Кошко-Мальчик(Артон)

Важно проводить время с людьми, ведь впереди может открыться целый мир.

Кан Дан И

***

   — Сколько тебе лет? Только честно!

   — Для тебя — шестнадцать, — коротко ответил Шаст.

   — А не для меня? — смутился Арсений.

   — А не для тебя — ахренеть как много.

   Повисло недолгое молчание.

   — Ты вампир что-ли?

   — Ой, да иди ты со своими вампирами. Мерзость какая, — Антон поморщился.

   — А что с ними не так? Как и ты, сказочные герои какие-то в представлении многих людей, — Попов не стал добавлять про кровопийц, ведь это было и так понятно.

   — Да как! Настоящих почти не осталось, а паразиты плодятся, как в эпоху возрождения! Не хватало ещё, чтобы я одним из них стал! — возмутился Антон, — Единственная польза, которую можно из них извлечь — убить и получить за это деньги. Но даже это не всегда выходит. Я вот зарубил в одной деревушке парочку, ну и всё. А объявление об этом увидел через день только. Пришёл к этому мужику, сказал, что их порубил, а он мне ни гроша не дал. Типа надо было сначала заказ взять, а потом идти чистить, прикинь! Вот мудила, блин! — шатен сжал кулаки, проговорив последнюю фразу сквозь зубы.

   Арсений лишь брови приподнял, заметив про себя, что даже спрашивать ни о чем не будет. Итак информации к размышлениям было достаточно.

   — Это всё интересно конечно, правда. Но кто же ты тогда?

   — Лунный маг, не видно что-ли? Хотя ладно, тебе простительно, — махнул на парня рукой Антон.

   — Декларируемый возраст у тебя шестнадцать, как я понял. А настоящий? Тридцать? Пятьдесят? Сколько? — попытался угадать голубоглазый.

   Шастун лишь тихо посмеялся.

   — Тебе то это зачем? Так интересно?

   — Да, мне интересно сколько лет тому, кто со мной уже месяц живёт. И, по-видимому, задержится тут еще на неопределенный срок. Говори! — уже настойчивее попросил Попов.

   — Ладно, только не подавись, — произнёс шатен и ненадолго замолчал, смотря в потолок, будто что-то вспоминая, — Пятьсот… Шестьдесят семь. А нет, шестьдесят восемь. Вроде бы. Я уже точно не помню, если честно.

   Предупреждение было не зря. У Попова кофе после такого заявления чуть носом не пошёл.

   — Чего?! — еле откашлялся он.

   — Эй, ну не плюйся в меня! Сам же попросил сказать реальную цифру! — вскрикнул парень.

   Он взял полотенце со спинки стоящего рядом стула, чтобы вытереть кофейные капли с лица.

   — Подожди… Ещё раз, сколько?!

   — Пятьсот. Шестьдесят. Восемь. Так понятнее?

   — Ага, только вот я теперь снова думаю, что ты мне какую-то дичь втираешь. Хотя, хрен знает, что у вас там в этих сказках возможно! Во вчерашнем бреде-то я убедился. А сейчас как это объяснишь? — вытирал капли со стола салфеткой Арсений.

   — Я же говорил, на мне проклятие.

   — Интересное проклятие. Долгожительство что-ли? Так где тут подвох?

   — Мне можно быть в человеческом облике только четыре часа на день, в полнолуние — четыре с половиной, учитывая те пол часа, после полуночи. Вот в этом, собственно, проблема.

   — Понял… До сих пор не до конца осознаю всё происходящее, вот честно… Ты кто получается? Мужик-кот? Кошачий сын? Кото-человек? Хотя нет, по внешнему виду Кошко-Мальчик, наверное…

   — Чего? Я старше тебя фиг знает насколько! Мальчик… — Шастун надулся, показывая тем самым своё недовольство, от такого «неуважительного отношения» к нему.

   — А ведёшь себя как ребёнок. Котёныш…

***

13 ноября.

   Прошло уже две недели с того, как Антона «раскрыли». Ходил он в одном пижамном костюме и не просил ничего больше, а если Арсений предлагал взять что-то, то просто благодарил и отказывался. Попов от парня ничего особо не требовал, может какую-то мелочь по дому: повесить бельё, помыть посуду и так далее. Просто было приятно, что ему уделяют внимание и разговаривают с ним. А Шастун, как оказалось, рассказывать что-то и обсуждать очень любил, да и слушать его всегда было интересно.

   Вечером Попов приходил с работы и часами болтал с котом о жизни. Как бы это странно ни звучало.

   — Слушай, а почему именно меня ты выбрал? Просто интересно, каким образом ты определяешь, к кому поселишься? Или всё равно?

   «У тебя карма чистая», — без раздумий ответил кот.

   — В каком смысле? Типа хорошо себя веду или что? — брюнет смутно представлял себе, что такое карма. Что-то связанное с душой и поступками, наверное, можно так сказать.

   «Ну, твоя почти чисто зелёная, в то время как у многих людей в твоём возрасте — зеленовато-жёлтая или просто жёлтая. А чем старше — тем хуже, далее можно себе оранжевую или вовсе красную карму заработать. У всех ведь есть грешки, у меня, в том числе, — Шастун теребил какой-то мячик, параллельно объясняя всё Попову, — Знаешь же про семь смертных грехов?»

   — Допустим.

   «Вот они и могут испортить тебе жизнь, даже после смерти. Чревоугодие, жадность, похоть и всё остальное из этого списка очень плохо сказывается на карме. А то, что в церкви можно замолить их — полная фигня. Нужно делать хорошее для себя и других, чтобы закрыть свои плохие поступки. У меня карма жёлтая, и, боюсь что изменить её на зелёную я никогда не смогу. Всегда только в худшую сторону получается…»

   Брюнет слушал всё это не перебивая, а затем спросил:

   — Но, ты хотел исправиться?..

   «Да, очень хотел и хочу. Но я не могу. И, скорее всего, даже знаю причину, — мячик покатился под стол, а котейка улёгся на диван, — Мой отец был… Не очень хорошим человеком. Да что, там, не человеком вовсе. Он — демон, сбежавший из ада, только благодаря ему я умею колдовать, но это единственный плюс. Из-за него за мной гоняются, а в детстве у меня просто не было отца.»

   Глаза Арсения округлились.

   — Я бы не доверил малознакомому человеку что-то про семью...

   «Меня удивляет, что ты только на это внимание обратил…»

   Арсений немного помолчал, обдумывая услышанное.

   — Получается, отец твой — демон. А ты хочешь быть просто хорошим человеком, а не его копией. Правильно понимаю?

   «Хочу, но не могу. Ни разу моя аура не светилась даже жёлто-зелёным. Ни разу за всю мою жизнь. И когда я был ребёнком тоже. У меня нет шанса исправить это, даже если меня расколдуют», — кот говорил тихо и медленно, глаза были просто опущены в пол.

   Попов не совсем понимал, что сейчас нужно сказать или сделать. Перевести тему, поддержать? Что? Толком не подумав, он спросил:

   — А мама? Она обычный человек у тебя? — только после произнесённой фразы пришла мысль о том, что наверное, не стоило дальше продолжать тему семьи.

   «Мама — да, — но к счастью, чужой голос в голове теперь стал немного веселее и бодрее, — Мы с ней в деревне безымянной жили, сейчас это Воронеж.»

   — Хорошая женщина была, наверное?.. Ну и как вы там время проводили? Она тебя магии учила или кто?

   «Это долгая история.»

   — Ничего страшного, у нас время есть.

***

1438 год.

   Где-то на малозаселённой территории Российской империи стоит маленькая деревушка. В городах и сёлах побольше всегда была суматоха, но не здесь. Жителей тут немного: обедневшие дворяне, крестьяне-беглецы, маги низших сословий и некоторые магические существа.

   Обычные люди знали о составных этого небольшого «общества» деревни и ничего против не имели. Давно уже научились жить бок о бок с разными, непохожими на них, общаться между собой и помогать друг другу.

   Мимо проезжавшим людям о волшебных жителях деревни никто не говорил. А те, кто оставался здесь жить на постоянной основе, узнавали эту тайну далеко не сразу.

   Всё началось в небольшом доме на окраине. Здесь проживала семья из трёх человек: отец — Егор Иванович и две дочки — Майя и Элина. Мать умерла после родов, но глава семьи не отчаялся, ведь ему было ради кого жить — две девочки, теперь самое главное, что у него есть.  Майя очень любила сестру, хоть и была приёмной в семье, а та, к сожалению, не одаривала её взаимностью, была очень холодной и грубой по отношению к ней. Элина не обладала ни привлекательной внешностью, ни хорошим характером, не доверяла людям, а вот Майя являлась полной противоположностью.

   Девушка была очень дружелюбной, открытой и общительной, немного наивной и доброй. Элина же очень мало общалась с кем-то. Не умела, не хотела и сама же от этого страдала.

   На Майю, к шестнадцати годам, заглядывалось много молодых людей, в том числе и друзья противоположного пола. Но развивать отношения дальше этого она не собиралась. Притворялась, что не понимала ничего и намёков старалась избегать. Она боялась, ведь терять свою свободу не хотела. А вот Элина парней возле себя не видела. Никто попросту не обращал на неё внимания.

   Да, она хотела любить, но кого? Ни один парень ни разу даже не взглянул на неё. Это очень расстраивало и злило девушку, однако, она всё-таки нашла для себя выход, решив выплеснуть свой гнев на сестру и испортить той жизнь достаточно необычным способом.

   Одной тёплой августовской ночью, когда все уже спали, Элина в комнате воплощала свои планы. Как только перед ней возник силуэт мужчины, глаза загорелись ехидством. Полностью материализовавшийся демон обратился к вызвавшей его:

   — Чьи душу и тело я должен осквернить?

   Элина злобно усмехнулась.

   Очень хорошо ту ночь запомнила не только она, но и Майя. До шести часов утра девушка совсем не спала. Пелена на глазах, чувство вины, смешанное с неземным наслаждением и собственные стоны, вырывающиеся из груди. Сопротивляться не было сил, и желания… Тоже? Нет, мысленно она понимала, что не хочет этого, но только сначала. Затем, тело поддалось, а все мысли перемешались. Какой-то мужчина зашёл к ней в комнату посреди ночи, и непонятно, как он сюда пробрался. Однако, девушка чувствовала — ничем хорошим это не закончится, ведь когда тот только появился здесь, спросонья она не смогла разглядеть ни черты лица, не телосложение — ничего. Только ноги. Ноги с козьими копытами, становившиеся человеческими по мере приближения их хозяина к кровати.

   На следующий день проснулась она позже полудня. Тело ломило, одежда валялась рядом с кроватью, простыня скомкана и в чем-то испачкана.

    ночном происшествии Майя никому говорить не стала. Теперь она грешна, нутром чувствовалось это, но хотелось исправиться.

   Наведавшись к колдунье она теперь точно знала — к ней приходил демон похоти.

   — Обычно они приходят к тем, кто одинок или несчастен, либо искренне желает согрешить. Измена, распутничество или «любовь» на одну ночь, — рассказывала женщина, смотря на покрасневшую от стыда девушку, — Но ты этого не хотела, я вижу.

   Майя сидела, смотря в пол, будто маленький ребёнок, которого отчитывают. Хоть она и не была виновата, на душе скребли кошки. Слёзы тонкими ручейками стекали по щекам и капали на платье.

   — Кто-то призвал демона и приказал ему совратить тебя. Кто — я увидеть не смогу. Они приходят в этот мир с тяжелыми печатями, чтобы никто не узнал о том, кто пригласил их, — колдунья посмотрела на девушку, — Узнать можно только по карме, но сложно вычислить того, кто совершил именно это. У нас у всех достаточно грехов, никто уже не святой в этом мире. Разве что дети, — ведьма снова поводила пальцем по чужой ладони, — Приди ко мне через месяц, надо будет кое-что проверить. Я не пойму пока, но этот ночной визит не остался без следа.

***

   — То есть, твою мать практически изнасиловали и никто об этом не узнал?! — Попов шумно выдохнул.

   Ага. Она не стала об этом говорить никому кроме ведуньи. А когда начали проявляться «последствия» — сбежала из деревни. Я сам был в шоке, когда узнал об этом уже в осознанном возрасте. Мама-то думала, что врагов у неё нет, — Антон помахал лапкой перед собой, — Ну, она так и не узнала, кто ей такую гадость сделал. А вот я — знаю.»

***

   Как и было оговорено, Майя наведалась к гадалке снова через месяц.

   — Дай руку сюда, — попросила ведьма, — Так, пока не понятно ничего, — сказала она, немного подержав её в своих.

   Колдунья встала из-за стола и подошла к девушке поближе, взяла какой-то сосуд с прозрачной синей жидкостью.

   — Выпей, — скомандовала женщина и вручила колбу Майе, — Скажи, каков этот отвар на вкус.

   Девушка сделала небольшой глоток.

   — Сладко. А что вы туда добавили?

   — Сейчас это не столь важно. Я была права. Трое нас в этой комнате, третий — в тебе поселился, — вынесла вердикт колдунья.

   — Что? Вы о чём? — волнение и страх окутали девушку, — Кто во мне поселился?

   — Дитя инкуба (Инкуб — демон похоти, соблазняющий девушек. Бесплотный дух, который питается их жизненной энергией во время полового акта. Аналогично ему — суккуб. Девушка-демон, которая совращает мужчин.) живёт внутри тебя.

   — Что?! В каком смысле? — девушка заплакала навзрыд, — Чтож это такое творится, почему со мной… Бедное дитя. Тем более от кого этот ребенок… Что мне делать? — руки тряслись, воздуха категорически не хватало, — Я не хочу причинять ему боль, однако, это как-то неправильно…

   — Оставь его, — спокойно сказала гадалка, на что получила лишь недоумевающий взгляд, — Оставь. Это ребёнок, и не важно, от кого он. Ты обретёшь счастье, проводя время с ним. Он чист душой, его отец не сможет никак на это повлиять.

   — Но, как же я с ним… Меня ведь убьют за такое! А за одно и его.

   — Оставь. Он может вырасти сильным магом. Как поймёшь, что пора ему выходить на свет, скажешь мне. А пока, уходи в лес. Там в четырёх невысоких соснах моя избушка стоит. Она заколдована, никто из простых людей её не видит, но ты теперь сможешь. Ступай же!

   Майя очень сомневалась, правильно ли она поступает, оставляя малыша, но послушалась ведьму.

   Ребёнок родится не обычным человеком, она теперь знала это и ещё больше волновалась. Было понятно, что здесь ей больше не место, ведь люди просто ополчатся на неё из-за того, что она беременна от какого-то чёрта. Ведьма помогла ей, поселив в свой зачарованный домик в лесу. Сама женщина детей не имела, следовательно, свою силу после смерти передать было некому. Она решила, что это хорошая возможность для того, чтобы передать свои знания ребёнку в дополнение его собственным способностям.

   Беременность проходила спокойно, осложнений не было и чувствовала девушка себя хорошо.

   В одну из ночей на четвёртый месяц беременности, Майя готовилась ко сну. Вдруг, в открытое окно залетела маленькая птичка и села на подоконник.

   Без внимания хозяйки комнаты она не осталась — та подошла к гостье с подсвечником. Никогда таких птах Майя не видела. Эта была полностью белая, глаза у неё блекло светились голубым, хвост был очень длинным относительно маленького тельца, с красивыми пушистыми перьями, которые блестели в свете ночника. А на крыльях красовались разные завитушки, тоже достаточно заметные.

   Майя завороженно рассматривала эту красоту и протянула руку, чтобы погладить чудо-птичку. Та не сопротивлялась, а даже наоборот — сделала два крохотных прыжка навстречу девичьей руке. Девушка несколько раз провела пальцем по белой головке, а затем птица запрыгнула к ней на палец и начала заливисто чирикать.

   Чем дольше она пела, тем сильнее девушка чувствовала прохладу в области чуть выше груди. Пернатая упорхнула из помещения, а Майя, расстегнула три верхних пуговицы ночной рубахи, обнаружила тонкие линии светло-голубых узоров, сверкающих в темноте.

***

   — Это так она поняла, что ты маг луны?

   «Ну да, предположила. Ведунья ей немного рассказывала, она её теперь на постоянной основе о чём-то расспрашивала. Волновалась за меня, — объяснил Шастун, — Я родился со знаками на теле и месяц на лбу тоже был, поэтому не трудно было догадаться.»

   Попов впал в ступор от всей этой истории в принципе.

   «Чего ты так смотришь? Ну вот такой я. Получеловек. Маме было пофиг, она меня и так любила!»

   Антон встал с дивана и принял человеческую форму. Арсений немного дёрнулся от неожиданности.

   — Не могу привыкнуть никак, — вздохнул брюнет.

   — А пора бы! — посмеялся Антон.

   — А кто тебя магии обучал? Ведьма эта?

   — Потом расскажу, давай спать пойдём, хорошо? — Шастун прошёл мимо парня, потрепав его по волосам. Тот проводил Антона взглядом, наблюдая как юноша потягивается, удаляясь в спальню. Наверняка опять оккупирует бархатное кресло в углу комнаты.

***

19 ноября.

   Вечер пятницы.

   — Анто-он! Завтра в торговый центр со мной поедешь! — проговорил брюнет так, чтобы было слышно в другой комнате.

   На возглас прибежал пушистый, а через секунду перед парнем снова стоял человек.

   — Я-то тебе зачем? Пойди с Димой своим, мне там что делать? — Антон не горел желанием переть в другой конец города для того, чтобы рассматривать витрины и бутики внутри огромного здания.

   — Так в том-то и дело. Он заболел. Уже неделю дома валяется, я ж его навещал в среду и вчера, пока выздоравливает. Так что давай! Тебе что, жалко со мной пройтись? У нас же есть целых четыре часа! — Попов стоял на своём.

   — Ладно-ладно, схожу. А что мы там делать будем? — поинтересовался шатен, сидя на полу, сложив ноги в «бабочку» и раскачивался из стороны в сторону.

   — Хотел посмотреть что-нибудь из одежды себе и одеколон, наверное, — Арсений лишь развёл руками. Было немного обидно от того, что не удастся провести время с Димой, но Шастун тоже теперь являлся для него хорошим другом, так что не всё потеряно.

   — Поня-я-ятно… Сразу скажу, я в одежде не очень разбираюсь, если там образ какой-то собрать хочешь, поэтому просто хвостом могу ходить за тобой и всё, — Антон обвёл комнату взглядом и улыбнулся во все тридцать два.

   — Буду в курсе, — усмехнулся в ответ Арсений.

   — Пойду прогуляюсь что-ли…

   — Куда? Там дождь на улице, пошли лучше посмотрим что-нибудь.

   Погода действительно была не слишком благоприятной, поэтому Антон остался, сразу приняв предложение насчёт фильма.

***

20 ноября.

   — Шаст! Просыпайся! Полпервого, блин! — Арсений тормошил зверька уже несколько минут, — Вставай, я тебе говорю!

   «Да что случилось?» — кот, не открывая глаз убрал лапой чужую руку со своей головы.

   — Кушать иди, потом одевайся и поедем.

   «Что… Куда? Чего ты там опять придумал?» — пушистый в прищуре смотрел на Попова.

   — Мы ж вчера договаривались в торговый центр поехать. Вернее, ты обещал, что поедешь со мной.

   Проморгавшись, зверёк наконец поднялся и отряхнулся.

   «Ну, раз обещал, то поеду.»

   — Ага. Еда на столе, я пойду собираться. Ещё вещи надо из багажника достать, так что ты на кухне сиди, а я скоро вернусь, — протараторил брюнет и ушёл в гардероб.

   Позавтракав красной рыбой с гречкой, кот в очередной раз повторил для себя: «Нормальная жратва, нафига говорить, что готовить не умеешь…»

   Брюнет ушёл буквально две минуты назад, ну а Антон решил не тратить время на лифт. Подойдя к порогу, телепортировался прямо в салон автомобиля.

   Арсений, открыв багажник, не слишком удивился уже присутствовавшему на заднем сидении парню.

   — Здрасьте, а я помочь приш… прилетел! — кинул Шастун.

***

   Ехать было не близко. Арсений вёл машину, попутно разговаривая с питомцем.

   Скоро дождь будет, кстати. В 14:38 начнётся.»

   — Ты по телевизору смотрел? Там не всегда всё точно и правильно, не стоит верить на сто процентов, — предупредил Попов.

   «Да какой телевизор! У меня есть получше штука. Вон, сейчас на светофоре  остановимся и всё покажу.»

   Загорелся красный. После остановки машина Арсения немного шатнулась и просела от резкого увеличения веса внутри.

   — Во, гляди сюда! — шатен протянул руку вперёд между сидениями.

   Шастун два раза ткнул по кольцу на среднем пальце. В следующий
момент оно загорелось оранжевым и над рукой волшебника прямо в воздухе появилась небольшая проекция полупрозрачного квадрата с какими-то рисунками.

   — Ух, нихрена себе! — Попов опомнился и закрыл водительское окно, пока никто не заметил, что Антон тут в очередной раз свои фокусы показывает.

   — Ага. Не последняя разработка конечно, но тоже нормально. Буквально полгода назад купил, в другом мире.

   — И для чего же это нужно? — Арсения действительно заинтересовала вещица. Жаль, он не маг.

   — Похоже на ваши телефоны и компьютеры, только магические. В виде мини-порталов есть ещё, кто-то в зеркало встраивает, но можно и в другие вещи. У меня вот в кольце, — Антон увлечённо рассказывал брюнету про свою побрякушку, но пришлось прерваться, — Ой, зелёный сейчас загорится, сядь обратно! Потом покажу, что ещё есть.

   При подъезде к торговому центру выяснилось, что Шастун всё это время был босиком.

   — У тебя обуви нет вообще? — спросил Арсений, сидя в полуобороте.

   — Есть две пары, но я люблю без неё ходить. Даже по улице. Как-то свободнее себя чувствую, — лишь развёл руками Антон, глянув на свои ступни.

   — Так, ладно. Возьми в багажнике мои кроссовки пока что, — сказал Попов, указав пальцем на заднюю часть машины, — А штаны? У меня бы попросил на выход, я ж об этом забыл. Опять в этих рваных джинсах ходишь!

   — Ой, да ладно! — шатен провёл рукой по дыркам и затёртостям на штанах, а вслед за этим дефекты исчезли с одежды, — Так нормально?

   — Так — да, — брюнет слегка застопорился, но быстро пришёл в себя. Пора бы уже привыкнуть ко всем этим чудесам от Антона, — Раньше почему так не сделал?

   — Так а зачем? Это только временный визуальный эффект. Через пару часов всё исчезает, так что смысла в этом нет.

   — Понял… Ладно, надевай уже и пошли.

***

   — Короче, захожу я на кухню, а она там на полу сидит и в мою подстилку закуталась! Ха-ха-хах! — Антон в очередной раз рассказывал какую-то историю из жизни с прошлыми хозяевами и хихикал, пока они шли ко входу в ТЦ, — Потом её мама пришла… Ты бы видел её лицо! Ха-ха-ха-хпф!

   — Весело тебе живётся, как я погляжу, хех, — Попов внимательно слушал и лишь удивлялся тому, как воодушевлённо Шастун болтает с ним о подробностях своей длинной жизни. И как можно столько запомнить? А главное — всегда интересно его слушать.

   Зайдя в огромные двери торгового центра, ребята направились в магазин одежды.

   В выборе новых джинсов и футболки для Арсения шатен был не безучастен, но старался хорошенько обдумать, прежде чем сказать своё предложение или совет. В итоге купили какие-то тёмно-бежевые штаны с подтяжками и футболку с коротким рукавом и надписью в районе груди.

   — Пошли в парфюмерный теперь. Хочу там что-нибудь взять, — Попов указал свободной рукой на третий этаж.

   — Да, давай. Только я себе тоже штаны присмотрел, ща расплачусь и пойдём, окей?

   Брюнет немного удивился.

   — Ты откуда деньги взял то? Не работаешь же нигде. Или бегаешь втихаря подрабатывать, а? Колись давай, — он слегка усмехнулся.

   — Та не, я просто на нашу валюту разменял пару дней назад. У меня есть кое-какие сбережения, но они в домике, а домик — в параллельном мире. Да, подрабатываю там раза два-три в неделю. Зелья варю, отвары, может зачаровывать что-то помогаю, — объяснял Антон, жестикулируя в воздухе, — С удовольствием жил бы там, но мне быстро плохо становится, от большой концентрации магии, я ж получеловек. Нельзя мне в них долго находиться, а защиту какую-либо ставить очень сложно.

   — Мда… И сколько я ещё всего узнаю о тебе, — Арсений вздохнул, подходя обратно к кассе, — Ну давай, плати, и пойдём уже.

   Духи выбирать было гораздо сложнее, но использовав с десяток пробников и перебрав в несколько раз больше флаконов и баночек, выбор остановили на аромате чёрной смородины с ананасом и зелёными яблоками.

   — Не зря тебя взял, Дима уже на пятом одеколоне сдаётся. Но я всё равно тащу его с собой сюда постоянно. А ты больше десяти перенюхал так точно, — говорил Попов, вертя флакон в руках, — Ещё и такой классный нашёл, спасибо!

   — Да без проблем. Мне это даже в удовольствие, обращайся, — Шастун подмигнул. Собеседник никакого значения этому действию не придал, хотя со стороны это, возможно, смотрелось как пикап. — Ну что, домой?

   — Подожди, холодильник у нас пустой, так что пошли в подземку — там продуктовый.

***

16:32

   Парни заходят в гипермаркет и идут к корзинам для продуктов. На глаза Антону попадаются рядом стоящие…

   — О, тележки! — восклицает юноша, подбегая к ним. Он выкатил одну, встав на нижний ярус, оттолкнулся одной ногой от пола и проехал несколько метров. Немного разогнался с комичными возгласами, — Уи-и-и-и!

   — Антон, блин! — Попов побежал за юношей, видя как тот чуть не врезался в какого-то дедушку, но развернулся удивительным образом, — Бля, стой! Ты чего творишь, эй! — только шатен заехал за один из стеллажей — послышался грохот, — Ох, Господи… — жест рука-лицо был тут как никогда кстати.

   Приблизившись к месту «аварии» Попов увидел, как шатену помогает незнакомая женщина.

   — Давай, поднимайся. Вот…вот… — приговаривала она, поддерживая того за локоть, — Ничего не болит?

   Шатен спрятал ушибленную руку за спину.

   — Всё в порядке. Спасибо.

   Арсений подошёл к этим двоим.

   — Спасибо за помощь, извините, не уследил за ним.

   Женщина лишь улыбнулась.

   — Ничего страшного, дети — есть дети.

   — Это точно. Хорошего вам дня! — брюнет попрощался с ней, а затем выразительно посмотрел на своего спутника.

   — Ты что творишь, а? Хорошо хоть не сбил никого, но зато сам упал! Руку посмотреть дай.

   — Какую руку? У меня всё нормально! — не краснея врал Шастун, — Пошли, что там купить надо…

   — Антон, блин!

   После того, как Арсений протёр тыльную сторону ладони Шастуна антибактериальными салфетками, юноша поднял тележку и пошёл непонятно куда с опущенной головой.

   — И куда ты идёшь? — окликнул его парень.

   — Не знаю. А куда надо?

   Попов тяжело вздохнул.

   — Садись, а то пол магазина развалишь, — произнёс брюнет в сторону отошедшего, похлопав по ручке тележки.

   Реакция последовала сразу же — зелёные глаза загорелись, и Антон быстро притопал обратно.

   — Ты меня покатаешь? — подошёл он к Арсению и легонько ткнул пальцем того в предплечье.

   — Ага. Залезай!

   — Ура-а! Мечта сбылась! — Шастун забрался в неё и выпалил: — Вперёд, покорять полки с просрочкой! Ни одна испорченная булочка не выживет! — выставил левую руку вперёд и засмеялся от своих же слов.

   — Да-да… Что ж, поехали.

   Шатен был достаточно лёгким, по ощущениям Арсения. Тот, идя к нужному отделу и везя это хулиганьё, размышлял о том, что хоть Антону и пятьсот с лишним лет, но, как он сам сказал, парень ничуточки не повзрослел даже за такое время. Действительно, застрял в шестнадцатилетнем возрасте и внутренне, и внешне.

   Пятнадцать минут хождения между полок, коробок и холодильников — тележка уже наполовину полная, не учитывая находящегося в ней пассажира, который говорил, куда идти дальше.

   — Не, давай вон то. Я его уже несколько лет беру.

   — Хорошо, давай это, — Арсений отдал юноше пачку молока, и они подошли к отделу с творогом и сырками, — Так, надо творог и сметану, наверное.

   Вдруг парни услышали чей-то возмущенный голос совсем рядом. Пару секунд человек помолчал, а потом продолжил ругань.

   — Какие у нас в стране люди конфликтные, хех, — сказал Попов, глядя на пачку кисломолочки в руках, — Да где этот срок годности, а…

   — Тих… Помолчи, — Антон прислушивался к голосу, а затем, — Можем пройти за соседний стеллаж? Хочу проверить кое-что…

   — Туда, где ругается кто-то? А тебе это зачем?

   — Ну пожалуйста, Арсенька-а! — парень сделал умоляющее выражение лица и соответствующий жест руками.

   — Интересные у тебя пожелания. Ладно, раз так хочется на чужую ссору посмотреть…

   Они подошли к морозильнику за стенкой. С консультантом ругался какой-то невысокий, темноволосый мужчина с бородой, держа в руке банку йогурта.

   — Налюбовался? — поинтересовался Арсений, смотря на Шастуна. Тот о чём-то думал и как будто бы хотел что-то сказать.

   — Серёжа? — произнёс он достаточно громко для того, чтобы и работник магазина, и недовольный покупатель его услышали. Оба обернулись на голос.