Акамару
Сакура приходила в себя: первым делом она услышала шум — скрип колес, перестук подкованных копыт, затем она почувствовала, что ее тело лежит на чём-то мягком, вероятно, на соломенном тюфяке, должно быть, в крытой повозке, было заметно, что лошади бежали быстро. Она попыталась открыть глаза, но не смогла — ее глаза были завязаны. Ее сознание начало работать. Сначала Сакуру завалило вопросами: где она? Почему ее глаза завязали? Что, в конце концов, происходит?! Она захотела закричать, но рот был также закрыт какой-то тряпкой.
Она попыталась снять повязку, но обнаружила, что ее руки связаны.
Наконец, ее сковал ужас. Она поняла, что попала в беду.
Уловив ее движения, совершенно незнакомый голос произнес:
— Кажись, проснулась, — голос был мужской, грубый, произношение было крестьянское. — Давай, ты, без глупостей и останешься в порядке. Кивни, если поняла.
Сакура, боясь за ребенка тут же закивала.
Голос глумливо засмеялся:
— О, гляди-ка, умная досталась, хорошо. Поладим, значит. Если не будешь кричать — открою рот.
Она снова кивнула. Сакура решила, что пока с ней разговаривают — есть шанс выйти из ситуации. Она почувствовала, как грубые руки развязали ей повязку-кляп.
— Почему я здесь? Что происходит?
— Я не знаю, мне приказали довезти тебя до границы. Если не довезу, мою семью убьют. Сама понимаешь, выбора у меня нету, —говорил он угрюмо, но честно.
— Я не понимаю, это какая-то ошибка.
— Мне сказали, чтобы я следил за тобой до границы, иначе мою семью убьют, — снова ответил он теми же словами.
Казалось, что его подготовили так отвечать на ее вопросы.
Сакура спросила:
— Можешь открыть глаза и дать мне выпить воды?
— Только воды, глаза не открою — не велено, — он поднес ей фляжку к губам.
Сакура замолчала. Мозг работал: ее не убили до сих пор, более того везут к границе, значит, ее живую планируется вывезти ее из страны. Но почему? Кто эти люди?
— Куда меня везут?
— Не велено говорить.
— Ты сказал, что у твоя семья в опасности.
— Да, я задолжал одному мерзавцу. А вчера он пришел и сказал, что если я помогу, то мой долг будет прощен. А если нет...
— Знаю... — обреченно произнесла Сакура. — У меня тоже есть дом и семья...
— Не вынуждай меня завязать твой рот.
— Хорошо, я не буду, — поспешно согласилась Сакура.
Случись с ней такое раньше, она давно бы уже смогла освободиться и вступить в бой, но сейчас лежа со связанными руками, она не решалась — неудачная попытка может спровоцировать агрессию, в ходе чего может пострадать ребенок. Она решила подождать более удобного случая, чтобы сбежать. Если усыпить бдительность своего провожатого — охранника, можно выудить полезную информацию.
Во-первых, нужно узнать, сколько сейчас с ними людей. Во-вторых, кто и зачем ее похитил.
Сакура попросила:
— Мне нужна еда, у меня ребенок.
Недовольно кряхтя, тот зашуршал бумагой и сказал:
— Это тебе до завтра. Он помог ей дотянуть связанные крепко руки ко рту и всучил ей рисовую лепешку, — у самого конвоира в животе заурчало.
Он хмыкнул.
— Спасибо, — Сакура решила исполнять роль послушной испуганной женщины.
Она порвала пополам лепешку и произнесла:
— Прошу вас, я не могу есть одна.
Куноичи пыталась разговорить этого человека, да, он был груб и неотесан, но Сакура почувствовала, что он не жесток. Он сам попал в зависимость от чужой воли. Подспудно она надеялась, что Неджи уже обнаружил ее исчезновение.
Подкрепившись, она снова спросила:
— Так странно, я чувствую прохладу и запах дождя, но не слышу звука дождя.
— Конечно, мы ведь окружены густым туманом, потому-то нас и не заметят, — немного самодовольно заметил ее попутчик.
— Туманом...
— Настолько густым, что даже хваленое АНБУ не сможет нас разглядеть.
Сакура представила, что их повозка движется, окруженная ... облаком?
*****
Неджи вернулся домой поздно вечером, заходя во двор, он отметил про себя, что окна дома не освещены — наверное, Сакура отдыхает. Хотя обычно, когда он был не на миссиях, она ждала его, и их окна уютно светились в темноте улицы. Зайдя в дом, стараясь не шуметь, он заглянул в спальню. Никого. Он активировал бьякуган просматривая дом. Их дом был пуст.
Возможно, бабушка пригласила ее к себе, включенный бьякуган проверил дом Хиаши Хьюга. Жены не было ни в доме главы клана, ни у Ко. Неджи начал беспокоиться. Его жена в последнее время проводила вечера дома, если же ей требовалось отлучиться, он всегда знал об этом заранее.
Неджи вышел и направился в дом главы клана.
Постучавшись в дверь, и дав время для того, чтобы бьякуганы домочадцев узнали его, он зашел в просторный коридор. Ханаби вышла из кабинета, и с любопытством взглянула на него — брат обычно не приходил просто так, особенно по вечерам.
— Здравствуй, Неджи, — сестренка перешла к делу. — Что-то случилось?
— Надеюсь, что нет. Не могу найти Сакуру, — он спросил. — Ты не знаешь, куда она отлучилась?
— Нет, Неджи я вообще не видела сегодня Сакуру, — Ханаби была спокойна.
— После обеда ее не было дома, — послышался голос бабушки Хару, она вышла из комнаты и слышала разговор внуков. — Я хотела проведать ее, но бьякуган показал, что ее нет. Возможно дела в госпитале?
Неджи не стал тратить времени на дорогу — он просто активировал бьякуган, направляя взгляд к госпиталю. Он точно знал, кого искать, но как бы он не старался, он не мог найти ее. С каждой секундой его беспокойство нарастало, появилось какое-то мрачное предчувствие, которое давило его изнутри. Он наскоро попрощался и выскочил на улицу. Первым делом он решил спросить у Ино.
Бывшая Яманака, узнав, что Сакура пропала несколько часов назад, была встревожена не меньше его. Из ее слов следовало, что они не встречались несколько дней, и о ближайших планах Сакуры блондинка ничего не знала.
Беспокойство уже оформилась в тревогу, он всерьез начал переживать за жену — ее исчезновение резко выбивалось из русла ее обычного поведения. Ино видела, как ее слова повлияли на Хьюга, и решила взять инициативу на себя.
— Неджи, пока ты просматриваешь пространство деревни, я отправляюсь к Инузука просить проследить след Сакуры. Надеюсь Киба дома, но если, что думаю, его сестра Хана тоже не откажет нам.
Хьюга кивнул, и блондинка побежала в квартал Инузука. Неджи вернулся к себе и сосредоточив чакру, активировал бьякуган — он старался просмотреть как можно большее расстояние, подвластное бьякугану. С каждой минутой он убеждался, что с его женой произошло нечто нехорошее. Его хваленое хладнокровие сохранялось только внешне — внутри его мучали страх и растерянность. Он почти завершил круговой обзор, когда услышал звук собачьего дыхания. Он отключил бьякуган.
— Привет, Киба, мне срочно нужна твоя помощь и Акамару.
Инузука серьезно кивнул, блондинка поведала ему все необходимое. Они не медля, зашли в дом Неджи.
Киба был профессионалом дела, Ино с надеждой смотрела на него. Он попросил у Неджи дать Акамару личную вещь Сакуры. Неджи достал ее шарфик. Акамару взял след и немедленно выскочил из дома, уткнувшись в землю. Они выбежали, едва поспевая за Акамару.
Огромный белый пес несся вперед, вскоре Неджи начал понимать, куда он бежит — это излюбленное место Сакуры. Они вместе были здесь утром, может быть, Акамару спутал?
— Киба, мы прогуливались утром здесь, может Акамару взял неверный след?
Инузука что-то произнес, и его компаньон ответил лаем. Киба произнес.
— Акамару взял последний след — он говорит, что этому следу несколько часов.
Огромный пес остановился возле скамейки и закрутился на месте, затем сел и тявкнул. Киба помрачнел.
— Акамару уверен, что здесь след Сакуры прерывается. Прости, Неджи, но Акамару не может больше ничего сообщить.
В этот момент белый пес принял стойку, принюхиваясь к воздуху — он понесся в направлении протекающей в низине реки. Над рекой тянулся мостик, но Акамару побежал не к мостику, а под мост к самой реке, шиноби последовали за ним. Когда они подбежали, то увидели, что деревянный мостик был разрушен — несколько досок были сломаны, и почти на его середине зияла большая дыра.
Ино не могла сдержать крик, ее лицо побледнело, а глаза расширились от ужаса. В этот миг Акамару залаял. Неджи и Киба ринулись к псу: Акамару кружился возле одного места, когда Киба подошел к нему и поднял с земли какой-то предмет. Он показал его Неджи.
Лицо Хьюга окаменело. Подоспевшая Ино, закрыла лицо руками, из глаз брызнули слезы. Им стало окончательно понятно, что произошло несчастье — в руках Инузуки лежал расстегнутый серебряный браслет, на обороте которого, Киба прочел «Яркий рассвет».
Ино заревела, уже не сдерживая себя, она утратила весь свой самоконтроль. Неджи спросил, его голос был как удар током — резкий, холодный.
— Киба спроси, на браслете, только запах Сакуры? — он ждал ответ словно от него зависела вся его жизнь.
Инузука перевел вопрос своему лохматому компаньону. Тот долго принюхивался и наконец, тявкнул. Киба снова переспросил и только потом перевел.
— М-м-м. Хотя Акакмару сомневается, но он чует слабый чужой запах. Незнакомый, вероятно, это запах чужака. Но, возможно, это случайный контакт с кем-то на оживленной улице, например, если Сакура помогла старушке и та коснулась ее руки...
— Спроси, сможет ли Акамару запомнить этот запах и опознать его? — голос Хьюга буквально звенел в напряженной тишине, прерываемых судорожными всхлипами блондинки, которая пыталась успокоиться.
Киба спросил пса и тот почти по-человечьи кивнул, Инузука повторил его ответ.
Неджи закрыл глаза, его мозг работал на пределе, он снова обратился к собачнику.
— Киба-кун, это очень важно — попроси Акамару запомнить тот, второй запах.
— Это лишнее, мозг Акамару хранит все запахи, он никогда ничего не забывает.
Неджи кивнул.
— Спасибо, я в долгу перед тобой.
— Она моя подруга, я не хочу верить худшее, но думаю, она в беде, и мы должны ей помочь, — отмахнувшись от признательности, ответил собачник.
Ино с надеждой притихла — что скажет Неджи?
Он снова кивнул и твердо сказал:
— Нас пытались обмануть этим браслетом, они забыли про носы Инузука. Я должен все обдумать, Киба, останься со мной, Ино возвращайся домой. Завтра я приду и расскажу все, что мы выясним.
— Я не уйду, — твердо сказала Ино.
— У тебя сын.
— Он дома в безопасности, а она — нет. Потому, я с вами, — Ино с вызовом взглянула Неджи в глаза.
Он понял. Вчетвером вместе с Акамару они вернулись к месту, где в последний раз пес уловил запах Сакуры. Хьюга попросил Акакмару найти любые непривычные запахи, тот сделал стойку, его нос тяжело задышал, он стал бегать кругами, по спирали. Через несколько минут пес вернулся и стал переговариваться с Кибой на языке, понятном только Инузука.
Киба был возбужден — он понял, что дело принимало новый оборот.
— Акамару уловил запах лошадей, как будто-то они не паслись, а стояли какое-то время на одном месте, и запах того — второго человека — он какое-то время оставался за деревом, как будто наблюдая с той стороны.
— Ее ждали, — Неджи говорил твердо и безапелляционно, слова Кибы подтвердили его подозрения. — Они похитили ее, довольно бездарно инсценировав несчастный случай.
— Неджи, ты уверен, что она жива? — тихим голосом, боясь спугнуть надежду спросила блондинка.
— Уверен, — нельзя было терять ни минуты. — Киба, мы должны нагнать их. Ино, ты пока нам не нужна. Отправляйся домой.
Теперь он говорил повелительно, не имея права рисковать жизнью молодой женщины, матери маленького Хироки.
Ино пыталась возразить, но Неджи по-братски обнял ее и она остолбенела от неожиданности, потом мягко попросил.
— Пожалуйста, иди домой, мы справимся, обещаю тебе.
Она закрыла глаза и кивнула.
— Киба, попроси Акамару взять их след.
Акамару понял и помчался, вперед прижав морду к земле. Оба молодых и сильных шиноби бросились вслед за ним.