Глава 1.
1753 год. Округ деревни Ойкия.
Лютует буря над океаном,заглатывая все человеческие печали и пороки, чаяния и мечты,
Оставляя отрезвляющую пустоту белого тумана.
Да разразится гром очищения,
Снизойдет на землю грешную, одарив ее святым светом,
Наполняя бытие смыслом и счастьем перворожденного Дитя.
Утерянные учения странников Соленой Пустыни
Вдох.
Легкие заполнил холодный воздух, привычно царапая мягкие ткани. Худая рука в минетке подняла крохотный кристалл, размером с палец младенца, над головой, давая лучам закатного солнца пройти сквозь прозрачные грани.
-Целый, - довольно выдохнула облачко теплого воздуха я, широко улыбаясь. Губы привычно треснули от мороза, и я тотчас облизнулась, - Если бы не поездка...Впрочем, мешает ли она мне?
Вороные короткие волосы взметнулись, я спрыгнула с мшистого валуна, покрытого тонкой кромкой льда. Добротные темные ботинки со скрипом провалились в мягкий снег. На камне остался пошарпанный временем шарф, подаренный когда-то любимой бабушкой. Относимый не раз на починку в умелые руки, состоящий уже не из одного цвета пряжи, достаточно длинный, чтобы стать ходячей мумией. Если верить случайно полученным в загребущие руки талмудам, конечно.
-Месяц работы увенчался успехом, - приговаривала, бережно убирая находку в маленький бархатный мешочек, который позже оказался надежно спрятанный во внутреннем кармане сумки. Там уже покоились несколько осколков-собратьев, покрытых тонкой вязью древних рун. Пальцы пробежались по потрескавшимся ремешкам, проверяя на надёжность. Толстые застежки не раз выдерживали аномальные нагрузки, но лишний раз удостоить их вниманием не было лишним - не хотелось, чтобы добыча последних четырех недель ускользнула по глупой причине.
Взгляд устремился вдаль, где бескрайнее море сливалось с порозовевшим небом. Водная гладь была скрыта под слоем льда у побережья, сковывая бурное течение, которое, стоило холоду дать слабину, закручивалось в крупные водовороты. Бурлило пару миль и успокаивалось, сменяя гнев на теплую улыбку матери, впадая в неизвестность белого тумана. Небо чистое, ни одно облако не решилось нарушить его покой. Солнце плавно кренилось к горизонту, планируя отдохнуть с десяток часов, чтобы потом с кряхтением вернуться на вахту.
Под ногами раскинулся Лес. Местные жители относились к зеленому соседу с большим уважением, ведь именно он ни раз спасал поселение от обезумевших монстров, пряча их в глубокой чаще, утаскивая во тьму иголок, скрипов и шорохов. Густая сосновая чаща тянулась вдоль гор, теряясь за горизонтом. Деревня Ойкия же расположилась у поломанного когда-то волнами берега. Крохотное поселение на сотни две семей, живущих бок о бок не одну сотню лет, заботливо окруженное зеленым массивом.
-Было бы славно успеть к ужину, - я сладко потянулась, хрустя косточками, - Хотя видеть их кислые лица не очень хочется...
Я уже и не помнила, когда в последний раз ела горячую еду. Кажется, это было в гостях у Криса - моего лучшего и единственного друга. В тот день, неделю назад, отец вспомнил, что у него есть еще одна дочь, и попытался воспитать во мне приличную хозяйку, заперев в комнате. Меня всё ещё беспокоит вопрос, стоит ли ему сказать, что в девятнадцать лет уже поздно кого-либо наставлять? В любом случае, я просто выскользнула из окна третьего этажа. Семья мало интересовалась моими передвижениями, что было мне на руку. Пробежать по крыже, совершить пару аккуратных прыжков по карнизам, немного повисеть на трубе. Преодолеть несколько кварталов, и я в кузнице, где меня всегда рады приютить и накормить. Удивительно, но меня там принимал не только род Мэй, но и остальные работники, готовые в любой момент состроить обеспокоенные лица и сказать, что меня не видели и готовы помочь в поисках.
В нашей семье Эрнст было принято проводить совместные приемы пищи. Растапливалась печь, вытаскивались продукты из глубин подвала, разделывалась свежая дичь. Девять человек собирались за одним столом, чтобы погреть животы и внимательно послушать главу семейства. В другое время предлагалось не есть, за этим строго следил дежурный по кухне. Благо в качестве сторожевых псов наших запасов выступали либо слишком маленькая Адель, которая полноценно не осознавала ситуацию, либо Ноэль, готовый самостоятельно всунуть мне в рот лишний кусок съестного, либо двоюродная сестра Нарин, отрабатывающая за себя и старшую родственницу Далию. Она боялась лишний раз влезать в семейные разборки, чтобы ненароком не попасться под руку и не остаться на улице. Откуда взялся страх последнего никто не знал, но он был и не раз помогал мне не умереть с голоду. Старшие братья же уходили на охоту на рассвете вместе с отцом, в то время как мать запиралась в комнате для уединения для проведения обрядов. Так что доступ к краюхе хлеба и вяленому мясу птицы был, я не жаловалась. Но то опаляющее внутренности рагу с таяющими на языке овощами и хорошо прожаренными кусочками мяса неизвестного существа, я вспоминала с теплотой на сердце до сих пор.
Споро поправила куртку, взбивая мех у лица, перевязала невозможно длинные шнурки, укуталась в родной шарф и ещё раз проверила сумку. Пальцы нащупали небольшой, с ладонь кинжал в ножнах на бедре на предмет быстрого доступа. Пальцы уже давно отчаялись, нуждаясь в тепле и теряя чувствительность, вязанные тонкие перчатки без пальцев делу не помогали.
-Вроде всё хорошо, - кивнула самой себе, напоследок всматриваясь в закат: солнце только-только начинало плавить горизонт, вторгаясь в личное пространство густых, недовольных облаков на грани земли и неба. Скоро станет темно, стоит поторопиться.
Меня ждал спуск по горной местности, несколько небольших обрывов и неожиданно торчащих руин мертвого поместья. Потом начиналась чаща, куда я и направилась, совершив несколько головокружительных, потрясающих прыжков. Мне хотелось в верить в последнее, оценить и переубедить в обратном меня было некому.
Деревья будто расступались, позволяя тихой тенью скользить между вековыми стволами. Жизнь вокруг бурлила, то тут, то там раздавались шорохи, треск и громкие разговоры птиц, готовящихся ко сну. В их же интересах было спрятаться до того, как госпожа Ночь вступит в свои права, наступая на пятки радости и веселью, сменяя их страхом и отчаянием. Стоило свету спрятаться, наружу появлялись хищники, не знающие пощады. Поговаривают, раньше это были обычные лесные животные. Теперь они для нас тоже обычные.
Я любила ночь не смотря ни на что. Особенно ночь в Лесу. Она всегда была чарующей и как будто благосклонной. Плавно и чувственно танцующие на ветру ветви с колючими, но мягкими иголками, пахнущими свежестью, если их растереть на ладони. Вечный белый покров, мешающий и помогающий скрыть присутствие жизни. Затаившие даже во сне дыхание звери. Тихая свирель таинственной птицы, что скрывалась во тьме. Хозяйствующие в ночное время монстры, выискивавшие жертв, что претят общему противоречащему порядку. Лес был моим вторым домом, и иногда я мечтала, чтобы он стал первым.
Когда я сказала об этом Сергию, второму по старшинству брату, по детской наивности доверившись, он меня громко высмеял на глазах у половины деревни. Это было для нас хорошим уроком. Брат на следующее утро не нашел любимого медведя, с которым по секрету спал в обнимку каждую ночь, но обнаружил испачканный в грязи и сильно-пахнущих травах свой драгоценный меч. А я больше ничем не делилась с семьей. Кроме Ноэля, естественно.
Ботинки мягко ступали, перекатываясь с пятки на носок, так, чтобы было едва слышно. Нос привычно шмыгал, убивая всю конспирацию к Хершу. Ладони касались коры деревьев, где временами встречались зарубки, оставленные людьми. Раньше без них бы я погибла, заплутав, теперь могла найти путь с закрытыми глазами. Я подходила к части Леса, близкой к людям, небо покрылось легкой сыпью первых звезд на сиреневом полотне с небольшим румянцем.
Из непроизвольной медитации меня выдернул звон стали и громкий рык раненного монстра. Где-то недалеко разгорелась битва. Я замедлила шаг.
-Я могу не рисковать и обойти, - пальцы сжались на лямке сумки, - Потерять несколько часов и вновь пропустить ужин, - перед глазами встала картинка, как я медленно пробираюсь сквозь колючие кусты, чтобы не упасть в глубокие, словно кратеры в подземный мир, дыры в земле без дна. Заваливаюсь домой, ощущая вкусные запахи и пар домашнего уюта, который мне не доступен. Жду на чердаке, пока погаснет последний огонек в здании, чтобы мышью прокрасться на кухню и получить хотя бы что-то.
-Выбор очевиден.
Я резво направилась вперед, стараясь петлять между стволами, чтобы меня сложнее было заметить. Никто не знал, почему близкая к Ойкии, к барьеру, часть Леса исполосована гигантскими когтями. В них не видно снега, конца, чего-либо вообще. И они просто были, заставляя всех желающих идти по одному пути. Если нет желания искупаться в ледяных водах или испортить одежду в иглах обиженных жизнью детях сосен.
Чем больше я приближалась, тем больше по ушам ударяли громкие звуки. От места битвы исходили волны ветра, где постоянно скулил раненый монстр. Ветви сильно раскачивались, деревья стонали от боли. Стараясь ступать ещё тише, я подошла почти к самому краю поляны, который находился недалеко от одного из разломов.
-Херш тебя дери, Джуниус, добей её уже! - заорал бас на всю поляну, - Скоро придёт самец!
Упомянутый Джуниус, к слову, мой отец, самодовольно усмехнулся, сплюнул кровь и поудобнее перехватил крупный широкий меч. Мужчина средних лет с светлыми волосами забранными в пучок на голове вопреки призывам не торопился нападать. Он внимательно следил за белоснежным звероволком, по шкуре которого будто проходили серебристые молнии. Животное было покрыто многочисленными порезами, один из клыков, размером с мою ногу, был сломан, но в глазах билась неимоверная воля к жизни и ярость. Монстр оказался в нескольких сотнях шагов от меня, поэтому легко мог почуять. Я задержала дыхание.
Тихий рык сзади чуть не вызвал у меня остановку сердце. Мурашки табуном протоптались по коже, и леденящий взгляд заставил очень медленно повернуть голову. Самец!..
Я уставилась в светящиеся небесные глаза на напряженной морде. Мышцы буграми перекатывались под мехом, зверь притаился. Время будто остановилось. Стали видны все трещины на деревьях, крохотные облачка пара, которые вырывались из моего приоткрытого рта. Осыпающиеся при тряске сухие иголки. Крики за спиной стали приглушенные. Осталась только я и две бездонные вселенные, состоящие из грозовых облаков. Внезапно готовый к прыжку монстр остановился и прищурился. Принюхался.
«Он что, меня узнал?» - панически-удивленное пронеслось у меня в голове, пока я наблюдала за сменой настроения монстра. В его взгляде появилась...надежда? Он рыкнул повторно, только в этот раз он явно призывал к действию, но смотря на глупую, не понимающую меня, даже как будто головой покачал. Я даже дышать начала от растерянности. Нас прервал пробирающий до костей и самых глубоких закоулков сердце визг. Самка ждала своего возлюбленного, просила помощи. У него нет времени ждать. Он выдал утробный звук, быстро подскочил ко мне и гигантской лапой подкинул в воздух, выбивая его из моих легких, а после выпрыгнул из укрытия на встречу врагу.
«Зашибись, успела к ужину», - мелькнула мысль, пока я летела на встречу черной дыре с выпученными глазами.