаты. В нетерпении смыть с себя всю грязь: пот, кровь и ошметки какого-то мусора, - я ввалился в помещение, судорожно сдирая с себя одежду. В раздевалке на стене, чуть выше рукомойников, висело небольшое потрескавшееся зеркало в деревянной рассохшейся от влажности раме, небольшие настенные крючки, игравшие роль вешалки и узкий коридор, проложенный мимо полузакрытых кабинок.
Снимая белье, осмотрел тело спереди. Кхм, маленькие ранки и царапины уже практически зажили. Подняв взгляд на себя в зеркале, оценил лицо. Губа еще была немного припухлой, но уже и не скажешь, что пол часа назад из рассеченной раны обильно текла кровь.
Удовлетворительно кивнул и шмыгнул в кабинку. Расслабляясь под теплыми струями воды, все еще обдумывал слова капрала.
Черт! Стукнул раскрытой ладонью в стену напротив и ощутил, как изнутри царапается тонкими острыми коготками сожаление. Я никогда раньше не впадал в припадки агрессии при Виолетте. Что если она разочаруется во мне?
Хотелось удариться головой. Придурка кусок! Через месяц придет время новой разведывательной операции, и никто не знает: вернемся мы с ней вместе или по отдельности, может и не вернемся вовсе.
У меня нет роскоши в виде времени. Надо поговорить, прояснить все!
Согласившись со своим внутренним голосом, я решил хотя бы сейчас наслаждаться счастливыми и относительно спокойными мгновениями рядом с девушкой. Осталось только все обсудить.
Предопределив целью пригласить Виолетту на прогулку после собрания у Аккермана, свежий и чистый, как в душе, так и телесно, вернулся в комнату.
Немного отдохнул и собрался прогуляться, хотелось подышать свежим воздухом.
На улице веял слабенький теплый ветерок, согревающий озябшее в подвальной комнате тело. Безопасность…
Да какая к демонам безопасность, что я могу сделать, если даже не в курсе пока как форму титана призывать?! Раздраженно фыркнул и бросил ноющие кости на ступеньку.
- Эй, Эрен! – окликнув звонким голосом, ко мне на всех порах несся Армин.
- Ты откуда?
- Так обед уже, так что не откуда, а скорее куда! Кушать будешь? – парнишка спросил, улыбнувшись от уха до уха.
- Вот веришь, совсем не против, - хмыкнув, привстал и сгреб в объятия друга, - особенно после моих «тренировок». Тащи в харчевню, барин жрать изволит!
Засмеявшись, я высвободил Арлерта, и уворачиваясь от его шутливого подзатыльника, потопал куда-то влево к пристройкам.
Шлепнув себя по лбу, вернулся и угрюмо вопросил, из-под сдвинутых бровей кидая заискивающий взгляд на друга:
- Армин, а куда идти то?
- Ну точно не в хлев, куда ты так стремительно сейчас направлялся. Пошли, - хмыкнув, съязвил он.
- А где Виолетта? – между прочим уточнил друг, - Она же с тобой уходила. Нет?
- Ее майор Ханджи уводила, пока я разговаривал с капралом Леви, - чуть съежившись, ответил ему и продолжил будничным тоном, - скорее всего отдыхает. Она не спала всю ночь.
- Надеюсь. Неизвестно еще когда доведется выспаться, вон Микаса с Сашей уже третий час сопят, даже нос не высовывают, - протараторил Армин.
- Браус тоже в разведке?! – наверняка, сейчас мои брови встретились с волосами. Не иначе…
- Ага. Да чего уж там, ты сам знаешь, что я здесь только из-за мозгов, но никак не из-за силы или ловкости! А у Саши хотя бы сила есть, ну и дыра вместо желудка, - мы заливисто засмеялись и ввалились в столовую.
В маленькой деревянной пристройке стоял веселый и неумолкаемый гул голосов. Люди наслаждались спокойными деньками, сосредоточенно ели, громко шутили и хохотали.
Невозможно было не подхватить общий градус настроения, поэтому уже более бодрым шагом дошли до раздаточного стола и принялись выбирать. Выбор, конечно, был невелик: отварной картофель, перемешанный с зеленью и топлеными шкварками, соленые овощи и слегка заветренный черный хлеб.
- Я бы сейчас за кусочек мяса левую ногу отдал… - я жалобно простонал, чувствуя, как скручивается в голодных спазмах желудок, а рот наполняется вязкой слюной от запаха зажаренных до хруста шкварок.
- Она у тебя отрастет, - с ложным участием в голосе проговорил Армин, торопливо наполняя тарелку картошкой.
- А я про что? – отпарировал другу, многозначительно поигрывая бровями, - Можно было бы пользоваться ситуацией!
В следующее мгновение Арлерт уже развернулся с полным подносом, и мы стремительно рванули к свободному столу. Поздоровавшись с Жаном, Райнером и Бертольдом, которые сидели через два столика от нас, мельком отметил странный косой взгляд. Браун всего лишь посмотрел, но чувство дежавю преследовало меня еще до конца обеда.
- Армин, ты сейчас куда? – выходя из столовой и неспешным прогулочным шагом продвигаясь к главному входу в штаб, спросил у друга.
Парень огляделся, махнув кому-то рукой в приветствии и повернулся ко мне, ответив упавшим голосом:
- Капитан Закариас приказал помочь в распаковке багажа прибывших солдат, - грустно уставившись на свои маленькие ладошки, Арлерт вздохнул и указательным пальцем ткнул в сторону огромной горы сумок и чемоданов, что валялись у конюшни.
- Сочувствую, - утешающе хлопнув парня по плечу, предупредил, - я бы с радостью помог, но капрал вызвал к себе. Надо еще Виолетту забрать по пути, так что не грусти! Если освободимся раньше, поможем!
Ободряюще улыбнулся другу и, попрощавшись, со всей скоростью рванул на этаж девчачьих комнат.
«Надеюсь она у себя», - промелькнуло в голове, пока я настырно стучал в закрытую дверь. Внутри послышалось тихое шебуршание, а следом щелкнув замком, в проеме показалась девушка. Виолетта, еще не глядя на меня, возмущенно шикнула и в конце запнулась на вопросе:
- Да что такое! Кто…
Распахнув безумно красивые сверкающие и обрамленные пушистыми темными ресницами глаза, она воскликнула, бросившись на меня с объятиями:
- Эрен! Тебя на убили, зараза ты такая!
- Тихо, успокойся! – отстранив ее от себя на расстояние вытянутых рук, осмотрел, - Меня чуть помяли, но заслуженно, пожалуй.
Она так и осталась в форме, даже ремни от УПМ не сняла! В груди заворочалось недовольство: хотелось отругать ее за невнимательность к своему телу; будет же жаловаться от ноющих мышц, передавленных ремнями.
Вопреки своему внутреннему возмущению, ласково улыбнулся взъерошенной и сонной девушке.
- Нам надо к командирам. Леви приказал явиться к нему в кабинет, собирайся давай, - просительным тоном произнес, поглаживая большими пальцами линию ее плеч под своими ладонями.
- Минуту подожди, я умоюсь только, - кивнув на мои слова, Вил вернулась в комнату, и до моего слуха донеслись звуки льющейся воды.
В голове промелькнула шальная смущающая мысль: как я подхватываю ее распущенные волосы и придерживаю, зацепив дрогнувшими пальцами нежную кожу шеи, пока девушка умывается. Провожу взглядом прозрачную каплю холодной воды, стекающей по заостренному подбородку к притягательной впадинке между ключицами…
- Твою же мать, Йегер… Ты совсем рехнулся!? – почти беззвучно выругался и вцепился в волосы, шумно выдыхая и ощущая как неугомонно стучит сердце.
Нашел, демон раздери, место, где фантазии свои с цепи спускать! Правильно Леви сказал: я непроходимый идиот!
Скрипнувшая царапающим слух звуком дверь, меня отвлекла. К сожалению, только от мыслей, но не от взволнованной пульсации в груди.
- Идем? – Виола цапнула меня за запястье и старательно потащила в сторону кабинета капрала.
Взяв себя в руки, поплелся за ней, с еще большей решимостью планируя важную для моего самообладания беседу с девушкой.
Ввалившись без стука в царство Аккермана, нарвался на три тяжелых взгляда: Леви, судя по всему, уже расчленил меня.
- Капрал Леви, сэр… - начала девушка и испуганно замерла под взглядом командующего Смита, который стоял у окна и задумчиво рассматривал наши лица.
- Прошу прощения, что без стука! – приложив правый кулак к груди, я извинился, твердо смотря перед собой.
Впечатление от нас у командующего состава и так уже сложилось, похоже, хуже не куда, поэтому хоть честь отдам.
- Ребятки, ну всякое бывает. Только все же не врывайтесь больше так, Леви очень испугался из-за этого, - излишне радостно и с ноткой ехидного предупреждения проговорила сидящая на столе Ханджи, не забыв подколоть товарища.
Аккерман даже бровью не повел на ее слова, все также смотрел на наши застывшие туши, но не ответить явно не смог:
- Ага, чуть не обосрался… - приподнял бровь и кивнул мне в сторону двух стульев, стоящих напротив рабочего стола, беззвучно пригласив.
Я нерешительно замялся и даже не успел среагировать, как Леви тут же рявкнул:
-Чего замерли, молодые? Сели!
Стремительности нашего броска к этим долбанным стульям позавидовал бы любой вояка на УПМ. Отвлекшись от наблюдения из окна за чем-то, видимо, интересным, Смит повернулся и, шагнув ближе к столу, оперся руками о край, склонившись ближе к нам.
- Эрен, расскажи-ка мне какие выводы ты сделал, после схватки с аномальными титанами в Тросте? – отстраненным командирским тоном проговорил командующий Эрвин.
- Бронированный титан слишком хорошо понимал траекторию моих движений, сэр. Его техника боя была далека от инстинктивных повадок других титанов. Он следил за мной, копировал, а главное понимал принцип действия работы УПМ. И как сказала Виолетта, каждое появление титана сопровождалось визуально: подобно усиленному троекратно удару молнии, как и в случае со мной.
Я старался как можно более ровным тоном отрапортовать командиру, контролируя появление излишних эмоций. Слова Аккермана я запомнил.
Конечно, клубок злобы и ненависти, сдобренный порцией отчаяния, никуда не делся, все еще тлея на дне души. Но эти искры темных эмоций не доводили меня до потери контроля над собой, просто чувствительно жалили, дожидаясь истинного момента для их пробуждения.
Ухмыльнулся, ощущая внутри мрачное предвкушение, которое, подобно змеиным кольцам, свернувшимся внутри, скручивало все мое нутро, обдавая могильным холодом.
- Как такое может быть? – шокировано, распахнув серо-голубые глаза, прошептал командующий.
Словно кто-то мог бы дать подсказку, он обвел присутствующих вопрошающим взглядом и вернул внимание к нам с Виолой.
- Эрвин, мы мало знаем. Точнее не знаем ничего! Ты видел результаты моих исследований, я могу только предположить, но без доказательств … Верхушка точно не поверит! – Эрвину ответила Ханджи неестественно спокойным и рассудительным для нее тоном.
Леви, до этого сидевший со стеклянными задумчивыми глазами, скептично хмыкнул и вставил:
- А мы и так подвисли на соплях, кто чихнет в столице: расформируют. Надо действовать тихо.
Рядом сидящая Виолетта, не выдержав, вскинула руку.
- Ты что-то хотела? – майор рассеяно обратила внимание на девушку.
- Хотела спросить, - Вил закусила пухлые губы и, нахмурив брови до упрямой складки между ними, продолжила, - никому не показалось странным, что аномальные прорывались за стены без какой-либо цели? Не было нападений на управления, военные корпуса: они словно целенаправленно шли куда-то, отвлекая внимание солдат армией тупоголовых бегающих головешек до определенного момента.
- Поясни, - требовательно произнес Аккерман, сцепив руки в замок под подбородком и буравя Виолетту острым взглядом из-под сдвинутых бровей.
- При нападении на Трост бронированный титан, не замечая препятствий, ломился к внутренним стенам. Он хотел пробить врата, но куда он делся после проявления Эрена в форме титана? Если их целью было уничтожение всех людей за стенами, то уж он точно бы попытался остановить парня! Но мы запечатали разрушенные внешние ворота в город без проблем! А он исчез… - Вил вскочила со стула и заметалась по комнате, эмоционально размахивая руками.
Наблюдая за ней, я где-то глубоко в душе умилился. Что за милая привычка...
- Возможно они что-то ищут? – взволновано произнесла Ханджи, с горящими азартом глазами повернувшись к командирам.
- И не смогли найти за пять лет после падения стены Мария? – скептично парировал Леви.
- Вариант Ханджи имеет место быть, - с сосредоточенным выражением на лице Смит повернулся к Виоле и поблагодарил, - спасибо за предположения, Виолетта.
- А если они среди нас? Что если они добились того, чего хотели и просто выжидают? – я задал вопрос, подогревая собственные мнительные подозрения.
- Мы в любом случае проверим каждого солдата, Эрен. Не стоит пока думать об этом, - командующий широким шагом подошел к двери и, не оборачиваясь, ответил мне.
- Я вас пока покину, - кивнув через плечо на прощание, мужчина вышел.
- Вот это дааа, - возбужденно воскликнула майор, чем слегка напугала задумавшегося меня.
Собственно за что и получила последовавшее за ее восхищением змеиное шипение в свой адрес от капрала:
- Не перевозбудись, четырехглазая!
Мужчина встал из-за стола, схватил кипу каких-то бумаг и в своей обычной манере речи обратился к нам:
- Так. Консилиум закончился, прошу всех на выход! – указал на дверь и недовольно прищурил и так не шибко широкие глаза, отливающие металлом.
Попрощавшись, мы с Виолеттой с огромным облегчением выскочили из кабинета. Атмосфера там царила та еще…
Мы стремительно уносили ноги подальше от офицерской комнаты в полнейшей тишине. Отойдя на достаточно приличное расстояние, где нас уже не будет слышно, Виолетта облегченно выдохнула.
- Все-таки для одного дня концентрация командиров превысила все мои возможные лимиты, - устало простонала девушка, уткнувшись лбом в мое плечо.
Глубоко вдохнув запах сладкой грушевой карамели, исходивший от волос Вил, я рассеянно пробормотал:
- Ничего мне об этом не говори…
Виолетта поспешно отстранилась, неловко заправила за ухо выпавший из хвостика локон и, мазнув по мне рассеянным взглядом, устремилась прямо по коридору, практически сбиваясь с шага на бег.
Я же так и остался стоять замершей статуей посреди прохода. Все еще ощущая на кончике носа ее безумно уютный аромат и тепло тела под пальцами…
- Виолетта! – не удержавшись, я все-таки решился и окликнул ее, практически исчезнувшую за лестничным проемом.
Она затормозила и с легкой улыбкой обернулась, ответив:
- Да?
Я бегом догнал девушку и, чувствуя в ушах шум ускорившегося тока крови, решительно выпалил:
- Давай поговорим! Сейчас!
Вспомнив все последние разы, когда в мои планы приплетали наших общих друзей, упрямо вскинул подбородок, непреклонно добавив:
- Вдвоем! – словно сжатая пружина, ожидал ее ответа, уже автоматически настраивая себя на
ее отказ.
- Ладно. Куда пойдем?
Когда изведенный постоянными сомнениями мозг обработал информацию, которую произнесла Виола, то я сначала не понял. Она согласилась?!
Я облегченно, словно мои разъедающие кислотой нервы обмыл летний прохладный ливень, выдохнул и счастливо растянул губы в неудержимой улыбке. Нежно подхватил смущенно зардевшуюся девушку под локоть и повел на улицу.
- Я здесь руины какой-то древней пристройки видел, там наверняка…интересно, - с чуть более возросшим энтузиазмом ответил.
На мое предложение Грейс только согласно кивнула головой.
Сейчас же взирая на идущую рядом Виолетту, понял, что не смотря на ее внешнее спокойствие, она довольно сильно взволнована. Прочитать ее в этот момент, как открытую книгу, сложности не составляло. Взять хотя бы непрерывно накручиваемую на указательный палец левой руки прядь каштановых, а на свету подобно топленному шоколаду, волос. Или вот эти ее чуть прикрытые дрожащими веками глаза, что искоса посматривали на меня снизу вверх.
Почувствов мое внимание, в то же мгновение более припухлую нижнюю губу очаровательно прикусили едва видневшимися белоснежными аккуратными зубками.
Ах, черт! Наблюдая за ней, не заметил как фактически облизываюсь, попеременно сглатывая судорожный ком в горле. Вот именно это лицо я помню!
Например, тогда на второй ее день рождения в кадетском корпусе, когда мы тренировались в округе деревни Рагоко, родины Конни. Сбежав с занятий, я нашел скрытую в лесной чаще поляну, усеянную только расцветшими желтыми дикими пионами. Осматривая приятный глазу островок спокойствия и умиротворения, решился привести сюда Виолетту и уже здесь подарить подарок: сплел из кожаных лент браслет, который она до сих пор носит под длинным рукавом водолазки. Она так волновалась в ту минуту и вот сейчас история повторяется.
Отвлекшись на давние воспоминания, согревающие душу, заметил, что мы наконец дошли до груды разваленных, обкатанных ветром камней, на которых пророс ярким зеленом ковром мох.
Уверенным движением развернул девушку к себе и робко, но от того не менее проникновенно, посмотрел в ее удивленно распахнутые глаза.
- Я все не могу отделаться о мысли, что тогда в тюремной камере мы не закончили с прояснением наших отношений.
- Тоже так показалось? – тихо спросила она.
Я кивнул, подбирая слова к следующей формулировке.
- Виолетта, у нас… Мы не знаем наше будущее, но вот настоящее, настоящее я хочу проводить рядом с тобой. Быть для тебя кем-то большим, чем просто друг детства, - первое признание в любви давалось мне неловко, в этот миг казалось, что я несу полнейший бред, но я с упорством влюбленного идиота решил не останавливаться.
- Ты мне до сводящего с ума безумия нравишься…
Вил чуть приподняла голову, практически принудительно заставляя меня ощущать ее слегка прерывистое теплое дыхание на своей шее, чем вызвала толпу мурашек, спустившихся от чувствительного места до самых кончиков пальцев на ногах.
Она легко улыбнулась и произнесла фразу, которая постепенно сносила к черту все мои выстраиваемые доводы быть сдержанным и серьезным парнем.
- Эрен, - она легонько, едва дотрагиваясь кончиками пальцев, огладила от виска к подбородку мою пылающую кожу на лице, - я хочу быть с тобой, правда. Не желаю жалеть о не сказанном и оплакивать упущенную возможность проживать каждый оставшийся день в статусе твоей возлюбленной.
В груди нестерпимо защемило, словно кто-то сжал в кулак на миг замершее сердце, отпустив его с удвоенным ускорением. От ее ответа, мои трепетно лелеемые надежды и мечты быть ближе к этой девушке, расцвели подобно тем пионам в лесу.
Я даже толком не успел подумать или осмыслить свои дальнейшие действия.
Невидимые шоры опустились на глаза, сужая мир до хрупкой, такой волнующей и очаровательной девушки, дрожащей от волнения в моих руках. Длинными, казалось несгибающимися, пальцами медленно, едва уловимо коснулся ее зовущих податливых губ. Я всеми силами сдерживал напряжение, разрывающее каждую мышцу, в желании впиться в эти манящие меня уста, но…
В ее глазах что-то в ответ дрогнуло, а следом, подавшись вперед и чуть приподнявшись на цыпочки, она невесомо и трепетно коснулась моих губ своими.